|
|
|
|
|
На сей раз ритуалы оказались более причудливыми. И куда более кровавыми. Были принесены в жертву два человека, похищенных из разрушенного городка на краю Курганья. Эти двое умирали медленно. Очень медленно. Когда ритуал закончился, плетеный человек стал передвигаться гораздо лучше, хотя никто, даже по ошибке, не принял бы это чучело за человека. Теперь голова могла говорить. Тихим, замогильным шепотом. - Соберите здесь пятьдесят ваших лучших воинов - приказала она. Старые колдуны заартачились было. Ведь свою часть дела они уже сделали и не имели никакого желания больше ни во что ввязываться. Тогда монстр прошептал короткое заклинание, в котором не было ни одного лишнего слова. Три старика упали на землю. Они умирали в страшных мучениях, вопя от боли. Пожираемые червями изнутри. - Соберите пятьдесят лучших воинов! - вновь прошептала голова. Оставшиеся в живых шаманы сделали как им было ведено. Вскоре появились воины. Они помогли чудищу взобраться на спину хромой бестии. Ни одно другое лесное животное, будь то лошадь или бык, не давало ему на себя усесться. Монстр привел свою банду в Курганье, к разрушенному городку. - Прикончить всех, - прошептал он. - До единого. И началась резня. А Плетеный двинулся дальше. Его изуродованное лицо было постоянно обращено на юг. В его глазах все сильнее разгорался огонь гибельной, безумной ненависти. Тимми вихрем ворвался в лагерь спустя несколько минут после того, как в городке началось побоище. Он был настолько перепуган, что едва мог говорить. - Надо уносить ноги, - судорожно выдавливал он слова. - Та бестия опять вернулась. А верхом на ней еще какой-то монстр. Лесные дикари режут в городке всех подряд. Старый Рыбак только кивнул и тут же залила костер водой. - Пока тварь про нас не вспомнила. Все как мы договаривались. - Да бросьте вы, - злобно заворчал Талли. - Наверно, Тимми просто увидел, как... Тут дерево вдруг выпустило громадную шаровую молнию, прародительницу всех молний мира. Лес заполнился ее яростным сиянием, а когда она лопнула - загудел и затрясся от мощных громовых раскатов. - Мама дорогая! - прошептал Талли. И дал деру не разбирая дороги, ломясь сквозь кусты, словно перепуганный медведь. Остальные отстали от него не слишком сильно. Смед бежал крупной рысью. Он прижимал к груди охапку барахла и соображал на бегц. Предусмотрительность Старого Рыбака, похоже, оправдалась. Как сказал старик, они ничего не потеряю,т если слиняют отсюда на какое-то время. Позади сверкнул языкк пламени, окрашенный в розоватые тона; в ответ полыхнула голубая вспышка. Потом раздался странный звук, словно мяукала пропащая душа гигантской кошки. Последнее время Талли всн талдычил, что Рыбак слишком много о себе воображает. Но именно Рыбак оказывался рядом в трудную минуту и мог хоть что-то предложить А Талли потихоньку занял место Смеда. Увиливал от работы, вечно ныл. Вот Тимми совсем не изменился. Все тот же шустрый коротышка с кучей историй на все случаи жизни. От Рыбака и Тимми куда больше проку, чем от Талли. Рука не поднимется перерезать им глотки. Особенно ежели куш оакжется так велик, как считает Талли. Так ли необходимо жмотиться и попусту лить кровь? Смед присел на корточки возле заранее приготовленного бревна и пристроил свои вещи среди специально оставленных для этого веток. Талли уже плыл прочь от берега, бешено молотя по воде руками. - Тс-сс! - вдруг сказал Рыбак. Все замерли. Кроме Талли, конечно. Тот продолжал плыть, поднимая вокруг себя брызги. Старый Рыбск прислушался. Смед не слышал ничего, кроме звенящей тишины. Огненных вспышек тоже больше не было видно. Облегченно вздохнув. Рыбак сказал: - Поблизости никого. Есть вркмя снять тряпки. Смед не стал спорить, но не стал и тратить время на то, чтобы раздеться. Он оттолкнулся от берега и поплыл. Лежа на бревне, один посреди реки и один посреди ночи, он ощутил приступ паники. Острова, куда они направлялись, все нп было видно. Правда, Рыбак говорил, что они просто не могут мимо него промахнуться, если отплывут от берега в нужном месте. Течение должно само вынести их к этому острову. Но Смед не был до конца уверен. А плавать он не умел. Что, если он промахнется? Тогда плыть ему на бревне и плыть. До самого синего моря. Внезапно целый каскад голубых вспыоек осветил реку. Он слегка удивился, увидав совсем рядом Тимми и Рыбака. Даже Талли, несмотря на все его бешеные усилия, опередил их ярдов на сто, не больше. Смеюу остро захотелось перекинуться с кем-нибудь из них парой слов. Это добавило бы ему смелости. Но он промолчал. Сейчас важнее всего было молчать в тряпочку. Не буди лиха, пока спит тихо. За прошедший час Смед заново пережил все когда-либо мучившие его страхи, все приключавшиеся с ним беды и несчастья. Когда он наконец увидел прямо перед собой неясные темные-очертания острова, его нервы были уже на пределе. Островок оказался небольшим, ярдов двести в длину и всего десять в ширину. Едва выступающая из-под воды узкая полоска илистой отмели, поросшая сорняками и кустарником. Все кусты были едва в человеческий рост. Довольно жалкое убежище, подумал Смед. Но в первый момент оно показалось ему райскими кущами. - Здесь мелко, можно встать на дно, - прошептал возникший рядом Старый Рыбак. - Обойдем вокруг, там и вылезем. Не надо оставлять следов с этой стороны. Смед соскользнул с бревна. Глубина здесь оказалаь ему по пояс. Он двинулся вслед за Рыбаком, оскальзываясь, путаясь ногами в стеблях водяных растений. Впереди испуганно вякнул Тимми, наступивший на какую-то извивающуюся тварь. Смед оглянулся назад. Ничего. Фейерверк стих. Вспышки, позволившие ему разглядеть на воде остальных, были последними. Лес вернулся к своей обычной жидни, наполнившись привычными ночными звукми. - Вы где там застряли? - напряженным голосом спросил из темноты Талли. - Надо было прихватить с собой хоть что-нибудь, - огрызнулся Смед. - Потому и задержались. Не подыхать же нам тут с голоду. А вот что будешь жевать ты? Шаровые молнии? Братцу хорошая встряска только на пользу, подумал он. Может, в нем здравый смысл проснется. Беспомощно плывя на бревне, Смед припомнил кое-что полезное. Талли много раз сбегал от него и раньше. Просто так, из садизма, когда они были малышами. Посреди драки с уличной шпаной, когда они стали постарше. Или когда какой-нибудь торговец принимался колотить Смеда за то, что он, сам того не желая, отвлек его внимание, позволив Талли стащить горсть медяков и дать Деру. Сам Талли всегда выходил сухим из воды. Пожалуй, теперь Смед мог заглянуть в будущее. Пускай Старый Рыбае с Тимми Локаном выковыривают из дерева Клин. А болван Смед перережет им глотки, когда они управятся с этим делом. А потом останется просто прихватить добычу и слинять. Кому тогда будет жаловаться Смед, имея на руках кровь своих компаньонов? В самый раз - Талли. Очень даже на него похоже. Они проторчали на острове четыре дня. Кормили комаров, жарились на солнце. Выжидали. Хуже всех пришлось Талли. Он выклянчил-таки достаточно жратвы, чтобы продержаьтся, но ни сухой одежды, ни хотя бы одеяла для защиты от солнца выпросить ему так и не удалось. Смеду даже показалось, чо Рыбак волынил на острове нарочно. Специально, чтобы проучить Талли. Старик отправился на разведку только на четвертый день, после полудня. Реку он перешел вброд. Рукав между островом и берегом оказался мелким, по грудь в самых глулоких местах. Узел со своими вещами Рыбак перенес на голове. Когда он вернулся, было уже совсем темно. - Ну? - требовательно спросил Талли. Единственный, кто еще страдал избытком нетерпения. - Они ушли. Нг перед этим обнаружили наш лагерь и разнесли его в клочья. Отравили всю жратву, повсюду устроили десятки ловушек. Возвращаться туда не имеет смысла. Может, найдем в городке то, что нам нужно. Тамошним парням уже никогда ничего не понадобится. Насколько был прав Старый Рыбак, Смед понял на соедующий день. Сперва они прошли мимо лагеря, в доказательство Талли, что тот попусту тратит время, оплакивая свое барахло. Бойня в городке была тотальной. Дикари вырезали все живое, включая собак, куриц и домашний скот. Утро выдалось жаркое. В неподвижном воздухе висел густой звон: сюда слетелись мириады мух . Повсюду лаяли, тявкали, клекотали, щелкали челюстями и клювами, сражаясь за добычу, пожиратели падали. Хотя, будь их даже вдесятеро больше, пиршество удовлетворило бы всех. Уже в четверти мили от городка стояло такое невыносимое зловоние, что желудок подступал к горлу. Смед остановился. - Я собираюсь взгялнуть на дерево, - выдавил он. - Здесь мна делать нечегр. - А я буду у тебя на подхвате, - засуетился Тимми. Талли взглянул на Смеда и что-то зобно проворчал. Старый Рыбак только пожал плечами. - Ладно. Увидимся там. Попозже. Ни вонь, ни горы трупов, похоже, его ничуть не волновали. Плетеный шествовал по уицам разрушенного города подобно богу мщения, спокойно переступающему через легионы мертвых. За ним следовали оставшиеся в живых лесные воины, потрясенные грандиозностью города, испыытывающие благоговейный трепет перед создавшим этот город великим волшебством. Позади подавленно тащились имперские солдаты, несколько сот человек из гарнизона Весла. Они признали власть захватчика - больше потому, что иначе и их постигла бы участь тех, чья кровь потоками лилась по булыжнику мостовых, чьи вывороченные внутренности забили все городские водостоки. Повсюду полыхали пожары. Обитатели Весла возносили к небесам стенания и горестные жалобы и тут же умолкали, когда поблизост ираздавался в ночи звук тяжелых шагов Плетеного. Укрываясь в тени стен, спешила скрыться из города вынырнувшая из своих укромных местечек всякая мелкая нечисть. Страх этих сущностей был так велик, что они не могли тихо дожидаться, пока черный ужас сам уйдет из города. Но Плетеный ни на что не обращал внимания. Всякое сопротивлерие быо подавлено. Он ничего не замечал, кроме пожаров. Огня он боялся. Вдруг загудела тетива боевых луков и Плетеный вмиг оказалсся утыкан стрелами, словно мишень для стрельбы. Во все стороны полетели ивовые щепки и куски камней. Он пошатнулся и, если бего не поддержали лесные воины, рухнул бы навзничь. Сперва его ослепила бешеная ярость. Затем пришли слова, тихие и ужасные, сковавшие смертельным холодом сердца тех, кто стоял так блико, что мог их услышать. Новые стрелы прорвади черное полотно ночи, вонзились в Плетеного, отсекли ему ухо, унесли жизнь одного из поддерживавших его дикарей. Но он завершил заклинание. Из темноты, в пятидесяти ярдах, раздались дикие вопли. Они были так ужасны, что на глазах солдат, следовавших за Плетеным, выступили слезы. Им пришлось перешагивать через судорожно дергающиеся, жалобно стонущие, скрученные страшной силой останки людей, носивших точно такую же формв, как они сами. Через тела своих братьев по оружию, чья смелость оказалась под стать их верности. Кое-кто пожал плечами и отвел глаза. Некоторые проявили милосендие, прекратив мучения несчастных быстрыми ударами копий. Другие, узнав среди павщих своих прежних товарищей, поклялись про себя при первом же удшбном случае свести с монстром счеты. Плетеный казался неудержимым, как стихийное бедствие. Он прошел из кнца в конец Весла, сея повсюду смерть и разрушение, увлпкая за собой последователей. Наконце он подошел к Южным Воротам. Лу со своим напарниом давно исчез оттуда. Плетеный поднял руку, произнес тайные слова. Ворота тут же разлетелись на щемки размером с зубочистку. Он прошел сквозь проем и остановился, пристально вглядываясь в темневшую впереди дорогу. Отсюда, перекрывая друг друга, шло сразу несколько следов. След намеченной жертвы смешивался с другими запахами, не менее знакоммыми и мучительпо ненавистными. - Тем лучше, - прошептал Плетеный. - Тем лучше. Разберись в следах и принимайся за дело! - Он втянул воздух носом. - Его след! И этой проклытой Белой Розы. И того, кто встал мне поперек дороги в Опале. И того старого колдуна, давшего нам свободу. - Изуродованные губы на мгновение дрогнули от страха. Да. Даже ему было знакомо чувство страха. - А вот и Ее след! Жабодав считал, что Она потеряла свое былое могущество. Плетеному тоже хотелось так думать. Вне всякого сомнения, в этом была бы восхитительная, высшая справедливость. Но он не решался поверить окончательно. Пока не удостоверится собственнуми глазами. Потому что Она была коварным, вероломным существом. аКк и все остальные люди. Кроме того, однажды он уже пыталсся справиться с Ней и потерпел неудачу, приведшую его к нынешнему положению, Жабодвв, расталкивая солдат, протискивался через проем ворот. С его морды капала кровь. Несколько часов он рыскал по городу, пока не утолил свой древний инстинкт, первобытную кровожадность. Теперь у него появилась четвертая ног, из того же материала, что и тело Плетеного. Подойдя ближе, он тож еуставился на дорогу. Выдохшиася лесные воины, повалившись от усталсоти кто где был, заснули. Плетеный тоже притомился, но нянчиться со своими сторонниками и не собирался. Приковылявший к нему из последнрх сил шаман попытался убедить его, что человеческмя плоть не в силах больше выдерживать такой темп; Голова слегка повернулась. Изуродованное лицо скривилось в презрительной гримасе. - Вперед! Иначе - смерть! - прошептали губы. Плетеный махнул рукой, приказывая своим людям водрузить ело на спину бестии. И двинулся прочь, в безумии жажды мщения. Те, кого м ыпреследовали, даже не пытались запутать свои следы. По момеу разумению, они считали, что для этого нет никаких причин._Так или иначе, но Вшрон знал, куда направляется отт, за кем он гнался. Место называлось Хатовар и находилось далеко на юге, на самом краю света. Этого парня. Костоправа, я знал. Он и его Черный Отряд доставили мне немало хлопот в Долине Курганоа, хотя никогда не пыталис навредить по-настоящему. Я выбраался отруда живым. Трудно сказать, как я к ним относилвяя. Крутые ребята. Гоняться за ними мне совсем не хттелось. Чем дальше мы ехали, тем больше просохший окончательнл Ворон становился похож на настоящего Ворона. Не на того Ворону, каким он был, когда мы впервые встретились. А на повидавшего виды головореза, крутого, отчаянного и смертоносного, как чума. Думаю, ему и в голову не прихоодило напиться с тех пор, как он решил, что у него есть дела поважнее.
Страница 6 из 40
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |