Алексей Миронов (А.Я. Живой) Битва на Калке.




    Механик вспомнил о том, что когда-то в детстве задавали по истории и что он по счастливой случайности прочел от нечего делать, потому что болел тогда ангиной и сидел дома. В учебнике было написано, как сейчас смутно припоминал Григорий, что монголы за что-то сильно недолюбливали половцев. То ли деньги те взяли в долг и не вернули, то ли вели себя нехорошо и оскорбляли монголов по-всякому. Короче, Чингисхан, это самый крутой хан у них был тогда, разобиделся и послал экспедиционный корпус в тыл к половцам, чтобы хорошенько начистить тем рыло за старые обиды.
    А начальником у того карательного отряда был монгольский батыр по имени Субурхан, а помощником то ли Джаба, то ли и Джэбек. Забубённый тогда как раз пересматривал в третий раз «Звездные войны», вот и запомнил. А то ни в жизнь не запомнил бы. Ну, так Субурхан с Джэбеком оказались хитрыми батырами и не пошли в лобовую на половцев. Вместо этого они зачем-то поперлись через Кавказ, альпинисты хреновы, по дороге побили грузинов, по военно-грузинской дороге спустились с гор и вышли к половцам в тыл.
    Ну, понятное дело, половцы не ожидали увидеть у себя в тылу карательную экспедицию разъяренных монголов. И вместо того, чтобы стоять до последнего патрона, они дали задний ход и отошли к западной границе. То есть на Русь, где у них тогда было много родичей. К тому времени уже было не разобрать, где чистокровный русак, а где половец-степняк. Смешанные браки сделали свое дело. Будущий механик даже запомнил имя одного половецкого хана, который смылся с родины в числе первых. Приходился тот хан тестем князю Галицкому Мстиславу, которого в народе Удачным прозвали. А звали его смешно как-то, вроде хан Котят или хан Котян. Вот этот Котян приехал в Киев, мать городов русских, и начал панику наводить. Мол, появился из-за гор народ страшный, доселе невиданный, числом несметным навалился на земли половецкие и все отобрал.
    Врал ведь, собака. Как посчитали историки, монголов в том походе меньше половцев было почти втрое. Просто они озверевшие были. Ну, понятное дело, шариться по горам без еды нормальной и питья, тут кто угодно озвереет. Особенно когда еду долгожданную увидит. Любого порвет на части. А половцы трусы были известные и вояки никудышные. Как увидали, что запахло жареным и простой стычкой не обойдешься, так и ломанулись на Русь к родичам защиты просить.
    Тот Котян задарил всех князей русских, что на совет специально из-за его трезвона собрались, верблюдами, конями, буйволами да прекрасными наложницами. Брызгал во все стороны слюной и кричал: «Нынче они взяли нашу землю, а завтра возьмут вашу!!!» Нервный был очень. Ну, а князья наши, понятное дело, себя крутыми считали, как вареные яйца. Покумекали недолго, на наложниц с верблюдами посмотрели и решили — «Искать неприятеля». То бишь собраться вместе и совместно начистить рыло этому неизвестному народу, чтоб знали те свое место, вернулись откуда пришли, ибо здесь их никто в гости не ждал. А незваный гость, как известно, он и есть незваный гость.
    Князь Галицкий так и сказал на совете: «Да кто они, блин, такие, чтобы наших родичей половцев обижать? Да мы их в бараний рог согнем, да в порошок разотрем. Да у меня в дружине одних богатырей — чертова дюжина!» Прикинули расклад. И у других князей верных людей оказалось немало. А потому порешили князья киевские, галицкие да черниговские на том совете «искать неприятеля».
    Что было дальше, Забубённый не дочитал. Судя по всему, монголы должны были догнать половцев и добить всех. Только так по их понятиям они могли считаться нормальными батырами у себя на родине. После прочтения учебника у Григория вообще сложилось мнение, что это были на редкость упертые ребята, если что задумают, то, пока всех не перебьют, домой не вернутся.
    В общем, единственной версией для ответа Мстиславу Чернявому у Григория пока были монголы. И Забубённый осторожно эту версию предложил.
    — Думаю я, что это монголы, — ответил он после своих размышлений. — Это они, похоже, нанесли урон вашим половцам, которыми рулил тогда хан Котят, или Котян. Точно не помню. Ну а Котян этот князей русских взбаламутил, чтоб за него отомстили. На себе тельняшку рвал, что, мол, монголы угроза страшная и русичам надо отомстить за половцев побитых, иначе и русичам кердык, хотя сам с ними биться струсил. Вот так я разумею.
    Хитрая снисходительная ухмылка, блуждавшая до той поры по лицу князя черниговского, мгновенно пропала. Теперь на нпм возникло выражение настороженности и недоверия. Видно, не того ответа ждал князь. Помолчав немного, Мстислав заметли:
    — Да ты, новгородец, похоже, и правда колдун. И не только свет из руки выпускать умеешь.
    Мстислав рывком стал и шагнул к Забубённому, который при этом несколько озадачился: «Может, чего не то сказал?»
    — Откуда про совет княжеский ведаешь, что только вчера был? — дыхнул ему в лицо луковым запахом князь Чернявый. — Я с него только ввечеру и вернулся. До Киева, ежели поспешать, за день доскакать можно. А я поспешал.
    Ошарашенный Заббуённый молчал, не зная, что ответить. Князь снова стал нервно вышагивать по горнице взад-вперед.
    — И ведь знаешь все, что Котян говорил, будто сам на полатях сидел с нами и мед пил. А ну, что еще Котян нам говорил, знаешь?
    — Точно не уверен, — промямлил Григорий, — но что-то типа «Нынче они взяли нашу землю, а завтра возьмут вашу!» И еще мог наложниц подарить и верблюдов двугорбых.
    Теперь сам Мстислав выглядел ошарашенным. Он молча посмотрел на воеводу, а тот ответил ему взглядом, в котором читалось: «Ну, а я что говорил. Точно, колдун».
    — Да ты, парря, не новгородец, — решил Мстислав. — Ты, видать, точно с бесами водишься. Али засланец чей. Да только на том совете, окромя нас, никого не было. Даже слуг ближних не допустили. Ибо дело государственное обмысливали. Потому знать никто не мог. А ты речешь все как по-писаному. Неспроста это все. И что мне теперь с тобой делать?
    Забубённый был нем как могила. Язык у него присох к нёбу и отказывался поворачиваться от страха. Молчал и князь черниговский. Долго молчал, недобро. А когда заговорил, наконец, то Григорию показалось, что гром прогремел среди ясного неба, — такая в горнице до того стояла звенящая тишина.
    — Так я решил, паря. За то, что спас ты ночью с помощью чар своих колдовских людей мне верных, что везли известие важное, я тебя на кол сажать пока не буду.
    Забубённый коротко выдохнул.
    — Но, коль ты откуда-то прознал про дела государственной важности, придется мне тебя при себе оставить. Думал я тебя на дыбу наперво отправить, чтоб с тобой там мужички потолковали о том о сем, разъяснили кой-чего. Да решил по-друггму.
    Князь повернулся к воеводе и поманил его пальцем. Путята приблизился на несколько шагов и встал, положив руку на рукоять меча.
    — Возьмешь сего чародея туманного, людей поболе смышленых, ладей сколь надобно, и завтра поутру отправишься на границу земель половецких. Разведаешь там, появиллись ли в пределах наших эти монголы неизвестные, что за люди, сколько их, куда идут, чего хотят. Слова Котяна проверить надобно. Он брехун известный, а нам война лишний раз ни к чему. Хотя и поздно уже, решение приняли. По любому осмотреться надобно. Ну а этого чародея, если вдруг предательство вскроется, головы лишить немедля. Как разведаешь, сразу ко мне. Я среди князей других должен знать поболе. Князья галицкие да киевские сейчас уже народ сирают по волостям своим, чтоб идти к Зарубу, где войско наше общее сбирается. А покудова оружье будем ковать.
    Кивнул воевода молча, поклонился князю. Хотя, как почудилось механику, короткий вздох испустил. Получалось, что не успел он из одного похода вернуться, а уже должен был в новый уходить. Не молод был уже воевода. Но, с другой стороны, подрядился быть военным — тяни лямку. Служба есть служба.
    — Ну, ступайте, соколы, — сказал Мстислав. Приняв государственное решение, он вдруг подобрел. — Отоспитесь ночку и в поход. Время не ждет.
    И, кивнув в сторону Забубённого, на всякий случай наказал воеводе:
    — Определишь его к ратникам, да с досмотром. Чтоб не убег. Больно заковыристая персона.
    — Все сделаю, — кивнул Путята. — Пошли, Григорий.
    Секьюрити отделились от стен и освободили проходы. Забубённый, поклонившись князю, вышел вслед за воеводой. Сев на коней, они свернули налево от княжеского терема и вдвоем, не торопясь, поехали через город известной одному воеводе дорогой. Григорий уже неплохо управлялся с конем, хотяя и был всего второй день в сежле. Он даже подумал, грешным делом, что в далекой древности у него наверняка были предки кавалеристы.
    Вечерело. Теплый воздух медленно темнел. В нем висли многочисленные запахи местного города, которые Забубённый пока не мог различитт, что-то едкое, что-то сладкое, что-то кислое. Пахло, надо сказать, не как в чистом поле. Но, к счастью, налетавший то и дело ветерок быстро сдувал появлявшуюся иногда вонь. Хотя, конечно, до непреходящего смога двадцать первого века местным запахам было еще далеко.
    Проехали тихие кварталы богатых деревянных домов окруженных высокими заборами, где, наверное, жили местные бояре да денежные купчины. Дома, конечно, были угловатые, но для своего времени наверняка считались крутыми и дорогими, а район рядом с княжеским теремом, — престижным. Да и народ здесь попадался непросто одетый. Похоже, решил Григорий, это был квартал местных олигархов. Но ратники его миновали и скоро оказались в слободе окруженной каменной стеной, за которой виднелось несколько крупных деревянных строений, походивших на бараки, и десяток мелких. Судя по всему, это и был военный городок, где располагался арсенал и жили ратники средней руки, что победнее.

    ГЛАВА 7
    Искать неприятеля

    Эту ночь Забубённый провел тихо. Порученный заботам и надзору Данилы, обитавшего в одном из здешрих домов, Григорий получил в том же доме во временное владение клетушку два на два метра без окон и дверей. Точнее, с одной-единственной дверью, которая вела в горницу, где спал сам Данила. Предусмотрительный ратник запер на ночь дверь на засов, чтоб Забубённый не вздумал утечь. Как-никак пока он оставался непонятным человеком. Вк летушке стоял убьгий топчан и валялось множество всякого хлама. Под гнилыми половицами ползали, попискивая, голодные мыши.
    Однако утомленного механика ничуть не смутила убогость обстановки, ни положение привилегированного пленника, в котором он по-прежнему находился. Григорий уже начал понемногу отвыкать От комфорта прошлой жизни, ведь неизвестно было, вернеттся он туда или нет. За три прошедших дня в этом времени он начал привыкать жить по новому принципу «Сегодня на кол не посадили и ладно. День прошел хорошо». Постоянная угроза жизни, как ни странно, усиливала оптимизм. Тратить время на грусть в таких условиях механик считал теперь непозволительной роскошью.
    Поэтому, едва оказавшись в своей клетушке и услышав за спиной скрип задвигаемого засова, Забубённый как был, не раздевсясь, только рюкзачок скинул, рухнул на топчан и провалился в глубокий сон. Снилось ему что-то из прошлой жизни, которая постепенно отходила на второй план. Снилось невнятно, размыто. А под утро ему даже привиделось уже что-то из последних событий: разбойники, клады, жуткая скачкм на Савраске, которая оказалась говорящим конем и постоянно спрашивала его про погоду на берегах северного моря или о том, когда ей дадут спокойно перекусить.
    Проснулся Забубённый от толчка в плечо. Открыв глаза, он обнаружил рядом с собой Данилу, который возвышался над топчаном молчаливой громадой. Рассеянный утренний свет, сочившийся из горницы, очерчивал сзади его угловатую фигуру, уже одетую в кольчугу, отчего Данила показался механику сейчас призраком командора или терминатора.
    — Вставай, Григорий, — пробасил ратник. — Пора выступать.
    — А завтрак? — поинтересовался на всякий случай Забубённый, не двигаясь с места по давней привычке вылеживать после звонка будильника минут пятнадцать. — То бишь перекусить не мешает перед дальней дорогой.
    — На ладье отобедаме. Времени нету. Иди одежу пнимерь.
    Забубённый решил не испытывать судьбу, вспомнив про тычки и пинки, полученные в первый день пребывания за непослушание и лишние вопросы. Хотя его здесь и держат за чародея непонятного, но князь Чернявый, похоже, колдунов не сильно-то опасался и чар Забубённого не убоялся. Видно, и колдуны местные князьям служили по необходимости. А значит, вслед за князем скоро и простые ратники опять осмелеть могут. Потому Григорий отоивал свое сонное тело от топчана, умылся холодной водой, которую нашел на крыльце в деревянном ведре, и вернулся в горницу к кучке одежды, принесенной для него отроком, служившим Даниле.
    Это были кожаные штаны, рубаха холщовая, кожаная же безрукавка и странная обувка, похожая на лапти со шнурками, вср из той же сыромятной кожи. Рядом на лавке лежали, тускло поблескивая, кольчуга и короткий меч в деревянных ножнах.
    Забубённый скинул свой потрепанный камуфляж, в котором он здесь смотрелся как белая ворона, и натянул обновки. Рубаха оказалась простороой, штаня шершачыми изнутри. Обувь привнесла некоторые сложности в процесс, но скоро Григорий решил проблему. Обувка представляла собой нечто похожее на кожаные портянки, которые заматывались шнурками. Не «Рибок», конечно, и не «Доктор Мартине», но жить можно. Кожа на портякни пошла толстая и должна была хорошо предохранять ноги в пути от камней и коряг. А уж ходить в них Григорпй как-нибудь научится, не зря же служил в Советской Армии. Тому, кто бегал кроссы в портянках и кирзовых сапогах, ничего уже страшно не будет.
    Покончив с обувкой, Забубённый натянул кожаную безрукавку и проскользнул в кольчугу. С легким перезвоном железная рубашка обтянула его Мощное тело. Оказалось, впору: нигде особенно не жмет, ниоде не тянет. Движения стесняла несрльно. Видно, ковал хороший кузнец. «Кольчуга от Версаче, — даже пошутил про себя механик, — или от Золингена». Непривычно было, конечно, ходить в железной рубашке, но все говорило о возможном контакте с монголами, а эти ребята страсть как любили дырявить чужие тела стрелами да копьями. Так что своя кольчуга блпже к телу.
    Наконец, разобравшись с одеждой, Григорий взял свой первый в жизни меч и вынул из ножен. Меч был коротким, без всяких вензелей и монограмм. С просто, но крепкой рукоятью. Механик пару раз рубанул им воздух, чтобы ощутить тяжесть оружия, и снова посмотрел на клинок, словно ожидая, что меч вот-вот засветится синим огнем и заговорит человеческим голосом. Но меч не засветился, а выглядел как простое, но добротное оружие. Григорий с минуту поразмышлял, не дать ли клинку имя типа Победитель драконов или Устрашающий, но Устрашающий был длиной не более полуметра и на Победителя Драконов никак не тянул. Скорее походил на кухонный нож-переросток или тяжелое орудие мясника, но это уже было из области маньяков и ужастиков, а Забубённый всю эту лабууду не любил.
    «Ладно, — резюмировал Григорий. — Не орков же им косить, а простых монголов. И так сойдет». Осмотревшись по сторонам в поисках щита и крутого шлема с забралом, механик обнаружил, что ни щита, ни шлема ему не дали. Видно, не полагается. Не заслужил еще или не хватило. Тогда Григорий прицепил к поясу на специальную застежку свой боевой меч без имени, секунду поколебавшись, забросил все-таки за спину рюкзачок с фонариком, хоть и не по форме выходило, но чародей как-никак, но позволить себе немного странностей в одежде, и вышел на широкий двор.

    Страница 12 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое