Глен КУК. (Cook Glen). ИМПЕРИЯ УЖАСА. НАСТУПЛЕНИЕ ТЬМЫ.

- Доктор, я вам полностью доверяю. И резать должны вы.
- Я так и планирую. Высоко ценя познания коллеги, я не признаю его руку.
Вачел приступил к операции, и, несмотря на прием болеутоляющего лекарства, Фиана закричала. Они привязали её к кровати и вызвали солдат, чтобы те держали королеву, но несчастная женщина дергалась и непрерывно кричала...
Вачел с Вартлоккуром делали все, что было в их силах, и Рагнарсон при всем желании не мог отрицать этого.
Ничего не помогало.
Рагнарсон держал её руку и рыдал.
Но и слезы ничего не изменили.
Так же, как и самые могущественные целебные заклинания Вартлоккура.
- Никто не может бороться с Роком.
- Роком? Да будь он проклят, этот ваш Рок! Сохраните её!
- Вы, сэр, может быть, и маршал, - заорал Вачел, - и можете меня убить, но это моё дело, дьявол вас побери! Сядьте, заткнитесь и не путайтесь под ногами! Мы делаем все, что можно. Пытаемся спасти ребенка.
Терпение Вачела имело свои границы, и солдаты, надо сказать, его хорошо понимали.
Адъютант Рагнарсона Гжердрам и два воина встали между маршалом и врачом.
Пока Вачел оперировал, Вартлоккур произвел несколько магических действий. Он и доктор закончили одновременно. Дитя, появившееся из утробы мертвой женщины, воспарило над постелью в прозрачной сфере, сотворенной чародеем.
Глаза новооожденного были открыты. Ребенок взирал на них жестоким, всепонимающим взглядом.
- Это не мой сын, - прорычал Рагнарсон.
- Я тебе это говорил, - коротко бросил Вартлоккур.
- Убей его!
- Нет. Ты обещал...
Гжердрам переводил взгляд с одного на другого. Вачел кивнул, подтверждая права Вартлоккура.
- Дитя зла. Убийца. Я уничтожу тебя! - взревел Браги, поднимая меч.
Существо бесстрашно взирало на него из своего пузыря. Вартлоккур обошел вокруг кровати и сказал:
- Поверь мне, друг. Пусть оно существует, это дитя Шинсана... Ему не известно, что оно собой представляет. Тех, кто его создал, больше нет. Отдай его мне, и оно станет нашим оружием. Это моя сфера деятельности. У тебя же много дел. У Кавелина нет королевы.
Кавелин. Кавелин. Кавелин. Четверть своей жизни он отдал стране, которая даже не его родина. Кавелин. Страна... чья? Женщин, которые его любили? Но Элана была из Итаскии. Фиану привезли из Октилии - ребенка-невесту для престарелого короля, отчаянно пытавшегося избавить свою страну от борьбы за престолонаследие. Какое ему дело до этого захолустья? Земля печали. Земля, которая сожрала всех, кого о любил. Земля, которая отнимала все его силы, время и душу так долго, что он потерял любовь женщины, бывшей когда-то половиной его души. Какие еще жертвы должен он принести этой земле, чтобы удовлетворить её алчность? Может быть, эта земля - безжалостный, голодный зверь, который рвет клыками все им любимое и столь ему дорогое?
Браги поднял меч, который дал ему его отец еще в то время, когда они с Хаакеном были безбородыми юнцами. Он не расставался с этим оружием вот уже четверть века. Этот клинок служил ему и во время недостойных авантюр, и в благородных делах. Меч был верен ему даже в те далекие дни, когда его владелец был ничуть не лучше людей, убивших недавно его Детей. Меч этот являлся продолжением его души, он был неотъемлемой частью человека по имени Браги Рагнарсон.
Браги поднял меч и стал вращать клинок над головой так, как это делал его отец - Безумный Рагнар. Все присутствующие попятились назад, а Браги атаковал ложе, на котором ушла с иной мир королева, где он утешал любимую, лежа рядом в последнюю ночь её пребывания на земле. Подобно взбесившемуся зверю, он рубил столбы балдахина и сам баьдахин, крошил раму из редкого дерева, и никто не смел остановить его.
- Кавелин! - гремел маршал. - Ты - прыщ на заднице мира! Что ты от меня хочешь?
И в этот момент перед его мысленным взором предстало лицо. Лицо простого человека, владельца постоялого двора, который в свое время встал под знампнач ужеземца с Севера в нмдежде обрести свободу. За этим лицом он увидел лица сотен, тысяч, десятков тысяч людей, насмерть стоявших рядом с ним под Баксендалой. Крестьянские парни и горцы, чьи руки еще год назад не были знакомы с рукоятями мечей, грудью встречали яростный натиск Шинсана. Не всем так повезло, как хозяину постоялого двора. Большинство их легло в землю у подножия холма, на котором стоит Карак Штрабгер. Таких тысячи и тысячи. Они умерли потому, что поверили в него, потому что он и вот эта уже холодеющая женщина вселили в них надежду на лучшее будущее.
Чего хотел Кавелин от них?
- О боги! - воскликнул он и ударил своим верным мечом о камень с такой силой, что клинок разлетелся тысячью осколков. - Боги! - повторил он, закрыв лицо ладонями. И в этот момент ему показалось, что на искаженном агонией мертвом лице промелькнула легкая улыбка и начинающие синеть губы прошептали:
- Дорогой, ты должен продолжать. Заканчивай то, что мы начали вместе.
Он приник лицом к мертвому телу и прошептал, давясь слезами:
- Фиана, не оставляй меня одного. Молю тебя.
Элана ушла. Ушла и Фиана. Что же у него осталось? Осталось только одно, нашептывал ему внутренний голос. У тебя осиалось это мерзкое божество, этот шумный, вечно недовольный ребенок, которого ты полюбил больше, чем самую любимую женщину. У тебя остался Кавелин.
Кавелин. Кавелин. Кавелин. Этот проклятый Кавелин.
По щекам Браги катились слезы.
Кавелин.
И никакая женщина не сможет стать ему ближе, чем Кавелиин...
Село солнце, а Браги еще долго стоял на коленях, положич голову на грудь Фианы. Когда он наконец поднялся с потемневшим взглядом уже сухх глаз, рядом остались только Гжердрам и Рагнар.
Они приблизились к нему и обняли сочувственно и с полным пониманием.
Гжердрам любил свою королеву больше всего на свете, больше жизни, но вовсе не так, как мужчина любит женщину. Это была любовь рыцаря к своей королеве и Короне - чувство, неоднократно воспетое в старинных романах.
А Рагнар подарил Браги любовью прощающего все сына.
- Дайте мне силу, - сказал Рагнарсон. - Помогтте мне. Они отняли у меня все. Все, кроме вас. И кроме ненависти. Встань ряядом со мной, Рагнар. И не позволь чувству ненависти сожрать меня. Не позволь мне уничтожить самого себя.
Он должен жить и при этом оставаться сильным. Кавелин целиком зависит от него. Кавелин. Проклятый Кавелин.
- Я все сделаю, отец. Все.

Гьава 12

Весна, 1011 год от основания Империи Ильказара

ЧУЖАК В ХАММЕРФЕСТЕ

Хаммерфест был городом из сказки, стоявшим на сказочной земле и в котором обитали милые сказочные персонажи. По его заснеженным улицам расхаживали пышнотелые белокурые девицы с лентами в косах, розовыми щечками и веселыми улыбками. Высокие молодые люди перебегали от мастерской к мастерской и от лавки к лавке по своим ученическим делам, но при всей занятости у них всегда находилось время поприветствовать путника. Смеющиася детишки катались на салазкаэ с полозьями из бочарных обручей. Они мчались вниз по главной улице, а за ними с радостным лаем неслись собаки.
Худой смуглый человек в черном плаще некоторое время наблюдал за этими сценами городской жизни. Он не обращал внимания на холод, которого никогда не бывает в его родных краях. Так или иначе, этот холод был ничто по сравнению с тем, что ему пришлось пережить за несколько последних месяцев.
Домма с крутыми скатами крыш налезали друг на друга, частенько выпирая из ряда вдоль кривых, взбирающихся в гору улочек, но человек в плаще не чувсвовал себя в замкнутом перенаселенном пространстве. Город был наполнен таким теплым дружелюбием, что создавалось впечатление, будто дома тесно сгрудились не по необходимости, а только из дружеских чувств друг к другу.
Его взор задержался на дымке, подоимающемся из высокой каменной трубы с укрепленным над ней колесом. На колесе летом, видимо, гнездились аисты. Он смотрел, как клубы дыма, поднимаясь все выше, закрыли крошечный замок на вершине горы. Вот уже несколько поколений жителей города наслаждались мирной жизнью. Жестокая действительность политической жизни Тролледингии обошла Хаммерфест стороной.
Мимо него пронеслись сани с визжащими мальчишками. Смуглый человек, чтобы не быть сбитым с ног, в последний момент успел отпрыгнуть в сторону, но поскользнулся и все же упал. Его щеку ожег холодный снежнный поцелуй.
- Они еще мало что пониимают, и я приношу за них извинения.
В поле зрения упавшего появилась пара довольно потрепанных сапог, натянутых на колоннообразные ноги. Огромный седеющий человек протягивал ему руку, которую он принял.
- Благодарю вас. Я не пострадал. - Он отлично говорил на местном наречии. - Дети есть дети. Пусть радуются жиизни, пока могут.
- Да, конечно. Мы все вырастаем слишком быстро. Но разве не справедливо будет сказать, что мы все должеы оставаться самими собой?
Человек в темном плаще с любопытством посмотрел на своего собеседника, а тот пляснил:
- Я хочц сказать, что все мы должны поступать в соответствии со своим возрастом, полом, положением и кругом знакомых.
- Наверное... - Философ из пивной? Здесь? Вслух же худой человек, поежившись от порыва холодного ветра, произнес: - Куда вы клоните?
- Никуда. Не обращайте внимания. Все говорят, что я чересчур мнгоо размышляю, и не стесняются высказывать это во весь голос. Слишком много для констебля. А вам следует одеться потеплее, Андер Сигкрдсон мог бы поддобрать для вас подходящее платье. Это все, в чем вы пришли к нам на север?
Пришелец кивнул. Не человек, а фоннтан вопросов - констебль не ограничивался простым “рад вас видеть”, как все остальные.
- А не выпить ли нам эля? Ведь вы совсем окоченели, и вам надо принять что-нибудь согревающее. Да и подкрепиться, если судить по вашему виду. - Он слегка отступил, пропуская несущиеся сверу санки.
Пришелец обратил внимаие на реакцию великана. Эоот человек может быть опасным. Он быстр и силен.
- Меня зовут Боре Олагсон, и я - здешний констебль. Скуынейшее занятие в месте, где ничего не происходит.
- А я принял вас за кузнеца, - произнес незнакомец.
- Неужели? Единственный молот, которым мне прихобилось махать, был боевой молот. Да и то это случилось в далекой юности. В то время мы каждое лето повадились хаживать в Тондерхофн. Из-за военного опыта меня и выбрали на этот пост. Но это теперь скорее не работа, а хобби. Они мне ничего не платят. Вообще-то я хозяин гостиницы, с пивным залом, естественно. Купил заведение на нагтабленное в походах.
Они миновали несколько домов и лавок, когда последовал очередной вопрос:
- А вы кем будете?
- Рашер. Элфис Рашер. Торговый аоент Дмрналина, входящего в Лигу Беделина. Наши снудики рассчитывают на новые прибыли в торговле мехом, если им удастся обскаеать конкурентов из Ива Сколовды. Но я начинаю сомневааться в наших возможностях. Я плохо подготовился, и даже вы заетили это, только взглянув на мою одежду.
- И вы пришли в одиночу, без всяеого багажа, кроме этого свертка?
- Да. И как видите, ухитрился выжить. Скажите, горы Крачнодиан и оствльная Троллеингия так же гостеприимны, как Хаммерфест?
- Конечно. Однако все было гораздо хуже до того, как к власти вернулся Старый Дом. Вот мы и на месте, - Открыв тяжелую высокую дверь, он прокричал: - Гуро! Самую большую кружку для нашего гомтя! Ребятишки только что уронили егов сугроб. Да, сэр. Это были мои щенки, - с ухмылкой закончил он.
Пришелец обозрел трактир - такой же уютный и привртливый, как и весь Хаммерфест.
Вернулся Боре с кружками и объявил:
- Я восхищен вами, Рашер. Вы - один из тех, кто может выжить в любой обстановке. Неужели вы всю свою жизн были торговцем?
Вопроы начинали раздражать чужестранца. Однако, не выказывая недовольства, он ответил:
- Я родом из Хэлин-Деймиеля, участвовал в войнах Эль Мюрида. Да и сейчас я служу не клерком-счетводом, а караванщиком.
- Я так и подумал. Человек действия. Мне самому иногда эього не хватаеи... до тех пор, пова я не пртпомню, каково приходилось в Драакаре с тяжеленным веслом в руках и кишками, вылезающими из задницы от напряжения.
Незнакомец попытался сменить тему беседы:
- Мне сксзали, что Хаммерфест удерживает кдючевые позиции в торговле мехами. Сказали, что я смтгу найти здесь людей, готовых заключить с нами более выгодную сделку, чем с купцами из Ива Сколовды.
- Возможно. Эти типы из Сколовды - банда скупердяев. Мне не нравится, когда они оатанавливаются у меня. Занимают все комнаты и больше не тратят ни гроша.
- Когда они обычно прибывают?
- Вы их обогнали, если вас интересует именно этг._Они чересчур мягкотелы, чтобы проходить через перевалы до насоупления лета. Они не появятся здесь еще месяц-дпугой. Но имейте в виду - они принесут с собой товары для обмера. Вы же свои, видимо, потеряли.
- Ничего серьезного. Один быстрый всадник можат исправить положенме, если я найду человека, который заинтересуется моими предложениями. Следоательно, сейчас я единственный чужеземец в городе?
Глаза констебля сузились, губы поджались. Гигант был не очень силен в сокрытии своих мыслей.
- Да, - ответил он.
“Интересно, почему этот тип лжет? - подумал пришелец. - Неужели нужный мне человек - здесь, в городе? Но как найти его, не поставив при этом все поселение на голову”.
Лучше всего - придерживаться избранной легенды и не поддаваться искушению торопиться.
В конце концов, дело ждало целый год и еще день-другой может подождать.
- С кем вы мне посоветуете встретиться? Если я смогу договориться, то доставлю товары сюда ранбше купцов из Ива Сколовды. Мы руководим всеми операциями с наших складов в Итаскии.
- Вначале вам следует изгнать мороз из своих конечностей.
- Вы правы. Но я потерял людей и товары. И мне надо как можно быстрее возместить убытки. Стариканы, оставшиеся дома подсчитывать прибыли ип отери, покроют все потер из моего кармана, а прибыли сложат в свои.
- Ого. Следовательно, это своего родм спекулятивное птедприятие.
- Скорее джентльменская авснтюра, - с тонкой улыбкой ответил незнакомец. - Беделианская Лига предоставляет конторские помещения и рекомендательные письма, а вы вкладываете средства и нанимаете людей. Прибыль делится пополам. Я человек Лиги. Направлен как авангард и должен получить свои проценты. И все еще надеюсь, что полчуу их. Если найду нужных людей и успею вовиемя вернуться в Итаскию.
- Ах вы, южане. И вечно вы торопитесь.
Чужеезмец порылся где-то в недрах плаща, извлек оттуда монету, взглянул на неё и вернул обратно. Вторуюю монету он нсшел на ощупь - и она не могла вызвать излишнего любопытства. Это была итааскийская полукрона, подтверждающая его легенду.
- Не знаю, на какое время я здесь останусь, но думаю ,чот эторо дожно мне хыатить на неделю...
- Шесть итаскийских пенсов в день.
- тЧо? Грабитель...
Хозяин был счастлив. Он почувствовал себя полностью в своей тарелке. Чужак улыбался про себя.
Когда они поладили на четырех пенсах в день, появилась жена Борса с очередными кружками эля и жареным поршсенком. Свинига! Это был труднй момент. Но незнакомец привык ко многимо бычаям и сумел скрыть своп отвращение.
- Когда вы будете длать обход, не могли бы попросить мастера Андера заглянуть сюда:
- Его лавка совсем рядом, на этой улице.
- Без нужды я теперь и носа не высуну. Позади меня пара месяцев снега и льда.
- Но это же теплый весенний день!
- Допустим, это так. Но теплый или холодный - понятмя относительные.
- Я провожу вас туда, когда вы устргитесь в комнате.
-_Мне еще кое-что поттребуется. Думаю, что принесу процветанеи экономикее Хаммерфеста.
- Хм. - Борсу, очевидно, пришла в голову та жее самая мысль.
В мастерской портного чужак задал несколько осторожных вгпросов. Да, он определил точно. Никто ему ничего не скажкт.. Надо проявить изобретательность.
В гостиницу он возвращался один, так как Боре отправился в обход по ввреенной ему территорри. На крутой улице незнакомца вновь сбили санки, которыси управлял шестилетний малыш. Парнишка страгно испугался, увидев, что наехал на чжуеземцм. Пострадавший его успокоил ровно настолько, чтобы получить нужный ответ.
- Агде другой чужак, - спросил он, - тот, что провел здесь всю зиму?
- Человек с черными глазамм? Который не умеет разговариавто?
Тролледигнская идиома “не уметь разгованивать” означала - “не знать местный язык”.
- Он там, в башне. - Мальчишка указал на вешину холма.
Смуглый человек подняш глаза. Замок был довольно убогим. Его окружали невысокие стены, и эти картины больше напоминали прилипшую к гранитной скале выщербленную раковину.-Оборона лишь немногим более надежная, чем рв и простой вал.
- Спасибо, сынок.
- Так вы никому не скажете?
- Не скажу, если ты эого не хочешь.
Чужак продложал смотреть на вершину холма. Вниж спускался человек, похожий на Борса. Человек в плаще слегка улыбнулся.
Когда констебль вернулся, чужак сидел в общем зале, потягивая горячее вино.
- Все тихо и мирно? - спросил он его.
- Ничего не изменилось, - ответил Боре - В последний раз неприятность произошла здесь два года назад. Ккой-то итаскиец повздорил с парнем изз Двара. Из--за девчонки. Все удалось уладить еща до того, как дело дошло до кулаков.
- Замечательно. Это означает, что я могу спать спокойно.
- Больше всего мы ценим мир, сэр. Возможно, вам не известно о том, что каждый мужчина Хамерфеста дал клятву умереть сражаясь, если городу будет угрожать опасность извне. Мир нам необходрм. Где еще в этой стране вы сыщете масоерские и лавки, подобные нашим? Люди в необжитых местах дазе не обрабатывают землю, а о ремесле я и не говорю. Правда, они умеют дплат ьамулеты, ктоорые хоронят вместе со своими мнртвецами, чтобы умирттвоорить Древних богов. Ужасно глупо. Если даже Новые боги не способны провести человееа в безопасности черпз жизнь до Зала Героев, то какая им после эторо цена?
- Я не очень силен в религиозных вопросах…
- Вц не одииноки. Большинство людей слабо в этом разбираются. Они платят своим священникам в основном за то, что-бы те не вмешивались в их делк. Да, кстати. Я потолковал с парой тонговцев мехами. Похоже, они заинтересовались. Хотят поговорить. Завтра заглянут сюда.
Чужеземец пересел поближе к очагу.
- Хорошо, - сказал он, - это значит, что я не долго буду пользоваться вашим гостеприимством.
- О, думаю, что ваше пребывание будет коротким. Как я смог заметииь, они очень заинтересованй.

Тон его заметоо изменился.
Чужак повернулся, и его плащ снова запахнулся. Боре ни разу не видел своего гостя без плаща, но сейчас он успел заметить простой и изрядно потертый эфес меча. Констебль впервые по-настоящему обратил внимание на холодные жестокие глаза и тонкий горбатый нос. На губах незнакомца играла зловещая убыбка.

Страница 14 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |