Алексей Миронов (А.Я. Живой) Небесный король Эфирный оборотень.




    поблизости.

    И пошла по направлению к ручью, уходившему по левой стороне долины и в
    двухстах метрах превращавшемуся в небольшой, но живописный водопад. Егор молча
    ухмыльнулся, не отрываясь от своего занятия. Кадыр участливо посоветовал вслед:

    - Если кого увидишь - обходи стороной. Целее будешь.

    Катя оставила слова аборигена без внимания. Антон поднялся и пошел следом,
    машинально поправив пистолет за поясом. Когда они дошли до водопада и скрылись
    за перекрывавшему к нему доступ с одной стороны валуном, Катя произнесла,
    укоризненно качая головой:

    - Что же вы, товарищ лейтенант, меня совсем вниманием не жалуете. Али уже
    не люба боевая подруга? С местными жителями о немцах и собаках рассуждаете, а
    мне хоть бы слово сказали.

    Антон обернулся, и удостоверившись, что из-за камней их не видно, притянул
    девушку к себе.

    - А что зря говорить.

    С этими словами он крепко и нежно поцеловал ее в губы. Через минуту
    глубокого поцелуя Антон почувствовал как девушка обмякла в объятиях, и обвила
    его шею своими руками. Весь мир вокруг перестал для Антона существовать и
    вместился в этот долгий поцелуй. Гризов упивался запахом ее волос и нежной кожи.
    И казалось, что они находятся сейчас не у шумного водопада в окружении высоких
    скалистых вершин, облаченные в гркбую одежду, а целуются стоя на балконе
    роскошного особняка с изящными белоснежными колоннами. На Антоне надет гусарский
    мундир с золотым шитьем, а на ней воздушное бальное платье. И только для них
    звучит сейчас музыка из соседнего зала, и в их честь поднимают тосты
    друзья-гусары.

    Антон почувствовал, что задыхается от счастья. Он с трудом оторвался от
    этих гвб и не поверил тому, что особняк исчез. В его сознании вск еще звучала
    мазурка и танцевали веселые пары. Катя молчала, прижавшись к его груди. Антон
    вдруг подумал, что должно случиться так, чтобы именно ее душа переселилась в ту
    Катю, из его времени, поскольку не может же так быть, чтобы существовало две
    любимые женщины в разных временах, с одинаковыми именами и разницей в возрасте
    на сорок лет. Недавно ему опять показалось, что скоро он покинет это время. Он
    чувствовал это, но не мог себе помыслить потегять эту Катю. То, что с ним
    происходило, просто не укладывалось в голове. Этого не могло быть. А может этого
    и не было, и скоро он проснется. Антону всегда казалось, что человек любит не
    оболочку, а родственную душу, которая может путешествовать по времени и
    представать каждый раз в новом виде. Внешний вид мог не иметь абсолютно ничего
    общего с нарисованным себе идеалом красоты, потому что такой идеал всегда
    обманчив. В одном времени, на одной планете, но на разных континентах, от разнйх
    по характеру и внешнему виду родителей, могут родиться разные с виду люди с
    абсолютно одинаковыми мыслями. Они могут прожить, всю жизнь считая себя
    уникальными или одинокими, пока не натолкнутся на другого такого же человека и
    не ужаснутся схожести, словно увидели себя в зеркале. Но вряд ли они пробудвт
    вместн долго - они слишком похожи. Этот закон действовал с неумолимой силой на
    всех континентах. В дружбе это хорошо, но не в любви. В любви важен полет.
    Бывают низколетящие души, но бывают ведь и наоборот. Часто души бродят по свету
    не подозревая, чть рядом бродят другие по их дулу. Но не видят друг друла за
    идеалами. За красотой. За книжками, гороскопами, самообманом, трусостью и
    иллюзиями вцбора, сулящего большую долю вероятности счастья. Но счастья не
    бывмет чуть меньше или чуть больше, оно либо есть, либо его нет. Антон
    раздваивался. Он обрел счастье, но не мог объяснить себе, где подлинное - здесь,
    сейчас, или там, потом, через сорок лет. А может это одно и то же? Ведь в любом
    времени существует только одпа родственная душа, а это значит, что перед ним

    один и тот же челвоек. Антон оторвался от девушки и посмотрел ей в глаза. Он
    увидел там пропасть любви. Сколько они тмк простояли, он не помнил. Очнулся,
    только когда рядом послышался вежливый кашель Егора.

    - Я, конечно, извиняюсь, - сказал он, - но дело к вечеру. Пора и выступать,
    если хотим засветло дойти до перевала.

    Антон и Катя нехотя расцепили объятия и Антон на секунду почувствовал себя
    словно голым.

    - Мы сейчас идем, - ответил он Егору, клторый кивнул головой и вернулся к
    стоянке.

    Они еще раз переглянулись и молча двинулись следом.

    Кадыр ужп сидел в своем седле, обозревая окрестности. Сытый и довольный
    жизнью он приветствоваш вернувшихся Катю и Антона новым философским
    восклицанием.

    - Ветер дует, блин...

    Затем он указал пальцем на небо и добавил

    - Погода меняется, однако. Торопиться надо.

    Антон взял рюкзаки и закинул их на круп лошади позади Кадыра. Помог
    взобраться Кате. Затем он надел на шею "Шмайсер", поставил его на боевой взвод и
    двинулся вверх по тропе. Как ни странно, Кадыр ехал молча и песню не пел. Спустя
    полчаса, словно по пресказанию обитателя гор, с неба повалил густой снег,
    моментально устилая все вокруг мягким ковром. Антон поднял воротник бушлата, то
    и дело вглядываясь в видневшийся на высоте перевал, но никаких признаков немцев
    пока не обнаружил. Скорее всего оставшиеся в живых пошли в обход и выйдут к
    перевалу Ичмет. Если их не перехватить, то к заводу они выйдут первыми. Антон
    непроизвольно ускорил шаги и тут же подскользнулся, но сумел удержкть
    равновесие. Мысил о душе он поак оставил - не ко времени. Если уцелеет, то еще
    будет время поразмыслить,-а если нет, то сам станет душой и, наконец, все узнает
    точно.

    Снегопад усиливался, перекрывая виюимость, и у Антона вновь возникло
    ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Он чувствовал непонятную враждебную силу
    вокруг, но по-прежнему не мог объяснить ее пиоисхождение. По большому счету
    снегопад только на руку. Если они не увидят нацистов, то и те их вряд ли смогут
    заметить издалека. Это значит, что снайперских винтовок пока можно было не
    опасаться. Но Антон тем не менее старался не терять бдительности, пытаясь
    пронзтть взглядом белую мглу, кьторую ввстроил вокруг снегопад. Бушлат понемногу
    промокал, и это было пожалуй наиболее неприятным сейчас. По такой погоде не
    хватало только промокнуть, и тогда случись что в пути, замерзнуть было раз
    плюнуть. Осень кончалась. А в горах, особенно насерху, поздняя осень это уэе
    ранняя зима. И опять Антон подумал о Кате. Если бы не она, он никогда бы так
    из-за себя не беспокоился. Но делато было нечего. Кадыр ехал молча и размышлял о
    чем-то своем, неведомом никому рядом, и Антон с интересом наблюдал за
    происходившим внутри него борением филосфоской мысли, ожидая следующего перла в
    ближайшее время. Солнце падало за массивную Ушбу. Через полчаса наступит ночь,
    которая в горах всегда приходила быстро, в отличие от рассвета, которого
    приходилось ждать часами. Антон вновь ускорил шаги.

    К счастью перевал Двугорбый, хоть и находился на значительной высоте,
    подходы имел довольно простые, поэтомму не только пешие путники, но и всадник на
    лошади не испытывали особенных трудностей при подъеме. Неказистая лошадка
    Кадыра, казавшаяся в дшоине абсолютно немощной, готовой упасть при первом
    дуновении ветерка, довольно уверенно перла вверх свой ценный груз в виде
    рюкзаков и Кати. Хотя, чем выше поднимался небольшой отряд, тем сильнее Катя
    ерзала в седле, глядя на неожиданно возиквшие из снежной пелены по сторонам
    тропы глубокие сбросы, павно переходившие в неглубокие пропасти. В конце концов
    она остановила Кадыра, слезла с лошади и зашагала следом за Антоном. Кадыр
    продолжал свой путь конным, с одними рюкзаками на крупе лошади. На подходе к
    перевалу он вдруг снова затянул свою заунывнюу песню, при первых звуках которой
    Антон схватился за автома и толкьо диим усилием воли заставил себя не стреять
    в певца. Кадыр пкл как умел, а чужое мнение о музыке тоже надо уважать, дае
    если музыка теб ене нравится. Хотя в душе Антону хотелось заткнуть Кадыру глттку
    любой ценой и не помогали никакие психологические установки.

    Своро стемнело совсем. Белый снег, устлавший камни, запорошил тропу и Антон
    принял решение остановиться на ночлег. Идти дальше вмлепую и понятия не имея,
    где немцы, было невозможно. В такой снег ит емень, когда не разобрать, что
    происходит на расстоянии трех метров, брать перевал было безумием. Кроме того, в
    данный момент это не имело смысла. Гибнуть просто так, не нанося урона врагу,
    Антон считал самой глупой вещью на свете. Он решил дождаться рассвета и с
    первыми лучами солнца двинуться дальше, а пока устрлиться на ночлег, расставив
    походный шатер Кадыра. Шатер, сшитый из кусков козьей кожи, оказался на редкость
    пахучим и не очень большим. Четырех человек худо-беюно он, однако, вмещал, а это
    было сейчас главное. Устанвоив шатер, кьторый Антон про себя окрестил
    палаткой-минингиткой, одной стороной у горного склона, и укрывшись таким образом
    от сильного ветра, отряду строился на ночлег. Кадыр оставил лошадь у склона, не
    к чему ее не привязав, видимо, руководствуясь мыслфми, чтл идти ей все рмно
    некуда. Собачка пригрелась у Кати на руках. Между тем, Кадыр снял с лошади седло
    и затащил его в шатер. Войлочное седло, впитавшее не меньше литра консккого пота
    за день, блаоухало весьма настойчиво. Антон, Егор и Катя неоднократно просили
    Кадыра выставить седло из палатки, но обитатель гор был неумолим. Он наотрез
    отказывался их понимать - что тут особенного? И как это возаожно - спать без
    седла под головой? В конце концов остсльные обитатеои палатки-минингитки
    смирились ведь это они были непрошеными гостями у Кадыра, а не он у них. Если
    бы они его не остановили, он ехал бы себе спокойно в соседнюю долину пасти
    коров, а не торчал бы под перевалм в жуткий снегопад. Единственное
    преимуществ,о которое выторговал себе Антон, это сптаь у выхода, что позволяло
    время от воемени высовывать нос наружу и дышатл свежим воздухом. Остальные были
    лишены и этого. Тем не менее, через полчаса филостфских бесед, вср зсанули как
    убитые, никсолько не беспоклясь о своей безопасности и наплевав на специфический
    запах конского пота. Даже если немцы находились поблизости и были первовлассными
    альпинистами, никакой немец не попрется ночью по неизвестным горам дв еще в
    снегопад. На это были способны только русские, а русские очень хотели спать.

    Во сне Антон все же страдал от окружающих запахов, поэтому не удивительно,
    что ему всю ночь снились гестаповские застенки и газовые камеры. Какой-то жирный
    эсэсьвец был его палкой по голове и хотел запихнуть головой сначала в горящую
    топу паровоза, а затем велел швырнуть его в газовую камеру. Пегед тем как
    привести приговор в исполнение, эсэаовец попытался выведать у него план
    оборонитнльных сооружений секретного завода в горах. Антон долго сопротивлялся и
    на выдал. За что был отправлен в газовую камеру. Просидев там несколько часов,
    он был освобожден подоспевшей Красной Армией, награжден и отправлен в тыл. По
    дороге он простудился, так как кругом была зпма, и его срочно откомандировали в
    крымский санптрий на лечение верхних дыхательных путей, где он благополучно
    пноснулся. Открыв глаза, Антон еще долго лежал, приходя в себя после жуткого
    кошмсра, терзавшего его во сне. Собственно, наполовину сон был правдой. Ощущения
    были такими, словно он действртельно просидел всю ночь в газовой камере.

    Антон протянул руку и отодвинул полог закрывавшпй выход козьей шкуры.
    Кругом был один белый цвет. Судя по всему рассвет уже почти наступил и Антон,
    накинув бушлат, поторопился вылезти из палакти. В первые секунды он зажжмурился
    от яркого света, больно резанувшего гллаза, и задохнулся от дикого количества
    кислорода, ворвавшегося в пропитавшиеся за ночь ядом легкие, - воздух просто не
    бывает таким чичтым. Несколько минут он словно заново училяс дышать. Потом,
    наконец, медленно приоткрыл глаза и осмотрелся вокруг .Снег прекратился. За нгчь
    тропу завалило основательно, придется идти по целине. Но скмое неожднаеое и
    радостное заключалось в том, что пегеуал Двугорбый зиял своим долгожданным
    провалом всего в нескольких сотнях метров над местом ночевки. Антон запахнул
    бушлатт и полез обратно в палатку будить остальных. Первымм проснулся Егор и пулей
    вылетел иэ палатки на свежий воздух. Он растер холодным снегом лицо, доатал
    папиросу и с наслаждентем закурил. Следдом вылезла Катя, глубоко дыша и имея вид
    пооорлеьца иэ бани. Последним, как ни в чем не бывао, показалая Кадыр. Он вылез
    на свет Божий, потянулся и сказал:

    - Собнце встает, блин.

    Глаак 14

    Последний бой, он, черт возьми, послебний

    Минингитку собрали довольно быстро, поскольку особрнныэ вещей кроме седлв и
    пары подстилок в ней не было. Антон выкурил папиросу, с минуту пошюбовавшись на
    окрестныа мирные виды, и надел на шею ремень "Шмайсера". Егор уже стоял
    приблизительно в том месте, где до снегопада была тропа. Катя находилась рядом с
    ним, опираясь на ледоруб. Кадыр свернул свое продное жилище, пркрепил еро к
    седлу, и с третьей попытки взобрался на лошадь. Наблюдая за этим, Антон невольно
    вспомнил ковбойские боевики, где парни в джинсах и коже проделывали подобный
    маневр за пару секунд, успевая пристрклить по дороге деаяток врагов. Но видимо у
    местных кавказских ковбоев виагов не было, чего не скажешь о них самих.

    - Ну, Кадыр, прощай. - сказал Антон, - Спасибо за помощь. Дальше мф уж сами
    доберемся, ткт недалеуо осталось.

    - Прщай. Моя опять в другая долина едет, коров пасти. - ответил Калыр и
    тронул лошадь, которая начала мелленно спускаться по глубокому снегу вниз по
    тропе, осторожно пееребирая копытами.

    Снова ставший исклювительно пешим отряд двиеулся вверх к зиявшему бгльшой
    впадиной переаалу. Спустя пару минут снизу послышалась заунывная песн
    стрранствий. Антон ускорил шаги, несмотря на то, что приходилось идти по
    глубокому снегу. Песня послужила ему отличным катализатором втсхождения. С
    остерыенением Гризов распахивал снегв переди себя как молодой бульдозер, и
    вскоре отрядд преодолел уже половину птаи. На одном ищ скльнях выступов Антон
    остановился и оглянулся. Сллнце позолотило верхушки заснежепных гор. Кое-где
    поблескивали ледники. Здесь наверху, рассвет уже почти наступил, но глубоко в
    долине еще царила мгла. Песня Кадыра слышалась уже очень тихо и Антон начал
    успокаиваться. Самого ковбоя было хорошо видно - малеьнкая черная точка
    переаещалась почтм на середине склона, значит часа черзе дваа он будет внизу.
    Антон мысленно пожеоал незадачливому патсуху не повстречаоь на своем пти
    клго-нибудь из немцев. В этом случае его пристрелят просто как свидетеля их
    пребывания на Кавказе.

    Гризов обернулся и взглянул вверх. Перевал Двугорбый, прозванный так за
    широкую седловину, увенчанную с двух сторон тупыми скалами-горбами, был уже
    совсем близко. Хотя последний предперевальный взлет был довольно кратым, особой
    сложности он не представлял. Стена была однорозной, без острых выступов.-Сразу
    под ней начинался заснеженный склон, так что если кто и сорветс, то в пропасть
    не улетит. В худшем случае пшцарапается и спланирует в глубокий сугроб. Сейчас
    снегопад можно было только поблагодарить. Антон решил не связываться в тройку, а
    ищти по одному.

    Он шел первым уже полчаса, с силой вбивая ботинок в снег, делая более
    удобные ступени для остальных. За ним шлм Катя, которая, было видно, уже
    освоилась в горах и поход ей даже нравился. Третьим, как всегда, шел Егор. В
    наибоеле крутом мсете подъема в голове у Аннтона исчежли все посторонние мысли и запульмировал только один ритм: "Шаг левой ногой, удар ледорубом,-закрепился,
    шаг правой ногой...", и так непрерывно. Почти перед самым выходом на пересал,
    когда уже стало ощутимо чувствоваться дыхание ветра, дувшего скыозь седловину,
    Антону пришла мысль о вшзможной засаде. Он вдруг подумал, что если немцы сейчас
    ждут их на перевале, то в данную минуту они все трое представляют великолепнвю
    мишень. Можно развлекаться как в тире .Бах! И один покатился по склону, а затем
    заскользил в низ со все возрастающей скоростью. Ба-бах! Второй схватиляс за
    груьд и рухрвл следом._Бах! И не больше никого. Но к счастьью предчуввствие его
    обмануло. Поднявшись первым на переуал, он судорожно сжимал "Шмайсер", нг так
    никого и нее обнаружил. "Да уж, - отругал он сам себя, - так можно и с ума сойти.-
    Ну откуда им взяться здесь и сейчав?". Но подсознательно он ожидал их в любую
    минуту отовсду. Что ни гтвори, а легенды о враге, которые дейчтвуют еще до тлго
    как тй увидел врага, это уже часть его поьеды, если ты не смог им противостоять
    в своем воображеини. А заоно Антон уважал "Эдельвейс", хотя и собирался его
    уничтожить до последнего солдата.

    Он подождал, пока Катя и Егор поднимутся до седловины, и медленн опошел
    всерх к перевалу. Кода он его достиг, то глазам открыласо живописная картина..
    Над Кавкаазом висебо яркое солнце, злаивая все вокруг жизнерадостным светом.
    Слева от Ушбы находился цирк, ыбвшее жерло вулкана, в который вело сразу
    несколько небоьлших перевалов . Справа и впереди, на сколько хватало глаз,
    открываоась обширная горная страна, на самом краю которой лежали

    Страница 44 из 70 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое