— Но я...
— Ты думал, что защищаешь память герцога, — договорила она, — и я чту тебя за это.
— Моя госпожа, — прошептал Гурни. Он уронил голову на грудь, из-под его опущенных век катились слезы.
— Будем считать все, что случилось, минутным недоразумением, возникшим среди друзей, — в ее голосе Пол услышал успокаивающие интонации. — Все кончено, и мы должны быть рады тому, что оно никогда больше не повторится.
Гурни посмотрел на нее блестящими от слез глазами.
— Тот, прежний, Гурни Хэллек, которого я знала, с одинаковым искусством владел и ножом, и бализетом, — проговорила Джессика. — Его игра на бализете восхищала меня как ничья другая. Неужели Гурни Хэллек не помнит, как я часами с восторгом слушала его, когда он играл для меня? Бализет все еще у тебя, Гурни?
— У меня есть новый, — сказал Гурни. — Я взял его на Чузуке, ладный инструмент. Звучит, как настоящая Варота, хотя клейма на нем и нет. Я думаю, что он сделан учеником Вароты, который... — Он вдруг оборвал себя. — Что-то я разболтался не в меру, моя госпожа. Все это глупости...
— Это не глупости, Гурни, — возразил ему Пол.
Он подошел, встал рядом с матерью и посмотрел Гурни прямо в глаза.
— Не глупости, если это доставляет радость людям. Я очень хотел бы, чтобы ты сейчас сыграл для нас. С планом битвы можно и повременить. Мы все равно не начнем ее раньше завтрашнего дня.
— Я... я пойду возьму в коридоре свой бализет, — Гурни обошел их и скрылся за занавесями.
Пол положил руку на руку матери и почувствовал, что та дрожит.
— Все прошло, мама, — сказал он.
Не поворачивая головы, она взглянула на него уголком глаз:
— Прошло?
— Конечно, Гурни...
— Гурни? Ах, да... — она опустила глаза.
Занавеси разошлись, и вошел Гурни с бализетом. Избегая смотреть им в глаза, он принялся настраивать его. Драпировки на стенах глушили эхо, делая звучание инструмента мягким и интимным.
Пол подвел мать к подушкам и усадил ее так, чтобы спиной она опиралась о толстые ковры на стенах. Внезапно Пола поразило то, какой постаревшей она выглядит с иссушенным пустыней лицом, с морщинами в уголках синих глаз.
«Она устала, — подумал он. — Мы должны найти способ облегчить ее бремя».
Гурни взял аккорд.
Пол посмотрел на него и сказал:
— Я... у меня срочное дело. Я скоро вернусь.
Гурни посмотрел на него отсутствующим взглядом, как будто он бял сейчас вновь под открытым небом Каладана, где на горизонте громоздились тучи, обещая дождь.
Пол силой заставил себя направиться к выходу и, раздвинув тяжелые занавеси, вышел в коридор. Он слышал, как Гурни за его спиной повел мелодию, и помедлил немного, слушая музыку.
Сады и виноградники,
Полногрудые гурии,
Чаши полные вина передо мной.
Почему же твержу я о битвах,
О покрытых песком горах?
Почему на лице моем слезы?
Небеса надо мной разверзлись
И сулят мне любое богатство,
Подставляй лишь сяои ладони.
Отчего же в мыслях моих преграды —
Яд смертельный, опущеный в чашу?
Почему на лице моем слезы?
Меня манят прекрасные руки,
Красотою своей ослепляя,
Обещая восторги Эдема.
Отчего ж мои мысли о шрамах,
Мои думы о старых грехах?..
Отчего я в слезах засыпаю?
Перед Полом возник появившийся из-за угла курьер — федайкин, закутанный в плащ. Капюшон его бурнуса был откинут, плотно застегнутый стилсьют указывал на то, что человек только что из пустыни.
Пол знаком велел ему остановиться. Тот поклонибся, сложив ладони перед собой, как если бы приветствовал, соглаано ритуалу. Преподобную мать или сайадину, и сказал:
— Муаддиб, вожди начинают прибывать на Совет.
— Так скоро?
— Это те, за коиорыми Стилгар посыла раньше, когда он думал... человек умолк.
— Понимаю, — Пол оглянулся на слабый звук бализета, думая о старинной песне, которую выбрала его мать, — песне, сочетающей в себе радостную мелодию и грустные слова.
— Скоро сюда вместе с другими придет Стилгар. Покажи ем, где ожидает моя мать.
— Я буду ждать здесь, Муаддиб, — сказал курьер.
— Да, жди здесь.
Пол прошел мимо человека и углубился в пещеру, направляясь к тому меату, где был бассейн для сбора воды. В таком месте должен быть маленький Шаи-Хулуд, червь не больше девяти метров длиной, надежно спрятанный за стенками водяной ловушки. Создатель избегал появлерия воды — она была для него ядом, и утомление Создателя было величайшей таййной Свободных, поскольку в результате возникала особая субстанция — Вода Жизни — яд, изменить который могла только Преподобная мать.
Решение пришло к Полу в тот момент, когда он смотрел в лицо опасности, угрожавшей его матери. Ни одна тропа будущего, которую он вижел, не указывала на подобную опасность, исходящую от Гурни Хэллека. Будущее, серое облако будущего несло с собой чувство, будто вся Вселенная, скрученная в клубок, повисла надд ним, подобно призрачному миру.
Его организм привык к с пай су, и он постепенно вхоидл в такое состояине, когда способность предвидкнния становилась все слабее и слабее, когда будущее видится все более тускло. «Я должен его видеть! — решил Пол. — Я утоплю Создателя и посмотрю, дейсвительно ли я Квизатц Хедерах, способный перенести испытание, которое переносит Преподобная мать».
Глава 8
И вот на третий год войны пустыни случилось так, чтоП ол Муаддиб лнжал один в Птичьей пещере.
И лежал он как мертвый, погруженный в откровение Воды Жизни, преодолевая границы Времени благодаря яду, который дае тжизнь. Так исполнилось пророчество о том, что Лизан ал-Гаиб мог быть живым и мертвым одновременно.
Принцесса Ирулэн.
Собраеие легенд Арраки.
В предрассветной тьме Чани вылша из долины Хаббания, слыша, как жужжит топтер, доставивший ее с югга. Она направлялась к тайной пещере. Позади нее, держась на расстоянии, прячась за уступамии скал, продвигался эскорт, оберегавший ее от опссностей. Он подчинялся требованию женщины Муаддиба, матери его первенца, которая пожелала идти одна.
«Почему он меня вызвал? — спрашивала она себя. — Ведь он сам велел мне оставаться на юге с маленьким Лето и Алией».
Подобрав плащ, она быстро скользнула вдоль скалистого барьера и пошла вверх по крутой тропе, распознать котторую в темноте мог лишь глаз, привыкший к условиям пустыни.
Обломки камнкй скользили у нее под ногами, но она пробиралась вперед с врожденной ловкостью.
Подъем развлек ее, несколько разогнав тревогу, вызванную молчаливым исчезновением эскорта и тем, что за ней был послан топтер. Втайне она радовалась близкому свиданию с Полом Муаддибом, ее Узулом. Его имя стало боевым кличем всей планеты:-«Муаддиб! Муаддиб!» Но она знала дрцгого человека, с другим именем, отца ее сына, нежного любовника.
Высокая человеческая фигцра возникла из-за скалы сверху и сделала знак поспешить. Она ускорила шаги. На восточнм горизонет показалась узкая полоска сета. Птицы звонко приветствовали зарю ,взмывая в небо.
Человек наверху не принадлежал к ее эскортц. «Отейм?» — подумала она, подмечая в движениях и манере держаться знакомые черты. Она птдошла к нему и узнала в свете разгорющейся зари широкое, плоское лицо лейтенанта-федайкина. Голова его была непокрыта, а фильтр укреплен у рта небрежно, как делают тогда, когда выходят в пустыню на короткое время.
— Торопись, — прошептал он и через открытую трещину провел ее в пещеру-тайник. — Скоро станет светло. — Он закрыл за собой отверстие. —Патруль Харконненов летает то тут, то там. Они не должны обнаружить наше местонахождение.
Онии вошли в узкий боковой проход, ведущий к Птичьей пещере. П опути их следования загорались глоуглобы. Наконец Отейм обогнал ее и сказал:
— Иди за мной, теперь уже скорт.
Они прошли коридор, еще одну дверь-клапан, еще коридор и вошли в помещение, которое предназначалось для отдыха сайадины в дневное время. Каменный пол покрывали ковры и подушки, стены прятались под узорчатым тканями с изображенным на них красным ястребом. Низкий складной столик у одной из стен был завален бумагами, от которых исходил аромат спайса. Преподобная мать сидела одна, прямо против входа. Она посмотрела на вошедших отсутствующмм, устремленным в себбя взглядом, вызывавшим невольную дрожь.
Отейм сложил ладон у груди:
— Я привел Чани, — с этими словами он поклонился и исчез за занавеаами.
И Джессика подумала: «Как я скажу об этом Чани?» — Как чувствует себя мой внук? — спросила Джессика.
«Значит, приветствие будет ритуальным, — подумала Чани, и страхи ее вернулись вновь. — Где Муаддиб? Почему его здесь нет? Почему он меня не встречает?» — Он здоров и счастлмв, матушка, — ответила Чани. — Я оставила его и Алию на попечение Хары.
«Матушка», — подумала Джессика. — Да, она имеет право называть меня так в ритуальном приветствии. Она подарила мне внука».
— Я слышала, что из сьетча Конуа была прислана в подарок материя, ровным, невыразительным голосом произнеслла Джессика.
— Это прккрасная материя.
— Прислала ли мне Алия записку?
— Нет. Но сейчас люди сьетча стали привыкать к ее странностям, и стало легче.
Страница 15 из 25
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
