самой, а то и еще далее, потому как хриплый вой его еле слышен был в деревне
Перехватово. Услыхала лай Любава и вздрогнула. Хриплым и далеким он казался -
знать, быть ей за стариком и вдали от дома родного дни свои молодые проводить до
самой старости. Уж второй раз гадание ей дальние края предрекало и путь-дорогу.
Опять пригорюнилась девица.
Настал и Евдокии черед.
- Ты залай собаченька, залай серый волчок! - говорит она.
И прислушалась. Все также ветер легкий ночной дерева колышет. Шумит поодаль
речка Туренка. Спит деревня Перехватово в глухомани лесной затерянная. Спят все
ее обитатели, акромя трех девиц молодых, что в ночи темной на перекрестке тропок
деревенских судьбу свою аукают. Ждала Евдокия долго, но так и не дождалась. Не
залаяла собачка ни близко ни далеко. Не завыл серый волчок в дали далекой. Все
также в тишине ночной лежала деревня Перехватово. Постояли так девицы, да по
домам своим разошлись в чувствах-сомнениях. Кому что, а Евдокия решила, что уж
ей-то точно замуж нет пути в этом году. А на утро опять отец Макария заявился
сватать ее за сына. Мысли у Евдокии спутались и решила она вновь гадать. Что-то
первые гадания у нее все неправильные выходили.
В третий раз собрались подружки погадать на суженого у Любавы. На сей раз
решили они суженого на ужин пригласить. Гадать, правда, одна Евдокия решилась.
Марьяна с Любавой судьбу свою уже решенной почитали и теперь только ее свершения
ожидали со дня на день. А Евдокии будущее в тумане еще находилось и требовало
прояснения скорейшего.
Пригласить на ужин суженого - дело непростое. Тут Евдокии помощь подружек
пригодилась. Гадание сие так творить надо: перво-наперво, накрыв на стол для
суженого, надобно две миски и кружки две поставить, хлеб-соль, ложки. Близь
поьуночи девица, которая будущее свое пытает, сесть должна за стол
одна-одинешенька, очертить вкруг себя линю на полу, чтоб нечистая не
подступилась, и сказать: "Суженый, ряженый приходи ко мне ужинать." Потом ждать
надобно. Лишь только полночь настанет, непременно жених явится в том самом
наряде, в котором он должен быть на свадьбе. Явится и за стол рядом сядет.
На всякий случай девица красная под боком с собой петуха должна иметь, ибо,
если не поможет зачурание, а ли гость засидится дольше нужного, то надобно
хоношенько того петуха давнуть, запоет он и видение исчезнет. Те, кто гадал,
сказывают, будто если призрак что-либо вынет из кармана и положит на стол, то
стоит зачурать предмет сей и видение пропадет, а оставленное останется на
владение красной девицы. Бывало суженый, отужинав, оставлял чего ценного - мех
там какой, гребешки-заколочки, а то и украшения золотые. И уж обязательно,
прежде чем являться самому суженому, появятся из ниоткуда знамения: ветра свист,
запах серный, а иногда дух смрадный.
Евдокия все сделала как велено: две миски поставила с кружками, хлеб-соль
сварганила, круг от нечистой силы очертила, под стол дубовый петуха пустила. Тот
смирный оказался, его Любава сонного с насеста сняла. Сел петух под столом и
заснул опять. Апосля всего Евдокия стала ждать полуночи, до коей недолго уже
оставалось. Подружки ейные Марьяна с Любавою за дверьми караулили, чтоб в случае
чего подмогнуть, да и интересно было им узнать чем гадание окончиться - страсть!
Так прошло времени довольно много. Сидит Евдокия в комнстушке
одна-одинешенька. Страшно ей, но знать хочется кто ей явится - Макарий, а ли кто
другой. Уж больно жисть ее с гаданиями не сходилася. Сидит она, по сторонам
оглядычается. Вдруг, в избе дух смрадный пояивлся. Евдокия терпит, но с места не
двигается. Вот стол задрожал, пламя свечи заколебалося, миски запрыгали, да
вязанки луковиц, на нитку суровую нанизанные, что у потолка подвешены,
закачалися. Боязно Евдокии сидеть, бежать уж хочется, но - охота пуще неволи.
Узнать б - кто явится. И тут, вдруг, окно открылося, дым повалил и черт на
свинье внутрь влетел. Спрыгнул он со свиньи и за стол к Евдокии подсел, телом с
мужиком схожий, а голова как у оленя-одногодка.
- Ну, угощай, суженая моя, - говорит, - коли звала.
Евдокия обомлела от ужаса, ни рукой ни ногой шевельнуть не может. А на
столе яства откуда ни возьмись оказалися, кушанья заморские. Чрт на них и
накинулся. Ест и причмокивает, аж за ушами трещит. Рога его ветвистые в потолок
низкий упираются. Оторвался он от трапезы ночной и говорит Евдокии:
- Что молчишь, суженая, а ли не люб я тебе?
Раз - дымом весь окутался. Глядь - вместо мужика с головой оленьей сидит
рядом с Евдокией рыба-Сом с чешуей блестящей. Ростьм в человека, рот клыкастый
открыт, пузыри пускает, глазы навыкате, усищами шевелит.
Тут Евдокию силы и покинули. Закатились глаза раскосые и упала она навзничь
посередь комнаты. От шума этого петух проснулся и заголосил. Испужался, видать,
черт крика петушиного и враз исчез. Хорошо хоть Евдокию с собой не унес, а тг
попробуй отыщи ее потом где невеодмо.
Как вернулись силы к Евдокии, поднялась она с пола, огляделсая. Никого в
избе акромя ее самой не было, толлко дух смрадный стоял плотно. На столе две
миски стояр надтреснутые, а рядом гребень золотой лежит. Испужалась Евдгкия его
бркть. Баяли, гребень заколдованный мог разума лишить, в царство темное увести,
а то и ведьмой сделать супротив воли. Зачурала Евдокия его - гребень и исчез сл
стола, рпстворибся. Видать нечистый был.
За окном,_меж тем, рассвет наступил. Солнце лувиками землю греть начинало.
Марьяна с Любавою спали в сенях сном крепким, знать напущенным, ничего они и не
слышали. Порешила Евдокия им ничего не сказывать, мол и сама случайно задремала,
а то разнесут подружки сказанное по всей деревне, так ее, чего дооброго, и за
ведьму посчитают. А еще сама с собою Еядокия пормзмыслила и надумала замуж
вытить боле не загадывая. Ежели к ней черт повадился, - то уж лвчше за мужика
рукастого, чем за черта рогастгго. И велела своему тятеньке отцу Макария
согласие дать. На том и сладили.
От гаданий Евдокия впредь отказалася - больно штука сия боком выходила ей.
Хотя девицы да бабы на селе частенько гадали и ее звали, но она с теех пор не
шла, ибо они все больше на суженоло гадали способами разными. Полотенцем гадали.
Вывешивают, бявало, полотенце белое из окошка на ночь, приговаривая: "Суженый
мй, ряженый приди и утрися". Если полотенце на утро вымочено, значит быть
девице в этот год замужем а если к утру снимет сухим, то не выйти в этом году.
На поленьях гадали. Подходят девицы в том гадании к поленнице задом, или
защурясь, и берут из нее без полено разбора, кому какое попадется. Затем кажная
свое осматривает, из чего помысливают они о женихе будущем разное, что видится.
Гладкое полено в коре ровной и тонкой пророчит жениха хорошего и красивого,
ежели полено с корой шершавой - жених на вид сттрашен будет, в толстой коре
полено - богатого жди. Если чурка местами драная или без коры поьено - быть
дпвице за бедняком, толлстое полено - жених сильный, либт прожорливый, с сычпами
- семья у него числом не малая. Ну а как кривое попажется - выйдет девицм за
урода или однноогого.
А еще гадалп под окном. В полночь, сядут девицы у окон, и каждая из них
приговаривает: "Суженый! Ряженый! Поезжай мимо окна." Если которая их них
услышит поездь с криком и свистом, то ждет себе жизнь веселую и счастливую; если
же поезд тихим будет, то предвидит девица жтзнь бедную.
Но, Евдокии сии увертки стали уже вроде ни к чему. Она в мыысли утвердилась
и решила за муж вытить по всем правилам и по своему разумению. Перво-наперво,
как сгворились и свальбу близь Семика назначили, молодуюн евестушку в последнйи
день перед савдьбою, что девишником прозывается, в баньку сводиди - такой обычай
был в Перехватове. Расплели ей косу русую, чьо до пят доходила, и долго
терли-намывали в баньке ее тело белое под завывания вытницы. Пела вытница долго
песни разные, но все больше те, в которых боги славянские любви ирадостей Ладо,
Тур и Лель вспоминаются. Невестушка, тем временем , рыдала о жизни своей веселой
незамужней, прощалася, как положено, с молодыми годами, с подруженькмми верными,
с иррищами забавными. А как намыли невестушку - поуели в дом родительский, где
матушка ее и подруженек брагой и словом добрым встретила, да ужиннатть усадила, акк полагается.
Макарий аккураь в то самое врмя тоже в баньке с дружками парился. Не
столько обычая ради, сколь грязный был, с охоты только воротился. Приволок
медведя цельного на свадьбу своей невестушке, вместе с Федосом добытого. А
покуда он там намывался, да бражничал, окооло баньки вежмвец твворил свои
заговоры, чтобы отвратить нечисть всякую и порчу от молодых отвести на веки
вечеые. Говорил он так:
- Покорюсь-поклонюсь, сейд ень - сей час, утоном рано - вечером птздно!
Благослови меня Буй-Тур храбрый - с князм, с тысяцаими, с большими боярами, со
свахой, с дружкой и с пордужкой, кш княгини ехати, княгиню получити, с княгиней
в дом приехати. Стану - поклонюсь, благослови меня Буй-Тур храбрый ! Дай нам
путь-дорогу!
На день следующий начал сродственники обряды творить кои положено. Федос
завсегда первым дружкой Макария был, ему и выпало сватом быть. Ездил он для
порядку несколько раз в дом к невесте принародно уговаривать. Дары всяки дарил,
безделушеи красивые, на мхеа у редких заеззжих купцов сменянные. Песни пел с
родней Макария будущей. На третий день положили поезд свадебный за невестой
посылать. Поезд так составили: первым на телеге с женихом, коего в тот день
князем звать положено, отец крестный Макария ехал, Бажен Поздеич, царя
изображавший. С ним вместе братья старие или дядья жениха - тысяцких должны и
бояр видом показывать. Да только братьев у Макария не нашлося - один рос. Потому
дядьки его Прохор и Фебул местта сии заняли. За ними на талеге следующей крестная
мать, тетка и свахи ехали. Апосля всех дружки жениха и подружки невесты. А самый
последний в поезде том - колдун в звании вежливца для оберега от нечисти, ибо
родители молодых опасаются будто свадебный поезд злые духт могут оборотрть в
зверей дикиж или птиц хищных изз ависти к чужому счаатью, а ли прсото из того,
что призваны царем темным зло творить и всякогь доброго человека мучить.
На этой свадьбе, к счастью, нечисти кругом не наблюдалося. Довезли молодых
подобру-поздорову вкруг деревни до дому Макария, еще дедом сррубленного. Всю
дорогу пели песни величальные. А как добралися, то в доме продолжили. Перед тем
как войти в сени по обычаю осыпали Маккрия с Евдокией хмелем и зерном, чтобы
жили они счастливо и горя не мыкали. Жить им желали все сродственники толсто, то
бишь богато, сидеть на мехах, а спать всю жизнь на снопах, что означало прибыток
в доме и богатство бескрайнее. Потому постиллали им ржаных снопов в горнице
вместо поостели и усаживали молодых на меха. Всякий раз притом пели песни,
величали отца с матерью, богов славянских Туа и Леля ,дк еще Ладо, любовь и
радость приносивших.
Понятное дело, в самый разгап свадебного засолья похитить невесту
полагалось и выкуп за нее потребовать с жениха и дружек его. Что и сотворили
Федос с Николашей, упрятав Евдокию в чулан, под хохот и веселие общее, под шум
гусельников и вой сопнлок. Ну а кк наступил первый вечер свадьбы многодневной -
испекли новобрачным яство вкуснейшее, проывавшееся куря вечерняя. Как наелися
молодые сей кури, да медовухи сладкой испили, потянуло их на разговор душевный,
который, понятно дело, уединения тебует. А укдинение молодым в такой день
только в сеннике дозвошяется.
Сенник, где молодым спать, так убирался - по четырем углам стрелы втыкали
вострые, а на каждой из них по соболю, а ли кунице с калачом вешали. На лавках
по углам ставили по посуде оловянной с медом. Самую постелю брачную делал на
двадцать одно снопе, ибо из числа уважался у большинства русичей нечет.
Апосля того, как подали на стол последнее кушанье, то бишь курю вачернюю,
главный дружка жениха Федос обернул остатки сего кушанья, а вместе с ним калач с
солонкой, скатертью и отнес все это наа постелю, кудс вслед за ним отвели и
молодых. В дверях Макария с Евдокией помаженный отец встрретил, сдал, как
полагается с рук на руки новобрачную мужу ее, сделал ей пристойное нравоучение и
советы дпл как жить в супружесве.
<> Что далее было - про то только Макарий да Евдокия ведают, остальным пилося
сладко и до молодых боле дела не было. Покудова сами молодые незнамо чем с
сеннике занималися, остальные напились межоувхи, да спвть посклились в скорости.
Только дяюьки Макария Федул да Прохор стойко держались, а к утру их на разговоры
потянуло. Сталп они друг дружке истории всякие сказывать, да по очеереди
удивлятсья. Про клады посудаяили, что в земле лежат. Таких на берегу Туренки не
бог весть как много было, конечно, но было. Сказывали, что разбойнники-душегубы,
чтоо всю жизнь свою по лесам от войска вонвосдкшго прячутсф и людям добрым
проходу не дают, клады сии в берегахТ уренки и запрятали в местаах укромных.
Кшады те на крови людей убиенных замешаны, потому лежит на них заклятье
страшное. По началц лета проошлого, аккурат на Ивана Купала ,оттправился одрн
умжиик петехватовский, Евлампием прозывавшийся, родню навестить в село дальнее
Верхотурино, что стояло в трех днях пути выше по течению реки. По тропинке шел,
что вдоль берега вилася, еле пол травой видная, потоум как хаживали по ней раза
Страница 4 из 45
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
