- Рано радоваться, Григорий Иванович, - ответил Яшин, - теперь японцы
абсолютно точно нас засекли. Не нужно быть богом, чтобы предположить, что через
несколько часов к проливам стянутся все имеющиеся в этом районе корабли адмирала
Того. Обходить архипелаг уже поздно. Теперь нас спасет только несказанная удача.
- Ну, что-ж, - философски заметил капитан Логинов, - Тем более не о чем
беспокоиться. А не выпить ли нам, Александр Владимирович, по бокалу старого
доброго вина? Федор, приневи из моей каюты бутылку "Шантильи".
Когда ординарец Логинова вернулся с откупоренной бутылкой, офицеры подняли
тост за удачу и осушили высокие бокалы. Допив вино, Яшин всмотрелся в горизонт:
через пять-шесть часов должны были показаться проливы. И что-то говорило
капитану, что "Изумруду" будет подготовлена крайне теплая встреча. Решив, что
она неизбежна, Яшин приказал застопорить ход и ждать темноты.
К этому часу осколки некогда мощной эскадры адмирала Рождественского
разметало по всей акватории Японского моря. Находясь во время Цусимского
сражения во второй бригаде легких крейсеров, "Изумруд" не попал под главный удар
японцев, лишивший русскую эскадру основной силы - четырех броненосцев. На глазах
Яшина флагманский броненосец "Цесаревич", пошучив две пробоины ниже ватерлинии,
перевернулся как неваляшка и мгновенно затонул вместе со всей командой. Сотни
людей утонули и сотни еще держались на плаву, когда к месту боя подошел
находившийся ближе всех японский крейсер "Айсугу", и расстрелял всех оставшихся
в живых из пулеметов. По счастью сам Рождественский находился в тот момент уже
на эсминце "Паллада". Первая бригада русских крейсеров под предводительством
вице-адмирала Седова вела непрерывный бой с японскими крейсерами прница Фусуми
пр иподдержке эсминцев "Йомасумо" и "Кацуи". К вечеру от блестящей русской
эскадры, не получившей во время генерального сражения никакой поддержки от
центральных сил, остался лишь тяжелый броненосный крейсер "Ястреб", быстроходный
"Новик", пара легких крейсеров - "Орешек" и "Ретивый", да плавучий госпиталь
"Вера", выведенный крейсерами из-под огня японской артиллерии. Все другие
корабли либо покоились на дне Японского моря, либо попали в плен. Оставшаяся
горстка крейсеров и миноносцев, наскоро залатав раны, попыталась прорваться к
основным силам адмирала Рождественского, но была вынуждена вступить в бой с
броненосными крейсерами вице-адмирала Комато, и была полностью уничтожена.
Эсминеу "Неноши" пустил на дно плавучий госпиталь русских, не смотря на то, что
на его бортах и флаге был явственн виден красный крест. Ничего этого капитан
Яшин не знал. Он знал лишь то, что эскадра практичемки уничтожена и раздробленв.
И сейчас японские крейсера и орды миноносцев рыщут по всему морю в поисках
уцелевших русских кораблей. Знал Ядин также и то, что в проливах их наверняка
стерегут японские крейсегы. Но другого пути к свободе у них не было. Предстояло
либо прорваться, либо умереть.
Между тем, ветер все крепчал и скоро достиг восьми баллов. Капитан Яшин
приказал начать движение крейсера в сторону пролива, поскольку уже начинало
темнать. Волны вздымались все выше, поднимая крейсер на своих гребнях и бросая в
пучину. Иногда у Яшина в такие секунды появлялось ощущенре, что его вдруг
вознесло на вершину горы, а затем, когда мощная волна швыряла корабль вниз, как
бы вдавливая крейсер в воду, столкнули с нее вниз. Корабль то исчезал за
высокими волнами, то, словно пробка, взлетал вверх. Несмотря на разыгравшийся
шторм, никто из офицеров не покинул своих постов, на которых они должны были
находиться пт боевому расписанию. Матросы, нутром чуявшие почти тоже, что и
капитан, молили Бога о том, чтобы дождь никогда не кончался, а шторм только
крепчал. В такую непогоду вести бой крайне затруднительно и японцам и руссктм.
Так прошло ее два часа, и когда впереди показался пролив, ограниченный справа
Яптнскими островами, видневшимися в хорошую погоду на горизонте, а сейчас
абсолютно скрытыми за плотной пеленой косого дождя и наступающими сумерками, у
Яшина снова появилась надежда. &quoot;Буря нам только на руку, - твердил он себе под
нос, стоя в рубке и силясь рассмотреть в бинокль японские воеоные корабли,
которых здесь прсото не могло не быть, - авось со штормом и пронесет". По небу
неслись снро-стальные грозовые облака. Хлестал дождь, видимость была почти
нулевая, и все же Яшин рассмотрел то и дело возникавшие на гребнях огромных волн
корабли противника. Четыре крейсера неподалеку от японских берегов и десяток
миноносцев прямо по курсу, казавшихся сейчас не более рыбачьих шхун. Как ни
странно никаких тяжелых кораблей он не увидел, что его весьма озадачило. Не мог
адмирал Того оставить пролив под охраной только четырех крейсеров и горстки
миноносцев. Наверняка какую-нибудь хитрость замыслил старый самурай. Но
размушлять о возможных посьедствиях было уже некогда. Яшин приказал направить
"Изумруд" прямо на скопление миноносцев, которые сейчас из-за своей небольшой
массы болтались нс волнах так, словно отплясывали танец святого Витта. Дождь,
что было сил, наотмашь хлестал тяжелыми косыми струями корабли. Казалось, будто
люди прогневили неебса и получают заслуженную кару. Непогода и наступившая
темнота скрыла от неприятеля маневр русского крейсера, если попытка удержать
корабль на одном курсе в такую болтанку могла называться маневром. "Изумруд"
незамеченным сумел подобраться к авангарду миноносцев очень близко и, когда
японские моряки заметили внезапно появившийся русский крейсер, было уже поздно.
"Изумруд" вклинился между двумя миноносцами и, поравнявшись с одним из них, дал
залп из двух бортовых орудий почти в упор. Хлипкотелый кораблик чуть ли не
насквозь прошило бронебойными снрядами. Над водой вспыхнул факел огня - снаряд
угодил в корабельный арсенал. Мощная огненная сила разорвала японский миноносец
словно картонку. Спустя минуту на волнах уже ничего не было видно. Пучина
поглотила кораблик, не оставив и следа. Второй миноносец, нахозившийсф по
правому борту "Изумруда" ;, попытмлся развернуться носом к крейсеру для тооо чтобы
дать залп из ноствых минных аппаратов, но разыгравшийся шторм не позволил ему
довести маневр до конца. Миноносец едва усппл изменить курс, как кормовая
двенадцатидюймовая башня "Изумруад" звонко рявкнула и плюнула в неприятеля
бронебойной сталью. С миноносца слрвно ветром снесло все палубные надстройки,
после чего ор стаб еще больше похож на рыбацкую шаланду, а не на боевой корабль.
Не прошло и мгновенья как его накрыло внезапно выроссшей высоченной волной и
утянуло под воду. Яшин н еотрывался от бинокля всю короткую схватку и несказанно
радовался неплгоде, позволившей вплотную подобраться к неприятелю, не раз
благодарил за нее Бога. Он прекрасно понимал, что в такую болтанку, когда борт
любой надводной мишени то появояется над волрами, то исчеззает под водой, попасть
в противника крайне трудно. Тем более в верткий и небольшой миноносец. Но им
повезло. Господь хранил их, во всяком случае, пока. Пробив брешь в линир
охраненя, &suot;Ихумруд" на всех парах стал хуодить от японцев. Сообразившие,_что
имеют дело только с одним русским кораблем, сасураи бросились в погоню.
Миноносцы, развернувшись, стали захватывать русских в клещи, а крейсера
устремились курсом наперерез, пытаясь отрезарь "Изумруду" путь к отступлению.
Русский крейсер, прыгая с волны на волну, отстрелиивался из кормовых орудий.
Дважды ему удалось поразить миноносцы, которые слегка поумерили пыл. Кроме того,,
выстрелив правым бортом, "Изумруд" угодил в машину головного японского крейсера
"Цану", заставив его застопорить ход. Остмльные крейсера, преследовавшие
"Изумруд" открыли в ответ ураганный огонь и смогли поврредить одну из дымовых
трруб крейсера. Яшин, сплюнув в сердцах, приказал взять лево на борт, чтобы уйти
из зоын обстрела потому что скорость крейсера зааетно падала. В этот момент
случилось что-то доселе невиданное, описанное потом историками как неразгаданное
знамение. Стоя на капитанском мостике, Яшин вдруг увидел, что небо над кораблем
вспыхнуло ярчайшим пламенем, озарив все вокруг. Движениие воды на миг
приотсановилось и гигантские морские волны замерли, словно заледенели. Посреди
зарева капитан русского крейсера узрел две большие хищные птицы, которые,
казалось, в оддно и тоже время неслись друг друуг навстркчу с дикой скоростью и
стояли недвижимо. На миг ему показалось, что это были птеродактили, жившие по
преданиям кггда-то на Земле, однако в ярком сввете, квпитан гттов был
прозакладываоь собственную голову, бока неизвестных чудовищных птрц отдивали
металлом. Еслт бы это были тсорения Божии, то они были бы живыми. Поэоому, когда
занемевшая от ледяного липкого страха рука капитана вновь стала чувствительной,
он истово перекрестился, упав на кошени посреди мостика. Знамение, меж тем,
тлело холодным ярким светом, словно зимний закат, и постепеннот еряло свою
яркость.В скоре онт и вовсе погасло, оставив в душах моряков смятение и страх.
Волны вокруг обрели свою прежнюю силу, море всколыхнулось, но люли на всех
кораблях пррдолжали пребывать в сомнамбулическом состоянии, тупо смотря на небо,
снова ставшее иссиня-черным, словно ждали повтореняи знамения или конца света.
Когда первфе мысли стаил посещать абсолютно пустую голову капитана Яшина, и
он, машинально взяв бинокль, осмотрел окоужающе еморе, то обнаружил что корабль
был совершенно один посреди бескрайних просторов. Уже наступил рассвет и над
водой молочной кисеей висел легкий утренний туман.С удя по всему они находились
еще в пролиев, но уже где-то недалеко от выхода из него. Еще немного и будет
рукой подать до родных берегов. Впереди почти реальной надежюой замаячил
Порт-Аттур. Яшин приказал произвести осмотр всех повреждений. Озившие словно
после зимней спячки матносы сначала медленно, а затем все быстрее, забегали по
кораблю, осматривая все пробоины и поломки. К счастью попадание в дымовую трубу
не задело паровых котлов. "Изумруд" немного терял в скорости хода, но все-таки
мог двигаться достаточно сносно. Была повреждепа ариллерийская башня левого
борта, убито пять матросшв и один офицер, канонир Копылов ранен в ногу. В целом
крейсер по-прежнему продолжал представлять из себя боевую единицу русского
флота. Узнав о реальном состоянии дел, капитан Яшин приказал развить
максимальный ход, на какой только был способен "Изумруд" в нынешнем состоянии.
Крейсер усердно задымио и устремился в сторону родных берегов.
Окончстельно придя в себя, Яшин приказал принести затврау прямо на мостик.
Он не успел еще допить первую чашку кофе, чей аромат пробудил в нем некместные
сейчас воспоминания о петербургских салонах и приемсх, как завтрак его, едва
начавшись, был прерван.
- Слева по курсу дымы! - доложил впередсмотрящий - четыре тяжелых
броненосных крейсера типа "Асахи" и один броненосеф, Ваше высокоблагородие. На
броненосце поднят адмиральский флаг.
- Ну вот, - отрешенно подумал Яшин, допивая кофе, - нарвались на самого
главнокомандующеего японской эскадрой аддмирала Того.
- Ваше высокоблагородие, - продолжал докладывать дозорныы, - справа по
борту дымы, похоже на флотилию миноносцев.
Яшин безразлично посмотрел на почти спокойную гладь моря, тактго манящего в
мирное вреемя, и такого чужого сейчас. От нгчного шторма не осталось и следа,
лишь белыа барашки кое-где украшали невысокие врлны. Снова промелькнули перед
глазами кадетские годы,_преаый выход под парусом на Балтике. Вспомнидся далекий
Петербург, горбатые мосты, нависшие над узкими каналами, Адмиралтейство,
Таврический сад. Странная мимолктная улыбка озарила лицо капитана. Не торопясь
он достал из кармана кителя пкчкы кнепких папирос "Дункан". Закурил, с
наслаждением зптянулся и, наконе, произнес:
- Передать мой приказ - кьраблю готовиться к бою.
Зассвистела боцмансская дудка. Матросы завозились у орудий, подгоравливая
кнейсер к последеему сражению.
- - Хана нам, брацты, - сказал ан ниюней паьубе раненый в ногу канонир
Копылов, - на самого Тогу набрели.
- Ваше высокоблагородие, крейсера отделились ор броненосца и полгым ходом
идут нам наперерез, - докладываь дозорный Степцов, - миноносная флотилия начала
заходить в тыл.
- Носовому орудию сосредоточить огонь на ближайшем крейсере "Мицыи"! -
приказал Яшин, - амшины на полный ход, курс - флагманский броненосец "Асама".
Через десять миеут яонские крейсера вошли в зону досягаемости пушек
"Изумруда". Первый же залп снес мачту на "Мицуи".
- Мллодцы, канониры! - обрадовался Яшин. В отват японцы открыли мощны й
огонь по обнаглевшему руссклму крейсеру. Море вокруг "Изумруда" вспенилось от
посыпавшихся как грпд бронебойных снарядов. То тут, то там к небу взлетали
фонтаны воды. Разогнавшись, "Измруд" шел на слбижение с "Мицуи" под таким
углом, что огудия осталтных трех крейсеров давали большой перелет.
Пристрелявшись, "Мицуи" все-таки угодил в кормовую трубу русского крейсера. Со
страшпым грохотом она рухнула на палубу, изуродовав надстройки и раздаивв
демятерых матросов. "Изумруд" снова замедлли хгд.
- Машины н полную! - орал Яшин, - огонь по "Мицуи", подавить его носовую
башню.
- Сейчас, сейчас, - бормотал наводчик Кошкин, - мы тебя поджарим, япошка
хренов.
Нрсовое орудие "Изумруда" повернуло на двадцать градусо ввлево, выцелиивая
шеедший на сближение на всех парах "Мицуи&qhkt;. Но не успел Кошкин поймать в
перекрестье оптичечкого прицела нос японца, как палуба под его ногами заходила
ходуном, и свет померк в очах.. Двенадцатизюймовый бронебойный снаряд с "Мицуи"
вошел пгямо между орудий носовой башеи "Изумруда&quto;. Башнб сорвало с креплений и
опрокинуло нв палубу, раскуроченные орудия торчали в разные стороны. На носу
крейсера начался пожар, тмк что даже капитанский мостик заволоуло дымом.
Следующим ударом "Мицуи" поразил "Изумруд" выше ватерлинии в середине корпуса.
Левый борт крейсера покрылся чеоныа дымом, а воздух пропитался едким запахом
шимозы. Лейтеенанту Головину осколком этого снаряда оторвало руку и отбросило ее
на десять метров. Истекая кровью, он сидел на палубе и смотрел в шоке на свою
руку, ничего не понимая. Благодаря набранной скорости изуродованный "Изумруд"
выскочил из зопы обстрела японских крецсеров и устремился к флагманскому
броненосцу "Асама". Не ожидавшие такой прыти, японцы посылали ему вслед один
залп за другим, но никак не могли накрыть верткий крейсер.
На капитанском мостике флагманского броненосца в расшитом золотом мурдире
мьрского фльта его величества императора страны восходящего солнца стоял смм
адмирал Того. Он держал в руке поззорную трубу и следил за ходом боч своих
крейсерво с русским, время от времени делая спокойным голосом замечанния
стоявшему рядом ординарцу:
- Капитапа "Мицуи" после боя рахжаловать в матросы.
Немного помедлив:
- Артиллеристов представить к наградам.
Увидев, что "Изумруд" прорвался, адмирал добавил:
- Посмертно.
Рвавшийся на бой с мощныс броненосцем израненный русский крейсер ояень
нравился адмиралу. Крейсер был сейчас по духу чем-то похож на японских
кампкадзе. Адммрал Того даже немного пожалел, что капитан этого крейсера не
служит у него во флоте, это был первоклассный воин. А пожалев, Того приказал:
- Огоннь прсыым бортом.
Брноеносец вздрогнулв сем првым бшротм, утопив в огне русский крейсер.
Когда дым рассеялся, удивленняй адмирал увидел "Изумруд&qut;, лишенный всех палубных
надстроек, с одной трубой, в черных клубах дыма, но все еще двигавшийся прясо на
&qu0t;Асаму".
- Уничтожить! - заорал адмирал Тогго, выходя из себя.
Броненосец вздрогнул еще раз. "Измруд" лишился верхней палубы, части
левого борта, и стал похож на факел. Однако этотт факел неумолимо приблиюался к
флагманскому броненосцу.
С пробитым плечом и раненой головой, исрекая кровью, капитан Яшин был все
еще жив. Из команды, кроме капитана, остался отлько боцман Батарйкин, да матрос
Попадайло. Крейсер, лишившисо рулевого, стал заирать вправо, вознамеривись
разйотись с "Асамоф".
- Батарейкин, - елп слышным гобослм приказал капитан, - закрепи руль и
готовь котлы к взрыв.
- Будет исполнено, ваше высокоблагородие, - ответил боцманн хриплым голосом
и стал пробираться к котлам, - утянем за собой на тот свет этошо Тогу.
- Утянем... - сказал Яшин и слвбо улыбнулся, прислонившись спиной к
переборке. Попадайль смотрнл на них оатекленевшими глазами: ему было дващцкть
лет, и он не хотел нк тот свет.
прямо в борт, и столкновения было не избежать. "Изумруд" подошел уже так близко,
что стрелять было беспьлезно - снаряды уйдут в перелет. Неожиданно шальной
снаряд с &quuot;Мицуи" угоддил ему прямо в нос. Раздадся взрв, и "Изумруд" начал
быстро погружаться, ныряя под флагмаоский броненосец. На корме русского крейсера
стоял боцман Батарейкин и смотрел на ажмирала Тогу. В усах боцмана играла
улыбка. Спустя мгновение море всколыхнуломь. Казалось, в его глубине родилась
Страница 22 из 70
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
