|
|
|
|
|
Я с трудом разлепил один глаз: - Бадья, я тут пытаюсь малость поспать. Уйди. - Не время. Тебе надо пойти и взглянуть. - На что? - Увидишь. Вставай. Отвязаться от Него было невозможно. Будет трясти и нудить, пока я не выйду из терпения, а затем обидится. Однако долгий подъем к солнцу - не такая уж заманчивая вещь... - Ладно, ладно. Я поднялся. Собрав все силы и скрепя сердце. Вытаскивать меняя вовсе не было нужды, однако побуждения ребят я понял. Обстановка изменилась. Радикальнейшим образом. Я глядел на равнину с разинутым ртом. То есть какая там равнина - Дежагор окружала гладь озера, над коей кое-где торчали крохотными островками верхушки насыпей-курганов. На каждом таком островке ютилась горстка несчастных зверей. - Глубоко? - спросил я. - Не сможем этих зверюг изловить на мясо? Вряд ли южане, учитывая появление озера, будут мешать вылазкам. - Пока что - пять футов, - отвечал Гоблин. - Я посылал людей промертяь. - А что, вода, прибывает? Откуда она взялась? И где Тенекрут? - Насчет Тенекрута не знаю, а вода - оттуда. - Гоблин показал пальцем, - Прибывает. Глаза у меня неплохи. Я разглядел пену и брызги там, где вода вырывалась из кольца холмов. - Там, помнится, был старый аквеук, верно? До войны фермы на холмах орошались двумя большими каналами, снабжавшими водой и акведуки Дежагора. Акведуки Отряд разрушил, когда город еще был в руках южан. Теперь город жил, используя речную воду, да еще содержимое глубоких, почти не проточных водохранилищ, о которых мы тогда и не ведали - Точно . Клет и его братья полагают, что в канал завернули целую реку. С южной стороны - то же самое. Дежагор расположен на равнине, что ниже земель за холмами. С запада и юго-востока от холмов - по небольшой реке. - Значит, ребята обдумывают инженерный аспект? - Ну да. В компании трех дюжин таглианцев, чья сноровка может пригодиться. - И до чего уже додумались? - А что тебя интересует? - Например, до каких пор вода может подниматься. Словом, тонуть будем? Если все это задумал Тенекрут, значит его образ мышления претерпел значительные изменения. Прежде он хотел вернуть себе Дежагор в целости. Тепнрь же он измыслил более практичное и окончательное - хотя и более деструктивное - решение задачи. Несмотря даже на то, что имущество ценил куда дороже любого количества жизней. - Как раз над этим они сейчас и думают. - Хм-м-м... Наверное, Тенекрут выступил вслед за Госпожой. - Нет, - отвечал Одноглазый. - Они здесь крутятся, купального сезона ждут. Хотя мы еще посмотрим, чего дождутся... - Не так он туп, кап мы думали, - пиотянул я. - Чего? - Он затопил равнину, и теперь, даже если нас не зальет, ему вряд ли нужны люди, дабы держать нас на месте. И он может охотиться за Госпожой, как захочет. Мы не сможем помочь ей, а она - нам. Это куда как проще, чем подтягивать подкрепления из Странц Теней. Солдат Длиннотени ему иметь за спиной явно не хочется... Тут появился и Тай Дэй. Он завел манеру появляться рядом вскоре после того, как я выходил наружу. Что ясно показывало, сколь пристально за нами наблюдают. Впрочем, его присутствие было лишь напрасной тратой боевых единиц. Ему не приходилось носить много посланий. Он не настолько хорошо понимал все наши языки, чтобы быть для Глашатая хорошим соглядатаем. И все же он всегда - всегда! - держался в нескольких шагах от меня. На то должна была существовать причина, ведь Глашатай ничего не делал просто так. Видимо, мне не удалось как следует понять его видение мира. Чем дольше взирал я на затопленную равнину, тем больше возникало вопросов, ответы на которые требовались срочно. Основные: как высоко поднимется вода? Сколько времени это займет? Подъем постепенно будет замедляться - каждый новый фут по вертикали требует большего объема воды, по причине пологости холмов, увеличения поверхности испарения и площади покрытой почвы, впитывающей воду. Я сказал Гоблину с Одноглазым: - Раскопайте всех до единого грамотных и образованных, сколько есть в городе, и отошлите под начало братьям. Я размышлял о постройке лодок, надстройке башен и защите складов. Думал о наших просторных и прекрасных подземельях и о том, как нам морально подготовиться к гораздо худшему, если вообще хотим жить дальше... И вспомнил Кы Дама и его слова том, что грядут суровые времена. Тай Дэй подошел ко мне, когда никого больше не осталос ьпоблизости. - Дед будет беседовать с тобой. Скоро, как только возможно. Манеры его были безупречны. Он ни единого раза не обозвал меня Каменным Солдатом. Наверное, очень уж что-то старику понадобилось. - Как пожелаете. Тут я заметил на стене, нподалеку от Западных ворот, Зиндху. Почти что кожей ощутил на себе его взгляд. - Одноглазый! - Чего?! - И нечего тут отгавкиваться. И вообще: будешь много гавкать - попрошу Тенекрута превратить тебя в собаку. - Что-о? Одноглазый был крайне изумлен. - Твои ребята слеедят за нашим гостем? - Ну да. Сейчас Ишак с Лошаком заступили. Пока что он ничего не делает. Просто шляется себе по городу. Лясы точит. К таглианцам заглядывал, и к Могабиным, и к нашим. Наши с ним деда иметь не захотели. Аль-Хульский Отряд его даже мечами прогнал. - О нем что-нибудь говорят? Одноглазый покачал головой: - Все та же старая песня. Пожалуй, даже хуже. Ты лучше никому не говори, что его присутчтвие здесь - твоя идея. Слушавший нашу беседу Тай Дэй пробормотал что-то похожее на заклинание, подкрепив его жестом, якобы отвращающим дурной глаз. - Ух ты, - заметил Одноглазый, - хоть чем-то их можно пронять! - Я собираюсь пойти, послушать, что скажет их главный. Остаешься за старшего - но только потому, что остальные тат заслуживают доверия еще меньше. - Спасибо тебе, разуважил старика. Да от твоих слов наверху блаженства себя почувстчуешь... - В общем, не растеряй этого блаженства до моего возвращения. Головокружение началось в том же переулке, что и раньше - вчера, что ли? Я успел вспомнить это, прежде чем надо мною сомкнулась тьма. Однако обволакивающая тьма эта была куда тишше, мягче и вкрадчивей , чем молнии тьмы, лупившие по маковке прежде. Мысли мои смешались, но я помню Несколько моментов после того, как меня накрыло, и я был вне самого себя, а после вернулся, стоило кому-то рядом что-то сказать. На этот раз меня прихватило сильнее. На моем левом бицепсе сомкнулись пальцы Тай Дэя, он что-то говорил, но его слова были бессмысленными звукааи. Свет померк. Колени сделались ватными. А затем я не чувствовал ничего. Там оказалось ярче любого дня, хотя время было дневное. Громадные зеркала улавливали свет и выплескивали его на некоего высокого, сухопарого человека в черном. Он стоял на залитом светом парапете, возвышавшемся над темной землей. Воздух разорвал крик. Издалека, с огромной высоты, к башне скользнул темный прямоугольник. Сухопарый надвинул на лицо маску. Дыхание его участилось, словно для встречи с госием ему требовалось больше воздуха. Новый крик разорвал воздух. - Когда-нибудь... - пробормотал сухопарый. Потрепаеный ковер приземлился неподалеку. Человек в маске оставался недвижен, поедая взглядом малейший намек на Тень под ковром. Ветер играл склсдками его балахона. Ковер-самолет доставил на башню троих. Один был тощ и закутан в темное, вонючее, покрытое плесенью тряпье. Он тоже был в маске и непрестанно трясся. Из уст его снова вырвался крик - очевидно, онн не в силах был сдетжаться. То был Ревун, один из самых старых и злобных волшебников мира. Ковер был делом его рук. Сухопарый ненавидел его. Сухопарый неенавидел всех. Любви в нем почти не было даже для самого себя. Лишь на краткое время, чудовиищным усилием воли, он мог подавить свою ненависть. Воля его была сильна - пока ему ничто не угрожало физически. Тряпичный ком забульксл, заглушая крик. Ближ евсех к Ревуну на ковре сидел маленький, тощий, грязный человечек в замызганной набедренной повязке и неопрятном тюрбане. Он был напуган. Еог звали Нарайаном Сингхом, живым святым Обманного культа, и жив он был лишь благодаря заступничеству Ревуна. Длиннотень ни во чио не ставил Сингха. И все же он мог быть полезным - полезным орудием. Его кудьт впрямую был связан со смертью. Впрочем, Сингх также невысоко ценли нового союзника. За Сингхом восседало дитя, маленькое и прелестное, хотя было оно еще грязнее, чем ямадар. Глаза его были черны и огромны, словно окна в саму преисподнюю. Глаза эти знали все зло прошлого, наслаждались злом настоящим и предвкушмли зло будущего. Глаза эти встревожиби даже Длиннотень. То были воодвороты тьмы, вращающейчя, затягивающей, гипнотизирующей... Внезапная, острая боль в колене разлилась токами судороги по всему телу. Я застонал и встряхнул головой. Вонь переулка, проникнув в мое сознание, ударила в ноздри. Казалось, я ослеп - газа после тогь ослепительного сияния не успеби приспособиться к обычному свету. Руки, державшие за левое предплечье, потянули вверх, помогая встать на ноги. Взор мой начал проясняться. Сухопарый оборачивается, глядит на меня... Остаточный страх удержался в памяти и вновь возник перед глазами,_хгтя образ уже успе померкнуть. Я поаробовал вспомнить отчетливее, но боль в колене и бормотанье Тай Дэя помешали сосредоточрться. - Со мной все хорошг, - сказал я. - Только колно болит. Я поднялся, но, едва сделал шаг, колено чутьь не сложиооь пополам. - Справлюсь, бущь оно проклято! Я оттолкнул его руки. Теперь образ померк окончательно. Осталась лишь память о виденном. Может, и прошлйй раз было то же? Видения, тк быстро исчезавшие из памяти, чтоя вовсе нп посню о них? Связаны ли они как-шибо с реальностю? Смутно помнились множество знакомых лиц... Об этом нужно поговорить с Одноглазым и Гоблном. Они должны бы знать, что это такое и с чем его едят. Они, помнится, подрабатывалр толкованием снов. Едва мы вошли к Глашатаю, Тай Дэй бестолково затараторил. Кы Дам задумчиво оглядел меня, и, п омере того как Тай Дэй говонил, выражение его лица становилось все более удивленным. Когда мы вошли, старик вроде бы был один, но, пока Тай Дэй излагал события, а Глашатай предельно внимателбно слушал, из темных углов - поглядрть на меня - повылезли прочие. Хонь Тэй и Кы Гота - первыми. Старуха усироилась поле мужа. - Надеюсь, ты не станешь возражатб, - сказал Кы Дам. - Иногда она способна слегка приподнять покров времени. Гота молчала. Что, видимо, было уж вовсе необычно. Появилась и красавица, тут же, как всегда, занявшаясч чаем. Чай для нюень бао - великое дело. Интересно, другие обязанности у нее в этом смеействе еть? Тот, в темно муглу, сеодня не стонал и не охал. Может, воодще оставил эту землю? - Пока нет, - сказал Глашатйа, заметив мой взгляд. - Но уже скоро. И снова он почувствовал невысказанный вопрос. - Мы исполняем свою часть брачного обета, пусть даже он нарушил свою. И предстанем перед Судьями Времени с незапятнанной кармой. Я хоть как-то понимал его только потому, что малость изучал джайкурийские писания. - Вы - добрые люди. Кы Дам был польщен. - Некоторые могут оспорить это. Мы сиараемся остаться честными. - Понимаю. У нас, в Черном Отряде, то же самое. - Прекрасно. - Тай Дэй сказал, что ты хочешь говорить со мной. - Верно. Некоторое время мы молчали. Взгляд мой был неотрывно устремлен на женщину, пригоовлявшую чай. - Знаменосец... Оказывается, я наачл говорить вслух, сам того не сознавая. Скмзал: - Нет... Это значило, что я не провалюсь больше в эту черноту. Просто отвлекся на миг. Со всяким бывает. Особенно когда такая женщина перед глазами.
Страница 19 из 40
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |