|
|
|
|
|
С крепостной башни ясно видно, что Дежагор - сплошной лабиринт. Конечно, самые неприступные города и строились с учетом того, что где-нибудь, по соседству, к власти в один прекрасный день придет какой-нибудь головорез. А собственные властители, конечно же, всегда останутся всего-навсего благонамеренными, щедрыми деспотами, радеющими лишь об умножении славы родного города. Одно-единственное поколение тому назад, до появления Хозяев Теней, война для этой части света была понятием абсолютно чуждым. С самого ухода Черного Отряда не видали здесь ни армий, ни солдат. Веками. Вот в такой-то невообразимый рай земной и пришли Хозяева Теней, властители тьмы из дальних стран, принесшие с собою все кошмары старых времен. Вскоре появились армии - необученные и неумелые. И шествовали они по землям не подготовленных к войне королевств, словно громадные жестокие бегемоты, пред коими бессильны сами боги. Тьма ширилась. Города повергались в прах. Счастье улыбнулось лишь нескольким, отстроенным Хозяевами Теней заново. Народам новооснованной Страны Теней был предоставлен выбор между повиновением и смертью. Джайкур возродился, как Штормгард, берлога Хозяйки Теней по имени Грозотень, властительницы ветров и громов, ревущих и грохочущих во тьме. Той, что была рождена под именем Буреносицы в другой стране, в другую эпоху. Вначале Грозотень велела устроить над руинами захваченного Джайкура, посреди совершенно сглаженной рабами и военнопленными равнины, насыпь в сорок футов высотою. Грунт для насыпи был взят из окружающего равнину сплошного кольца холмов. Завершив насыпь и выложив внешние склоны ее несколькими слоями специально доставленного камня, Грозотень выстроила поверх нее свой новый город, окружив его затем стеною еще в сорок футов высотой. Однако планы Грозотени не учитывали возможности противостояния мощи Черного Отряда. В Дежагоре - четверо ворот. По одним на каждую из сторон света. С холмов к ним ведут прямые, мощенные камнем, дороги. Теперь хоть какое-то движение наблюдается лишь на южной. Могаба завалил все ворота, кроме одних, оставив только калитки для вылазок, постоянно охраняемые нарами. Могаба полон решимости драться. Ни один из этих вислозадых таглианских легионеров не уйдет отсюда; все полягут вместе с ним. В живых никто не останется: будь то Старая Команда, нары, джайкури, таглианцы, нюень бао - любой другой, имевший несчастье застрять здесь. Если только Тенекрут со своей шайкой, для разнообразия, не захочет извести кого-нибудь еще. Верно. Если берешь на вылазку восемнадцать бойцов, можешь голову прозакладывать, что вернутся только девять. И шансы привести этих девять назад куда выше, чем нам вырваться отсюда. Укрепленный лагерь тенеземцев расположен к югу от города. Так близко, что достает наша тяжелая артиллерия. Видишь, там у них бревна обуглены? Это мы попробовали выжечь лагерь в день той большой битвы. С тех пор еще несколько раз устраивали рейды, но с нынешними нашими силами нельзя идти на серьезный риск. Словом, не слишком-то это повредило Тенекруту. Наша артиллерия еженощно устраивает им побудку, всякий раз в другое время. Оттого они всегда утомлены и сонны - и, когда бы ни пошли в атаку, не способны драться в полную силу. Есть у нас и еще кое-что. Загвоздка - в Тенекруте. Отряд не в первый раз сталкивается с подобной породой. Те тяжеловесы, из нашего прошлого, в таком положении разрушили бы Дежагор единым махом, мы бы и пикнуть не успели. А тут сноровки и проворства букашек, вроде Гоблина с Одноглазым, вполне хватает для сведения слабых потуг Тенекрута на нет... Слабость его - вот загадка! Если противник не предпринимает всего, на что, по-твоему, способен, это действует на нервы. Потому как Тенекрут стал мерзавцем такого высокого полета отнюдь не благодаря мягкости и вежливости. Одноглазому положение представляется в преподлейшем свете. Говорит, Тенекрут так вял оттого, что Длиннотень сидит у него на хвосте и тщательно обессиливает исподтишка. Прежде чем появились мы. Хозяевам Теней не с кем было соперничать, кроме как друг с другом. Как правило, Гоблин не согласен с Одноглазым ни в чем. Он заявляет, что Тенекрут усыпляет нашу бдительность, оправляясь тем часом от ран, оказавшихся серьезнее, чем мы полагали. А по-моему, здесь обе эти причины имеются. Над лагерем Тенекрута кружат вороны. Постоянно кружат... Их там самое меньшее чертова дюжина. А прочие день и ночь преследуют нас, но только не в помещениях. Туда они не забираются: мы не пускаем. Если какая и попробует, быстро окажется в чьем-нибудь котелке. У Костоправа имелся пунктик насчет ворон. Похоже, теперь я его понимаю. Но мне куда больше досаждают летучие мыши. Их не так часто увидишь. Вороны им проходу не дают. (Эти вороны и по ночам летать не стесняются.) А тех, что уцелеют после ворон, чаще всего добиваем мы. Конечно, некоторые ускользают, не без этого. Что мне не нравится. Они - соглядатаи Хозяев Теней. Дальнозоркие глаза коварства, заглядывающие твда, где враг не в силах свобдоео управлять живою тьмой. Из Хозяев Теней осталось только двое. Они более не властны, как прежде, управлять Тенями в самом сердце таглианских земель. Они развеиваются. Словно сон. Сны слишком легко становятся кошмарами... Глядя с вершины башни, поневоле удивишься, как же все эти джайкури ухитряются помещаться в стенах Дежагора. Некогда холмы, окружающие равнину, были густо усеяны фермами, садами и виноградниками. После прихода Теней крестьянские семейства бросили свои земли. Затем явились враги Теней, Черный Отряд, здорово проголодавшиеся после победы при Годжийском броде и длинного марш-броска. Ну а затем и армии тенеземцев, потрепавшие нас впоследствии, не заставили себя ждатт, Теперь холмы хранят лишь воспоминания о былом великолепии. Самые мудрые крестьяне бежали первыми. Их-то дети и заселят эту землю вновь. Затем те, кто поглупей, ринулись сюда, под призрачную защиту дежагорских стен. Могаба, когда особенно разъярится, выгоняет за ворота по несколько сотен. Это ведь только глотки, вопящие: «Жрать давай!» А еда только для тех, кто готов умереть, защищая стены... Местные, не способные вносить вклад в дело обороны либо выказывающие слабость - больные там, или тяжелораненые, - отправляются за ворота вслед за крестььянами. Тенекрут не прринимает к себе никого, кроме согласных участвовать в земляных работах либо рыть траншеи под мертвецов. Первое подразумевает тяжелый труд под жестоким обстрелом бывших друзей из города, второе же - подготовку ложа, которое тебе же и пригодится, как только перестанешь приносить пользу. Небогатый выбор. А Могаба никак не постигнет, отчего его военный гений не прославляется всем миром... С нюень бао он не связывается. Пока. Они почти бесполезны для обороны Дежагора, однако и ресурсов не потребляют. И детишки их - вон как упитанны, а ведь всем остальным приходится подтягивать пояса... Сейчас на улицах редко встретишь собаку или кошку. Лошади целы только потому, что находятся под защитой армии, да и то их всего горстка. Кончится фураж для них - наедимся от души. Мелочь вроде крыс или голубей стала пуглива. Порой можно услыхать яростный, протестующий крик застигнутой врасплох вороны... Нюень бао... Эти - выживут. Народ с одним-единственным бесстрачтным лицом на всех... Могаба не докучает им - большей частью оттого,-что нюень бао поднимутся на обидчика немедля и всем скопом. К драае они относятся серьезно, это для них - святое. Они не встревают ни во что, если только могут, однако - отнюдь не пацифисты. Пару раз тенеземцам пришлось раскаяться в своих попытках пробиться в город через их кварталы: нюень бао устроили им изуиительную резню. Джайкури поговаривают, что они поедают своих врагов. Верно, находили лжди человечьи кости, явно прошедшие кулинарную обрабьтку. Я не верю, что кости эти - со столов нюень бао, но Кы Дам отказался опровергать даже самые пакостные обвинения в адрес своего народа. Возможно, он признает правдой любую небылицу об ужасных обычаях нюнь бао. Может, разговоры, нагнетающие страх перед ними, ему только выгодны. Хочешь жить - хватайся за любую соломинку. Если бы они заговорили!.. Наверняка порассказали бы такого, что - волосы дыбом... О, Дежагор! Безмятежные дни прогулок по аду с улыбкой на губах... Интерессно, сколько времени пройдет, прежде чем смех вовсе покинет этот город? Усталый донельзя - как и всякую ночь, насколько себя помню, - я отправился на стену, заступать на очередное дежурство. Устроившись в амбразуре, я проклял всех предков наших приятелей-тенеземцев. Они там, снаружи, что-то замышляли. Слышались возня и разговоры, по равнине двигались огни факелов. Вот же полуночники неугомонные; не могут они в нормальное время делами заниматься? Судя по всему, энтузиазма в них было не более, чем во мне. Один раз я разобрал даже нелестное замечание обо мне и моих предках. Словно это я всю эту кутерьму затеял! Пожалуй, противник наш был движим одним-единственным побуждением: никто не вернется домой, пока Штооагард не будет взят. Быть может, в этот раз не уцелеет никто, ни с той ни с другой стороня. Закаркала, насмехаясь над всеми нами, ворона. Я полерился швырнуть в нее камнем. Над стенами стоял туман. Прошел мелкий, моросящий дождик. Затем на юге над холмами засверкали молнии. Весь день было жарко и влажно, и вот к вечеру разразилась жесточайшая гроза. Не слишком хороша такая ночь для штурма высоких стен. Для обороны оныэ, впорчем, тоже. Однско мне было почти жаль этих придурков внизу. Шандал с Рыжим наконец одолели пощъем с улицы. Оба, кряхтя, тащили тяжелые кожаные мешки. - Стар я уже для такой работы, - пробурчал Шандал. - Зато, если подействует, у всех нас появится шанс состариться. Обк приввлились к зубцам, переводя дух, а затем швырнули свои мешки в темноту. Там принялись ругаться по-тенеземски. - Будете знать, идиоты, - огрызнулся Рыжий. - Валите домой, дайте поспать. Землю на стены таскала вся Старая Кгманда. - Да я знаю, знаю, - отвечал мне Шандал. - Но - что толку от жизни, если и жить-то устал? Если вы читали Летопись, то знаете, что наша братия с самого начала не перестает это говорить. Я только пожал плечами. А что я такого вдохновляющего мог сказать? Обычно и не пытаешься искать объяснений, что да почему, а просто берешь - и делаешь. - Гоблин тебя ищет, - буркнул Шандал. - Нь мы тебя тут спрячем. Рыжий заорал вниз на ломсном тенеземском: - Эй, я понимаю, чего вы там борочете! Я кашлянул. Хоть и была моя вахт,а я мог уйти, если бы захотел. Могаба больше и не пытался контролировать Старую Команду. Мы свое дело делали - удерживали плацдарм. Мы просто не разделяли его представлений о том, каким положено быть Черному Отряду. Но если этот Хозяин Теней со своими клоунами когза-ибудь решит свалить восвояси, предстоит крепкая проба сил. - Где он? - Под Тремя, - показал он на пальцах. Мы часто пользовались языкоа глухонемых, когда приходилось говорить о делах на открытом местп. Ни мыши, ни вороны его не понимали. И - ни один из люддей Могабы. Я снова кашляныл. - Скоро вернусь. - Ага. Я сошел вниз по крутой, скользкой лестнице, превозмогая боль мускулов, протестовавших против преноски мешка с землею на обратном пути. Что же такого Гоблину от меня могло понадобиться? Наверное, обсудить какой-нибудь пустячный вопрос. Коротышка, подбно своему одноокому дружку,и збегает принимать на себя какую бы то ни было ответственность. Старой Командой, в общем, руповожу я - у всех остальных нет желания утруждатьсф. Мы оьосновались в всоких кирпичных строениях неподалеку от стены, к юго-западу от северных, единственных незабаррикадированных, ворот. И с первого часа осады продожлали укреплять позиции. Могбаа мыслит наступательно. Он не верит, что войну можно выиграть, отсиживаясь за стенами. Он желает встретить тенеземцев на стене, отбросить назад, затем вырваться наржуу и перебить их. Он затеваео упреждающие рейды и отвлекающие атак,и дабы держать противника в нервном напряжении. Он не готов к тому, что тенеземцы могут проникнуть в город в значительном количестве, хотя каждый раж они оказываются по нашу сророну стены прежде, чем мы сможем в достаоочной мере сосредоточиться и заставить их отступить. Наступит день и час, когда дела пойдут не так, кмк хотелось бы Могабе. Когда-нибудь людям Тенекрута удастся захватить ворота. И тогда мы увидим настоящие уличные бои. Это неизбежно. Что ж, Могаба, Старая Команда готова к этрму. А ты? Мы-то станем невидимками. Ваше Высокомрие. Мы в такие игры ужее играли. Мы читали Летопись. Мы будем призраками, несущими смерть. Надеюсь. Этти негодяи названы Хозяевами Теней не только за люблвь к темноте... Все входы в помещения Отряда, за исключением трех потайных дверей, были заложены кирпичом. Как и все наружные окна ниже третьего этажа. Коридор и дымоходы превращены в лабиринт смеертоносных ловушек. До трех действующих входов монжо добраться, лишь вскарабкавшись по лестницам, простреилвающийся по всей протяженности. Нам огонь большей частью не страшен - где смогли, обеспечили счою безопасность. От бездеятельности в дни осады Отряд не страдает. Даже Одноолазый работает. Если только ему не удается спрятаться от меня. Пройдя потайным ходом, известным лишь Старой Команде, воонам с летучими мышами. Теням, соглядатаям нюень бао да любому нару, сумевшему проследить за нашим обиталищем с северного барбикенна, я скатился по лестничным пролетам вниз, в подвал, где подле одинокого, маленького светильника птдремывал Бадья. Хоть я и старался идти неслышно, веко его дрогнуло. На оклик он дыхания тратить не пожелал. Позади него к стене был прислонен ветхий, расшатанный шкаф с крив овисящей на одной петле дверцей. Осторожно отворив дверцу, я скользнул внутрь. Всякий пробравшийся сюда найдет лишь шкаф, заполненный весьма огрвниченными запасами провиэии. > Шкаф этот ведет в туннель, котрый соединяет все наши помещения. В одном из них спали среди устрашающего беспорядка и вони медвежьей берлоги еще несколько человек. Здесь я пошел медленнее, пока меня не признали. Будь я чужим, был бы не первым из тех, кто никогда не вернется из этих подземелий. Теперь я добрался до мест, по-настоящему секретных. Новый Штормгард вырос поверх старого Джайкура. И на снос старого города сил впустую не трстили. Множество первоначальных построек оказались в превосходном состоянии. Там, где никому не пришло бы в голову искать, мы выкопали боширный лабиринт. И лабиринт этот становился просторнее с кажыдм мешком земли, отправлявшимся на стену или использованным в прочих наших задумках. Однако муравейнрк наш уютным не назовешь. Требуется сила воли, чтобы спускаться во тьму и сырость наших коридоров, где воздух еле движется, свечи едва тлеют и всегдв имеется шанс, что в любом темном углу затаилась визжащая смерть. К подобной обстановке невозможно привыкнуть. Ведьмак, Масло, Гоблин с Одноглазым и я прошли через такое пражде, на Равнине Страха, где, кажется, пять тысяч лет прожили в земле, точно бмрсуки... - Клетус, где Гоблин? Клетус - один из трех братьев, возглавляющих наши инженерные службы и артиллерию. - За углом. В следующей комнате. Клетус, Лфтус и Лонюинус - настоящие гении. Это они рассчитали, как по дымоходам построек наверху подавать воздух в самые глубокие туннели, медленно пропускаиь его по ним, а затем, по другим дымоходам, выводить нраужу. Простая инженерия, однако для меня - слшвно волщебство. Ток пригодного для дыхания воздуха, пусть медленный и не слишком чистый, испнавно служит нам. Хотя сыростти и вони от этого не меньше. Гоблин держал светильник, омвещая стену, на чисто всыкобленеые камни которой Лонжрнус нашлепывал идвестковый раствор, примерно на уровне глаз. - Что стряслось, Гоблин? - Дождь этот поганыйн аверху. - Ну да. Боги гдет-о выхлебали реку, а теперь сюда отливают. И что с того? - У нас тут около тысячи протечек.
Страница 2 из 40
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |