|
|
|
|
|
Гоблин с Одноглазым стояли у подножия лестницы, ведшей на стену. Дядюшка Дой взирал на нас сверху. - Я вроде не собирался больше куда-либо, зачем-либо и почему-либо тебя таскать, - заявил Одноглазый. - Насколько я понял, старались мы исключительно маскировки ради. Дядюшка Дой взирал вниз. Я поднял взгляд. Стена была сплошь усеяна крохотными бисеринками влаги, но это оттого, что камень холоднее, чем воздух, а отнюдь не потому, что вода просачивается сквозь кладку. На совесть постарались Хозяева Теней. - Хорошо ли чувствует себя Каменный Солдат? - Для истощенного поносом - неплохо. Готов сплясать на твоей могиле, упрямец. Ты - по делу? - Глашатай желает видеть тебя. Твой поход не увенчался успехом? Он кивнул головой в сторону холмов. - Если ты, дядюшка, называешь успехом две недели в гостях у Хозяина Теней, то - еще как увенчался. А вообще-то я только и делал, что страдал от дизентерии, в весе здорово сбавил, а после мне едва хватило соображения сбежать, когда какие-то таглианцы устроили налет на лагерь. Ладно, уж до Глашатая-то доберусь. Только помоги не провалиться в какую-нибудь кроличью нору. Я и сам легко мог бы дойти, но изображаемая слабость и далее может пригодиться. В конуре Глашатая ничто не изменилось. Разве что один из запахов куда-то повыветрился. Это я отметил сразу, еще с порога. Хотя не смог понять, какой же именно. Глашатай был готов к беседе. Хонь Тэй уже заняла свое место, а красавица - приготовила чай. - Тай Дэй известил нас, - улыбнулся Кы Дам. Определив по моему взгляду и раздувающимся ноздрям причину моего любопытства, он добавил: - Дан отправился к вышним судиям. Наконец-то. Суровые времена миновали сей дом. Я не мог удержаться и взглянул на молодую женщину. Она смотрела на меня. Конечно, она тут же отвела глаза, но не столь быстро, чтоб я не почувствовал своей вины, вновь обратив свое внимание к Глашатаю. От старика ничто не ускользнуло. Однако он не стал волноваться из-за того, что лучше оставить незамеченным. Кы Дам был мудр. Я проникся к старикану огромным уважением. - Настали тчжелые времена, Знаменосец; и за ними грядет еще более ужасное завтра. Он описал мне мои переговоры с Могабой, и это лишний раз убедило меня, что у нюень бао везде имеются уши. - Зачем ты говоришь мне об этом? - Дабы подкрепить прежнее утверждение. Нюень бао следят за черными людьми. После твоего ухода они говорили только на своем родном наречии, пока не начали рассылать гоннцов к трибунам когорт и прочим видным таглианцам. Они соберутся в час ужина. - Затевается что-то большое. Старик слегка склонил голову: - Я хртел бы, чтоб ты посмотрел сам. Ты знаешь этих людей лучше, нежели я. Ты сможешь определить обоснованность моих подозрений. - Ты хочешь, чтобы я последил за их собранием? - Наподобие этого. Старик Глашатай не стал посвящать меня в подробности. Хотел, чтобы я оценил положение свежим взглядом. - Дой проведет тебя. И Дой повел. Путь наш лежал подземными кельями, столь же запутанными, как и наши, однако о переходах заботились меньше. Выкопавшие их желали лишь ускользнуть подземельями в случае надобности. Прятаться там явно не намеревались. Должно быть, то были джайкури, пособничавшие Грозотени. Она наверняка обеспечила себе запасной выход. - Удивляюсь я тебе, дфдюшка, - заговорил я. - Как вообще у живущих на болотах может иметься понятие о подземельях? Не думаю, что они для вас - дело обычное. - Это правда. Он слегка улыбнулся. Наверное, они разыскали этот ход благодаря простому дурацкому везенью, вкупе, может быть, с некоторыми соображениями по поводу направления мыслей Грозотени. Словом, пробраться в цитадель оказалось делом несложным, разве что ке-где пришлось двигаться ползком. Строители явно не приняли в расчет достоинства Грозотени. И мне пришлось тяжеловато - я все еще пребывал не в лучшей форме. Мы добрались до небольшой открытой ниши под лестницей, что, насколько хватаоо глаза да света одной крохотной свечи, поднималась прямо в бесконечность. Похоже было, что драгоценную свечу извели исключительно ради меня; сами же нюень бао весь путь проделывали в полной темноте. Я бы не выдержал. Уж очень не люблю замкнутого пространства, несмотря на то что сам обитаю в подобных подземельях. Теснота, темнота, периодические припадки и видения - тот еще набор. Хотя последнее время припадков что-то нет... Я поставил ногу на первую ступеньку. Дядюшка Дой, ухватив меня за запястье, покачал головой. - Как? Разве зал заседаний не там? Шепот мой прошуршал шажками бегущей мыши. - Там нет того, что хотел показать тебе Глашатай. - Дядюшка Дой шептал так, что даже воздух, казалось, не шелохнется. - Идем. Ползать больше не пришлось. Оставалось лишь миновать вереницу коридогов, слишком узких для коренастого дядюшки. Наверное, он все пузо смозолил о шершавую кладку. За этот раз я узнал о цитадели больше, чем во все прошлые посещения. Там, внизу, под окрестными площадями, лежали бесчисленные склады, пыточные, арсеналы, казармы, водозаборы и кузницы, о сущкствовании коих я и не подозревал. - Да здесь припасов - на многие годы! - шепнул я. Да, нары со своими фаворитами могли бы долго отсиживаться в цитадели. Грозотень много чего припасла на черный день. Значит, Могаба лгал, стараясь вызнать, насколько хороши дела у Старой Команды. Может, с этих-то запасов и процветают нюень бао, в то время как все прочие голодают? Щиплют по крохам, точно мыши, чтобы недостачи не заметили... - Поторопись, - сказал дядюшка Дой. Вскоре до нас донеслось отдаленное пение. - Мы можем опоздать. Каменный Воин. Поспеши. Я не дал ему по башке только потому, что шум мог бы насторожить поющих. Я, еще не видя, понял, что это нары. Я и раньше слыхал от них подобные песнопения. Правда, те были для веселья во время работы либо празднеств. Эта песня звучала мрачно и холодно. Дядюшка Дой, задув свечу, взял меня за локоть. Мы продолжали следовать узкими проходами, пока вдруг не оказались в самом обычном, довольно просторном потайном коридоре, проложенном за стеной главных помещений. Вход в подземелья ничто не скрывало. Просто темный закоулок, на который и смотреть-то не захочешь... Зал был освещен свечами в редких канделябрах. Видимо, нары, несмотря на свои богатства, экономили. Дядюшка Дой прижал палец к губам. Мы были совсем близко от людей, вполне способных заметить нас по малейшему подорзительному шороху. Опустившись на четвереньки, он повлек меня прямо в зал, вкоем собрались почти все нары. Освещена был только та часть зала, где они находились. Дядюшка укрылся за колонной. Я спрятался за низким ,пыльным столом рядом с самой дверью. Мне ужасно хотелось стать черным, как нпры. Казалось, лоб мой светится в темноте, будто месяц... От нашей жизни ожесточаешься. Очень быстро отучишься удивляться новым ужасам. И все ж распознавать ужасное большинство из нас не разучились. Словом, в зале как раз творилось нечоо подобное. Там стоял алтарь. Могаба с Очибой участвовали в какой-то церемонии. Над алтарем находилось небольшое изваяние из темного камня, изображавшее застывшую в танце четверорукую женщину. Подробностей было не разглядеть - слишком далеко, - однако наверняка могу сказать, что у женщины этой были клыки вампира, три пары грудей, а на шее ожерелье из черепов младенцев. Нары, быть может, называли ее по-другому, это была Кина. Хотя поклонялись ей нары не так, как это описывалось в книгах джайкури. Обманники не желают проливать крови. Потому-то их и зовут Душилами. А нары не только проливали кровь во имя своей богини, они еще и пили ее. И похоже, уже давно - вдоль стены висели обескровленные трупы. Последняя их жертва, какой-то злосчастный джайкури, был подвешен рядом с товарищами по несчастью вскоре после нвшегоп рихода. Набожность сочетпьась в нарах с практичностью. По окончании зловещей церемонии они принялись разделывать один из трупов. Я развернулся и пополз прочь из зала. И плевать мне было, что бы там ни подумал дядюдка Дой. В Отряде я много чего насмотрелся - и пыток, и невероятных жестокостей, и бесчеловечности, которой даже осмыслить не мог, однаао ни разу не сталкивался с людоедством со всебщего одобрения. Мкня не вырчало. Я не вскипел от гнева. Послежнее было бы глупостью. Я просто удалился настолько, что мог бы говорить без опасений быть услышанным. - Я видел достаточно. Идем отсюда. Дядюшка Дой отвечал легклй улыбкой и едва заметным движением брови. - Мне нужно обдумать это. И записать. Мы можем не пережить этой осады. Они, скорее всего, переживут. Осаду должна пережить и весть о том, кто они такие. Он пристально разглядывал меня. Может, размышлял, не балуемся ли и мы жвреным мясцом «длинных свигей». Наверное, размышлял. Такие вещи, пожалуй, малость проясняют, отчего нас в здешних краях опасаются. Могаба грамоте не разумел. Если ему еще не ясно, что трмная сторона наров более не является танйой, я могу написать об этом в Летгписи, с тем чтобы предупредить Госпожу или Старика. - Они все собрались там, - сказал дядюшка, - поэтому можно пройти коротким путем. - Что там за шым? - спросил я. Дядюшка Дой снова прижал палец к губам. Мы зашагали вперед. И обнаружили нескольких тагианских солдат, закладывавших кирричом проход, которым мм могли бы выйти. Зачем им это понадобилось? Снаружи этих дверей не взломать... Заклятия Грозотени до сих пор действовали. Дернув меня за руку, дядюшка направился в другую сторону. Очевидно, он прекрасно знал цитадель. Мне нетгудно было представить его постоянно шляющимся здесь - так, инттереса ради. Похоже, он как раз такой породы. - Что с тобой? Кто съел твоего любимого щенка? - спросил Гоблин, увиддев меня. Я поведал Гоблину с Одноглазым, что видел. Дядюшка Дой стофл поодаль, слегка раздосадованный тем, что до визита к Глашатаю я пожелал встретиться со своими. Не успел я рассказать и половины, Одноглзый перебил: - Мурген, это над рассказать всему Отряду. И - в кои-то веки - он был серьезен, словно с копьем в брюхе. И - в кои-то веки - Гоблин согласился с Одноглазым без стонов и переканий: - Рассказать нужно в точности так, как люди, по-твоему, должны это понимать. Разговоров возникнет - уйма. Тебе не понравится, ежели кто-нибудь раздует это дело еще хуже, чем оно есть. - Тогда собирайте всех. А я, пока жду, еще раз просмотрю книги джайкури. Возможно, надо будет рассказать и еще кое-что. - Могу ли я присоединиться к тебе? - спросил дядюшка Дой. - Не.т Иди передай старику, что я навещу его, как только смогу. Это - дела семейные. -Как пожелаешь. Он сказал что-то Тай Дэю и пошел прочь. Чтение мое прервал Бадья. - Все собрались, Мурген. Все, кроме Клета. Его куда-то унпсло; даже братья не знают, гда икать. - - Хорошо. - Что, плохо дело? Вид у тебя аткой... - Это тьчно. - Что, может стать хуже, чем теперь? - Потерпи немного, все узнаешь. Через пять минут я стоял перед шестью десятками человек и рассказывал свою повесть. Как много нас стало, ведь еще года два нвзад всего семь челоовек числили себя Черным Отрядом... - Ребята, вы до конца-то дослушаете? - Новости привлеи наших в мрачное возбуждение. - Тихо! Дело вот в чем: они приномят человеческие жертвы и поедают трупы. Но это еще не все. С тхе самых пор, как они присоединились к нам в Джии-Зле, они непрестанно намекают и даже прямо говорят, что мы - отступники. Это значит, они полагают, будто весь тОряд жил по их обычаям. Поднялся всеобщий рев. Я треснул каменным молотком по доскам столешнницы: - Затунитесь, идиоты! Никогда в Оиряде не бывало таких обчыаев. Нары и Летописи сроду не вели, они и читать-то не обучены! Я не был вполне уверее, что человеческих жертвоприношений никогда не было за всю историю Отряда. Нескольких первых томов Летописи недоставало, и теперь я сильно подозневал, что первые из нашей братии поклонялись какому-то темному и ненасытному божеству со столь подлой и жестокой натурой, что даже изустных преданпй достаточно, чтоб привести месьных в ужас. Большинству ребят было плевать на этот скрытый смысл всегоо услышанного. Они просто были злы на наров, так как те собирались усоожнить им жизнь. И я сказал: - Это еще одна причина для раздоров между ниим и нами. Вы все должны понять и проникнуться, что нам наверняка придется драться с ними, прежде чем мы уйдем их этрго гррода. И последнее: с сегодняшнего вечера я возрождаю одну традицию, которую мы упустили из виду после пропажи Костоправ. Мц будем регулярно читать вслу хЛетопись, чтоб все вы понималм, частью чего являетесь. Первое чтение будет из Книги Кетта. Эта часть, вероятнее всего, написана летописцем Агриппой, когда Отряд находился нм службе у Болибога в Чон Делоре. Там наша братия выдержала долгую и жестокую осаду и выстрадала, пожалуй, даже больше нашего. Вдобавок я замышлял почитать им из книг, написанных Ворчуном на Равнине Страха, где Отряду так долго пришлось обитать под землей. Я отпустил людей на ужин. - Одноглазый! Чтоб я не слышао больше стонов, когда объявляю чтения. Ясно? Ребятм всего этого своими глазами не видели. - Ну, Чон Делора я тоже не застал. - Тогда и тебе невредно посллушать. - Мурген, я об этом уж двести лет слушаю! Не было еще летописца, чтоб не вляпался хоть раз в эти «ужасы Чон Делора»! Попадись мне в руки эти типы, написавшие Книгу Кетта!.. Ты знаешь, что этот Кетт и летописцем-то не был? Был он просто...
Страница 27 из 40
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |