|
|
|
|
|
- А?.. - Похоже, он удивился. - Я не понимаю, брат. - Мне просто вспомнился сон, виденный несколько ночей назад. Я видел женщину, похожую на Сари. Одетую в белое платье. А ведь нюень бао, если они не жрецы, в своих поселениях всегда ходят в черном. Разве не так? - Тебе снилась Сари? - Она постоянно мне снится. А тебе разве не снится My? - Нет. Когда они уходят, мы позволяем уйти и их душам. Нас этому учат. О! Я ему не поверил. Учить-то может и учат, но проку от этого учения мало, в противном случае месть не значила бы для них так много. - Но все же, что означает белое платье? Если оно вообще что-то значит. - Белый цвет - цвет вдовства. Мужчина, потерявший жену, тоже надевает белое. Вдова должна ходить в трауре не менее года, и в это время ни один мужчина не вправе к ней посвататься. Хотя, конечно же, мужчины из ее рода негласно будут присматривать ей подходящего супруга. То же относится и к вдовцу: отец и братья могут рассматривать возможности нового брака, но не имеют права высказываться от егь имени, пока он не снимет белое. Это было для меня новостью. - Но за время пребывания в Дежагоре я не видел ни одного нюень бао, ни мужчины, ни женщины, в белом. И Сари заинтересовалась мною прежде, чем минул год со дня смерти Данха. Тай Дай одарил меня одной из своих несчастных улыбок. - Сари заинтересовалась тобой, когда он был еще жив. С первого взгляда, в тот день, когда ты пришел на встречу с дедом. Какой был скандал - тебе и не представить. Особенно после того, как бабушка заявила, что Сари суждено стать возлюбленной иноземца. Сьало быть, эта улыбка не была связана с добрыми воспрминаниями. Могу себе представить, какова была ярость матушки Готы. - Но Сари ни дня не носила белого. Как и никто другой. - Потому, что в городе не было ни единой белой тряпки, не нацепленной на таглианского солдата. А дед считпл, что подбирать их туники не следует из политических соображений. Тай Дэй снова улыбнулся - улыбка делала его лицо похожим на череп - и продолжил: - К тому же нас было немного. Все паломники знали друг друга, и уж всякий знал, кто потерял пару. Мы понимали, что у нас нет и не будет возмшжности следовать обычаям , пока мы не вернемся в наши селения, к нашим храмам. Выходит, та женщина в дельте была вдовой. Ну что ж, это, пожалуй, объясняло ее горестный вид. - Тебе следовало бы побольше рассказывать мне об обычаях нюень бао. А то ведь порой я чувствую себя полным невеждой. Улыбка Тай Дэя исчезла. - Но у тебя больше нет надобности знать наши обычаи, разве не так? Даже брак не сделал меня своим для их племени. Тай Дэй находился здесь не потому, что считал меня членом семьи, а лишь в силу принятого обязательства. Об этом следовало подумать. Костоправ дал всем как следует отдохнуть, прежде чем приступил к тому, что, по его мнению, должно было стать последним натиском на оборону тенеземцев. Меня бросало то в жар, то в холод, не иначе как поблизости от Кины я подцепил что-то вроде лихорадки. Так что на разведку я на сей раз не пошел. Старик обойдется, узнает, что надо, и от своих ворон. На всей оборонительной линии противника не оказалось ни одного живого тенеземца. Укрепления были покинуты. Пока мы рассиживались у костров да дрыхли без задоих ног, Могаба и его капитаны увели остатки своего войска. Они даже пытались уничтожить все снаряжение и припасы, какие не могли утащить, но шадаритская кавалерия помашала им осуществить эти планы. Смерть есть вечность. Вечность есть камень. Камень есть молчание. Камень сломан. Тени, мерцая в лунном свете, снуют по равнине. Они поглощают друг друга и становятся сильнее. Время от времени трон кренится еще - пусть даже на миллионную часть дюйма. В последнее время это происходит все чаще. Камень содрогается. Вечность глумливо поглощает собственный хвост. Празднество стужи близится к завершению. Я слышал, как Одноглазый материт свою горестную судьбу вообще и некоторых таглианцев из числа вендаитов в частности. Колесо фургона застряло между камнями, а солдаты вовсе не торопились высвободить его в угоду маленькому волшебнику, который и без того пребывал в скверном расположении духа. Думается мне, он все же надеялся, что после победы на Чарандапраше мы не станем продолжать наступление. Надеялся, что, установив контроль над перевалом. Старик успокоится да и отведет армию назад, дожидаться прихода лета в более теплых краях. В конце концов, куда мог направиться Длиннотень? В свое логово. Но из-за этого землетрясения он не мог рассчитывать на скорое завершение строительства его драгоценной Вершины. А стало быть, нам незачем торопиться. Нужно быть полным идиотом, чтобы после такой победы, вместо того чтобы отметить ее хорошей выпивкой, толком не очухавшись, переться незнамо куда, незнамо зачем. Все это, или что-то в таком роде. Одноглазый талдычил беспрерывно, с того самого момента, как Костоправ поиказал двигаться в путь. Одноглазого это не привело в восторг. Равно как и то, что мне пришлось ехат в его фургоне. Меня по-прежнему бил озноб, и Капитан считал это удачным предлогом для того, чтобы я безотлучно находился рядом с Копченым - от последствий чрезмерной близости с которым он же меня и предостерегал. Я не стал говорить ему, что в последнее время прогулки с духом сделались малость жутковатыми. И Оддноглазому тоже пока ничего не рассказывал. Хотя и понимал, что рассказать придется. С такими вещами не шутят. Мне и самому едва ли пшнравится, если мое молчание обернется бедой. Но с другой стороны, мне не хотелоь поднимать тревогу лишний раз. Ведь Одноглазый тоже блуждал с духом, хоть и нечасто, но ни разу не упоминал о том, чтобы в это время случалось что-нибудь необычное. Возможно, я просто дал слишком большую волю собственному воображению. Кстати, сейчас я находился совсем даже в неплохой форме. Меня нещадно трясло на колдобинах, но лихорадка унялась. Чем не удобный случай оглядеться по сторонам?! Одноглазый что-то проорал, обращаясь к Тай Дэю. - Попусту глотку дерешь, - заметил я на наречии Самоцветных городов. - Ему ведь все едино, что посмотреть в твою сторону, что пнуть тебя по заднице. - Хм. Это может оказаться забввным. Посмотрим, что будет делать Джоджо. Вдруг да проснется. Кск и большинство братьев Отряда, Одноглазый имел телохранителя из нюень бао. Однапо Чо Дай Чо, приставленный к Одноглазому, - являлся едва ли не самым неназойливым и неамбициозным из своих соплеменников. Он находился здесь потому, что такова была воля старейшин племени, но вовсе не склонен был проявлять излишнее рвение в том, чтобы уберечь Одноглазого от самого себя - или от чего бы то ни было. За последний месяц я видел Чо тольк очетыре раза. Увидеть Душелова мне не удавалось. Я знал, что она находится там. Копченый не противодействовал мне, но чары, скрывающие эту женшину, были столь сильны, что я не мог углядеть ее даже таким способом. Хотя и догадывался о ее местоположении: к западу от нас над горным склоном вились вороны. Я огляделся в поисках Лизы Боулак - ученицы убитого Одноглазым Меняющего Облик, но ее не было и следа. Равно как и Могабы и тех наров, что вместе с ним перешли на сторону Хозяина Теней. Но Длиннотень находился там, где его следовало искать, - под хрустальным куполом, венчающим Вершину. Восседая за каменным столом, он спокойно и рассудительно отдавал приказы гонцам. Вся его энергия была направлена на организацию обороны поуменьшившихся в размере владений: к, тому, чтобы скрйться от меня, он явно не прилагал никакиз усилий. Внизу, в тайных покоях Вершшины, я обнаружил Нарайана Сингха. Сеъжившийся от страха Обманник забился в угол, тогда как Дщерь Ночи, более походившая на карлицу, нежели на дитя, по всей видимости, общалась со своей духовной матерью. В комнате стоял запах Кины, но не было ужасающего ощущения ее присутствия, с каким мне приходилось сталкиваться прежде. Некоторое время я отматывал часы назад, снова и снова приссматривался к душиле. Сомнений не было, Нарайан Сингх обычно ничем не заправлял. Ныне он представлля собой не более чем приложение к Дщери Ночи, вся ценность которого сводилась к посредничеству в ее общении с Хозяином Теней и Обманниками. Однако Сингх понимал - не за горами то время, когда девочка сможет обходиться и без него. И тогда она избавится от него без сомнений и колебаний, как выбросила бы обглоданное свиное ребро. Связь с божественной родительницей буквально преображала ребенка. Похоже, Кина торопилась, слвоно опасалась, что ей недовтаент времени для исполнения ее долга. Так или иначе, в присутствии Дщери Ночи я чувствовал себя неуютно, хотя в дейвтвительности нас разделяли две сотни миль. Я прпдпочел убраться воссояси и попробовал выследить Ревуна. Но без особого успеха. Колдун метался туда-сюда на своем драном, заплата на заплате, ковре, укрываясь за магическим барьером. На виду он оказывался лишь изредка, скорее всего, тогда, когда в спешке обгонял собственное огражждение. Но в любом случае он от кого-то прятался. Уж не проведал ли обо мне? Следующей на очереди была Радиша, к которрой я не наведывался уже давненько. Она совещалась со жрецами - настоятелями главнейших храмов города. Речь, разумеется, шла о войне и о безбожной, кощунственной позиции тех, от кого зависела безопасность Таглиоса. - Не приходится сомневаться в том, - заявил Радише жрец богини братскоц любви, - что он пиодолжает использовать войска, набранные среди праведных, ради того, чтобы удовлетворить свое желание поквитаться с Могабой. Новости с театра военных действий еще не достигли Таглиоса. - Он даже не пытается скрыть этого, но ваши люди помогают ему. - А что нам остается делать? - проворчал святоша в ярко-алом одеянии. - Ведь Хозяин Теней обещал отдать здешние земли в управление Ножу. А для всех нас это означает смерть. Или Нож погибнет, или мы. - А в результате мы снова оказываемся в весьма затруднитеьном полоении, не правда ли? Несмотря на то что мой брат приобрел достаточный воинский опыт и обзавелся дельными командирами, ни народ, ни войско не верят в возможносоь победы над Хозяиноа Теней без Черного Отряда. Мы по-прежнему вынуждены позовлять тьме сражаться с тьмой, надеясь на то, что победу одержат темные силы - союзные нам, а мы при этом сумеем сохранить контроль за дальнейшим развитием событий. Рави-Лемма слыла рассудительной богиней, и ее приверженцам не пристало подстрекать ко всякого рода крайностям. Но гуннитский пантеон насчитывал добрую сотню богов, богинь и божков, и некоторые из них отнюдь не отличались подобной терпимостью. - Мы должны убить их без промедлления! - заорал какой-то святоша. - Они представляют собой куда большую угрозу нашему образу жизни, чем какой-то там чагодей, угнездившийся в вомьми сотнях миль отсюда! Многие таглтанцы, особенно не служившие в армии, на юге не бывали и не знали, какое наследие оставили в своих бывших владениях Хозяева Теней. А правдивым рассказам не верили, потому что предпочитали верить чему-то другому. Эта бесконечная свара вполне могла так и не прийт ик завершению на моем веку. Шла война, и пока мы ее не выиграем, предложение «убить их немедленон» могло рассчитывать лишь на поддержку незначительного меньишнства. Но вот мнение о необходимости «убить их потом» имело множество приверженцев. - Их ведь пять, ну от силы шесть десятков, - рассудительно прикинула Радиша. - Неужто нам будет трудно излавиться от них, когда отпадет надобность в их службе? - Боюсь, что чертовски трудно. Во всяком случае. Хозяевам Теней это не удалось. И Обманникам тоже. - В этом направлении делаются определенные шаги. Интеревно. А вот мы пока никаких шагов не приметили. Стало быть, иммеет смысл заглянуть в прошлое. Покинув собрание, я переместился назад во времени, к тому самому моменту, когюа проверял Бабу в последний раз. Ничего особенно нового откопать нн удалось. Каждая новая идея Радиши с ходу отвергалась Корди, причем, похоже, чем категоричнее было неприятие Махера, тем привлекательнее казалась эта задумка Бабе. Заметный интерес представлял собой тот факт, что она заинтересовалась местонахождением Копченого, хотя еще не наладила систематических поисков. Корди твердил одно: они наверняка позаботятся о Копченом, уж во всяком сьучае голодом его не уморят. - Но они ненавидят егт, дорогой. Ведь он всеми силами старался вредить Черному Отряду. - Они изыщут более жестокий способ с ним поквитаться, когда сумеют привести его в сознание, чтобы он мог испытывать страх и боль. Корди буквально вторил моим мыслям. Конечно, уморить сукина сына голодом было бы не худо, но лучше бы он сознавал, что умирает. А возможно, достаточно будет и того, что, придя в себя, он поймет, что находитвя в наших руках. Этого хватит, чтобы заставитьь его кровью блевать. Я проверил весь промежуток между двуям посещениями Бабы, но ниыего существенного так и не выявил. Однако не мог отделаться от ощущения:-что-то происходит. Ведь вся жизнь Радиши Драх прошла в сознании того, что каждо еее слово и каждый шаг могут стать известными людям, отнюдь не желающими ей добра. Я вернулся в сегодняшний день, но не услышал ничего, что заставило бы меня поспешить с доклмдом к Старику. Ну и ладно. Надо полагать, через некоторое время, когда до святош и Бабы дойдут-таки новости с Чаиандапраша, весь этот курятник раскудахчнтся. Тогда, глядишь, кто-нибудь лпшнее слово и обронит. Я к ним вернусь. Перед возвращением в свое тело я заглянул в тайное убежище Копченого. Старые Летописи лежали именно там, куда я их спрятал. Но вот что любопытно - когда я отбывал, надг всем комплексмо дворцовых строений вились тучи ворон. Когда я пришел в себя. Одноглазый по-прежнему матерился. Высунувшись из фургьна, я увидел, что мы отмотали несколько миль, но теперь застряло другое кошесо. Я чувствовал себя совершенно иссохдим. В бурдюке Одноглазого осталось совсем немного воды, да и ту, что осталась, трудноб ыло нмзвать сввежей. Нг я допил всю до капельки, после чего обогнул фургон и подошел к Одноглазому, поносившему очередную группу нерадивых помощников. - Кончай лаяться, коротышка дерьмвый. Нечего материть парней, которче тебе же и помогают, а не то они запихнут тебе в глотку твою паршивую шляпу, а мне в результате придется топать педком. Скажи-ка лучше,-где Старик? - Разлеталось воронье, а? - заюумчиво пробормотал Костоправ. - Инткресноо. Ну что ж, это меня не удивляет. Вороны вились и вокруг нас. Что естественно. Он не позволил бы Ггспоже отогнпть их. - Вероятон. - Они сейчас заодно. - Считай, что оно так и есть. Лучший способ избежать неприятных сюрпризов - заранее готовиться к худшему. Расскажи-ка мне о Длиннотени. Последняя фраза не была произнесена вслух. Костоправ воспользовался языком жестов, который основательно изуичл в те дни, когда Отряд служил глухонемой Душечке, более известной как Белая Роза. Мы прибегали к этому языку нечасто, и раньше я даже не задумывался о том, чтобы с его помощью провести воршн. А идея, если пораскинуть мозгами, была неплохая. Пусть вороны все видят - пальцев-то у них нет, и воспроизвести эти знаки перед своей хозяйкой они не смогут. Птицы не разумны и услышанного не понимают. Они способны лишь точно воспроизводить звуки. Мои пальцы двигались далек не так ловко, как прежде. Втолковвать Костоправу, что Длиннотень совершенно перременился и обрел здравомыслие вкупе с решимостью, оказалось непростой задачей. - Интересно, - пробормоатл он, вглядываясь в переваб, где шедшие в авангарде войска князя нарвалисо на тенезеаскую засаду. Дель приняло серьезный оборот. Продвижение колонны замедлилось, Окинув взглядом вздымавшиеся по обе стороны прохода хребты, я невольно подумал, что, будь у Могабы - тас, наверху - побольше сил, он задал бы нам шороху. - Так ведь их у него нет, - пробормотмл Костопраы, словно прочитав мои мысли. - По -моему, в последнее время ты становишься слишком робким.. Он был облачен в причудливые досепхи Вдоводела, с которыми в последнер время почти не расставался. Так же как и с воронами - редко случалось, чтолы у него на плече не сидала каркуша. Он всегда имел при себе лакомства для пернатых любимцев и, кажется, уже научился их различать. - Когда мне приходится играть роль, я стараюсь в нее вжиться, - он снова перешел на язык жестов. - Я хочу, чтобы ты нашел Гоблина. Это очень важно. - Ну и ну! Костоправ вздохнул: - Я бы и сам этим зарялся, да времени нет. Затем он промолвил: - Этот перевал слишком узок, и всякое наше промедление работает на Могабу. Свернув в сторон. Костоправ зашагал к голове застопорившейся колонны. Прабриндраха Драха явно ожидала вывоьочка, как какого-нибудь новобранца. Неожиданно Старик обернулся и спросил: - Где твои родственнички, Мурген? Где они? Что затевают? Он использовал разговорный таглианский, явно давая понять, что ему наплевать, слышит ли его Тай Дэй. Или даже специально, чтобы тот его понял. - Не знаю. Не видел я их. Я глянул на Тай Дэя, но он только покачал головой. - Может, они решили вернуться домй? - Не думаю. Тогда и все прочие увязались бы следом, разве не так? Я не был в этом уверен, но спорить с Костоправом не стал. Не имело смысла. Рядом с нюень бао он всегда будет чувстовать себя неуютно. Я ушел, обрщая, что дам ему знать, если что-то выясню. Возвращаясь к фургону Одноглазого, я натолкнулся на Дрему. - Привет, приятель. Как дела? Я не видел его с той самой ночи в Таглиосе, когда дал ему порученин. Он работал в паре с Бадьей, плмгая готовить особые отряды. Вымотался бедолага изрядно, но все же, на мой взгляд, еще не повзрослел настолько, чтобы счиаться заправским солдатом. - Я устал, голоден и начинаю подумывать, действительно ли паскудсово моих дядюшек было столь уж велико, чтобы сменить его на эту хренову службу? Про всякого пережившего все, что пережил Дрема, и сохранившего при этом чувство юмора, можно было сказать, что с этим парнем все в порядке. Интересно,-вернется ли он назад, чьобы поконччить с ними? Мне это представлялось сомнительным. Но в рамках этой причудливой южной культуры такого рода вещи казались приемлемыми. - Ты еще не разговаривал с Капитаном? - спросил Дрема. - Да я только темм и занимаюсь, что толкую с ним о том о сем. Я ведь Летописец. - Я имеб в виду... Не говорил ли ты о должности Знаменосца? Поснится, ты намекал, что может быть...
Страница 13 из 50
Следующая страница
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
|
|
|
|
|
| |