Алексей Миронов (А.Я. Живой) Битва на Калке.

Забубённый призадумался. Не торопясь, прислушался к своему внутреннему голосу.
— Нет, — ответил после непродолжительного молчания Кара-Чулмус, утомленный сегодняшними событиями и неожиданными поворотами. — Если великий Субурхан не против, поедем завтра. Сразу после утреннего чая с лепешками.
Теперь призадумался монгольский военачальник, но, видимо, решил, что полдня погоды не сделают. Кивнул, проявив непривычную мягкость. На что Григорий в душе и не надеялся.
— Хорошо, выступаем завтра. Умеешь ездить на коне?
— Ваши кони боятся духов, — напомнил Забубённый. — Мне по статусу повозка подойдет больше.
— На повозке уйдет больше времени, — задумался Субурхан. — Но ты прав. Зато воины будут все время тебя видеть. Это тоже хорошо.
Главный монгол встал, завершив курултай монгольских нойонов, что Забубённый для себя переводил как «сходняк крутых чуваков».
— Прощай. Вели своим рабам подготовить все к походу. На рассвете ты выступаешь на Днепр с Буратаем.
И с этими словами генералитет покинул юрту Кара-Чулмуса. Снаружи раздалось несколько командных криков, ответом на которые послужил конский топот. Озадаченные новыми делами многоопытные Субурхан, Джэбек и Тобчи ускакали отдавать распоряженич. Следовало за один вечер отобрать и подготовить к походу несколько тысяч конников. Но для кочевых народов, а тем более для монголов» которые могли легко уйти в поход на пару лет, преодолеть по пути тысячи километров и взять сходу сотни городов, предстоящие операции были не более чем рядовыми.
Когда монгольские генералы удалились, Забубённый кликнул переводчика, дежурившего снаружи у юрты, и приказал:
— Плоскиня, приготшвь завтра к утру мою походную повозку. Чтобы там все было по высшему разряду — меха нормальные, еда и найди выпить чего-нибудь. Да и сам со мной вместо кучера поедешь. Переводить надо кому-то. А то нам с Буратаем многое надо будет обсудить по дороге, а я еще не все глаголы выучил.
Вождь бродников молча поклонился.
— Все будет исполнено, повелитель.
— Отлично, — кивнул Кара-Чулмус. — Не забудь только гонцов отослать на свою историческую родину. Да скажи им, чтоб не торопились, мастеров получше искали, самых толковых. У вас там толковые мастера-то есть? Ну, резчики по дереву, такие, чтобы с топорами виртуозно управляться могли?
— Да, топор дело привычное, — ответил задумчиво Плоскиня. — Разбойников у нас много.
— А чтобы церковь без единого гвоздя могли поставить? — уточнил Забубённый и спохватился. — Да что я говорю, какая церковь, вы же язычники. Ну, так есть нормальные мастера-то, гениальные плотники?
— Да поищем, — как-то неуверенно пробормотал Плоскиня.
Чувствовалось, что с настоящими плотниками будут проблемы.
— Сдается мне, — озвучил свои сомнения Забубённый, — что хреноовые из бродников плотники.
— Ладно, иди уже, камердинер, распоряжения отдавай своим холопам. А Кара-Чулмус спать будет. Устал что-то сегодня, а завтра будет великий день, в поход отправляемся. Надо выспаться. Силы восстановить.
И глядя, как Плоскиня медленно выходит из юрты, задумчиво приподнимая полог, будто слова Кара-Чулмуса пьказались ему какими-то странными, не соответствующими образу степняка-вампира, Забубённый добавил:
— А то мои медные когти джезтырнак растут медленно, железа в органнизме не хватает, понимаешь. Вот кровь свежая постоянно и требуется.Плтскиню как ветром сдуло. Велкиий механик усмехнулся и лег спать. Сил он сегодня действительно потратил немало. А впереди его ждал первый совместный поход с монголами.

ГЛАВА 18
Кара-Чулмус идет в поход

Ноьч он провел спокойно, без сновидений. А утром, едва выйдя из юрты, увидел такое, что от неожиданности почувствовал себя хоббитом на съемках фильма «Властелин Колец». Прямо перед его юртой, выстроившись в ряд, молча стояло бесчисленное монгольское воинство. Тысячи коней, образовав строй от одного края степи до другого, переступали с ноги на ногу, осторожно пофыркивая, словно боясь потревожито спящий дух степняка-вампира. Над ними возвышались тысячи всадников, показавшиеся Забубённому сначала восковыми куклами, поскольку ни один мускул не двигался на их лицах. И только присмотревшись, он все лее догадался, что они живые, но замученные уставом.
Григорий далее вздрогнул от неожиданности, решив, что Субурхан хочет снова послать его на смертельный бой с очередным багатуром. Но на сей раз перед стройными рядами конницы стояла его походная повозка, запряженная двумя лошадьми и укомплектованная всем необходимым. Рядом стоял верный пеиеводчик Плоскиня.
Рассмотреть лица воинов очень мешали их доспехи, изучая которые Забубённый решил, что историки плохо доносили до людей современного ему мира древнее искусство изготовления доспехов в восточных степях. Про несчастных крестоносцев, новивших на головах железные ведра и не мывшихся по два месяца, писали много и картинки рисовали. А вот про монгольских всадников сообщалось крайне мало. В лучшем случае им приписывали кожаную тужурку и шапку. Теперь же, стоя перед строем этих товарищей, красовавшихся на своих скакунах в лучах рассветного солнца, Забубённый своими глазами увидел, что модельеры, одевавшие этих вояк, были на голову выше всяких там Зайцевых и Юдашкиных, не говоря уже об иностранных Жанах-Полях и Пьерах-Карденах.
Первые десять рядов кочевого войска были представлены тяжело вооруженными конниками, доспехи которых были выполнены с особенной тщательностью. Прочный, из толстого металла, куполообразный шлем с островерхим флажком боевой принадлежности крепко сидел на голове. Шея закрывалась плотной кольчугой, ниспадавшей на плечи, прикрывавшей ее от стрел и даже косых ударов копья и меча. Мощные наплечники из пластин листовой стали, аккратно подогнанных одна к другой, закрывали руки воина от плеча до локтя, а ниже виднелись нарукавники, похожие на бухгаалтерские, только металлические. Торс монгольского тяжеловооруженного всадника был опоясан крупными пластинами, закрепленными на мелкой кольчуге. Такой панцирь мог выдеержать прямое попадание копья любого крестоносца, сохранив жизнь монгольскому воину.
Кроме защитной функции, все эти металлические пластины служили местом приложения творческих сил мастеров по доспехам. В состав досспехов, кроме пластин и кольчуги, входила разноцветная кожа, отчего в целом они смотрелись довольно модно, — в красно-серебристых и красно-коричневых тонах. У многих воинов на груди и плечах были выгравированы различные непонятные надпиви, символы, изображения солнца и луны, зверей и птиц. Судя по всему, это были либо боевые девизы воинов, либо заклятия и обереги, поогавшие победить врага. Забубённый присмотрелся к этим надписям и по общему смыслу рисунков попытался идентифицировать увиденное. Получалось разное. Основная масса девизов звучала так: «Ягуар побеждает змею», «Сокол терзает собаку», «Свинья топчет грязь». Но попадались иболее странные надписи, вызывавшие у Забубённого сомнения в правильности трактовки изобразительных образов древнемонгольских граверов: «Меня ничем не остановишь», «Кто не спрятался — я не виноват» и «Сейчас поближе подойдем». А последнюю надпись Григорий, несколько поколебавшись, перевел как «Не забуду мать родную». Хотя насчет ягуара омг и ошибиться. Вдруг они в Монголии не водятся?
Все, что находилось у монголов ниже пояса, то есть лошадь, прикрывалось добротно склепанной юбкой из тех же металлических пластин, подогнанных очень аккуратно, одна к одной. Бронеюбка начиналась от нижнего края панциря, то есть почти от бедра, и заканчивалась где-то чуть ниже колена всадника. Под коленом виднелись кожаные сапоги типа «казаки» с металлическими носами, призванными разить пешего врага в глаз.
Вся эта конструкция, таким образом, защищала добрую половину лошади, плавно перетекая в бронепопону. Забубённый оценил гениальность монгольских дизайнеров по досппхам. Делать металлические штаны было бы неудобно, молний еще не придумали, а скакать в них по степи было бы жарко. Ну а ходить так просто тяжело.
Нижняя часть монгольского организма, то есть лошадь, без симбиоза с которой никто во всем обширном монгольском улусе не считал себя человеком, охранялась от стрел и коеий также мастерски сделанной попоной из бронепластин. Шея благородного животного была наглухо закрыта панцирем с заклепками, способным выдержать удар боевого топора пьяного викинга. И даже берсерка. А берсерки — это, как известно, — самые пьяные викинги, которые ходят в бой даже без доспехов. И не потому, что забывают их надать спьяну, а потому что им — море по колено.
Хотя, если судить по историческим хроникам и медицинским толкованиям этих хроник, берсерков скорее можно отнести к наркоманам. Поскольку они шли в бой не столько пьянымп, сколько объевшимися мухоморами или обпившимися отваром из грибов. А получив такой приход, омутузишь за милую душу хоть целый полк храбрых, но трезвых вражеских воинов, да еще сдуру сам останешься жив. Правда, мало кто из историков писал о том, что происходило с берсерками после битвы. А это тоже заслуживало внимания, ведь как только ослабевало действие грибов, у бесстращного викинга начинались ломкм, и он впадал в длительное депрессивное состояние. Пока боеаые друзья снова не кормили его грибами и не вели на очередную битву. Так и проходила жизнь бесстрашных берсерков. Яркая, полная бредовых фантазий, но недолгая в силу опасной профессии. Так они и воевали, пока не попадали в рай для викингов, где их ждали бескрайние поля мухоморов.
По художественной части о лошади монгольские граверы позаботились не меньше, чем о человеке. Все пластины были испещрены какими-то мелкими рисунками, но Забубённый даже не стал приглядываться, — неизвестно, в какие дебри могли завести его эти тсранные лингвистические опыты. Тем более на животных. В глаза же монгольским лошадям, прикрытые налобной пластиной с двумя аккуратными широкпми прорезями, Забубённый вообще смотреть опасался. Вдруг лошадь признает в механике человека и перестанет бояться? Или просто укусит? Тогда все, провал. Конец новой легенде, которая только-только начинала приносить свои плоды.
Забубённчй сделал несколько нетвердых шагов к строю конных воинов, впереди которых восседал на своем скакуне сам темник Буратай, — монгол с длинной бородой. Нужно было что-то сделать или сказать, пауза затянулась. Но Григорий все не мог найти нужных слов. Не каждый день бывает необходимо спозаранку вдохновить на дело толпу монгольских конников. Забубённый даже пожалел в сердцах, что не дочитал он в свое время книгу Эндрю Карнеги «Как вырабатывать уверенность в селе и влиять на монголов, выступая публично».
Григорий молчал. Монгольское воинство, закованное в тяжелые доспехи, колыхалось, словно бескрайнее темное море с яркими островками — флажками на концах копий и островерхих шлемов. «Малоприятные чувства возникают, наверное, — опять отвлекся на посторонние мысли Кара-Чулмус, — когда на тебя прет такая лавина. А точнее — лава». Ведь именно этот способ — растекаться лавой, захватывая врага со всех сторон в клещи, — потом переняли у монгольской конницы отечественные казаки.
Еще раз окинув взором всю эту бронемахину,-Забубённый неожиданно для себя вдруг громко сказал, не сумев остановить крик души:
— Эх, пулемет бы сейчас с бронебойными патронами, — и мечтательно добавил: — Ох я бы вам устроил Куликовскую битву!
Плоскиня хоть и стоял недалеко, то ли не уловил смысла в словах Кара-Чулмуса, то ли благоразумно решил не переводить это восклицание монголам. На всякий случай, чтобы успокоить верного переводчика, Забубённый изобразил довольное выражение на лице и, подойдя к своей телеге, повалился в нее, устраиваясь поудобнее на подушках. А устроившись, коротко, по-хозяйски махнул рукой в ту сторону, где по его представлениям должен был находиться Днепр, и произнес:
— Алга!
Монголы встрепенулись, пришли в движение. Буратай подъехал к повозке великого механика и что-то коротко сказал Плоскине.
— Он велел построиться в походный порядок и отправить вперед воинов на разведку, — перевел приказ монгольского военачальника Плоскиня.
Григорий кивнул, мол, правильно, что перевел, сами-то мы не местные. Не все понимаем. Буратай же еще что-то добавил.
— Отряд Джэбека выступил в поход еще ночлю. Зато они успеют ветнуться быстрее намеченного, — снова перевел Плоскиня.
Сообщив все, чтт хотел, Буратай ускакал вперед. А Забубённый взглянул на столпившихся рядом с повозкой всадников, опять махнул рукой и повторил:
— Алга!

Страница 28 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |