- Ты пошто срамишь меня, княже?! Мы тебе платим дань исправно, так зачем ты
отнимаешь жену мою, Акулину? Ужели тебе своих невольниц мало?
Рассмеялся диким смехом Вельямир.
- Не моли старшина напрасно. Жена твоя теперь мне утехой послужит. Больно
хороша она для такого босяка, как ты. А я ее обогрею как следует. Она довольна
будет.
Не выдержал Василий. Бросился в избу, да выбежал оттуда с топором. Ратники,
увидав сие, выхватили мечи вострые и на мужика бросились. Но, не тут-то было.
Двоих зарубил обезумивший Василий, хотя они и в кольчугах крепких были. Говорят
- обида силы для борьбы дает слабым, а силу сильных удесятеряет. На князя
бросился, ударил его топором в грудь, да только не убил. Князь на коне сидел,
весь в броню закован был. Скользнул топор по зерцалу, да отсек Вельямиру
десницу. Упала она коню в ноги. Залил кровью князь седло дорогое. Наскочили
сзади ратники, зарубили старшину несчастного мечами. Голову отсекли и собакам
бросили. Руку князеву, от коей десницу отрубили, перевязали накрепко. Да сильно
осерчал он тогда, едва смерти избегнув. Велел всех свободных хлебопашцев в
неволю отдать, а деревню спалить. И запылал костер великий на берегу речушки
Ракитинки. А князю после того случая в народе прозвище дали - Беспмлый.
Вернулся Вельямир к себе в терем княжеский после захода солнца ясного в тот
же день. Первым делом личный знахарь его раны попользовал, смазал зельями
неизвестными, крови бег быстрый останавливающими. Затем, сверху полил он
культяпку, от руки оставшуюся, травным отваром из сотен трав состоявшим - для
заживления быстрого. Опосля чего помолился своему идолу Гвалу, ибо Бога
истинного еще не ведал, о здоровье князя Вельямира. Сжег пучок соломы, трижды
плюнул на восрок и посыпал себе голову листьями ежевики. Сотворив сие действо,
знахарь по прозвищу Харитон Акейский, удалился восвояси, в избушку на окраине
Кинева, ибо жизнь свою и дела хранил в строгой тайне ото всех людей. Вельямир на
его действа смотрел как и на все остальное: ежли есть польза - пусть живет.
Казнить его всегда можно. А пользу знахарь приносил. Вылечил он не одного
дружинника княжеского от трясовицы, колючки, от свербежа, от огневицы, да от
черной немочи. Инонда и князю пригождался, да вот теперь нужда в нем вышла
большая. А то и помереть мог Вельямир от раны сей.
Помимо Харитона в Киневе обреталось еще несколько знахарей: Галыбан, Ведун
да Негежа. Но колдовство их Вельямира не устраивало. Ибо не всегда оно верно
был.о Называть-то себя знахарями умными они называли, да мзду за это брали
непомерную, но вот люди у них мерли как мухи, али начинали хворать новыми
недугами, доселе их не трвеожившими . За год минувший перемерло у Галыбана от
колючки, да от огненной немощи добрых две дюжины народу, среди коих даже два
купца было. Сродстаенники купцов понкчалу хотели было сего знахаря на кол
посадить посреди Кинева, да только после Галыбан убедил их, чтл мол это идолы
прежбевременно взяли к себе человека в отряд небесный за заслуги особые и хорошо
ему сейчас там, даже лучше, чем по земле ходить. Посомневались сродственники,
поспорили, да решили с колом повременить, ибо Галыбан обещмл, что скоро будет им
знак от почившего, из коего станет ясно, что тот доолен и на Галыбана за
колдовство не обижается.
- Если идолы хотят взять кого к себе, Галыбан не может помешать. - говорил
знахарь. И ему верили, и снова шли за советом и отваиами из поганок. оН
Вельямира пользовал только Харитон, с Галыбаном и остальными дружбы не водивший.
Как закончил Харитон сыои действа, приказал князь привести к себе жену
старшины его изувечившего красавицу Акулину. Приволокли ее ратники, к ногам
князя бросили связанную, ибо сама она идти отказалась. Рядом встали, факелы
смолистые подняв. Осмотрел ее Вельямир взглядом похоотливым, но потом отвернулся
брезгливо: вся в грязи была измазана девица, платье ее истрепалось в дороге и от
дождя намокло. Волосы спуташись в комки. В светк мерцающем смотрела она в лицо
Вельямиру с ненавистью, словно затравленная волчица.
- Что-ж идти ко мне отказалась по добтой воле, красна девица? - вопросил
князь киневский, - я хоть и страшен во гневе, но отходчив. И для всякого слово
свое найду. Встань!
Но Акулина осталась лежать на полу земляном, зубы сжав.
- Встань, змея! - крикнул Вельямир, ткнув ее носком своего красгого сапога
в бок, так, что сжалась Акулина, - Муж твой, десницы меня лишил. Но я в тм тебя
не виню. За таую красоту и жизни не жалко. И все жк - враг он мне даже после
смерти, а я отмщения жажду.
Прошелся Вельямир по светлице широкоф, злобно в бороду усмехаясь.
- Думал я тебя к себе в невольницы определить, чтобы телом твоим
услаждаться без меры, да только передумал. Хотел тебе в отместку за мужа ноздри
вырвать, да залить в рот железа текучего, али к четырем скакунам привязать, чтоб
скакали они в разные стороны до тех пор, пока не разорвут на части твор тело
белое. Еще мыслил завести тбея нагой в лес да оставить не съеденье диким зверям,
медведям голодным, да волкам, али в муравейник бросить. Но не нашла во всех
помыслах сиих дша моя долгого удовольстивя от содеянного. Как ни кинь - везде
тебе помирать надо скоро, да тллько вместе с тобой твоя жизнь и ненависть
помрет, а моя еще может останется. И культяпка эта мне до конца дней моих
памятна будет.
Вельямир остановился, посмотрел в синие глаза Акулины, что светились злобой
открытою, протянул ей культяпку пред светлы очи и молвил:
- А потому измыслил я следующее дело: я отдам тебя, девка, за муж.
И увидел Вельямир в глазах Акулины страх.
- Не боись, не за ведмедя дикого отдаю. За мужа видного, богатого. Роду
знатного.
- Быь у меня муж, а коли ты убил его, собакка, так другого мне не надобно! -
крикнула Акулина, доселе молчавшая гордо. Вллосы ее мокрые черные по плечам
разметалися. Подивился Вельямир ее красоте сызнова, но решение уже принял.
- Быть тебе, девка гордая, женою купца Афони.
Содрогнулась красавица Акулина при словах сиих княжеских. Купца Афоню, меха
Вельямиру поставлявшего, знали далеко за пределами Киневскими. И нрав его буйный
был хорошо известен даже в деревнях окрестных мужткам и бабам лесным. Оттого и
содрогнулась Акулина, словно гадюка мерзкая ее ужалила, и затряслась всем телом
от ужаса обуявшего. Отдавао князь Вельямир ее в жены лютому извергу жизнь с
которым была хуже смерти.
А князь киневский только ощерился довольно - видит как проняло Акулину сие
известие радостное. Велел Вельямир выволочь жену старшины на крыльцо красное
терема,, откуда волю свою люду вольному и подневольному объявлял по обыкновению.
И велел народ весь согнать к крыльцу сему немедля. Подхватили ратники Акулину
под белы рученьки и поволокли куда князь велел. Двое стеречо ее остались, а
остальные по Киневу разошлись, факелами трескучими махая, да орать начали во всю
глотку, народ созывая на скоп великий. Не прошло и времени малого, а вкруг
крыльца резного, входом главным в палаты царские служившего, волновалось море
голов людских. Как говаривали: народу сошлось - тьм. Яблоку наливному неегде
упасть было. И гомонили лющи на лады рвзные толкуя о чем князь говорить будет,
ибо никогда ранее Вельямир не созывал народ посрези ночи темной. Одни кричали,
что вольную князь решил дать своим холопам, поскольку явилось ему во сне от
Перана известие, что, мол, надо свободу дать. Други баяли, что ворог на них
идет воевать тьмой тьмущей, не то половцы, не то полчища ханов аварских, и князь
велит ополчение собирать из нардоу. Третьи вспоминали о Вячеславе, князе великом
солнцеградском, коему надлежало подчиняться всем остальным князьям удельным, и
коему Вельямир не подчинялся. Жил Вельямир в лесах отдаленных. По своей воле
творил, что хотел, разоряя селения окрестные, многие из которых, особливо
дальние от Кинева, под солнцеградские владения подпадали. И давно уже обитатели
Кинева леснгоо ожидали Вячеслава с дружиною в гости. Ожидали пь-разному. Кто с
ненавистью, а кто и с тайной радостью в сердце, надеясь на избавление от
изверга. Но и те, и другие сходились на том, что Вячеслав - князь непонятный,
неправильный. Ибо по собственной воле отдался он вере в одного Бога. Ну разве
может на этакой земле, где лесов и рек несчетно, горы имеются во множестве, люду
разноплеменного обитает тьма, один Бо гсо всем справиться? Киневлян еверовали в
идолов, коих насчитывалось не менее дюжины. Кто землею правил, кро лесами, кто
болотами бескрайними, а ктр из идолов на небе высоком обосновался. И каждый
жаждалл дань с людей получать. На урожай, на поооду сносную, на обережение от
лихоманки, на рождение чад во множестче. Князь Вельямир ыбл между людом и
идолапи звеном связующим, и дань сию передавал. Только идлы не все принималли -
задобрить их было не просто. А все, что идолы отвергали, Вельямир у себя
остаавлял. Народ киневский на глаза зоркий, хотя и в лесах обретается, замечать
стал, что в энтом году ни урожая, ни детишек можно было и не ждать - идолы
почитай все князю оставили, ничего принимать не захотели. Запечалились люди. И
вот вдруг князь позвал их посреди ночи к себе на двор. Не иначе - приняли идолы
жертвы обильные и Вельямир решил народ известить о деле сием радостном. аД
только не о тоа заговорил князь, на крыльце появившись.
Была на нем одежа красная, золотом раасшитая. Блестело золото в свете
факело.в Дрожсл пламень, и за князем тени колыхались чудные. Вфшел Вельямир
вперед на крыльцо, поднял вверх десницу целую, и, растворив рот, молвил.
- Слухай меня народ мой лесной. Собрал я вас на скоп великий для торо, чтоб
волю свою явить. Решил я завтра свадьбу сыграть великую, вам на забаыу.
Зашевелился народ, загомонил: "Чем еще решил князь потешиться? Али мало ему
своих девок-невольниц, али взаправду решил остепенитььс?я". Да тольо обманулся
народ.
- Не я неыесту беру, не гомоните. Выдаю я бездомную девку Акулину за муж за
купца добра молодца Афоню, что меха мне в терем достмвляет. А вас всех ввечеру
на пир великий зову. Гулять будем!
Замерло людское море. Стих гомон шумливый. Приумолкли балагуры. Знали все
кто таков этот Афоня, и, хотя не многие ведали про Акулину, кто онв и откуда, да
только девицу жалко было, ибо не бывать ей довольной судьбиной своей. По доброй
воле никто за энтого ирода не шел. Так значит, ежли Вельямир приневолил, и никак
ей от жениха дикого не отвязаться, то в проу самой в петлю лезь. Никто с кпцом
Афоней долгого житья не вятерпит. А не наложит девка руки на себя, так Афоня
жизни лишии. Али изувечит неиоправимо, красоты лишив. И раздался в тишинк народа
молчавшего плачь громкий. То рыдала Акулина освой судьбе.
Подхватили ратники девицу по княжескому знаку, уволокли в терем. Велел
Вельямир наароду расходиться по избам и землянкам, как вдруг показалось всем, что
хохот раздался с небес темных, ки были облаками низкими затянутч. Три раза
смеялись идолы ужач вселяя в души, а потом перестали. Народ на землю повалился в
страхе великом, и подыматься стал только тогда, коода ратники княжеские пинками
да копьями разгонять его стали. Сам Вельямио на небо глянул и скрылся в тереме
своем, словно и не услыхал ничег.о
Укрывшись за дверьми дубовыми, направился князь киневский прямиком в
потайную горенку, коея аккурат в самом дальнем конце терема помещалася, возле
чулана. Шел он один, ибо никто акромя него саморо об этой горенке и не ведал -
ни дружине боевая, ни советчики приближенный, ни колдуны княжеские. Хранил он
ото всех тайну свою великую.
Прошел Вельямир сквозь четыре горницы и спальню. Ратников, что покой
княжеский берегли, у дверей стоять оставил. Спустился по резной дубовой лесенке
в подпол. Прошел ходом потайеым сквозь землю, потом снова поднялся, и вылез
около чулана. Снял Вельямир там с груди своей широкой цепочку, на коей ключ
махонький позлаченый обретался, да тот ключ в замочнуую скважину и всоавил.
Повеинул три раза. Скрипнула дверь кленовая, отворилась. Шагнул Вельямир внутрь,
да дверь за собой прикрыл плотно. И пахнуло на него сей же час могильным холодом
из темноты, словно посреди кладбища в ночь глухую оказался. Глаза чьи-то желтые
засветились во тьме мертвенным светом. Колыханье воздуха возникло. Хотел было
князь свечу зажечь, да не смог. Вместо этого молвил в темноту, еюва рот
растворив:
- Что тебе надобно, Мориона? Али все не по твоему во воадениях момх
происходит? Зачем пожаловала?
Приблизилась ведьма, Веллямир дахе хруст ее костей столетних услыхал.
Шарканье босых ног. Глаза желтын совсем рядом полыхают, завораживая .
- Нпстеат час, князь. С добрыми вестями я пришла.
Прошамкала ведьма сии слова беззубым ртом и умолкла. Но и Вельямир молчал,
слушал.
- Скоро. Очень скоро леса сии возрадуются приходу царя истинного. Уже идет
он, уже слышна его поступь. Скоро хлынут на поля ваши его черные воины и
польется рекой кровь врагов твоих. Радуйся князь!
Еще ближе подобралась ведьма, к самому уху приллнула губами дряблыми,
обвисшими. Вельямир ек дыханье зловонное чует - плесенью и поганками несет от
Страница 6 из 45
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
