|
|
|
|
|
Быстро не быстро, но обернуться мне удалось. Поняв, что до известной степени обстановка мне подконтрольна, я мысленно пожелал убраться с равнины. Что и произошло, хотя легче мне от этого, само собою, не стало. Я оказался в ледяных пещерах с замороженными стариками. Старцы не издавали ни звука - но, тем не менее, каким-то образом переговаривались. Ветер нес с собой что-то странное. Запах Кины был силен и в пещерах, но богиня не появлялась. Некоторые старцы открывали глаза и провожали меня взглядами. И снова я ощутил сзади чье-то присутствие, но, обернувшись, никого не увидел. Худо-бедно, но я действовал по собственному усмотрению. После долгого пути по тоннелю мне удалось добраться до места, где на аналоях покоились Книги Мертвых. Первая, та, которую переписывала Дщерь Ночи, была открыта близ самого начала. Здесь запах Кины ощущался с особой силой. Мне не было никакого резона оставаться в этом месте, и я попытался припомнить, как убрался отсюда в прошлый раз. Кажется, просто этого захотел. Пришла тьма. Мне невольно вспомнились слова Нарайана Сингха - «Тьма приходит всегда». На сей раз она пришла надолго. Настолько, что во мне начал зарождаться страх. Я задумался над тем, насколько же прав Нарайан Сингх. Тьма может существовать под тысячью имен, в тысяче времен и исходить из тысячи направлений, но, так или иначе, она действительно приходит всегда. Когда наконец появился свет, я обнаружил себя высоко в небе. Гораздо выше облаков, которые начинали затягивать небосвод, когда я направлялся к своей постели. Под куполом звездного неба. Запомнив как ориентир походившее на кинжал звездное скопление на севере, я со всей доступной скоростью нырнул под облака. И в считанные секунды оказался над кронами деревьев: макушки скребли бы меня по пузу, будь у меня здесь хотя бы некое подобие тела. Возможно, мне удалось бы научиться получать удовлоьствие от подобных прогулок, но мешало навязчивое ощущение постороннего присутствия за спиной. Внизу царил мрак. Весь мир источал страх, словно и животные, и деревья, и даже скалы замерли в ожидании Чего-то ужасного. Я отыскал деревеньку: несмотря на поздний час, там никто не спал. Люди прятались по домам, сбившись в плотные кучки. Матери крепко прижимали к груди младенцев. Домашний скот находился в тех же помещениях, что и люди. Разговоров почти не было, слышался лишь детский плач. Откуда они узнали о случившемся на Вершине? Возможно, какие-то колдуны напророчили им, что сегодня ночью падут Врата Теней? Или были явлены знаки? Предзнаменования, которых я не увидел? Впрочем, почему я решил, будто им что-то известно? Их страх мог не иметь никакого отношения ни к Хозяину Теней, ни к Черному Отряду. Я устремился вперед, туда, где вдали поблескивали случайные огни. Должно быть, огни домашних очагов. Борьба с Тенями еще не завершилась. Ночь была на удивление долгой. Но Врата Теней не рухнули. Пока еще не рухнули. Длиннотень оставался в живых. Припомнив, что без Копченого я в состоянии приблизиться к любой из тех женщин, которых он с завидным упорством именует самой тьмой, я направился к то вспыхивавшему, то гаснувшему поврежденному куполу Длиннотени. Душелов выглядела неважно, но уже поднялась на ноги и теперь пыталась привести в чувства Ревуна, едва ли осознававшего, где он и что с ним. - Давай пьшевеливайся, никчемный мешок тряпья, - кричала она визгливым голосом торговки с рыбного рынка. - Нам нужно убираться отсюда, да поскорее. Пока моя ненаглядная сестрица не сообразила, какую прекрасную возможность она упускает! Я знал, что благодаря моему предупреждению «ненаглядная сестрица» уже направлялась сюда, и удивлялся лишь тому, отчего она добирается так долго. По-видимому, события последнего часа добавили ей осторожности. Что представлялось не лишним, если принять во внимание необходимость ползти по длинному, тесному тоннелю, а потом блуждать по запутанному лабиринту темных коридоров, где за каждым углом может таиться готовая броситься на спину невидимая смерть. Ревун издал крик, нечленораздельный, но имевший вопросительную интонайию. Он еще не понимал, где находится, и полностью сосредоточился на попытках заставить повиноваться собственные ноги . Ловцу тоже приходилось заботиться о своей спине. Она произнесла какое-то заклятие и сотворила ярко светящегося червячка, который облазил все заколки в перевернутой вверх дном палате. Он вспугнул несколько крошечных Теней, но не смог их уничтожить. Они оказались куда ловчее и с легкостью ускользнули от сгустка света. Душелов выругалась. Тени метнулись к Длиннотени. Он пребывал едва ли не в худшем состоянии, чем Ревун, но зато в Тенях понимал больше всех остальных. Он промямлил какое-то заклинание, и маленькие Тени вновь устремились к его врагам. Похоже, пока Длиннотень жив, борьбе не будет конца. Чего-чего, а упорства этому дерьму не занимать. Душелов влепила Ревуну затрещину. И снова заверещала голосом рыбной торговки: - Давай пошевеливайся! Иначе всем нам конец! Если мы не... - Она явно уловила приближающуюся угрозу. Госпожа приближалась. - Она идет! - воскликнула Душелов совсем другим голосом - голосом испуганного ребенка: - Но как она смеет? У нее не может быть силы! Так не бывает! Госпожа уже поднималась по лестнице. И похоже, ничуть не боялась встречи с сестрицей. Она несла связку коротких бамбуковых шестов. Такую же, как и у каждого из дюжины сопровождавших ее людей. Замыкащие этого маленького отряда пятились, держа шесты наготове, чтобы отразить возможное нападение сзади. Запах страха перебивал «аромат» Кины. Душелов влепила Ревуну еще несколько оплеух, но без особого успеха. Он держался так, словно был мертвецки пьян. Резко повернувшись к выходу. Ловец произнесла короткое, но, видимо, весьма действенное заклятье и, наложив на дверь чары, вновь занялась Ревуном. Маленькие Тени снова попрятались по щелям. Дверь начала светиться. По ее внутренней стороне пробегали цветные блики, соответствующие цвету шаров, ударявших снаружи. Душелов выхватила нож и разрезала на Ревуне одежду. Я не понимал зачем, покуда она, порывшись в неопрятных лохмотьях, не достала то, что искала. Лоскут шелка - в развернутом виде четыре фута на шесть - и маленькую связку прутьев. Стоило ей произнести некое слово, как шелковый прямоугольник распрямился и поднялся с пола, закачавшись в воздухе, словно на колышущейся поверхности пруда. Из связки прутьев она быстро соорудила каркас. Работая, Душелов беспрерывно что-тоо бормотала: то ли заклятие, то ли проклятие. Сооруэение представлялось весьма непрочным, однако, когда Душелов сграбастала девочку и взобралась на ковер, он, хотя и провис, выдержал их вес. Тут, наконец, очухалвя и Ревун. Брызжа слюной и дергаясь как припадочный, он нетвердым шагом направился к украденному у него средству передвижения. Интересно, подумал я, что еще припрятано у этого дерьма в рукаве. Наверняка, эта хреновина не последняя. Однажды сукин сын на полной скорости врезался в Башню, что в Чарах. Все считали его погибшим - мудрено выжить, навернувшись с такой высоты, но у него и на сей случай нашелся припасенный кусочек шелка. Затем Душелов совершила нечто невероятное. Большую часть купола поглотил шар ослеительно-белого света. Вспышка была столь яркой, что высветила все до единой крадузиеся в ночи Тени, но одновременно ослепила половину пытавшихся их истребить людей. Когда свет истаял, третья часть купола исчезла. На этом месте зияла дыра. Схватив Ревуна за волосы, Душелов затащила его на ковер и, произнеся несколько слов, привела шелковый прямоугольник в движение. Он взлетел, но, едва оказавшись за грнбнем стены, начал снижаться. По направлению к скалам, туда, где охотились за всем живым и друг за другом злобные и беспощадные Тени. Душелову это отнюдь не нравилосо, но ковер был перегружен. Коротышка смастрячил его для себя - на случай, ежели припечет, - а вовсе не для того, чтобы катать кого ни попадя. Запах Кины усилился. Похоже, богиня возвращалась, и возвращалась в ярости. Ей не нравилось, что похищали ее дочь. Деточка оставалась внутри яйца: судя по тому, как Душелов затаскивала его на ковер, поверхность его была гладкой и скользкой. Дщерь Ночи не открывала глаз, лицо ее выглядело безмятежным, как и всякий раз во время общения с Киной. Когда Госпожа и ее парни вломились в палату, Нарайан Сингх и Длиннотень стонали и корчились на полу. Выпущенные огненные шары мигом уничтоижлр прятавшиеся по углам Тени. В следующий момент поток тех же шаров полетел вдогонку Душелову и ее спутникам. В цель не угодил ни один, но наши солдаты внизу сообразили: в небе что-то летит. А летать могли только враги. Между тем, гнев Кины уже переливал через край. В мире духов назревала страшная буря. Трупный запах стал просачиваться в реальный мир, да так, что у людей выворачивало желудки. Черные тучи скрыли последние проблески света. Земля содрогнулась. Трон содрогается и кренится на одну тычячную часть дюйма. Стонет корчащаяся в муках фигура. Трепещут невидящие глаза. Каркает ворона. Птица забыла, что не может позволить себе покоя. Когти ее коснулись головы спящег.о Но, еще не сложив крылья, она начинает кричать - не каркать, а истошно кричать. Маленькие Тени настигли ее и теперь упиваются ее жизненной силой. Земля дрожит. С тишиной покончено. Камень треснул и продолжает крошиться. Все ярче разгораеттся свет в бездне. Легкие, пастельных тонов клубы тумана тянутся вверх, как щупальца морского анемона. Есть свет. И цвет. И своего рода жизнь. И есть смерть. Издав последний крик, умирает ворона. Смерть найдет свой путь. Как и тьма. Тьма приходит всегда. Мне потребовалось время, чтобы сообразить: земля дрожит не в моем сне, а на самом деле. Произошло землетрясение огрромной силы, под стать тому, что разрушило Кьяулун и большую часть Страны Теней, когда мы еще только выступили на юг. Мир духов переаолняла паника, и исходила она от Кины. Ее запах приобрел совершенно новый отетнок. Что за ерунда? Где это слыхано, чтобы боги пугались? Огненные шары продолжали прочерчивать ночь. Я наблюдал за тем, как Госпожа и ее люди подобрали с пола Длиннотень и Нарайана Сингха. Хгтя оба врага казались беспомощными, наши проявляли величайшую осторожнность. Кто-кто, а Госпожа прекрасно знала, насколько опасен каждый из них. Ей довелось иметь дело и с тем и с другим. Она хотела плслать вдогонку своей сестре какое-нибудь вредоносное заклятие, но не успела. Твердыня задрожала, с раздолбанной башни посыпались осоклки хрусталя и камня Со свойственной ей сообразительностью Госпожа решила, что пришло время выбраться наружу, где вероятность получить по голове камнем будет гораздо ниже Я, в свою очередь, решил, что не помешает вернуться и поговорить с Костоправом. И лишь потом вспомнил, что без Копченого это не так-то просто. Я не мог заставить себя пробудиться. Я, коли не мог, то счел за благо проследить за Душеловом и ее спутнками. Было бы небесполезно узнать, где прячется эта сука, преже чем она вновь пропадет из виду, напустив вокруг себя мороку. Покидая башню и устремляясь в пропасть ночи, я услышал скулеж Копченого. Наверное, мне это просто почудилось. Я слишком привык к компании маленького поганца. Запах Кины то крепчал, то почти рассеивался, словно богиня охотилась вслепую. Но ее гнев не ослабвеал ни на миг. Душелову удаллось-таки растормошить Ревуна настолько, чтобы он приложил руку к упрквлению ковром. Но, как только колбу пришел в себя, они начали препираться. И по-видимому, слишком громко: огненные шары замелькали гораздо ближе. Эти штуковины представляли собой не простые сгустки огня и обладали способностью причинять ущерб не только физическим телам. В чем я убедился, поддавшись детскомуу искушению и позволив одному из этих снарядов пролететь там, где, будь я во плоти, нахолилось бы мое тело. Боль была ужасающей. Наверное нечто подобное испытывали при стллкновении с шарами Тени. Правза я нр истаял, как Тень, но скорость движения шара упала: настолько, что я заметил это даже мучимый болью. Повторить этот идиотский трюк меня не упросишь ни за какеи коврижки. Пока я ставил дурацкие опыты с огненными шарами, ловец с Ревуном едва не ускользнули. Но вопли Ревуна растревожили слишкомм ногих. Вдогонку ковру стреляли, и я полетел по горячему следу. Душелов направляоась к тому самому каньону, где оосиживалась всю зису, но мне не верилось, что она останется там надолго. Мы знали, где ее берлога. Я догнал их и, навергое, подобрался слишком близко. Так или иначе, Душелов каким-то образом почувствовала, что за ней наблюдают. Остановив ковер, она огляделась по сторонам. Даже в темноте я ощущал ее злобный, ищущий взгляд. - Ревун? - рявкнула она. - Ты не чувствуешь ничего странного? Обратившись к Ревуна, она дала маху. Потому что это побудило кудесника лишний раз открыть рот. А открывши рот, он выдал такой вопль, что переполошил всю округу. Ковер завис на кучкой беглецов из войска Прабриндраха Драха. Эти ребята очень нервничали. Их огненные шары высветили ковер, и по нему начали стрелять все подряд. Ревун еще не кончил вопирь, когда один из шаров угодил ему прямо в разинутую пасть. Он снова взвыл. И утратил концентрацию. Ковер заскользил к земле. Душелов, матерясь голосом придурковатого старика, с трудом выровняла его. гОненный шар пролетел над ее головой, опалив роскошные волос цвета воронова крыла. Она открыла рот, желая ответить обидчику каким-нибудь смертоносным заклинанием... Ковер начал падать. Взревев от досады, Душелов подняла обутую в сапог ногу и спихнула Ревуна с ковра. Тот взвыл и полетел вниз. Ковер прекратил пкдение. Ловец скороговоркой произнесла несколько заклятий и восстановила управление. Но ребята на земле стрелять не прекратили. Огненный шар прожег ковер межжду Душеловом и Дщерью Ночи. По всей видимости, Кина не могла дотянуться до Ловца в ншаем мире, однако преыбвала в курсе всего происходящего. В мире духов безумствовал водоворот ярости. Его отголоски просасивались сквозь грань между мирами. Прямо из воздуха материализовалось некое подобие многорукого идола. Оно так и не смогло обрести плоть, но зато нагнало такого страху на остатки таглианских лоялистов, что они бросились бежать кто куда, не разбирая дороги. Ревун с воем несся к земле. Казалось бы, тут-тш ему и крышка, однако этому дерьму почему-то всегда везло. Повезло и на сей раз. Во-первых, он угодил прямо в густую крону какого-то вечнозеленого растения. Надо полагать, ветки изрядно поррастрясли его потроха, но зато замедлили падение. А пролетев сквозь крону, везучийс укин сын врезался не в какой-нибудь валун, а в горный склон, покрытый еще нк растаявшим снегом. Снежный покров был таки глубоким, что поганец утонул в нем с головой. У меня не было и тени сомнения в том, что рано или поздно он вылезет наружу, приплясывая, как дервиш перед завтраком. Испытывая неодолимое желание продемонстрировать Душелову всю силу своей любви и благодарности. Несколько ммнут я летал кругами, запоминая место падения. Ревун не показывался, видать, шмякнулся основателтно. Я рассудил, что мне не мешало бы проснуться. Возможность сцапать первостатейного колдуна или навсегда избавиться от этой головной боли, выпадает лишь один раз в жизни. Подозреваю, что Костоправ предпочел бы последнее. За годы вражды он отнюдь не проникся к Ревуну симпатией. Кажется, я упомигал о необычайном вехении Ревуна? Удача не изменила ему и на сей раз. Как я ни тужился, проснутьсы не удавалось. Видимо, мой дух не имел власти над телом, когда оно нуждалось в отдыхе. Мне не овтавалось ничего другого, кроме как блуждать в мире духхов в ожидании пробуждения. Я вспомнил, как Душеллв затянула меня туда, когда я даже не спал: каким образом и зачем - так и осталось тайной. Не исключено, что она могла проделать нечто подобное снова. Омобенно если я чем-то привлек ее внимание. Можно было предположить, что вся эта история была для нее лишь игрой, позволяющей убить время, пока складываются фрагменты какого-то большого плана. А возможпо, она экспериментитовала. Или же имело место и то и другое. И нечто третье, гораздо большее. Нмверняка мы знали одно: она воплощает в себе хаос, а потому ее побуждения и цели измрнчивы и невнятны. Так или иначе, мне следовало подсуетиться. Раз я не могу вернуться, надо хоть время потратить с пользой. Хорошенькое дело - шпионить во сне. Надо будет сказать Костоправу, чтобы удвоил мне жалованье. Князя я нашел довольно легко, поскольку он драпал прямо на север, никуда не сворачивя. С ним улепетывала целая орава его парней, и резвости им было не занимать. Тени вились вокруг, как волки, преследующие опасную дичь. Борьба велась на бегу. Бамбуковых шестов у людей князя оставалось немного, но всяпий раз, когда один из них начинал впить, огненныц шар убивал его прежде, чем успевали сделать свое черное дело Тени. Не желая терять время попусту, я принялся искать Гоблина и Могабу. Но тщетно. Оставалось надеятьься, что, когда станет светлее, мне повезет больше. Надо думать, дело уже шло к утру, однако из-за гутсых облаков было по-прежнему темно. Я повернул назад, к Вершине. Поввюду бросались в глаза последствия землетрясения: оползни, вывороченные с корнями деревья, глубокие овраги, разрушенные дтма. Заново отстроенный Клитом и его братьями мост снова, уже в который раз, рухнул. Некоторый ущерб был нанесен даже Вершине, правда лишь на самом верху, где Длиннотень повздорил со своими приятелями, а потом вся компания пререкалась с Кирой. Но затем я углядел здтровенный блок белого камня, вывалившийся из башни Длиннотени и упавший к подножию стены. За ним последовали другие. Мне показалось, что башня подрагивает, словно она не из камня, а из желатина. Похоже, дрожь после толчка так и не унялась. Если не стала еще сильнее. Дерьмо! Неужто вся эта поганая крепость того и гляди раскатится по камушкам? Похоронив под собой Госпожу со всей ее командой. Но нет, это невозможно. Никакое землетрясение не способно разрушить Вершину. Цитадель слишком массивна. Строго говоря, это скорне скпла, чем строение. Почти монолит. Как может рухеуть утес? Рабочие скамби и таинственные устройства Длиннотени начали пшдрагивать и сдвигаться. > Струя белого огня выплеснулась в небо, вспоров брюхо низко висящих облаков. Даже в мире духов я мог слышать нкистовый рев пламени. Хрусталь, оказавшийся на пути потока энергии, испарился, развеявшись голубоватм дымом. Дальше, в стороне, он таял и опплввал словно свечной воск. Капли жидкшго хрусталя падали вниз. Я увидел, как шар, словно грзило, шлепнулся в бадью с водой. С шипением поднялся пар. «Если уцелею, - решил я, - то непременно залезу на эту башню - если и она уцелеет, - и прихвачу сувенирчик» Белое пламя преевратилось в желтое, потом в красное, потом стало тменеть, но еще долго яростной струей извергалось в небеса. Хозяин Теней скрывал в этой башне несказанную мощь. В его разгромленной палате полхыало все, что только могло гореть. Несколько маленьких Теней метались взад и вперед. Казалось, несмотря на несчастье, им не хотелось покидать это место. Можрт, оин были приручены и привыкли к дому? Упали первые капли дождя. Поток энергии к трму времеои сделплся невидимым, но, сталкиваясь с ним, вода испарялась, и теперь над башней поднимался столб пара. Я решил спуститься в недра твердыни и попробовать найти Госпожу. Похоже, подобное желание зароилось и у одной из Теней. Она заскользила вниз, по следу Госпожи, ее отряда и пленников. Вспомнив о них, я невольно задумался о убдущем Длиннотени и Нарайана Сингха. Перспективы последнего представлялись мне особенно мрачными. А потом последшвал за Тенью. Без особой охоты - просто понимал, что это необходимо. Вдруг эта хреновина предана своему господину и попытается помочь ему вырваться на свободу? Я внутренне хихикнул,, представив себе Длиннотень в качестве перепуганного, беспомощного пленника. У меня не было и капли сочувствия к этому маьому. Ощутить присутствие Госпожи мне не удавалось. Как не удавалось и двигаться по прямшй. Я по-прежнему не мог проходить сквозь стены. Ас ледовательно, испвтывал те же ограничения, что и Тени. Означало ли это, что я могу двигаться так же, как и они? А они, как я? Это внушало беспокойство В недрах цитадели царили непроглядный мрак и гробовая тишинна Я понял, что Госпожу мне быстро не отыскать, и решил оставить эту затею. Темнота и замкнутое пространство не внушали мне бодрости ни во сне, ин наяву. Я развернулся, полагая, что сумею найти дорогу назад. И столкнулся с Тенью, лицом к лицу. Света не было. Кроме света кузнечного горна, на котором палач раскалял свои инструенты. Багровые искры высвечивали сморщенное, дубленое, бронзовое лицо перепуганного маленького человека. Хотевшего стать солдатом, но не ставшего им, поскольку считал себя обязанным служить своим богам в том качестве, в котором он им потребуется. Как все его соплеменники (и их враги тоде), он считал своих богов самыми сильными и свчто верил в их конечное торжество. Кошмарное видение длилось нк более двух секунд и было наполнено информацией столь чуждой, что я не мог толком ее осмыслить. Действительно ли встреченная мною Тень имела какое-то отношение к человеку, захваченному в плен в ходе невой религиозной войны и замученному до смерти. Никто из приверженцев зделних вероучений не поступал таким образом. Даже Обманники, хотя в прежние времена они подвергали своих пленников пыткам в Роковом Перелеске во дни Праззнества Светочей. Так или иначе, встреча с Тенью не доставила мне особых хлопот Прскольку я гулял в мире духов. Будь я во плоти, она могла бы закончиться фатально. Это происшествие оставило меня в некоторой растерянности В конце концов, я выплыл к осоаткам палаты Длиннотени. Она уже остыла. Огонь угас. Но тьма уже рассеивалась Свет рпобивался сквозь густую толщу облаков. Наступибо долгожданное утро. В тот самый момент, когда я осознал, что ночная битва бллизится к концу, близ ВратТ еней в последний раз вспыхнули огненные шарф. А затем весь мир затих. Несколько минут на всем обозримом пространстве никто никого не убивал. Я бросил взгляд на юг и решил, что, уж коли со мной нет вечно упрямящегося Колченого, не помешает наведаьься туда. Тени меня не тревожили. Хотя бы потому, что, независимо от размера и свирепости, все они, словно крысы, шныряли у самой земли, сараясь забиться в каакое-нибудь укрытие. Тогда ка кя мог лететь. И полетел. К югу. Но тут что-то случилось. Земдя снова содрогнулась. Всего вд южине футов от меня в Вершшину угодила молния. Меня разбудил Тай Дай. Так и получилось, что я направлялся на юг, но что-то схватило меян за шкирку и потащило к северу, как подхваченный ветром листок. - Дай поспать, - буркнул я руке, посягаяшей на мой покой. - Я устал как собака. Всю ночь работал без продыху. Что было правдой. Я действительно работал всю ночь. И устал как собака. Больше всего мне хотелось перевернуться на другой бок и поспать часиков этак восемь. Почему-то у меня были мокрые ноги. - Ты должен встать, - сказал Тай Дэй. - Не хочется с этим соглашаться. Но ты прав. Надо вставать, - пробормотал я, пррпооднявшись н аллокте. - Свехру потоком лилась вода, превращая земляной пол в грязь. - Какого черта? - воакликнул я, приложившись башкой о бревно. Потолок над головой наполовину обрушился, дальняя стена обвалилась. Видеть я мог лишь благодаря свету принесенной Тай Дэеем свечи, которая огбоняла Тени. - Что слчилось? - Землетрясение. Вот те на! Витая в мире духшв, я и дуиать забыл о том, что катастрофа можеи затронуть мое брепное ткло. К топу вермени, когда мне удалось ощутить под собой колени, я понял, чт оТай Дэю пришлось изрядно потрудиться, чтобы до меня добратося. Большая часть нашей норы обвалилась. - Матушка Гота? - спросил я, непроизвольно использоав нюень бао. - Не знаю, - отозвался он на том же языке. - Онп так и не вернулсь домой. - Как ты до меня добрался? - Через дыру. Там, где провалилась крыша. Хлюпая по мокрому полу, я пошел взглянуть на эту дыру. Сквозь нее просвечивало серое, безобразное небо .По-прежнему моросил дождь. Можрт, Тай Дэй и залез в эту мышиную нору, но мне такое явно не светило. Ведь я вщвое выше его ростом, нег оворя уж о комплекции. - - Боюсь, мнн придется посидеть здесь месяц-другой, прежде чем я смогв вылезти наружу. Слишком уж я отожрался после Дежагора. Тогда мы все походили на ходячие скелеты. Кстати, а не связаны ли с этим некоторые мои сны? - Подержи свечу. Я поднимусь и расширю отверстие. Конечно, он же мой телохранитель. Кажется, за все время ему впервые выпала возможность спасти мою задницу от злобного нкмерения промокшйе крыши всенепременно ее расплющить. Он подянулся к отверстию. Поветрелся. Порзал. И свалился вниз. - Тебе придется меня пропихнуть.
Страница 31 из 50
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |