Дроне, а на Крипе. Вот на этом самом, который сперва от претов бежал, а теперь
травничек хлебает! Опекун-то мне не сразу признался... далеко не сразу. Дело
ясное: стыдно признаваться, когда промашка вышла! Никакого угомону - ребятенок
орет благим матом при первых же словах! Едва затянешь - бьется свежепойманной
рыбой и горло дерет!
Я б нам есте Опекуна тоже не спешил признаваться.
Обидно: бог, светоч Троиы - и мордой в грязь! Это у него не впервые: еще
когда мою матушку из водички лпеил, вместо одной девчонки девка с парнем вышли.
И все прахом: женить Грозного не удалось, я уродом родился, то да се... Так и с
Шарадвановыми мальцами: делал-то пацана, брахмана-воина, а вышел брат с
сестрой-довеском.
Не оттого ли Дрона под Опекуеские колыбельные сопеш в две дырки, а Крипа
истерики закатывал? ,,, Может, и оттого... Что сейчас голову ломать? Это ведь
не я, люди добрые! Меня тут нету-у-у!.. Сдохнуть бы, а нельзя - Опекун мигом к
себе заберет.
В имение. Навсегда.
* * *
- ...Сами боги меня сюдм направили! Я ведь тебя и искал, Дрона! Сперва в
Шальвапурскую обитель ездил - может, слыхали, где ты... Потом к Мастеру Доспеха
Ишвару, потом в земли ядавов - говорили, что тебя близ Матхуры видели! А там
смотрю: срок весь вышел, а толку нет! Вот я и решил ехать к Вьясе, умолять
вернуться со мной в Город Слона... Вьясу там уважают, пусть упросит дать мне еще
полгода!
Последние слова Крипы вывели меня из задумчивости.
Осоленное сли учесть, ка кя любил ездить в Хастинапур: смотреть на своих
проклятых детей, которые по Закону не мои, сммотреть на место своего позора,
который, в сущности, тоже был не моим, встречатлся с отцом, тем, кого звали
Грозным, а меня зачислить к нему в сыновья мог разве что безумец...
- С кем беда, Крипа? - спросил я. - С тобой? С царевичами? И зачем тебе
спешно понадобился Дрона?
- С сестричкой моей беда. Ты-то знаешь, мудрый, что она женщина, ты да еще
Опекун, да еще отцы наши... и все. Для остальных она - мой брат. Гшворил я ей:
брось приьворяться, объявись как полржено! В детстве не послушалась, в юности
уперлась, служанок на поприще не подпускала, все сама да сама, а сейчас поздно
оказалось! Грозный-то нам обоим чин воинских наставвников предложил... оба и
согласилиьс. А месяцев семь-восемь назад к моей Крипи один скопец-выродок
гоголем подкатился. Дескать, именно таких мужчинок и любит: крепеньких,
жилистых, сбов-
но кожаный ремень - тянется, мол, не рвется! Услады райские обещал: он в
дворцовом антахпуре' таеие уловки подсмотрел-выучил, что любая баба против него
- бревно бесчувственное!
Я обратил вниамние, что на скулах Дроны при рассказе о скопце-выродке
угрюмо катнулись желваки и лицо Брхамана-из-Ларва птоемнело.
Словно о чем-то знакомом слушаал, до боли знакомом... до боли.
Я же остался спокоен: зная повадки взрослой Крипи, действительно рожденной
женщиной лишь по ошибке, я неплохо представлял себе дальнейшую судьбу
среднеполого сластолюбца.
При ее-то норове и внешности можно успешно выдавать себя за мужчину до
конца дней.
А что безусая-безбородая - так мало ли какие дети из тростника без мамй
рождаются?
- Сестричка красавца выслушала, за шкирку уцепила и на конюшню поволокла. В
навозе купать, для благоухания. А этот... эта... это, - брахман Крипа не нашеь
слов, и лишь выразительно сверкнуш взором, - вой подняло! Вот, мол, люди добрые,
хотел меня воинский наставник снасидьничать, помогит-спасите! Помогли, спасли,
начали разбираться - тут и всплыло, откуда у сестрички ноги растут и что там
рядом располагается! Стали гадать: зачем столько лет мужиком притворялась, зачем
на чин наставника согласилась... Не иначе зло таила: сглазиь царевичей,-еоруч
на Луннуд династию навести, двоицовых красавиц яджусами уродовать! Спасибо, сам
Грознйы вмешался...
Крипа закусил губу и пристукнул кулакоп по коену, вспоминая неприятный для
себя разговор с Грозным,_за котоиы только чтр вслух благодарил регента;
- У меня спросил: зачем? Стою, язык к небу прилиа, а отвечать надо. Вот,
говорю, с детства была по-
'Антахпур- женская половина дворца.
молвлена, решила блюсти верность жениху ,а как наыденышу-бабе во дворце
верность блюсти? Оттшго, мол, и скрвыала женские стати... Гроэный спрашивает:
кто жених? А кто жених, если нас семтлетками подобрали? Кого я знаю? Не Опекуна
ж называть! Ну и ляпнул: жених уважаемый, Дрона, сын Жаворонка...-Дал мне
Грозный полгода: жениха найти и ко двору представить!
Собравшись с духом, Крипа посмотрел прямо на Дрону и закончил рассказ:
- Влт и все.
Он умоляюще мопгал, и я еще подумал: как же мы все-таки уязвимы! Ведь этш
Крипа-наставник, железный Крима, о котором среди Кауравов ходили легенды, науку
которого прославляли от предгорий Химавата до реки Кавери, и десятки знатных
недорослей добровольно съезжались в Хастинаупр, надеясь попасть в обучение к
Крипе-найденышу... Сестра-брат была тенью его, тенью привычной, способной на
время заменить самого Крипу и вновь уйти... точно что в терь! Зато когда сестру
клюнул жареный фазан судьбы, железный Крипа готов на коленях ползать перед
мнимым женихом - лишь бы спас!
До чего мы все похожи... мы, люжи.
> Даже если у одного глаза светятся в ночи, у другого стрелв льнет в полете к
стреле, как влюбленные кобры, а третьего зачали невесть где и невесть кто!
Дрона поднялся и аккуратно отряхнул подол своего мочального платья.
- Спать пошли, - сказал он. Глазами побитого пса Крипа следил за сыном
Жаворонка. . Один Брахман-из-Ларца - за другим.
- Спать, говорю, пошли, - повторил Дрона и повернул голову к нам. - Завтра
вставать рано. В Хастинапур небось пешком идти придется?
И я увидел с изумлением: в черных омутах его глаз мерцают проказлрвев
светлячки.
_ Отчего малоподвижное лицо Дроны кажется маской.
ГЛАВА XII
пювть БОЛЬШЕ ВСЕХ
Заметки Мародера, Город Слона, 13-й день 2-го лунного месяца
По иронии судьбы сын Жаворонка попал в город Слона тем же путем, что и
первый ученик Рамы-с-То-пором, больше известный теперь как Гангея Грозный.
Крайние южные ворота, двадцать четвертые из тридцати двух общегородских, в
мгновение ока расаахнулись перед Крипой - воинского наставника царевичей в
Хастинапуре уважали. Да и причрна его спешного отъезда успела навязнуть в зубах
горожан, чтобы весть о возвращении в срок ггтова была стрелой упорхнуть с
тетивы.
Ккраульщики с любопытством косились на седого заморыша в "гнезде" позади
Крипы и вполголоса обсуждали дотоинства мнимого или подлинного жениха
сестры-перевертыша.
Многочисленрые сплетни и байки, в которых фигурировала скромная персона
сына Жаворонка, давным-давно сплелись в сверкающую ткань легенды - и теперь
богатый плащ, невидимый простым зреинем, тяжко лежал на плечах Дроны.
Брахман-из-Ларца сутулился, смотрел прямо перед собой и думал о том, что
раньше его не интересочал шепоток окружающих.
Раньше.
Не интересоуал. И уж тем более не хотелось вайне подслушать: о чем они
шепчутся?
"Путь Звездного Благополучия" радушно босил камни мостовой под копыта и
колеса, и Дрона расслабился. .
Он плохо представлял себе, что будет делать дальше; он вьобще не понимал,
зачем согласился приехать в столицу кауравов и связать себя узами брака с
немолодой женщиной, коорую помнил малолетней девчонкой.
Да и помнил-то плохо...
Эта неопределенность, эта зыбкость будущего и собчтвенных поступков
странным образом пригьушала обиду, нанесенную Панчалийцем, и слащко кружила
голову.
Если бы Дрона когда-нибудь пробовал на вкус хмельную суру, он бы знал, с
чем сравнить хмель безрассудства.
Но он не знал.
Мнументальные стены Города Слона, выстроенные, казалось, специально, чтобы
противостоят небесному оружию, остались позади. Скрылись мощные прямоугольные
бастионы, из-за крыш домов еще выглядывали поначалу сторожевые башни, которыми
фланкировались арки главных ворот, но вскоре и они исчезли из вид.у Широкие
улицы с ровными рядами единообразных домов проплывади мимо кьлесницы:
жилые каарталы ремесленников, лавки и боьницы, караван-сараи, храмы и
окруженные рощами исочники, общественные постройки и присутственные
помещения... Величие Хастинапура не подавляло, а, наоборот, радовало глаз
приученного к порядку Брахмана-из-Ларца. Все дома строжайшим образом
соответствовали классическому "Канону Зодчи"t; - в оьличие от столицы панчалов,
где низшие касты подзабыли запрет на постройку своих домов никак не выше одного
этажа.
Здесь же даже цвтеная штукатурка на стенах не раздражала зрение, а была
преимущественно тихих, приглушенных тонов. Горожане-слоноградцы в большинствр
своем одевались опрятно и добротно, но без аляповатой мишуры. У многих на лбу
гордо красовался цветной тилак - знак-свидетельство чистоты его варны, и жизнь
вокруг дышала спокойным достоинствоом.
А каак же иначе?
<>p Хастинапур, детище мудрого Хастина-Слона, твердыня Закона, сердце Великой
Бхараты, вновт стремящейся войти в свои исконные границы!
Ом мани!
Обогнув временные павиьоны для свадеб, жертвоприношений и состязаний,
колесница беспрепятственно въехала на теерриторию дворцового комплекса. Колеса
прогрохотали по лабиринту внешних дворов, мощенных камнем. Рядом с арсеналом
Крмпа натянул поводья, соскочил на землд, и дльше они с Дроной отправились
пешком.
Мимо суидлищ и задния государственного совета, мимо колодцев и водоемов,
выложенных обожженным кирпичом, - к многоколонному главному здснию.
Наконкц аллея, радовавшая подошвы брусками серого гранита, гладко
обтесанными и идеально пригнанными друг к другу, привела их к парадному крыльцу.
- Пойду доложу Грозному, - обернулся Крипа к своему молчаливому спутнику. -
Будь добр, обожди меня здесь.
Дрона кивнул, соглашаясь. Крипа быстрым шагом поднялся по ступеням и
скрылся под сенью высокого портала без дверей.
Сын Жаворонка огляделся.
Здесь, как и во дворце столицы панчалов, также имелся свой ухоженный парк,
пожалуй, даже более обширный. Вдалеке, между пестрыми клумбами и деревьями с
аккуратно подстриженными кронами, виднелась восьмиугольрая царская купальня,
вознеся вверх колопные коридоры по бокам. Издалека слышался нестройный гомон
детворы: детей в Лунной династии было более чем достаточно, да не сочтут эти
слова попыткой начести порчу! - но и просто знатной мклшни тоже хватало.
Однако даже здесь, неподалеку от парадного крыльца, увлеченно гоняли
деревянный мяч пятеро мальчуганов - на пепвый взгляд от трех до шести лет от
роду.
Понаблюдав з аними некоторое время, Дропа пришел к выводу, что перед ним
сыновья Альбиноса, среднего из троицы внуков Грозного.
Прийти к такому решению было несложно. Во-ервых, вопли нянек и мамок
давали обильную пищу уму. Но даже будь Дрона глухим... Поистине царская, шитая
золотом одежда карапузов, котопую они драли без пощады и снисхождения,
начальственный тон, которым дети требшвали от нянек принести откатившийся далеко
мяч, да и кому еще, кроме будущих царей-кшатриев, позволят с воплями скакать
горными козлятами перед парадным крыльцом Хастинапурского дворца?
Кроме всего прочего, пятеро огольцов явно бяли братьями. Они мало походили
друг на друга лицом и телсоложением, но крылосб в их облике тайное неуловимое
сходство...
В своих странствиях Дрона слышал краем уха, что Альбинос проклят антилопой,
которую убил вовремя соития. Оттого внук Грозного не может иметь потомства, а
все его сыновья - дети обеих жен Альбиноса от разных богов. Но, будучи лишен
любопытчтва, Дрона не прислушивался к сплетням и сейчас втайне пожалел об этом,
удивляясь самому себе. Все-таки интересно узнать, кто из небожителей приложил...
ну, скажем, руку к рождению каждого мальчишки.
Родившись в Вайкунтхе под присмотром Опекуна, Дрона спокойно относился к
детям богов, тем паче что проверить чье бы то ни было отцовство - дело
безнадежное.
Брахман-из-Ларца вздохнул и пригляделся к ребятишкам повнимательнее.
Старший, строгий мальчик с неожиданно мягким, безвольным подбородкомм,
верховодил над братями, пытаясь направито игру в правильное, с его точки
зрения, русло. Иногда ему это даже удавалось, но двое братьев помладше все время
мешали старшему. Эта неугрмонная парочка вызывала интерес своей абсолтюной
противоположностью. Первый, горластый крепыш с туповато-радостным выражением на
щека-стой рожице, все время упрямо ломился к мячу весенним носорогом, сметая
других игроков. Зато второй, гиббкий, как тросониковый кот, ловкач лет четырех с
половиной, успевал в последний момент выхватить мяч из-под носа у крепыша и
других братьев.
Крепыш набычивался, слпел и принимался неутомимо гоняться за соперником,
явно намереваясь оттузить обидчика на славу.
Зато два совершенно одинааовых близнеца-трехлетки зачарованно смотрели в
рот старшему, ловя каждое его слово, и пытались все делать так, кмк он говорит.
Что вносило в игру еще больщую сумятицу. Слушая крики нянек, Дрона всоре
узнал имена всех пятерых. Старшего звали Юдхиштхиной, что на благородном языке
означало "Крепкий-в-Битве"; Дрона же про себя решил именовать его Царем
Справедливости. Крепыш-драчун носил иям Бхима, то есть "Страшный", вполне
оправдывая этот смысл; ловкий подвижный мальчуган звался Серебрчным Арджуной, а
близнецы - Накулой и Сахадевой.
Соответственно Единственным и Ровеснником Богов.
Братля с радостеыим криками перебрасывались мячом, стремясь каждый
завладеть раскрашенным деревянным шаром. Еще им надо было попксть в большой щит,
покрытый киноварью и укрепленный на ближайшем дереве, но, пока Дрона наблюдал за
детьми, это удлось только Арджуне, да и То всегоо один раз.
Брахман-из-Ларца уже и думать забыл о причинах задержки Крипы, о том, что
сейчас он должен будет предстать перед Гангеей Грозным, фактическим и
многолетни прыаителем Хастинарура, о предстоящей встрече с женщиной, которую он
назовет супругой и наденет ей на шею брачную гирлянду...
Дрона наблюдал за игрой детей, и новое, совершенно незнакомое чувство
медленно зарожзалось в его душе. Сколько их, оказывается, этих челоовеческих
чувств! Капли в море, листья в кроне... Дрона не уставал поражмться новому, чтто
поостоянно открывал в себе. Разбираться в велениях сердца было едва ли не
интереснее, чем сражаться с Парашурамой в Начале Безначалья. Вот и сейчас вид
играющих ребятишек камрем упал в омут души, и теплые щемящие волны разбежались
по поверхности. Ведь у него, у Дроны, тоже могли бы быть дети. Его дети! И дело
даже не в угрозн адского закутка Пута, пристанища для грешников, которые не
оставили потомства. Дом, семья, тихая пристань, радостный малыш, коьорый
подбежит, с разбегу прыгнет на тебя, как мартышка на ба-ньян, повиснет,
счастливо смеясь! Все это млгло бы быть...
Хотя пояему - "могло"?! Все это еще будет у него! В конце концов, он ведь
приахмл в Хастинапур, чтобы жениться! Жениться на той, кого помнил еще шустрой
черноглвзой девчушкой... Интересно, какая она сейчас, Крипи, сестра Крипы?
Крепыш Бхима, растолкав и опрокинув на траву близнецов, наконец завладел
вожделенным мячом. Он размахнулся изо всех сил, намереваясь послать раскрашенный
шар в щит-мишень...
"Попадет!" - мгновенно оценил Брахман-из-Ларца.
Но тут вертлявый Арджуна прыгнул к брату, пытаясь выхватить у того мяч,
подбил уже разгибавшуюся в броаке руку Бхимы - и деревянная игрушка, в последний
моомент изменив траекторию, нырнула в расположенеый рядом с деревом колодец.
- Мячик... - растерянно выдавил Юдхиштхира. - Мячик!
- Я домтану! - Арджуна с криком устремился к колодцу.
Дуры-няньки замешкались, не сразу сообразив, что произошло, а нооги уже сами
несли Дрону нкперерез бесшабашному мальчишке, следом за которым, отстав, бежали
его братья.
Арджуна успел раньше. Он с разбегу взлетел на каменныы бортик колодца,
перегнулся вниз - и в последний момент цепкие пальцы Дроны схватили мальчишку за шиворот, вытаскивая обратно.
Вопль негодования вырвался из глотки царевича и мигом стих - видимо, хватка
Брахмана-из-Ларца больше способствовала приличному поведению, чем ласки няянек.
<> Сын Жаворонка аккуратно поставил Арджуну на зелмю перед собой.
- Герой! - укоризненно сказал Дрона, рассматривая мальчишку вблизи.
Пухлый рот, миндалевидный разрез глаз, брови срослись на перееосице, тучами
нависая над тонким орбиным носом... и белизна кожи соперничает с белизной
кудрей, падающих на плечи.
Но самым главным было иное: зрачки Арджуны находились строг на одной линии
с ушными отверстиями, что придавало чертам ребенка еле уловимую диковатую
странность.
Посещая горные храмы, Дрона не раз любовался рельефами на их стенах .
Особенно на Брахмана-из-Ларца произвела впечатление монументальная композиция
"Летящий Индра во главе сыновей бури&quo;.
У беловолосого мальчишки было лицо Громовержца.
Четырехлетнего Громовержца.
- Да, герой! - гордо выпятил грудь несостоявшийся спаситель мяча.
- Герои головой думают, - сгобщил ему Дрона. -
Свались ты в колодец - пришлось бы и мяч, и тебя вытаскивать! Ты хоть
плавать-то умеешь?
Брахман-из-Ларца мелько мокосился на остальных братьев, которые испуганно
сгрудились вокруг.
Вроде бы никто из них в колодец лезьь не собирался.
И тут заголосила пришедшая в себя нянька:
- Сами боги послали тебя, благородный брахман, лучший из дваждырожденных!..
- Цыц! - грубо цыкнул на женщипу насупленный Бхима, и нянька тут же
умолкла, явно опасаясь Страшного.
- Не умею, - с опоздание ответил Арджуа на вопрос брахмана. - Только
мячик по-любому доставать пришлось бы! Умею, не умею... это ведь из-за меня!
- Ой, да забудь ты про свой кругляш, Серебряный мой! Я вам сейчас другой
принесу, с самоцветамм! - куицей захлопотала вокруг нянька, но Серебряный
Арджуна и не подумал отступиться.
- Я этот хочу! - упрямо заявил он. - Дядя брахман, а как нам его достать?
Мы, конечно, герои, только маленькие еще...
- Так и я не очень большой. - Лицо Дроны сльжилось в странную гримасу.
"Зубами мается, серлечный!" - про себя посочувствовала нянька. Но зубная боль
была здесь ни при чем. Просто лицо Брахмана-из-Ларца пыталось родить улыбку, но
не знало, как это делается.
Сам Дрона даже не заметил этого.
- Надо дедушк Грозного позвать, - заявил рассудительный Юдхиштхира. - Он
большой. Он больше всех! Он что хочешь досианет!
- Думаю, будет лишним беспокоить дедушку Гроозного из-за атких пустяков, -
неумелг подмигнул детям Дрона. - Что мы, сами не справимся? Грош тоща цена
искусству кшптрия, грош цена и брахманской науке! Смотрите, герои!
Он быстро огляделся по сторонам и одним движением выдернул из рыхлой земли
пучок травы с узкими, но длинными и плотными стеблями. Дети и нянька как
завороженные следили за действиями удивительного брахмана.
Брахман-из-Ларца мельком глянул в жерло полупустого колодца, увидел
плававший внизу у дальней стенки мяч, прикинул на глаз рассттояние... и
мантра-скороговорка молнией сорвалась с губ сына Жаворонка.
Правая рука Дроны легко взмыла над головой, и первая травинка, на лету
превращаясь в дротик с ши-лообразным наконечником &uqot;бхинди-пала&quo;t, устремилась в
колодец.
Нянька тпхо охнула и заскулила по-собачьи, пятясь назад. Но нр сын
Жаворонка, ни дети не обратили внимания на испуганную женщину. Вслед за первым
дротиком в колодец нырнул второй, за ним третий, четвертый...
- Ух ты! - только и смог выговорить восхищенный Арджна, кусая губы.
Шестой или седьмой дротик Дрона всадил в древко прдеыдущего почти в упор,
обернулся к детям, еще раз подмигнул - смотрите, герои! - и жестом факира
опустли руку в сырую пустоту..
В мгновение ока сноровистые рукт Дроны извлекли из колдца необычный
составной шест, на конце которого висел деревянный мяч.
В дереве глубоко засел наконечник-шило первого дротика.
- Вот и ваш мяч, герои!
- Здорово! - честно признался старший Юдхишт-хира. - Спасибо, дя...
благородный брахман! А как твое достопочтенное имя?
- Меня зовут Дрона.
- Просто Дрона?!
- Просто Дрона.
Страница 28 из 40
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
