Он был последним из той породы, что стала вымирать, когда послевоенный подъем торговли породил огромный спрос на металлы Черного Мира. Требование эффективности разработок неизбежно вело к возникновению крупных добывающих корпораций. И в конце концов в Эджворд-Сити остался единственный независимый мелкий предприниматель - Фрог.
В прежние времена, когда Блейки только набирали силу, Эджворд таил для него гораздо больше опасностей, чем Солнечная Сторона. Единая Горнодобывающая Корпорация Блейка складывалась непросто. Теперь же он стал для них настолько мелким конкурентом, что его просто игнорировали. Блейк даже помогал ему сводить концы с концами - как дорожащие своим историческим наследием общества сохраняют дома старинной постройки. Фрог стал осколком старой жизни, выставляемой напоказ заезжим туристам.
Его это нисколько не задевало. Он жил себе как прежде, ругая почем зря весь свет в целом и Блейка в частности, и продолжал делать то, что умел.
Он был лучший краулерщик на всей Теневой Линии, и остальные, черт побери, отлично это знали.
. Но в век корпораций быть старателем-одиночкой и трудно, и опасно. Блейк давно уже прибрал к рукам все легкодоступные месторождения и бассейны на Солнечной Стороне. И теперь за новой партией груза Фрогу приходилось проделывать нелегкий путь к Теневой Линии, что занимало дня три, а то и больше. А затем - короткие разведочные вылазки на Солнечную Сторону - пока не отыщется что-то стоящее. Тогда он заполнял бункеры, поворачивал и пробивался домой. Обычно привезенного хватало лишь на плату за техобслуживание, на пиво да на подготовку следующей экспедиции.
Спроси кто-нибудь Фрога, зачем ему все это нужно, он и сам не смог бы ответить. Просто плыл по течению жизни, в которой ночи размеренно сменяли дни и не менялся заведенный распорядок, Фрог сбавил скорость и обогнул погруженный в тень очаг тепловой эрозии, проехал несколько километров по прямой, а затем свернул в боковой каньон, где скапливались и замерзали газы с Солнечной Стороны, выпадая снежными хлопьями. Там он встретил уходящий на промысел караван Блейка. Водители мигнули ему в знак приветствия, Фрог просигналил в ответ и беззлобно пробормотал себе под нос: “Сукины сыны!"
Это были такие же работяги-краулерщики, как он сам. Политику делают не они.
Теперь ему предстояло вручную нагрузить снег и ионизировать его в теплообменной системе. Фрог экономил буквально на всем. Какое ему дело, что на вездеходах Корпорации применяют автоматические погрузчики? Вольному воля. Лучле уж пустить эти деньги на выпивку. А грузчики съедят всю его жалкую прибыль.
Закончив махать лопатой, Фрог решил заглушить двигатель и поспать. Не так он уже молод, как был когда-то. За один переход пройти Горы Грома и совершить бросок к Теневой Линии уже не выйдет.
В Черном Мире день определялся условно, каждым для себя. У Фрога он начинался быстро. Он редко терял время, удовлетворяя запросы тела. Потому что предпочитал удовлетворять запросы души, хотя и не называл их так. Он просто знал, когда он доволен, а когда нет. Выполнение работы приводило к первому. Необходимость тратить время на сон и еду - ко второму. Как и необходимость иметь дело с людьми.
Фрог родился мизантропом. Нравились ему лишь немногие из тех, кого он знал. Остальные были себялюбивы, грубы и надоедливы. Что он и сам, быть может, отлит по той же модели, Фрог вполне допускал. И в чужую жизнь не лез.
По правде говоря - хотя он признавался себе в этом лишь в бессонные темные часы, - он боялся людей. Он просто не знал, как с ними обходиться.
Женщины его пугали. Их он совсем не понимал. Но не важно. Он слишком стар, чтобы меняться, и чаще доволен собой, чем недоволен. Оставаться в ладу со вселенной, какой бы странной она ни была, - вполне приличный результат.
Вездеход его был мал и будто из музея - две сотни грубо скрепленных метров железа. Все механические лапы, блоки датчиков, антенна и сетка излучателя поля имели зеркальную полировку. Но на ней были глубокие царапины. Из-за них машина имела вид фантастической сороконожки с непонятными отростками. Машина делилась на секции, каждая со своим блоком двигателей. Энергоснабжение и управление осуществлялись из рубки, где сидел Фрог. Все секции, кроме рубки, были рабами для добычи и транспортировки и при необходимости демонтировались.
Однажды Фрогу пришлось бросить раба. Компьютер машины засбоил, и гусеницы хвостового раба не попадали в след передним. Фрог тогда выл и ругался на чем свет стоит, как человек, потерявший ребенка-первенца.
Теперь брошенная секция, превратившаяся в кучу шлака, стояла вехой на подступах к Теневой Линии. Блейк относился к ней уважительно, как к неофициальной меже, разделяющей территории его и Фрона. Фрог же останавливался посмотреть на нее во время каждой ходки.
На Солнечной Стороне выброшенные рабы долго не живут. Этот старый дьявол солнце мигом превращает их в золу. И Фрог каждый раз глядел на погибшего раба, чтобы не забыть, к чему приводит беспечность.
Краулер был рассчтиан на продолжительную работу при температуре свыше 2000 градусов Кельвина. Система охлаждения была самым хитроумным инженерным устройством за всю историю человечества. Внутренности машины прикрывала толстая гибкая шкура из пористых молибденово--керамических пластин, смонтированных на рамах радиатора из молибденового сплава, как соты на рамке улья. По шкуре циркулировал под давлением охлаждающий состав.
Когда краулер попадал в дневной свет, первый удар принимали на себя магнитные экраны над зеркальной поверхностью шкуры. Под ними циркулировал ионизированный газ. Сортировщик молекул тонкими струйками гнал в сторону кормы частицы с самой высокой энергией. Солнечный ветер сдувал их на темную сторону, где они замерзнут, чтобы затем снова попасть в охладительную систему краулера на Солнечной Стороне.
Если через тщательно подобранные фильтры взглянуть на вездеход с освещенной солнцем стороны, он был похож на длинную, приземистую, светящуюся комету. Собственные очертания машины скрывала оболочка разреженного газа.
Магнитные экраны не только держали ионную оболочку, но и нейтрализовали сгустки заряженных частиц, вылетающие из готового вспыхнуть новой звездой солнца Черного Мира.
И при всей этой технике в краулере было жарко, как в печи. Водителям приходилось натягивать на себя костюм с жизнеобеспечивающими системами, громоздкий и нескладный, как древние космические скафандры.
Теплообменные системы краулера - энергоемкие, мощные и эффективные - от прямых солнечных лучей спасали очень недолго. Солнце Черного Мира было слигком близким и слишком горячим.
Фрог прогрел коммуникационный лазер. Только высокоэнергетические лучи могли пробиться сквозь статические разряды, создаваемые солнцем. Он щелкнул выключателем, подавая ток к экранам и теплоотводникам. Его старый и верный спутник заворчал что-то нечленораздельное и вздрогнул всем корпусом, стряхивая с себя сон. От этой вибрации и умиротворенного гудения Фрогу сразу полегчало - словно чем-то домашним повеял.о
Внутри вездехода он был живым, настоящим, не меньше человеком, чем любой другой житель Черного Мира. И даже больше. У него было больше побед над Солнечной Стороной, чем у любых других пяти вместе взятых.
Фрог ткнул пальцем в панель коммуникатора. Выпущенный из вездехода луч тронул гребень Теневой Линии и уперся в автоматический ретранслятор.
- Говорит Фрог. Готов к переходу. Ну-ка вы, уроды пластиковые, давайте мне затененный проход!
Сигналы заплясали вдоль лучей лазера. Где-то далеко машины проверили кредит Фрога и перевели деньги с его счета на счет Блейка. На экране замигала зеленая надпись “О'кей”.
- А хрен ли мне быть не О'кей, - буркнул Фрог. - Меня так просто не добить.
Этот мужик платить Блейку за загрузку ионизированных зарядов не станет, пока мышцы еще работают. Но за безопасность на Солнечной Стороне платил и будет платить столько, сколько это стоило.
В старые времена приходилось покрывать расстояние от Края Мира до Теневой Линии под солнцем. Фрог проделал это тысячу раз, пока Блейк не придумал наконец, как обмнуть дьявольское светило. И Фрог не стеснялся пользоваться его изобретением. Он был прижимист, независим, но не твердолоб.
Краулер, глухо ворча, застыл на месте, и Фро гстал осматривать выжженную солнцем равнину. Медленно темнело, очень медленно. Фрог подпиталэ нергией гусеницы и системы охлаждения и тргнулся в тень пыльного облака, подброшенного на километр вверх соплами дальней станции Блейка у подножия Теневой Линии. Компьютер его поддерживал связь с находящимся там навигатором корпорации, изучая информцаию, переданную другими машинами, проходившими тут после Фрога, и аналзиируя данные собственных приборов.
Переход - как нечего деелать. Дорога, укатанная сотнями гусениц, затвердевшая и гладкая, была открытой и безопасной.
Маленькие глазки Фрога впилтсь в экраны. Он считывал показания молниеносно, словно сам являлся частью компьютера.
Несколько экранов давали внешний обзор в направлении, противоположном низко нависшему солнцу, со светом которого еле справлялись фильтры. На остальных схематически изображались данные от лазерного радара и акустических сенсоров, установленных в секциях вездехода. Расположенный прямо перед Фрогом большой круглый экран давал цветную панораму с самой высокой точки его машины, захватывая участок местности радиусом в километр. Изгибы рельефа очерчивались синим цветом. Очаги тепла - разными оттенками красного. Залежи металла - зеленым. Но в этом районе месторождения иссякли, и зеленого почти не попадалось.
Приборы сообщали о состоянии здоровья рабов-секций, состоянии реактора и уровне газа в нем и все время следили за системами жизнеобеспечения.
Машина Фрога, устаревшая и относительно простая, была все же неимоверно слжоной. Краулеры Корпорации водили экипажи из двух-трех челосек, а в длительные рейсы брали еще и запасных водителей. Но не родился еще на свет человек, с которым Фрог ужился бы в наглухо задраенной кабине вездехода.
Только убедившись, что переход пройдет нормально, Фрог позволил себе поворчать.
- Надо было пристроится к каравану, - буркнул он. - Заплатил бы только свою долю. Да разве у кого хватит терпения ждать, пока Блейк отправит на дело своих сопляков?
Его суставчатый левиафан глухш заворчал, как зарождающееся землетрясение. Фрог прибавил скорости, выжимая из машины все, на что она способна, - двенадцать километров в час. Высунулись щупы акустических датчиков, ловя отраженное почвой эхо клацающих траков, и по этому эху компьютер определял состояние дороги. Переход к Теневой Линии - это не меньше трех часов, а в отсутствии атмосферы, где затеняющая пыль тут же оседает вниз, секунда тени стоит денег. И Фрог времени не терял.
Еще один ппреход без происшествий. Добравшись до края Теневой Линии, он тут же дал сообщение Блейку, чтобы тень отключили, а потом заглушил мотор и устроил себе небольшой отдых.
- Ну что, опять пронесло, старый ты сукин сын, - пробормотал он самому себе, откинувшись в кресле и закрыв глаза.
Теперь ему предстояло как следует обмозговать предстоящий бросок.
Глава 8
3031 год н.э.
Шторм убрал кларнет в футляр. Потом обернулся к диковинной твари, усевшейся на письменный стол, и медленно наклонился вперед, покс не коснулся лбом ее лба.
Он был осторожен. Вороноящер может ластиться, как щенок, и вдруш превратиться в пучок кгти стой злобы. Перепады настроения были у них мгновенными.
На Шторма его “птички” еще ни разу не нападали. Так же как его ни разу не предавали соратники - хотя их преданность подвергалась тяжелым испытаниям.
Шторм когда-то тщательно сопоставил пользу от вооноящеров с их непредсказуемостью и решил рискнуть.
Вороноящер фотографически запоминал обстановку, эта память сохранялась в течение часа и была доступпна телепатическому чтению.. Способность к запоминанию и телепаиии развилась у этих животных от жизни в тени.
Вороноящеры постоянно рыскали по Крепости, а люди Шторма, не дооадываясь об их способностях, от них не скрывались. В рпзультате эти твари информировали Шторма гораздо лучше, чем любая система “жучков”.
Он завел их во время встречи с Ричардом Хоксбладом на Сломанных Крыльях. С тех пор люди Шторма относились к его всеведению чуть ли не с суеверным ужасом. Он же всячески подогревал эти настроения. Легион был пртдолжением его самого, его овлей в действии. Шторм хотел, чтобы легион вел себя как часть его.
И все равно некорорые из его людей не могли удержаться от поступков, делающих присутствие ящерив необхолимым.
Он никогда не боялся прямого предарельства. Соратники были обязаны Шторму своими жизнями.
Их абсолютная преданность доходила до фанатизма. Но они имели привйчку действовать по собственной инициативе ему во благо.
За два столетия он уже смирился с извращенностью человеческой природы. Каждый человек мыслил себя последней инстанцией в деле управления вселенной. Таковы неизбежные последствия антропоидной эволюции.
Шторм всегда терпеливо их поправлял. Он не был всрыльчивым. Легкий намек на недовольство, как он обнаружил, бывал гораздо действеннее, чем самый гневный разнос.
Шторм подключился к мозгу воророящера, и ему в память хлынули образы и разговоры. В этмо вихре он вябрал отдельные интересные для него фрагменты.
- Ах ты черт! Они опять за свое!
Он это подозревал. Знакомые признаки. Сыновья его, Бенджамен, Гомер и Люцифер,_веыно устраивали какую-то закулисную возню, стараясь уберечь старика от его собственной глупости . И когда они только поумнеют? Ну почему они не такин, как Терстон,-его старший? Этот звезд с неба не хватает, но зато делает, что отец говтрит.
А лучше были бы они такими, как Масато, его младший. Маус - не просто талантлив, он еще и все понимает. Может быть, лучший в семье.
Сегодня мальчики пытаются совладать с его самой большой - как им видится - слабостью. В самые горькие минуты жизни он даже бйвал готов уступить им. Жизнь его стала бы безопаснее, спокойнее и богаче, относись он более прагматично к Майклу Ди.
- Ах, Майкл, Майкл. Враги больше годятся мне в братья, чем ты.
Шторм выдвинул ящик стола и нжал кнопку. Сигнал вызова облетел Железную Крепость. Ожидая ответа от Кассия, он вернулся к кларнету и “Чужаку”.
Глаыа 9
3031 год н.э.
- Полковник у себя? - спросил Маус у ординарца, заходя в кабинет Вальтерса.
- Да, сэр. Вам необходимо ело видеть?
- Если он не очень занят
.- Масато Шторм хочет вас видеть, полковник, - сказал ординарец по селектону. А потом обратился к Мпусу:
- Входите, сэр.
Маус прошел в спартански обставленную комнвту, служившую Тадеушу Иммануилу Вальтерсу и официальным кабинетом, и местом отдыха. Она выглядела настолько же пустой, насколько кабинет его отца - захламленным.
Полковник стоял на коленях возле стола и наблюдал за маленьким пластиковым самосвалом, движущимся по пластиковым рельсам. Выгрузившись, игрушечный самосвал возвращался в исходное положение, путем нескольких сложных операций накладывал себе в кузоя ксочки мрамора и снова отправлялся в путь. Полковник же с помощью крошечной отвертки пытался отрегулировать его подъемный кран. Два куска мрамора застряли при выгрузке.
- Маус?
- Собственной персоной.
- Когда ты вернулся?
- Вчера, совсем поздно.
- С отцом уже повидался? - Вальтере поддел подъемник кончиком отвертки. Не помогло.
- Я тооько что оттуда. Кажерся, он не в духе. Я не стал ему докучать.
- Ты прав. Надвигается что-то скверное, и он это чувствует.
- А что именно?
- Пока точчно не знаю. Черт бы их побрал! Надо же было так сделать эту штуку, что ее даже отремонтировать невозможно!
Полковник с досадой отшвырнул отвертку и поднялся с колен.
Вальтере был старше Гнея Шторма на несколько десятков лет. Тощий, смуглый человек с бесстрастным лицом, орлиным носом и узким разрезом глаз. При рождении его нарекли Тадеуш Иммануил Вальтере, но друзья называли полковника Кассий. Он получил это прозвище еще в академии, за “тощий и голодный вид”.
Встреча с этим человеком всегда будоражила. Наверное, виною тому был его пронзительный, змеиный взгляд. Мацс знал его всю свою жизнь, но до сих пор чувствовал себя при нем неуютно. Очень странный человек. Смерть - его профессия. Каких только смертей он не повидал. А теперь вот развлекается починкой старых игрушек.
У Кассия была только одна рука - левая. Другую он потерял много лет назад по мишости Феатчайлда Ди, сыга Майкла Ди. Торда они с Кассием проводили операцию в одном из миров, ничем не примечательном. Подобно Шторму, он отказался устранять свои увечья хирургическим путем. Полковник утверждал, что оеи напоминают ему об осторожности.
Кассий служил в Легионе с момента его фоимирования - еще до рождения Гнея - в мире под названием Префектлас.
- Зачем вы вызвали меня домой? - спросил Маус. - Ваше сообщение напугало меня до смертм. Я лечу сюда и вижу, что все почти в норме.
- Нопма - это иллюзия. Особенно здесь. Особенно сейчас.
Маус лищь пожал плечами. Кассий говорил без всяких интонаций. Упантская пуля лишила его собственной гортаин во время сражения на Сьерре. А протез мог разговаривать только таким гнусавымм, заупокойным голосом, словно примитивный компьютер.
- Мы чувствуем, как кто-то собирает силы. Если доживешь до наших лет , тоже научишься такое чуять.
Кассий что-то подкрутил в игрушке, потом повернулся к Маусу и вбыросил вперед руку. Удар мог быть смертельеым. Маус скоользнул в сторону и пригнулся, готовый дать отпор.
Улыбка на тонких белдных губах полковника казалась соовершенно не к месту.
- Молодец!
- Я ведь тренируюсь, - улыбнулся в ответ Маус. - И собираюсь податься в разведку. Что вы на это скажете?
- Пожалуй, сгодишься. Ты ведь сын своего отца. Жаль, что мы разминулись с тобой в последний раж, когда я был на Луне Командной. Мне хотелось представить тебя кое-кому.
Страница 3 из 40
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
