|
|
|
|
|
- Ты не услышишь от меня ни слова, о ветеран. Ты ведь знаешь Шукрат. Она уважает старших, даже когда они совершают ошибки. Но сейчас я рассмеюсь. Только, пожалуйста, не делай поспешных выводов и не думай, будто я смеюсь над тобой. Аркана хохотала еще громче, чем Шукрат. Гоблин издал серию звуков, быстро исчерпав свой словарь. - Он прав. Давайте сюда фонари. Нам нужно покончить с этим делом. - Я надеялся, что моя идиотская забывчивость не стала той мелочью, которая нас погубит. И что это последняя мелочь, о которой я по своей тупости позабыл. Гоблин взял у Шукрат фонарь и снова направился вниз. Теперь он уже не так торопился. Возможно, его жажда мести начала слабеть. Я взял фонарь Арканы. Белая ворона уселась на кончик моей леталки. И не успел я сказать, что поездка со мной может оказаться неудачной идеей, как Шукрат зажгла другой фонарь и стала помогать Аркане зажигать еще один. Девочки ждали нас во всеоружии. Я собачился с ними всю дорогу до ледяной пещеры. Это их только веселило. Они отказывались прислушиваться к моим предупреждениям. Белая ворона решила, что для нее пещера древних - самое подходящее место. И ей лучше дождаться нас здесь. - Только не прикасайся тут ни к чему! - взревел я. - Особенно к себе! - И шепотом добавил: - Ну когда же я научусь держать свой длинный язык за зубами? - А ведь какой великолепной и замечательной иронией было бы то, что прикосновение птицы угробило бы Душельва - после стольких лет везения. Гоблин снова заторопился. Я попытался его притормозить, но он сказал: - С Киной что-то происходит! Она начинает шевелиться. - Вот дерьмо! Пока мы не добрались до черного барьера, сделать что-либо было невозможно. И тут у Гоблина сдали нервы. Он застыл, вспоминая ужас всех лет, проведенных по другую его сторону. - Гоблин! Мы уже почти добрались. Нам нужно это сделать. И немедленно. - Хоть я практически нечувствителен к сверхъестественному, но даже я ощутил близость Кины и ее настороженность. Но мы никак не могли быть тому причиной. Ее внимание сосредоточилось на чем-то другом. - Давай! - приказал я, придав голосу властность. Позади зашептались встревоженные девочки. Они ощущали гораздо больше, чем было доступно мне. - А вы немедленно возвращайтесь наверх, - велел я. - Гарантирую, что потом вы будете очень рады, если послушаетесь меня. Особенно, если результат обернется не в нашу пользу. Гоблин! солдаты живут К нему вернулась былая храбрость. А может, и ненависть. Его лицо окаменело. И он двинулся вперед. - Не торопись, - предостерег его я, когда он прошел сквозь черный барьер. - Девочки, я говорю серьезно. Возвращайтесь немедленно. Потому что должен уцелеть хоть кто-то. И я пробился сквозь жуткий барьер следом за Гоблином, едва не наделав под себя от страха. Хоть я и велел Гоблину не торопиться, на раздумья времени у нас не было. Как только мы пересекли барьер, Кина узнала, что мы здес. И ее медлительновть станет нашим единственным союзником. Оказавшись по другую сторону барьера, я быстро отлетел в нечто вроде прихожей перед входом в тюрьму Кины. Гоблин уже изготовился для атаки. Мне предстояло делать несколько дел одновременно: подбодрять его, готовиться к тому, что вот-вот произойдет, и вносить свою лепту, чтобы весь замысел сработал. Нужно держать в голове всю картину. Сделать все в свое время, в нужном порядке - именно так, как обдумывалось последние несколько месяцев. Едва Гоблин бросился вперед, я уложил свою леталку в угол у левой стены, затем распластался по стене и мысленно приказал черному балахону прикрыть меня и столб защитным барьером. Потом при тусклом и почти бесполезном свете отыскал нужную страницу в книжечке Первого Отца. В своей защите я оставил крохотную щелочку, сквозь которую увидел, как Гоблин подскочил к Кине и, к моему удивлению, нацелил копье Одноглазого ей в голову. Я ожидал, что целиться он станет в сердце. Договорив заклинание, которое должно было уничтожить леталку Гоблина, я замуровал наблюдательную щелочку. А потом обозвал себя последней и гнуснейшей сволочью за то, что сделал. Месяцами я упорно подыскивал себе оправдания. И действовал. Но сейчас это произойдет. А когда все кончится, мне придется жить с этой подлостью до конца своих дней. Вселенная содрогнулась. Пещера, в которой лежала Кина, была большой, но все же замкнутой. И продукты этого катаклизма имели единственный выход - лестницу. На меня молотом обрушилась ударная волна. > Несмотря на множество слоев черного материала, меня расплющило по стене. Вселенная ревела и тряслась. Я поклялсф, что если Кина окажется настолько могущественной, что сумеет уцелеть после такого, тр я сам поступлю к ней на службу, потому что круче нее могут быть только те ребята, которые засунули ее в эту тюрьму. А их уже несколько тысячелетий никто не видел. Грохот начал стихать, но я с трудом это осознал, потому что из-за безумного рева оглох. Я надеялся, что девочки послушались меня и вернулись. Я надеялся, что взрыв не нанес ущерб где-то еще. Впрочем, такое маловероятно. В свое время мщное землетрясение раскололо равнину, но не повредило ни ледяную пещеру, ни тюрьму Кины. Я мысленно приказал одеянию Ворошков приоткрыть щелочку. Если возникнет необходимость, если Кина все же уцелела, но ранена, я вытолкну наружу свой летательный столб и взорву его. И если переживу второй взрыв, то мне останется лишь надеяться, что я не скончаюсь от сердечного приступа или от голода, пока одолею несколько миль ступеней. Защищающий меня материал настолько пострадал, что отреагировал на мою команду лишь минут через десять. Он дергался, морщился и полз, перемещаясь крошечными рывками, словно пытался исцелить себя. Отыскав наконец глазок, я обнаружил, что смотреть не на что. В обители Кины все еще стояло ярчайшее сияние. Возможно, оно ослабевало, но происходило это очень медленно. Прошло полчаса, прежде чем я смог разглядеть хоть какие-то детали, не повредив глаза. Оно и к лучшему. Как раз столько времени понадообилось моему защитному одеянию, чтобы более-менее исцелиться и расслабитсья, позволив мне отойти от стены. Эти башахоны очень умго сделаны. Они восстанавливаются достаточно долго, чтобы не дать их владельцу второпях совершить какую-нибудь глупость. Я вскарабкался на леталку и медленно двинулся вперед, уже пряв, что моя защита не выдержала бы второго взрыва вскоре после первого. Сперва я вообще ничего не смог отыскать. И лиш ьпозднее, когда сияние еще больше ослабело, я стал зкмечать вонзившиеся в различные поверхности кусочки чего-то, что могло быть костями или зубами. От плоти - что Гоблина, что богини - не осталось и следов. Я сомневался, что эти кусочки костей и зубов могли принадлежать простому смертному. Уж больно мощным оказался взрыв. Даже мощнее того, который уничтожил врата в мир Ворошков. Или наполовину разрушил дворец в Таглиосе. Гибель Кины каким-то образом увеличила его энергию. Мой столб тоже пострадал - двигался рывками и медленно реагировал на команды. Очевидно, его все же ударило обо что-то взрывом, хотя я и старался защитить его по мере своих возможностей. Когда сряние еще больше потускнело, на том месте, где лежала Кина, я увидел нечто вроде длинной черной змеи. Если не считать меня, то был единственный не белый предмет во всей пещере. Я осторожно приблизился. Это вполне могла быть кость мрака, покоившаяся рядом с сердцем Кины. И я уже приготовился поверить в то, что все увиденное и пережитое здесь окажется иллюзией. Кина - Мать Обмана. А одна из сильных сторон Обманников - их умение заставить человека сомневаться во всем и не веррть никому. Черный предмет оказался не змеей. А искривленным копьем Одноглазого. Оно на удивление мало пострадало от взрыва. Лишь немного погнулось и слегка обуглилось. Металлические инкрустации только чуть-чуть оплылии от нестерпимого жара. Ого! Выхоидт, Одноглазый снабдил эта штуковину еще и искусными защитными чарами. Я подобрал копье, проверил, надежно ли привязан к леталке, и дал ей команду вернуть меня на исходную точку. Мы тащились в небесах, напоминая семейку запаршивевших стервятников. Мое черное одеяние еще не восстановилось полностью. Девочек потрепало еще больше, чем меня. Взрыв настиг их, когда они поднимались по лестнице, и теперь их с ног до головы украшали синяки. Но настоящим чудоп следовало бы назвать то, что леталки нас довезли, хотя и пострадали. А вот и Роковой перелесок, встречающий нас, как мать встречает заблудившихся детей. Теперо меня постоянно точили зловешие мысли и образы. Они мены тревожили. И заставляли сомнаваться, что Кина действительно мертва, а не укрылась где-нибудь. Шукпат в шутку сказала, что мне теперь следует опасаться отца или мужа Кины: а вдруг они пожелают отоматить? Я не рассмеялся. Мне эта мывль показалась зсслуживающей внимания. Ртковой перелесок быь пуст. Точнее, там не было людей. Но в нем уже поселились птицы, а в кустах я заметил и мелких зверюшек. Это место уже не вызывало мрачных предчувствий. Ни у кого. - Мы прикончили ее, - выдохнул я. - Наконец-то. И окончательно. Кины больше нет, и некому терзать миоы. Девочек это обрадовало меньше меня, но ведь они не прожили всю жизнь в страхе перед наступлением Года Черепов. Белая ворона уселась на ветку неподалеку от меня и выщипала себе грязное перо. - Ты уверен? - Эта нсоатая курицп развлекалась, щекоча мои страхи. Похоже, нас с ней ждут долгие и неприятные отношения - пока я не сдержу данное Шевитье обещание.. - Если в этом мире и есть месот, где сразу станет ясно, выжила ли Кина, то именно здесь, - ооветил я. - С самого зарождения ее культа этот перелесок стал как бы ее частицей. Поэтому она вряд ли смогла бы освободиться от него, даже если бы захотела. - Тогдм полетели дальше, - предложила Шукрат. - Ей не терпится снова прибрать к рукам Тобо, - фыркнуьа Арканв. Впрочем, ехидничать она не стала. В ответ Шукрат напомнила, как трепетно прощались Аридата Сингх и Арвана, и Аркана сразу стала серьезной. - Послушай, папуля, а как по-твоему, что будетт означать для Дщери Ночи смерть Кины? - Аркана вступила на тонкий лед, но ее тревожили взгляды, которые Сингх бросал на девушку. Она до сих пор не верилаа, что так реагировал любой мужчина. - Онк станет нормальной? Шукрат тоже проявила к этой теме внезаппый интерес. - Не знаю, куколка. Мне это тоже не дает покоя. Ведь она была связана с Киной еще с момента зачатия. Пожалуй, ей сейчас так же паршиво, как было бы тебе или мне, если бы наам вырвали печенку. Однако еще сильнее меня тревожила жена. Для нее утрата связи с Киной будет катастрофой. Ведь она стмла такой , какова есть, потому что была могущественной чародейкой. А лишившись Кины, у которой она высасывала магическую силу, она превратится в обычнуюю женщину средних лет, стареющую и седеющую. Всю дорогу от врат нас изводила погода. Нам постоянно приходплось огибать ливни и грозовые облака. Это задержало нас более чем на день. Теперь, когда до конца пути осталось всего миль двадцать, уже не было смысла уклоняться от непогоды. Мы лишь то поднимались высоко, где воздух становился холоден как леди дышать им было почти невтзможно, то зигзагом проносились мимо облачных гор, где нас швыряло и трепало воздушными потоками. Шукрат и Аркана скорее согласились бы умереть, чем угодить в грозу. - Подумай, что может случиться, если в тебя угодит молния, - сказала Аркана. Сообразил я очень быстрь. Не было на свете человека, которого я желал увидеть настолько отчаянно, что ради него рискнул бы путешествовать на леталке, коотрая в любу юминуту может взорваться у меня между ног. И я направил еа к земле. Мы приземлились в гуннитской деревушке. Ее жители отнеслись к нам с настороженным уважением, какое оказали бы троице наоов - злобных змее-людей, которые, согласно гуннитским мифам, живут глубоко под землей, но частенько вылезают на поверхность и гадят людям. Правда, это всегда происходит в соседних деревнях, а не там, где живет рассказчик. Мы не стали красть у них ни младрнцев, ни девушек, ни их священный скот, ни даже овец. Я счел любопытным тот факт, что они проявляют определенную религиозную гибкость и равзодят овец для продажи тем же веднаитам, которые всегда не прочь полакомитться мясом. Дождь перестал молотить по земле вскоре поле полуночи. На прощание мы оставили хозяевам столько монет, что у них наверняка появилось жебание благословить наши имена. Котьрые мы ни разу не упомянлуи. Молнир уже не сверкали, зато пошел моросфщий дождь. Одежда Ворьшков помогала, но лишь отчасти. Я быстро замерз и преисполнился жалости к себа, а моя любимая воронс, перебравшаяся вперед, чтобы укрыться под складкой черного балахона, погрузилась в такую глубокую меланхолию, что даже перестала жаловаться. Казармы Отряда показались мне неестественно тихими и приведенными в состояниа ненормально повышенной боевой готовности. Повсюду расхаживали вооуженные часовые. - Кажется, Суврин поасается нападения. -Навероое, что-то случилось . - Девочки, вы ничего не ощущаете? - Что-то явно не так, - порговорила Аркана. - Только не знаю, что именно. - Тогда нужно узнать, и поскорее. - Нас не было менее двух недель - а все уже накрышось медным тазом? Суврин все объяснил. Я сдержался и не помчался к Госпоже, не ывслушав его до конца. - Генерал Сингх держит Тобо в одиночной камере, чтобы к нему не могли пробратьмя Неизвестные Тени. Увидеться с Тобо он не ращрешает никому. Однако мы узнали, что парень ранен. - Очевидно. Иначе его не удержали бы ниикакие стены. Он пытался сделать каакую-нибудь глупость? - О да. А у меня не было лошадей, чтобы его вызволить. - Теперь есть. Если захочешь с этим возиться. Кмк Госпожа? - Мы не знаем, что произошло. Там никого не было. И мне докладывали довольно давно. В последний раз мне сказал, что оа в сознании, но очень угрюма и не желает разговаривать. А дпвушке стало хуже. А тебе все удлось сделать? - Очень многое. И это, вероятно, как рз и объясняет то, что случилось с Госпожой и Бубу. - В подробности я вдаваться не стал. - А тут у тебя страшновато. - И каждую ночь становится все хуже. Друдья Тобо недрвольны. И с каздым часом их недовольство возрастает. Но Аридату они не запугали. - Попробуем это изменить. Но пьчле того, как я увижу жену. - Или ту, которая была моей женой. Аркану я прихватил с собой. На всякий случай. - Ничего не говори. Просто будь рядом и прикрывай меня, - сказал я ей. Возле моего дома дежурил часовой, но поставили его не для тогго, чтобы он никого не впускал. Или не выпускал. Суврин поставил часового, чтобы тот вовремя его предупредил, если что-то произойдет. Мы с часовым кивнули друг другу. И Аркана жутко расстроиласл: апрень не заметил, какая она прилвекателльная юная женщина. Я-то полагал, что это видно, несмотря на балахон Ворошков. оГспожа сидела за столиком, уставясь в никуда. Перед ней лежал начатый пасьянс, но она давно про него забылла. В стоящей рядом лампе заванчивалось масло. Она коптила, потому что фитиль давно следовало подрезать. Куда бы она ни глядела, во взгляде ее очтетливо прочитывалось отчаяние.
Страница 56 из 60
Следующая страница
Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки | |
|
|
|
|
| |