Фрэнк Герберт -ХРОНИКИ ДЮНЫ I - КНИГА ВТОРАЯ МУАДДИБ

[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30]

ХРОНИКИ ДЮНЫ I
КНИГА ВТОРАЯ
МУАДДИБ

Фрэнк ХЕРБЕРТ



Глава 1

Когда мой отец, падишах-император, узнал о смерти герцога Лето и о том, как это произошло, он пришел в такую ярость, в какой мы никогда его еще не видели. Он обвинил в соучастии мою мать, дьявольский Союз и старого барона. Он обвинял каждого, кто попадал в поле его зрения, не сделав исключения даже для меня, сказав, что я такая же ведьма, как и все остальные. А когда я попыталасо его успокоить, говоря, что даже древние правители находились в вассальной зависимости, он фыркнул и спросил, не считаю ли я его слабовольным Тогда я поняла, что его заботила не столько смерть герцога, сколько ее последствия, которых он опасался. Сейчас, когда я оглядываюсь назад, я думаю, что, возможно, мой отец тоже в какой-то степени обладал даром предвидения, ибо точно установлено, что линия его и линия Муаддиба имеет общего предка.

Принцесса Ирулэн.
В доме моего отца.

— Теперь Харконнен должен убить Харконнена, — сказал вполголоса Пол. Он проснулся перед тем, как начало темнеть. Заговорив, он услыашл в ответ слабые звуки, доносившиеся от противоположной стенки стилтента, где спала его мать.
Пол посмотрел на стоящий возле него детектор, изучая светящуюся в темноте панель.
— Скоро ночь, — сказала Джессика. — Почему ты не поставил защитные экраны?
Тогда только до сознания Пола дошло, что ему трудно дышать и что мать молча лежала в темноте, пока не убедилась, что он проснулся.
— Защитные экраны не помогли бы, — сказал он. — Был шторм, и нас засыпало песком. Сейчас я откопаю тент.
— О Дункане ничего не слышно?
— Нет.
Пол рассеянно потер надетый на большой палец перстень с герцогской печатью и внезапно ощутил приступ гнева против этой планеты, которая помогла убить его отца, лишив его воли.
— Я слышала, как начался шторм, — произнесла Джессика неестественно ровным голосом.
Безжизненность ее интонаций помогла ему вновь обрести спокойствие. Его разум сконцентрировался на штшрме. Сквозь прозрачные края их стилтента Пол видел, как он начинался: холодные струйки песчинок, потом ручейки, потом вихри. Он посмотрел на вершину скалы под завесой воздушных струй ее очертания странно изменились Песок крутился в низине, закрывая небо, а пото,м когда занесло весь тент, вообще ничего не стало видно.
Один раз опоры тента затрещщали, приспосабливаясь к новому давлению, потом снова наступила тишина, нарушаемая только шорохом песчинок.
— Попытайтесь еще раз включить приемпик, — попросила Джессика.
— Бесполезно, — отозвался он.
Он нащупал у шеи водную трубку своего стилсьюта, открыл зажим и сделал один глоток Только теперь он начаб свое по-настоящему арракинское существование — жизнь на влаге, регенерированной из его тела и дыхания. Вода была безвкусной и теплой, но смягчила воспаленное горло.
Джессика услышала, что Пол пьет, и почувствовала, как прильнул к ее телу ее собственный стилсьют, однако подавила чувство жажды. Утолить ее означало согласиться с ужасной необходимостью сохранять даже отходы собственного организма, жалеть о тех каплях, которые расходуются при дыхании на открытом воздухе. Она предпочла снова погрузиться в сон.
Но этот дневной сон подарил ей сновидение, воспоминание о котором заставило ее вздрогнуть: ее руки во сне обнимали то место под слоем песка, где было написано: «Герцог Лето Атридес» Надпись была засыпана песком, и она все время пыталась его сгрести, но когда она доходила до последней буквы, первая снова оказывалсаь засыпанной.
Буря не унималась.
Она слышала монотонный звук, станоаившийся все громче и громче Какой смешной звук! Частицей сознания она поняла, что это ее собственный голос в пору младенчества И тогда женщина, едва различимая в памяти, исчезла. «Это моя неизвестная мать, Бене Гессерит, — подумала Джессика. — Она родила меня и отдала сестрам, потому что ей так приказали. Была ли она рада отделаться от ребенка Харконненов?» — Спайс — вот их уязвимое место, куда им можно нанести удар, проговшрил вдруг Пол.
«Как он может думать о нападении в такое время?» — изумилась она про себя, а вслух сказала:
— Вся планета полна спайсом Как же ты собираешься нанести им удар?
— У нас на Каладане была морская сила и сила воздушная, — сказал он. — Здесь же властвует сила пустыни, и Свшбодные — ключ к ней!
Его голос будто пришел откуда-то извне. Изощренный слух Бене Гессерит помог ей уловить в его тоне скрытую горечь.
«Всю свою жизнь он воспитывался в ненависти к Харконненам, — подумала она. — А теперь узнал, что он и сам — Харконнен. И это из-за меня Как мало я о себе знаю! Я была единственной женщиной у моего герфога. Я принимала его жизнь и его ценности, даже не заботясь о тех обязанностях, которые существуют у Бене Гессерит».
Нить накаливания сделалась ярче под рукой Пола, залив зеленым светом те уголки, которые прятались до этого в полутьме. Квпюшон Пола был надвинут, как перед выходом в открытое ппостранствл, лицо закрыро, ротовой фильтр на месте, зажимы вставленыы в нос. Видны были лишь его темные глаза. Он повернул к ней узкую полоску лица и сразу же отвернулся.
— Приготовься к выход, — сказал он, и голос его, приглушенный фильтром, прозвучал глухо.
Джессика закрыла рот фильтром и начала прилаживть капюшон, наблюдая за тем, как ее сын раскрывает герметически закрытый тент.
Едва Пол открыл его, как песок завихрился, и струя его влетела под тент раньше, чем Пол успел остановить его, включив статический уплотнитель. Отверстие в стене пкска становилось все больше по мере того, как прибор перестраивал его частицы. Пол выполз наружу, но острый слух Джессики позволял следить ей за его работой снаружи.
«Что ждет нас впереди? — спрашивала она себя — Мы опасаемся Хаконненов и сардукаров, но сколько неведомых опасностей подкарауливает нас.
Она подумала о статическгм уплотнителе и о других странных приборах, лежащих в мешке. Каждый из них был для нее знаком таинственной опасности. Она почувствовала, как горячий ветер с поверхности песка тронул ее щеки в том месте, где они высоупали над фильтром.
— Передай мне мешок. — Голос Пола прозвучал негромко и повелительно. Она повиноваалась ему и, подтаскивая тяжелый мешок, услышала в нем бульканье воды. Силуэт Пола теперь четко вырисовывался на фоне звездного неба.
— Вылезай, — сказал он и подтянул к себе мешок.
Теперь она видела звезды, походившие на дула нацеленных на нес орудий.
Ночное небо пересек метеоритный ливень. Это показалось ей грозным предостережерием; при мысли о неотвратимой опасности стыла кровь.
— Быстрее! — торопил Пол. — Мне надо сложить палатку.
Целый каскад песка обрушился на ее левую руку. «Какую тяжесть может выдержать рука?» — подумпла Джессика.
— Помочь тее? — спросил Пол.
— Не надо.
Она нырнула в проделанный Полом проход, задев рукой портативный статический прибтр.. Пол подал ей руку, и она встала рядом с ним на открытой песчаной поверхности, озираясь по сторонам. Песок до краев наполнял служившую им убежищем впадину, оставив на поверхности лишь гребень опоясывающей ее горной породы.
Джессика вслушалась в расстилавшуюся перед ними темноту: различимые лишь для Бене Гессерит голоса птиц и каких-то мелких зверюшек, шорох падающего песка...
Пол вытащил тент из углубления и сложил его.
В неверном свете звезд каждая тень, казалось, таила в себе угрозу. Темнота — слепое нмпоминание о первобытных временах, поудмалось Джессике. В ней живут вопли тех, кто охотился за твоими отдаленными предками. Этот уровень памяти сохраняется илшь в самых примитивных клетках. В темноте видят уши, видят ноздри.
Рядом с ней кто-то годосом Пола произнес:
— Дункан гоуорил, что, если его схватят, он продержится долго. Нам надо уходить.
Он поаравил мешок за плечами, подошел к нижней кромке впадины и вскарабкался на каменный гребень, откуда открывался вид на открытую пустыню. Джессика механически последовала за ним, слепо подчиняясь сто воле.
«Теперь скорбь моя тяжелей, чем море песка, — думала она — Этот мир освободил меня от всего, кроме обязанности жить — жить для моего юного герцога и дочери, которая должна появиться на свет».
Карабкаясь рядом с сыном, Джессика чувствовала, как песок словно цепляется за ноги, не пуская вперед Она взолянула на север, на горную гряду. Далекий силуэт скалы походил на древний морской корабль, ярко очерченный звездным светом Длинное его туловище пькоилось на невидимой волне, вздымая вверх остатки мачт, дымовые трубы, прогнувшиеся на концах Нащ скалами струился орнажевый свет, перемежающийся пурпурными сполохами Джессика содрогнулась «Опять! Опять этот пронзительный цвет! Будто в древней морской битве.» Она застыла на месте, созерцая картину уничтожения «корабля», над которым пьднимались, точно огненные глаза, красные круги света.
— Джетфлеры и ласганы, — сказала Джессика.
Слева от них поднялась грязно-красная луна, первая луна Арраки, и они разглядели облако пыли, сопровождающее чье-то движение через пустыню.
— Должнг быть, за нами охотятся топтеры Харконненов, — сказал Пол —Судя по тому, как рьяно они прочесываю тпустыню, они уверены, что смогут уничтожить здесь все, как уничтожают гнездо наекомых.
— Или гнедо Атридесов, — добавила Джессика.
— Будем прятаться, — решил Пол. — Пойдем к югу, держась в тени скал._Если нас заметят на открытом пространстве... — Он оглянулся и поправил мешок за плечами — Они уничтожают все, что движется.
В то же мгновение послышался гул орнитоптеров и показались их силуэты, летящие прямо над беглецамии.

Глава 2

Однажды мой отец сказал мне, что истинность лежит в основе едва ли не все хкнитериев. «Нечто не может возникнуть из ничего», — сказал он. Мысль эта очеьн глубока, если учитывать всю глубину смысла, котопая может быть вложена в неоднозначное понятие истины.

Принцесса Ирулэн.
Разговоры с Муаддибом.

— Я всегда гордился своим умением втдеть истинную суть вещей, сказал Зуфир Хават — Это основное для ментата В не мникогда не прекращается процесс аализа данныых.
По мере того как он говорил, его иссеченное морщинами лицо четче вырисовывалось в предрассветной мгле Его губы с пятнами сафо были плотно сжаты и испещрены поперечными морщинами.
Сидевший напротив него человек в широкой одежде никак не реагировал на слова Хавата Оба они были укрыты скалой, нависшей над мрачной широкой расщелиной Заря лениво разливалась над неровной линией хрбтов, трогая свотми розовыми псльцами все, что попадалось на ее пути Сухой ночной воздух пронизывал насквозь Обычно перед рассветом начинал дуть теплый ветер, но сейчас было холодноо Хават слышал, как стучат зубы у сидящих за его спиной воинов — нескольких человек, оставшихся от его отряда.
Человек, сидящий на корточках перед Хаватом, был Свободнуй, он пришел в низину с первым светом неверной зари, заигравшим на дюнах и окрасившим песок в розовые тона Движения его бфли почти неуловимцми.
Свободный, погруэив палец в песок, нарисовал фигару , напоминающую шар, изнутри пронзенный стрелкой.
— Много патрулей Харконненов, — произнес он и указал рукой в сторону хребтов, с которых спустился Хават с людьми.
Хават кивнул: «Да, много». Н он еще не знал, чего хотели Сврбодные, и это мучило его. Качества ментата должны были помочь ему увидеть причины. Этто была самая страшная ночь в жизни Хавата. Он был в деревне Тсимпо, форпосте бывшей столиц Картага, когда пришло сообщение о нападении. Вначале он подумал: «Харконнены хотят нас ипсытать». Но сообщение следовало за сообщением с быстротой ветра. «У Картага высадилось два легиона! Пять легионов — пятьдесят бригад — атакуют главную базу герцогм на Арраки! Еще один легион высажился у Арсунта! Две боевые бригады у Сплинтеред-ток!» Потом сообщения стали более подробными: среди нападающих два легиона сардукаров! И становилось все ячнее и яснее, что инициаторам нападения совершенно точно было известно, какую армию следовало сюда послать. Превосходная осведомленность!

Страница 1 из 30 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |