Алексей Миронов (А.Я. Живой) Битва на Калке.

— Извиняться пришли? — поинтересовался он.
Дружинники переглянулись, а потом дружно расхохотались. Отсмеявшись, один из них ответил:
— Да ты не робкого десятка, как я погляжу. А извиняться тебе придется, паря, если виноват окажешься. Вставай, воевода тебя ждет. Судить будет.
Забубённый вздрогнул. Уже и судить собираются, а потом наверняка распнут. Точно — маньяки на сходке. Сектанты. «Ну, ерничать, — решил Забубённый, — так до конца».
— А вы, мужики, с какой киностудии сбежали?
— Вставай, — не обращая внимания на реплику механика, сказал один из ратников, черноусый и чернобородый детина. — Воевода ждать не любит. Ответ держать будешь.
— Это за что же? — деланно удивился Забубённый, хотя и догадывался, за что с него хотят спросить. — За то, что в вашем лесу грибы без спроса собирал, что ли? Так я все верну на место.
— Не об том речь, — отмахнулся черноусый. Слегка нагнувшись, он схватил пленника за ворот камуфляжной куртки и одной рукой приподнял Забубённого, поставив на ноги. — Пойдем, непонятный человек.
И подтолкнул механика к низкой перекошенной дверке. Григорий нехотя подчинился.
Снаружи стояла отличная солнечная погода. Уже перевалило за полдень, судя по солнцу: часы свои Григорий потерял в драке с Никодимом. Сарай находился на отшибе селения, которое можно было окинуть одним взглядом, — пяток дворов с сараюшками. Около центрального двора толпилось сейчас десятка два человек, видно, его дожидались.
Забубённый, конечно, в деревнях бывал, но подобной убогости давно не видел. Не было здесь не то что электричества и асфальтированной дороги, но далее и стекол в домах. Пузыри какие-то натянуты, труб вовсе нету. Проходя под конвоем мимо одной избы, Григорий заметил валивший изо всех щелей дым и сначала подумал, что баня. Но тут открылась дверь, и на свет Божий показалась полнотелая хозяйка в закопченном сарафане с перемазанным сажей лицом. В руках она несла какое-то варево, из чего Забубённый заключил, что в этой «газовой камере» варили обед.
— Да, господа киношники, — проговорил вслух Григорий, — потратились вы на декорации. Натурально получилось.
— Шевелись, — беззлобно подбодрил сзади военный историк в одежде ратника.
Забубённый зашагал побыстрее, чтобы не получить очередной пиоок или предупредительный укол мечом в спину. За плечами незаметной ношей болтался чудом сохранившийся импортный рюкзачок с фонариком внутри. Видно, помогла застежка, соединявшая лямки на груди.
На ходу механик продолжал обдумывать свое положение, внимательно приглядываясь к пейзажу. Странное дело, но все эти люди почему-то не казались ему нанятой массовкой. Неестественность поведения было легко распознать. А они двигались так, словно были натуральными.
«Да, — подумал механик, — зря я грибов нализался. Мерещится теперь всякое». Но если он не в руках маньяков, тогда где? Случайно стал героем какого-то суперинтерактивного шоу «Русь заповедная за стеклом»? Значит, здесь повсюду натыканы скрытые камеры, а за каждым его шагом сейчас наблюдает аудитория из миллионов придурков, лежащих на диванах и хряпающих чипсы кубометрами. Впрочем, версия про маньяков пока оставалась рабочей, и Григорий решил подождать с выводами. Поживем, если повезет, увидим.
Прошагав метров сто, Забубённый оказался во дворе самого большого из домов деревни, где толпился народ. Конвойные остановились позади, замкнув узкий двор в кольцо. По виду это был такой же сарай, как и остальные, только с резным крыльцом и забором из свежевыструганных кольев. Но по сравнению с соседними развалюхами, он казался просто чудом архитектуры.
На крыльце сидел воевода в броне. За его спиной и по бокам стояли ратники с мечами в ножнах. Остальные виднелись вместе с конями в поле. Рядом с воеводой обретался Никодим с расшибленным носом, а за его спингй пряталась длинноволосая селянка, из-за которой Забубённый и угодил в эту катавасию. На месте она не стояла, все дергалась нервно. Чуть в сторонке кучковались мужики-помощники. Судя по всему, эта здоровенная сволочь Никодим уже успел изложить воеводе свою версию случившегося. Придется защищаться.
«Эх, мне бы адвоката или право на последний звонок», — подумал с грустью Забубённый. И вдруг поймал себя на мысли, что принимает всю ситуацию уже всерьез. Как будто он действительно житель Древней Руси, а не лучший механик автосервиса на испытательном сроке, и должен оправдываться перед каким-то там воеводой, верным княжеским псом. Короче, полный бред.
Между тем бред набирал обороты. Никодим снова что-то шепнул воеводе и указал пальцем. Мужики одобрительно закивали. «Не иначе, повесить предлагает, — догадался Григорий, — или еще лучше, на кол посадить. Вроде бы в Древней Руси это было модно. Как-никак развлечение. Телевизоров-то ведь не было, Голливуда, к счастью, тоже».
Воевода со смешным именем Путята поднял руку, и шум вокруг смолк. Затем указал пальцем на Забубённого.
— Говори, — изрек Путята. — Его я уже слышал.
«Ну вот, дождался, — промелькнула предательская мысль, — встать, суд идет. Жи лсебе честным механиком, а тут за уголовника сойду. Как бы умом не тронуться. Где я вообще и что со мной происходит? Может, этот воевода виртуальный, и если перезагрузиться, то все исчезнет?»
Толчок в плечо вернул его к месту действий. Деревня, лес, ратники. Толчок был явно не виртуальным, поэтому Григорий вздрогнул и начал свою речь:
— Гражданин начальник. Я честный человек. Шел себе по лесу, никого не трогал, собирал гибы. Ну и заблудился немного. Тут вижу — гуляет по лесу одинокая честная селянка. Я приблизился к ней и хотел спросить, как бы мне добраться до города короткой дорогой. А она вдруг заорала как оглашенная, лукошко бросила и бежать. Ее бы надо к психиатру на освидетельствование. Ну, пошел я себе дальше, выбрался в поле, а тут эти малохольные наскочили и давай меня дубинами метелить бкз разговоров. И вообще, скажите мне, гражданин начальник, где я и что тут, блин, за кино вокруг происходит?
Ответный вопрос Путяты его несколько озадачил. Воеаода хитро прищурился и спросил:
— А в какой город шел ты, человече и чего там хотел?
— Шел я домой в Питер. Я и прописан там. Если не верите, паспорт покажу. А хотел я домой вернуться. У меня сегощня выходной, а завтра опять на работу, машины собирать.
В глазах воеводы отразилось непонимание. Он переглянулся с черноусым ратником, стоявшим слева от Григория. Тот, как показалось,, механику, пожал плечами, моь, врет, словно поет.
— И где этот город?
— Да тут, пару километров и уже окраина его. Я там и живу. У нас хорошо, леса много, да и Финский залив недалеко.
На это воевода только кивнул и переспросил:
— А хотел-то чего там?
— Да ничего. Домой вернуться и поспать маленько. У меня сегодня выходной, а завтра опять на работу, машины собирать.
— Чего собирать? Ты что, травник али колдун?
— Нет, траву не употребляю. Разве что водки иногда. Механик я. Это значит, что любую машину разбрать могу. Даже с закрытыми глазами, — приврал немного для красного словца Забубённый.
Воевода, похоже, не очень оценил механический гений стоящего перед ним мужика и задумался о чем-то своем. Замолчал надолго. Потом, наконец, спросил, глянув мельком на Никодима:
— Ну, а к девке Настасье приставал?
— Я? — заволновался Григорий от смены темы. — Зачем?
— Известнно зачем. Потешиться.
— Нет, за этим не приставал, — честно ответил Григорий. — У меня подруга есть. Там и тешусь. Только спросить хотел, как тут до города легче добраться. Но и слова-то тглком с ней сказать не успел. Даже не познакомились. А она себе уже неизвестно чего со страху напридумывала да братцу своему эту дэзу впарила. А они поверил. В общем, врут они все, начальник. Чист я.
Воевода вздохнул, бросил взгляд на Настасью, которая зыркала острыми глазками из-за плеча Никодима на своего лесного обидчика.
— Да, напугал ты девку, — проговорил воевода, как бы размышляя вслух.
— Ну и что мне теперь, из-за ее эротических фантазий жениться, что ли? Так у меня уже жена есть, — не моргнув глазом, соврал Забубённый, — а я не мусульманин и денег на гарем у меня не хватит — такую толпу теток содержать.
Тут в разговор вмешался Никодим:
— Да что ты мелешь, Настасья сестра мне! — выкрикнул он, шмыгнув расквашенным носом.
— Да тетки все одинаковы, — урезонил его механик, не опасавшийся новой драки, охрана кругом была надежная, — наплетут с три короба, а ты знай только уши развешивай. Ты вот сейчас ее спроси, пусть повторит при честном народн и понятых, приставал я к ней или нет.
Никодим, по всему было видно, снова хотел броситься на обидччика, но стоявшие рядом княжеские ратники служили гарантами стабильности и уважения к суду. Никодим остабся на месет, толькш кулаки сжал. Тогда он вдруг повернулся к сестре и вытолкнул ее на середину двора.
— Настасья, побожись, что он к тебе приставао.

Страница 3 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |