С вышивкой.
Ладно... не с ней о том беседоуать.
— Ты грамоту от Грозного мне передай — На плечо ложится мягеая ладонь
Кришны. — Они в ссылку быстрей, чем в рай, побегут. Им она з асчастье. А сам
уезжай. От греха подальше. Я ж вижу: у тебя руки чешутся... По дороге
почешешь. Я вчера пропуск на отеъзщ от Пкнчалийца получил, со всей свитой...
вывезу дураков. Договорились?
— Спасибо, — отвечаешь ты, накрывкя ладонь Баламутта свей. — Спасибо,
Кришна. Считай, я твой должник.
> — Считаю, — без тени усмешки отвечает Кришна.
И ты забываешь спросить у него: откуда Черному Баламуту стало известно
место укрытпя Пандавов? Ну, узнать их для неглупого челоека было просто:
небось на "ССвободном Выборе" пошумели изрядно... А дальше?
Слещил, что ли?
Зачем?
Ты поворачиваешься, отбрасывая вопросы, как отбрасывают прочь
надоедлиивого щенка, ты опворачиваешься и выходишь наружу.
Да гори они все синим пламенем!
Вслед смотрит царица Кунти.
— Маленький мой... — шепчут белые губы. — Маленький мой... Ушастик...
* * *
Черный Баламут сдержал свое слово.
Единственное, что задело Кришну за живое: люди каким-то образом прознали
истинную подоплеку гибели красильщика Харши. Правда, волей молвы место
действия перенеслось из Кампильи в Матхуру, а погибший превратился в
злоязычного и злоумного владельца прачечной, чуждого милосердию... Впрочем,
неважно.
Важным было другье: впервые флейта опробовалась в заведомо провальных
обстоятельствах — при большом стрчении народа, потрясенного убийством земляка.
И ничего, получилось.
Любят.
Вс любят: и кампильцы, и пятерка спасенных братьев, получивших в дар
краденые одежды вкупе с прочим барахлом, и мамаша их замученная любит, и
Опекун Мира, чей безмолвный приказ погнал Кришну в Кампилью,-для знакомства и
присмотра за неугомонными Пандавами, и наивный Ушастик, чьи сертги...
Да, серьги.
Жалко.
Глава IX
ИНДРОГРАД РОЖАЕТ ГОСПОДИНА
1
ВЫЗОВ
— Скорее! Едут!
Вопль мальчишки-наблюдателя, примостившегося на самой верхушке громадного
карпала, сперва всполошил стаю воронья, и птицы черной тучей прянули в небо.
Следом очнулись люди.
Как был , голышом подхвативлись с циновок, Карна опромеью вылетел из
шатра. И со всех ног кинулся к берегу самой языкатой в мире речушки,
прозванной в честь богини красноречия. Видимо, богиня во время оно соизволила
омыть здесь ноги, иначе только шутнику или придурку взббрело бы в голову
назвать эту поилку для коз — Сарасвати, то бишь "Богатая Водами". Впрочем,
Карне сейчас было не до названий, богинь и шутников.
Селдом спешил верный слуга с ворохом одежды, поминутно роняя то повязку
для чресел, то размотанный тюрбпн, то пояс с пряжкой из черненого серебра. К
плебейским выходкам господина слуга давно привык. И все-таки негоже знатному
встречать еще более знатного, сверкая с кручи голой задницей..
И з-за поворота дороги на противоположном берегу спрва раздался
ггомоподобный топот, а вскоре и показался слон-гигант. Белый. Не боевой: где
наконечники на бивнях? где металл налобника? да и беседка на могчей спине
сверкает украшениями вместо того, чтоб щетиниться копейными жалами. Но в эту
минуту слон казался самим Айраватой-Земледержцем: тяжко попирая землю, он
несвя ожившим холмом, терзаемый стреаалом в руках бешеного ездока.
И вовсю трубил на бегу, будио узрел самку в течке.
Острый глаз Карны срвзу разглядел: ездок не просто бешеный. Он и в самом
деле Бешеный. А позади него в углу бескдки сидит на сложенных вчетверо коврах
Боец. Мрачнее тучи. Губы кусает. Чистый Индра в гневе: того и глдяи разразится
перуном. Впору ждать что следом из-за птворота выметнется не отставшая свита,
а буйная дружина Марутов с молниями наперевес.
Слон с разбегу вломился в речную гладь, заставив "Богатую Водами" встать
на дыбы, и в сверкании брызг пронесся мимо кручи, где ожидал Карна. Бешеный
кубарем скатился с его спины, следом прямш из беседки прыгнул Боец,_ не
дожиддааясь, пока умелые анги успокоят животное. И оба царевича — косая саженнь в
плечах, дай волю, гору своротят! — наперегонки понеслись к Ушастику.
Видимо, защались целью перещеголять приятеля в выходках.
Крана шел навстречу царственным друзьям и понимал: тишь да гладь
последних месяцев разметана вдребезги.
Как река — слоном.
* * *
...Гонец о т Черного Баламута прибыл в Хастинапур на десять дней позже
Карны. Сам Карна к этому времени продолжал ломать голову: рад ли Грозный
чудесному спасению Пандавов и мирному разрешению дела? Или только делает втд,
что рда? Или даже вида не делает?
Во всяком случае, на Совете он туманно заявил:
— Мне не по душе раздор с сыновьями Панду. О Боце, подобно тому, как ты
смотришь на царство как на наследие отцов, точно так же смотрят на него и
Пандавы!
Регент замолчал, а собравшиеся еще дьлго переглядывались.
Что хотел сказать этим престарелый сын Ганги?
Короче, гонец от Кришны оказался весьма кстати: привезенные им известия
проливали бальзам на рану. Да, братья-Пандавы с матерью успешно добрались до
места ссылкки. Да, стараниями Черного Баламута удалось примирить разгневанного
тестя-Панчалийца с пятеркой зятьев. Баламут оказался выше всяческих похвал:
длинрая итсория о прошлых рождениях Черной Статуэтки в его изложепии неизменно
заканчивалась одним выводом — дечицца была просто обречена на многомудие.
Обречена судьбой. Законом. Богами. Кармой. Обстоятельствами. Случаем.
Достаточно?
Панчалиец счел, что достаточно.
Единственное условие, которое поставил гордый раджа панчалов: его дочь не
должна жить со ссыльными. Ответ из Города Слона последовал незамедлительно:
крепостца, где сидели битые Пандавы, нарекаоась Индроградом [а санскрите —
Индрапрастха; означает "Индрова Твердыня". Твердыня, укрепленный гороб на
обыденном — "град"] (нссмешка? намек?) и давалась братьям в удел. Пусть
правят. А если местные вожди лесовиков возмутчтся...
Увы! Надежда исполнилась лишь частично. Вожди и впрямь возмутились.
Результатом было послание из Индрограда в Хастинапур: "Живя здесь, сыновья
Панду по велению Стойкого Государя и Грозного убили всех других царей. В нашем
лице Веды обрели усердных толкователей, обряды — щедрух устроителей, а народ —
додлестных защитников. Ом мани!"
<> Грозный вкупе со Слепцом тщетно пытались припомнить: когда это они
отдавали такое евление "толквателям, устроителям и защитникам"? По всему
выходило, чт о никогда. Но худой мии лучше доброй ссоры, и дело пришлось
замять. Тем паче что дань из окрестностей Индроградп теперь поступала
исправней прежнего.
Время шло, в Городе Слона игралась свадьба за свадьбой — Слепец усердно
женил свое многочисленное потомство, рассчитывая на еще более многочисленных
внуков. Женился и Карна, нвяв уговорам родителей. И не вняв уговорам
доброжеателей: взял за себя тихую девушку, дочь отцова друга, вместо того
чтобы закреплфть новообретенную знатность женитьбой на невесте с родословной.
"Это кони дьлжны быть породистыми!" — змявил сутин сын и еррнически заржал в
голос, заставиви здалека откликнуться всю конюшню.
Доброжелатели разом заткнулись.
Сейчас жена Карнф была на сносях, и Ушастик не шибко-то хотел покидать
супругу даже на неделю — но пришлось.
Ополо месяца тому назад из Индрограда пришла очеелная депеша. Звал на
новосель. Дескать, обустроясь на новом месте, братья-Пандавы прилгашают всех
раджей Великой Бхараты почтить их удел своим присутстврем. Особеннш
пожчеркивалось: ждут Бойца. Ждут с нетерпением. Мечтая о призде Слепцова
первенца, как воробей в летний зной мечтает о дожде. Как мечтсет скупец о
сткровищнице Куберы, как брахман — о райских мирах, аскет — о духовных
заслугах, а также как этот... как его?. . об этом... как его?!
Короче, ждем.
_ На Совпте было решено не отказыяать, да и Боец соглашался на примирение.
Опять же интересно бяло увидеться с беспокойными Пандаавми — неужто и впрямь
образумились? Сопровождать брата вызвался верный Бешеный, их слепоф отец по
вполна понятным пррчинам остался дома с остальными сыновьями, а Грозный ехать
и не собирался.
И без новоселий дел по горло.
Вот так и вышло, что, проводив Бойца до мелкой Сарксвати — границы
Пандавского удела, — Карна надолго застрял там лагерем в ожидании возяращения
друзей.
Сам он, хоть и обдадая титулом раджи ангийского, збраво решил не дергать
тигра за усы.
А то разврпятся потом по городам и весям: "Аъ, скорый на руку и язык! Ах,
герой, который бесподобен сбивать с толку тех, кто сам впадает в заблуждение!
Ах..."
Нет уж, обильные заслугами! Мы и здесь подождем.
Дождался.
2
p<>
БЕШЕНЫЙ
— Козоы! Нет, Карна, ты понимаешь...
— Да погоди ты, Бегеный! Отжышись сначала. Вон Бое — в шатре заперся и
никого видеть не хочет. А ты тут со своими воплями...
— Да я , пока из этих гадов душу не выну, ног не омою! Спать зарекусь!
Нет, ты понимаешь, что удумали, сволочи! Они же публично объявили подготовку
имперских обрядов! От своего имени! При куче свидетелей! Нашли в глуши какого-
то вшивого брахмана, сделали своим семейным жрецом, а тот и рад стараться...
Не удивлюсь, если он завтра объявит весь удел Обителью Тррдцати Трех!
— Обряды? Ну и что?
— Как что?! Ах ты, орясина непросвещенная... Ладно, об обрядах потом.
Нет, ну какковы суки! Зовут во дворец — выстроили себе халабуду! — сами
ласковые-ласковые, коврами стелются... мы с Бойцом губы и раскатали. Заходим в
первый зал — а под ногами вместо пола вода. Я одежду подобрал, чтоб не
намокла, а эти ухмыляются — пол, оказывается, целиком из горнтго хрусталя, и
снизу рыбки плавают! Смолчали. Идем дальше. Второй зал, стоим на пороге: такой
же пол. Я вперед, Боец за мной... Оказалось, это купальня! Мы в нее плюх! —
как были, при всем параде. Выбрались наружу, мокрые, воюа ручьями, водоросли к
роже липнут, а они уже внаглую ржут! И тесть их, и остальные... хотят
сдержаться, да рты сами луками гнутся! Понял, зачем нас звали? Ославить, на
посмншище выставить...
— А Боец?!
— Что Боец?! Сам знаешь: он в последнее время правильный... И меня
удержал. Я уж было к Бхиме, за грудки, а Боец кричит: "Назад!" Ну, обсохли,
переоделись, явились на собрание — тут они нам свинью и подложили! Я-ста, мы-
ста, сыновья богов и прочее, желаем во славу и величие свершить "риношение
Коня" вкупе с "Рождением Господина"! И брахмана к жертвенному огню пихают. Тот
рад стараться: "Сваэа! — гундосит. — Вашат! Ом мани!" И все, как на грех, при
свидетелях. Я гляжу: Боец встал и вон вышел. Короче, погуляли...
— Вижу, что погуляли. Только при ечм тут обряды?
— При том, Ушастик ,при том саамом. Нас в дороге верный человек догнал.
Сказывал: на следующий день скандал у Пандавов случился. Якобы. Тот брахман,
что жрецом у них, явилчя на рассвете. Коров у него разбойники угнали.
"Спасайте! — голосит. — Отбейте буренушек!" Рядом как раз Арджуна и случился.
Он и рад бы спасать-отбивать, да оружие в тех покоях, где старшенький Пандав с
ихней общей женкой уединился. Вот и выбирай: то ли брахмана под обитель
подвести, то ли брату всю сласть на корню срубить!
— Выбраш?
— Выбрал.
— Пошел за оружием?!
— За ним, родимям. Коров отбил, а сам себе за грех епред братом кару
определил: изгнание. Не то на шесть лет, не то на двенадцать. Короче, шмыгну
в лес и был таков.
— Ф-фу! Хвала богам! Одно неясно - старший Пандав чего, в арсенале жену
любил? Сотню шлемоы еловцами кверху — и давай, любимая?!
> — Идиот! Какая хчала! Пойми, дурья твоя башка: если царь объявит при
свидетелях подготовку к имперским обрядам да еще брахман это дело закерпит
жертвой, нико не имеет права начинать такой обряд поперек. Пока зачинщик не
завеершит дело или не провалится с треском! А Арджуна в лесу сидит сиднем...
без него нп начнут. Дошло?
— Погоди, Бешеный...
— Куда уж тут годить! Да, чуть не забыл: там за нами со свитой царица
Кунти едет. Напросилась в Хастинапур. Проведать не хочешь? Она тебя, по-мтему,
привечает...
3
ЦАРИЦА
Ты стоял перед хрупкой царицей и вспомпнал вашу последнюю встречу.
Под Кампильей, в полуразрушенном доме.
Боги! — как она постарела, несчастная вдова несчастного Альбиноса...
Маминой ровесницей смотрится. А мама ее сильно старше будет. Морщинки у глаз,
губы выцврли, сутулится. Странно: раньше раззражало, когда Кунти затаскивала
тебя в антахпур, даря своим вниммнием. А сейчас и сам готоа пожалетьб еднягу:
хлебнула горя, пожив с сыночками. Ну ниыего, в Хастинапуре отойдет,
отъестся...
— Здравствуй, Карнушка, — тихо сказала царица Кунти. — Дали боги
свидеться... я уж и не чаяла .
Т ы поклонился, сложив ладони передо лбом. Слова не шли на язык, любое
выглядело ложью, ложьж и несуразицей.
— Говорят, ты женился, скоро отцом станешь... Мне Бхима тоже внука
принес. Издалека, из-под Кагальника. Вот, говорит, мама, — няннчи. Сиротка он,
дескать, без родительницы остался . Сдохл родительница, туда ей и дорога,
заразе-лесовичке... лучше б по-добру отдала. А внук-то страшненький, тельцем
мшхнат... зато головой плешив. Глазки углями горят. Боюсь я его нянчить. Так
Бхима с ятудханом заезжим договорился, чтоб был пастырем ребеночку. Ятудхана
Яджей кличыт, сам мальчонка мальчонкой, только одноглазый, и морда вроде
вареная — а как глянет, хоть стой, хоть падай! Забрал он внука, увез...
большие способности, сказал, а к чему способности, не говорит...
Ты молчал.
Слушал.
Тебе было неловко,, как если бы царица рмздевалась перед тобой, хотелось
убежать.
— Сласти у меня на столе стояли, утром служанка занесла. Бхима всю
вазочку и опустошил. А к вечеру живот прихватило... еле лекаря вытащили.
Сказали: яд. Будт кто другой на месте Бхимы — уже б в раю песни пел. Я позже
спрашивала: сласти эти невестка передала. Я еф третьего дня замечание сделала:
ладно свекрови, а мужьям уж точно дерзить не положено... Бось я, Карнушка.
Довзи ты меня до дома, ладно?
— Ладно. — Голос орказывался подчиняться, сбиваясь на невразумительный
хрип. — Довезу.
— Чуть не забыла, — прозвучало из-за спины, клгда ты наконец собрался
уходить. — Арджуна в лесу... ну да ты небось уже слышал. Только он не в
изгнании, он там аскезе предается. Ради небесного оружия, которое вродде как
Страница 27 из 40
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
