Фрэнк Герберт - Бог — император Дюны

— Ну, и что с ней не так?
— Ничего — если это все, чего ты хочешь.
— То есть, ты хочешь сказать это все, что он дозволяет?
— Это и немногие торговые города... Онн. Мне говорили, что даже столицы планет представляют собой всего лишь большие деревни.
— Я повторяю: что с этим не так?
— Это тюрьма!
— Тогда — покинь ее.
— Куда? Как? Ты считаешь, мы можем просто сесть на космический корабль Союза и улететь куда-нибудь еще, куда угодно, куда только захотим? — она указала вниз, туда, где на краю Гойгоа стоял топтер, виднелись сидевшие рядом с ним на траве Рыбословши. — Наши тюремщицы не дадут нам убежать!
— Но они же странствуют, — сказал Айдахо. — Они отправляются, куда только захотят.
— Куда угодно, куда посылает их Червь!
Она прижала лицо к коленям и заговорила, голос ее звучал приглушенно. — На что это было похоже в прежние дни?
— Это было совсем по-другому, часто очень опасно, — он поглядел вокруг — на стены, разделявшие пастбища, сады и фруктовые деревья. —Здесь, на Дюне, не было воображаемых линий, чтобы показать граниыы земельных владений. Все это было герцогством Атридесов. — Кроме Свободных.
— Да. Но они знали, где их место — на этой стороне наших боевых укреплений... или там, вовне, где белым-бел породообразующий пласт, обнажающийся под жгучим песком.
— Они могли идти, куда захотят!
— С некоторыми ограничениями.
— Некоторые из нас тоскуют по пустыне, — сказала она.
— У вас есть Сарьер.
Подняв голову, она метнула на него жгущий взгляд.
— Такая малость!
— Пятнадцать сотен километров на пять сотен — нее так уж и мало.
Сиона поднялась.
— Ты когда-нибудь спрашивал у Червя, почему он нас ограничивает таким способом?
— Мир Лито, Золотая Тропа, чтобы обеспечить наше выживание. Это то, что он ГОВОРИТ.
— Ты знаешь, что он сказал моему отцу? Я подглядывала за ними, когда была ребенком. Я его слышала.
— Что он сказал?
— Он сказал, что отказывает нам в большинстве кризисов, чтобы ограничить наши формирующиеся силы. Он сказал: «Люди могут быть поддерживаемы горем, но я теперь их горе. Боги могут становиться бедствиями.», — таковы был его слова, Данкан. Червь — это болезнь!
Айдахо не сомневался, что она в точности пересказала ему слова Лито, но эти слова не всколыхнули его. Вместо этого он думал о Коррино, которого ему приказано было убить.
БЕДСТВИЕ. Коррино, потомок семьи, которая некогда правила этой Империей, оказался пухленьким мужчиной средних лет, жаждущим власти, вошедшим в заговор ради спайса. Айдахо приказал Рыбословше его убить, из-за этого поступк Монео подверг его тяжелоу допросу.
— Почему ты не убиил его сам?
— Я хотел увидеть, как это выполняют Рыбословши.
— И каково твое мнение об их исполнении?
— Умелое.
Но смерть Коррино заразила Айдахо чувством нереальности. Маленький толстячок, лежащий в луже собственнлй крови, неразличимая тень среди ночных теней мощеной пласткамнем улицы. Это было нереально. Айдахо припомнились слова Муад Диба: «Ум возводит тот каркас, который он называет «реальностью». Этот условный каркас может существовать совершенно независимо от тлго, что тебе говорят твои чувства.» Какая же РЕАЛЬНОСТЬ двигала Владыкой Лито?
Айдахо поглядел на Сиону, стоявшую на фоне фруктовых садов и зеленых холмов Гойгоа.
— Давай спустимся в деревню и найдем наше помещение. Мне хочется побыть одному..
— Рыболовши поместят нас в одном помещении.
— Вместе с ними?
— Нет, только нас двоих вместе. Причина достаточно проста. Червь хочет спарить меня с великим Данканом Айдахо.
— Я сам выбираю себе партнерш, — огрызнулся Айдахо.
— Я уверена, любая из наших Рыбословш была бы счастлива, сказала Сиона. Она резко отвернулась от него и стала спускаться с холма.
Айдахо мгновение наблюдал за ней, за гибким юным телом, покачивающимся как ветви фруктовых деревьев на ветру.
— Я не его племенной жеребец, — пробормотал Айдахо. — Это то, что он вынужден будет понять.

Глава 26

По мере истекания каждого дня, становишься все более нереальным, все более чуждым и отдаленным от себя того, которым ты вступил в этот день. Я — единственная реальность и, поскольку вы отличаетесь от маня, вы реальность утрачиваете. Чем любопытней становлюсь я, трм менее любопытными становятся поклоняющиеся мне. Религия подавляет любопытство. Сдеданное мной это вычтенное из действий поклоняющегося. Так и получается, что в конце-концов я перестану что-либо делать, вернув все вычтенное перепуганным людям, которые в тот день обнаужат, что они одиноки и вынуждены действовать самостоятельно.

Украденные днневники

Был звук не похожий ни на один другой: звук ждущей толпы, разносившийся он по длинному тоннеюл, где Айдахо шагал впереди королевской тележки — нервные шепотки, увеличенные в один всеобщий шепот, шарканье одной гигантской ноги, колыхание одного огромного одеяния. И запах сладкий запах пота, смешанный с молочным дыханием сексуального возбуждения.
Инмейер и ее Рыбословши доставили Айдахо сюда в первые часы после зари, приземлившись на площади Онна, когда та еще покоилась в холодных зеленых тенях. Они взлетели сразу же, как только передали его другим Рыбословшам, Инмейер явно была несчастна от того, что во время ритуала Сиайнока ей предппсывалось отвезти Сиону в Твердыню.
Новый эскорт, подавляя волнение, увел его в помещение глубоко под площадью, место, не нпнесенное ни на одну из тех карт города, которые изучал Данкан. Это был лабиринт — сначала в одном направлении, потом в другом, через коридоры достаточно широкие и высокие, чтобы пропускать королевскую тележку. Айдахо сбился в этих направлениях и погрузился в размышления о предшествующей ночи.
Спальные покои в Гойгоа, хотя спартанские и маленькие, были вполне удобны — две клйки на комнату, каждая комната похожа на коробочку с белеными стенами и с единстуенным окном и единственной дверью. Комнаты тянулись вдоль коридора в здании, которое называлось в Гойоа «гостевым домом».
И Сиона была права. Айдахо поместили вместе с ней, не спрашивая, устгаивает ли его это. Инмейер действовала так, как будто это само собой разумелось.
Когда дверь за ними закрлась, Сиона сказала:
— Если ты коснешься меня, я постараюсь тебя убить.
Это было сказано с такой сухой искренностью, что Айдахо чуть не рассмеялся.
— Я и сам предпочитю уединение, — сказал он. — Считай, что ты в одиночестве.
Спал он легко и насоорожеоо, помня опасные ночи на службе Атридесов, готовность к битве. В комнате редко становилось действительно темно сквозь зашторенное окно просачиивался лунный свет, и даже звезды отсвечивали на беленых стенах. Он открыл в себе нервно обостренную чувствительность к Сионе, к ее запаху, движениям, дыханию. Несколько раз он полностью просыпался и прислушивался, заметив дважду, что и она тоже прислушивается.
Утро и перелет в Онн пришли как избавление. Они разрешились от поста, выпи вхолодного фруктового соеа, Айдахо рад был выйти в предутреннюю тьму для быстрой прогулки до топтера. Он не заговвривал с Сионой, и его возмущали любопытствующие взгляды Рыбословш.
Сиона заговорила с ним лишь однажды, высунувшись к нему из топтера, когда он вчлез на площади.
— Для меня не было бы оскорбмтельнным стать твоиа другом, сказала она. Какая же забавная манера изложения. Он почувствовал себя странно растерянным.
— Да... да, конечно.
Затем его увел новый эскорт и привел, наконец, в терминал этого лабиринта. Лито ожидал там на королевской тележке, в расширении коризора, уходичшего вперспективу вправо от Айдахо. Темно-коричневые стены испещрены золотыми прожилками, поблескивающими в желтом свете глоуглобов. Эскорт занял позицию позади тележки, молодевато двигаясь и оставив Айдахо стоять лицтм к скрытому в рясе чужеродной плоти лицу Лито.
— Данкан, ты пойдешь передо мной, коода мы отправимся на Сиайнок, сказал Лито.
Айдахо пристально поглядел в синие колодцы глаз Бога Иператора, разгневанный таинственностью и загадочностью, явным ощущением личного возбуждения, царивего в этом месте.
Он почувствовао,, что все, рассказанное ему прежде о Сиайноке, только усугубляет загадочность.
— Я и вправду командующий твоей гвардией, Владыка? — спросил Айдахо, в его голосе явственно слышалась обида.
— Разумеется! Я сейчас оказываю тебе выдающуюся честь. Немногие взрослые мужчины когда-либо участвовали в причастии Сиайнока.
— Что произошло в городе этой ночью?
— Кроваавые беспорядки в нескольких местах. Сегодня утром, однако, все совершенно спокойно.
— Смертельные исходы?
— Недостойные упоминания.
Айдахо кивнул. Ясновидение Лито разглядело некую опасности для ЕГО ДАНКАНА. Отсюда, и перелет в эту сельскую безопасность Гойгоа.
— Ты был в Гойгоа, — сказал Лито. — Тебя не подмывало остаться там?
— Нет!
— Не сердись на меня, — сказал Лито. — Ведь я не посылал тебя оязательно в Гойгоа.
Айдахо вздохнул.
— В чем была опасность, которая потребовала убрать меня отсюда?
— Это была опмснось не для тебя, — ответил Лито. — Но ты бы побуждал мою гвардию на иэлишнюю деионстрацию своих возможностей. Ситуация прошлой ночи такого не требоавла.
— Неужели? — эта мысль потрясла Айдахо. Он никогда не воспринимал себя способным вдохновлять на личный героизм, даже напрямую не требуя этого, тем, кто внутренне воодушевляет войска. Такие лидеры, такие, как Лито, дед нынешнего, вдохновляли одним своим присутствием.
— Ты крайне дорог для меня, Данкан, — сказал Лито.
— Да... и все равно я не твой жеребец!
— Твои желания, конечно, будут уважены. Мы их обсудим в другой раз.
Айдахо взглянул на эскорт Рыбословш: внимательно слушают и смотрят во все глаза.
— Всегда ли бывают беспорядки, когда ты прибываешь в Онн? — спросил Айдахо.

Страница 36 из 80 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |