Алексей Миронов (А.Я. Живой) Битва на Калке.

— Пей, спасенная душа. Грейся.
Забубённый выпил залпом. Приятная теплота разлилась по всему телу и слегка затуманила мозг. Погоня и плавание медленно отходили на второй план. Черт побери, ведь он выбрался от этих монголов. Все-таки выбрался. Ради этого стоило рискнуть. Обдурил Буратая, как младенца. Остался один всего-то на мгновение. Глянул на Днепр, и словно дежа вю с ним — он на том же мысу, а по волнам опять ладья идет в сторону Руси. Ну и сиганул в воду, не раздумывая. Третий раз такого шанса точно не будет. Но что это был за полет! «Никогда не забуду, — подумал Григорий, глядя на желтое солнце, висевшее прямо над головой и обсыхая понемножку, — такое не забывается. С парашютом, наверное, и то не так страшно».
— Так кто таков будешь? — повторил вопрос старшой.
— Я-то? — переспросил Забубённый и ответил первое что вспомнил, язык понемногу развязывался. — Кара-Чулмус. Тьфу ты, привык уже. Григорий я, Забубённый, русский по паспорту. Сбежал из монгольского плена. Двигаюсь на родину. Подбросьте, сколько сможете, в сторону Руси.
Старшой кивнул удовлетворенно.
— Значит, русич. Хорошо. А из каких будешь? Русь большая.
— Да из черниговских, — Забубённый решил впарить местному командиру заученную легенду. — Из купцов я тамошних.
Старшой снова кивнул. Значит, черниговский подданный. И то ладно.
— А как же ты в плен попал, да и кто такие эти монголы? Что-то я ребят сих грозных раньше не встречал. Хорошо стреляют.
— О, это страшные люди, — проговорил Забубённый и погрозил утесу кулаком. — Кочевники, вроде половцев. Только хуже. Я в прошлом году с братом ехал торговать по степям половецким. А тут они как налетели, повязали, все деньги и документы отобрали. Да в плен угнали. Вот с тех пор и скитаюсь. Не знаю даже, что на Руси творится.
Начальник ладьи, сидевший на носу небольшого суденышка, что было втрое меньше того, на котором в свое время плыли черниговцы, снова присмотрелся к спасенному мужику. Странный он был какой-то, малохольный и слова говорил непонятные. На купца не сильно похож. Ну да Бог с ним, едва смерти избежал. Да на грудь уже принял. Вот и развезло. До Заруба всего день идти, доставим его туда, князю отдадим, ежели интерес будет, пускай сам разбирается. А нет, пусть идет к своим черниговцам, благо рядом стоят.
— Давно ль в плен-то попал? — уточнил старшой. — Не пытали?
— Да я уж счет дням потерял, — продолжал вещать Забубённый. — Давно. Пытать не пытали. Ограбили и работать заставляли под страхом смерти. Все больше по столярным работам. Башни осадные чинить. Я хоть и купец, но в ремесле понимаю. Да только сильно я не работал, а как случай представился, то и утек сразу.
— А много этих монголов-то? — гнул свою линию старшой.
— Много, — сказал Забубённый. — И не сосчитаешь. Я ведь не всех видеб. Но, думаю, тысячи. Много тысяч.
Более точную информацию он решил утаить для своих черниговцев, до которых, правда, следовало еще добраться.
— А что они на Днепре делают, не ведаешь? Сам-то как здесь оказался?
— Пригнали меня вместе с народом мосты наводить, — самозабвенно врал Забубённый. — А зачем, не знаю. Видать, караваны проходящие грабить.
Григорий уже понял, что спасся. Что находится среди своих. Хотя кто они и откудаа, еще не понял. Скорее всего, убивать его сейчас никто не собирался. Значит, можно было немного расслабиться. О настоящей причине нападения на караван и своих связях с монгольским генералитетом Забубённый решил пока умглчать. Мало ли чем это могло обернуться.
Но ситуацию с попутчиками следовало прояснить. Григорий, присев на лавку и осмотревшись, спросил:
— А сами-то вы, люди добрые, откуда и куда путь держите?
— Мы-то из Галича, человече, что на Днестре стоит, — ответил старшой в тон Григорию. — Слыхал про такой, небось? Купцы, они ведь все знают.
Забубённый про реку Днестр еще слыхал, а вот про Галич никогда в жизни. Пробел в географии. Но для порядка кивнул, что в курсе. Кто же не знает, где Галич? Все знают. Это где-то между Владимиром и Парижем.
— Плывем мы из похода ближнего в стан свой у Заруба, где дружина княжеская сейчас лагерем стоит.
Великий механпк Григорий Забубённый как услыхал про Заруб, чуть за борт не свалился от приятной неожиданности. Выходило, что его извилистый путь по степи замкнулся в кольцо и снова выводил к Зарубу. Все возвращалось на круги своя.
— Ну, а я — Юрий Доморечич, — соизволил, наконец, представиться собеседник механика. — Воевода князя моего Мстислава Удачного, что владеет великим Галицко-Волынским княжеством. А со мной люди мои дружиеные.
Теперь все встало на свои места. «Еще один воевода, — с удивлением подумал Забубённый, но все же кивнул в знак уважения. — Везет мне на воевод». Хотя имя князя его смутило. Черниговского князя, начальника Путяты, пославшего его на разведку вместе с Забубённым, тоже звали Мстислав. Если механику, конечно, не окончательно отшибло память в монгольском плену.
«Кругом одни Мстиславы, — размышлял Забубённый. — Что за мода такая? С фантазией у них плоховато. Нет чтобы Васей назвать или, например, Иваном. Хотя, за Иваном дело не станет. Лет через триста такой Иван появится, закачаешься».
В это время ладья окончательно обогнула скалистый мыс и, оставляя его позади, устремилась к новой излучине. Но неожиданно впившаяся в мачту стрела напомнила, что ладья еще недалеко ушла от монгольских товарищей. Забубённый с Галицким воеводой одновременно повернули головы в сторону берега, на котором разглядели нескольких лучников, стоявших над обрывом и пускавших стрелы вдогонку. Судя по всему, они пересекли мыс насквозь и снова оказались у точки, с которой можно было порвзить противника. Видно, Буратай никак не мог смириться с поражением, а доложить Субурхану, что он упустил беглеца-вампира, означало на войне только одно — Буратая мгновенно казнят вместе с сотней.
— По твою душу стараются, — философски заметил воевода, но пригнулся пониже, — да только зря, еще чуток и уйдем. Не боись, купец. Не достанут.
Да, Субурхан, по размышлению Григория, имел сейчас веские причины обидеться на неблагодарного механика. «Хотя, чего переживать за Субурхана, — решил механик, тревожно вглядываясь в берег, поросший соснами, — он парень сильный. С политическими проблемами как-нибудь и без Кара-Чулмуса разберется. А благодарить его, собственно, тоже особо не за что. Он ведь меня когда-то вообще убить хотел, послал в мясорубку с этим Бури-Боко. А я свободный механик. Мне дома жить охота. Только вот добраться бы до него подобру-поздорову».
— А что, на Руси войны с монголами еще нет? — поинтересовался Забубённый, осторожно взглянув на Доморечича.
— Да нет пока, — ответил, помедлив, воевода, — брожение одно.
«Значит, скоро будет, — обреченно подумал Григорий, — похоже, приеду я из огня да в полымя. Не ровен час, монголов на хвосте приведу. Найти бы, что ли, своих побыстрее, черниговских. Спокойнее будет». А вслух спросил:
— Так вы к Зарубу идете. А черниговцев наших там не видать случайно?
Воевода прищурился.
— Есть, вроде. А ты почем знаешь?
— Да я и не знаю, — прикинулся Забубённый, — так, птедположение сделал. Подумал, что если есть там люди из Чернигоча, то они и помогут мне добраться домой. Вы меня до Заруба подбросьте, а дальше я там как-нибудь сам. Задержался я что-то в монгольском плену. Дома жена ждет, дети.
Помолчал Юрий Доморечич, обдумывая ответ. Нет, странный все-таки мужичонка у него в лодка оказался. От монголов сбежал, про черниговцев что-то знает. Говорит склдно, да только врет все. На вранье у воеводы галицкого нюх особый был. Иначе князь его и близко бы не подпустил на государственную службу. Тут в людях разбираться надо. То ли увел что-то ценное парень этот у монголов, то ли сам их лазутчик. А стрелял,и может, для виду только, чтоб в доверие войти. Ведь не попали. Знать, не простой человек у него в гостях очутился. Надо бы по прибытии все же с ним потолковать по душам.
«Отведу его пред светлы княжеские очи, чтобы спросу с меня меньше было, — решил Доморечич, — князь сам любитель потолковать с пленными. Поиграть каленым железом».
Воевода возвращался на ладье из разведки запорожских земель по заданию Мстислава Удачног.о За порогами Доморечич не нашел никого, о чем и спешил сообщить князю, который первым привел на сбор объединенное воймко Галицко-Волынского княжества на тысяче ладей и уже второй месяц стоял лагерем у Заруба, дожидаясь остальных князей. Скоро и они подошли со своими задиристыми дружинами. Но о противнике у князей имелись только разрозненные сведения, по большей части от самих половцев, что, мол, быстры и страшны в бою. Велики числом. Но лицом к лицу никто из русичей их еще не видал. Не нравилось такое дело Юрию Доморечичу, сходи туда, не знаю куда, найди того, не знаю кого, а потом мы его бить будем.
Он сходил туда, но никого не нашел. Насчет скорой встречи с врагами у многомудрого воеводы галицко-волынского было свое мнение. Хотеть-то князья хотят, да только каждый по-своему. Каждый норовит славу себе вперед других поиметь.
Прямое начальство — Мстислав, хозяин Галицко-Волынского княжества, которого в народе звали Удачным, привел большую дружину. Правда, почитай половина ее — половцы, что под ханом Котяном ходят. А воеводой у половцев Ярун бесноватый. Дружтна-то немалая, да только князь не разведчиков воеводы Доморечича, а все больше Котяна слушает, тестя своего, да остальных половцев, что воду мутят. А родственники ему нашептыважт, что враг хоть и силен, да мы сильнее. Как навалимся всем миром, так и выгоним с земель половецких. Росдтвенникам ведь помогать надо. А то не ровен час и на Русь придут. Эх, как бы не пришлось погибать галичанам за грехи половецкие.
Мстислав Романович Добрый, князь Киевский, самую большую дружину привел, под командой зятьев своих — князей Андрея и Александра Дубовецкого. Со всех богатых киевских земель дружина была собрана. Тысяч тридцать воинов без малого, были среди них и витязи, известные далеко за пределами княжества.
Соседний черниговский князь — Мстислав Святославич Чернявцй — тоже привел под своими знаменами к Зарубу немалую дружину. Пришел с ним знаменитый богатырь Алексей Попович и еще тридцать богатырей. Пришли жители Смоленска, Путивля, Курска, Трубчевска и друггй люд из многих мест. Мстислав Чернявый, сказывают, больше всех ведает о новых врагах. Передают люди добрые, что хитрый князь заслал разведчиков в самую степь. Хочет, видно, Мстислав Чернявый славу поиметь большую среди всех князей да потом на престол великокняжеский метить. Ну, да кто ж туда не метит. Это дело понятное. Но не делится князь черниговский с остальными тем, что знает. А жалт. Для битвы общей нехорошо это.
Не пошли к Зарубу рязанские князья, суздальские да владимирские. Не наше, мол, дело, говорят. Не знаем никаких монголов. Но и без них сила немалая собралась. Почитай тысяч восемьдесят воинов вместе с половцами. Одних богатырей почти сто человек. Такую рать одолеть не каждый враг сможет. А врагов сильных по границам Руси давно уж не водилось.
— Я так думаю, — сообщил воевода примолкшему Забубённому, — отвезем мы тебя к Зарубу, раз по пути. Чего ж не помочь доброму чрловеку.
Григорий молчал, ожидая продолжения. Что-то Юрий не договаривал. Воевода передохнул и продолжил:
— Но время сейчас мутное, сам знаешь. Того и гляди, война начнется. Тап что,п режде чем тебя к своим отправито, извиняй, купец, потолкует с тобой князь наш, Мстислав Удачный. Поспрошает о том о сем. Окажешься купцом всамделишным, отпустпт на все четыре стороны. А дно второе найдет — не обессудь, паря.

Страница 33 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |