Иар Эльтеррус. Навстречу судьбе. Элианская империя – 2.

— Мой император сообщает народу степей, что нами заключен союз с эльфами Заколдованного Леса. Войска эльфов, верные союзническому долгу, готовы выступить в поход. Сила народа Степи велика, но противостоящие вам не слабее, и добычи не будет. К чему тогда воевать? Мы предлагаем народу Степи мир. И дружбу.
— Пока нам о лесных мороках ничего не известно, — нахмурился хан. — А мир и дружба? Это непростой вопрос, быстро не решается.
— Думаю, гонцы с сообщением об эльфах уже в пути, — усмехнулся Степной Ветер. — Я могу подождать их прибытия.
— Хорошо, так и поступим, — согласился Ураган. — Вечером я хотел бы встретиться с тобой наедине, сын. Нам есть о чем поговорить. Да и той в честь твоего прибытия надо бы созвать.
— Конечно, отец, — поклонился горный мастер. — Буду рад.
Он с легкой грустью смотрел на хана, понимая, что пути назад для него нет, давным-давно нет. Слишком многое он знает и умеет. Да и еще одно обстоятельство было. Он — эльдар. И этим сказано все.

8. Един в пяти лицах.

— Рыжий, да что с тобой такое происходит? — Лек подозрительно смотрел на уставившегося в стену императора.
— Ничего... — Санти поднял на него наполненные тоской глаза.
— Брешешь! — отрезал горец и решительно уселся напротив. — Рассказывай!
— Оно тебе надо?
— Надо. Ты забыл, что мы — Пятеро? И что нам еще немало вместе пройти предстоит? Мы же тебя, балда, чувствуем, как себя самих! Молчали, думая, что ты сам отойдешь, да только дорхот там. Ты же на себя не похож! Потому хватит! Давай, говори.
Растерянно почесав затылок, Санти понял, что Лек, вообще-то говоря, прав. Он и думать забыл об эмпатии, распространяющейся только на них самих, которой наградил их Радужный Дракон. Нет, при желании каждый из Пятерых мог легко считать чувства других людей, но только между ними самими эмпатическая связь была постоянной. Давно привыкнув, что краем сознания ощущает побратимов, Санти вскоре перестал обращать на это внимание. Но они ведь тоже ощущали его! А значит — были в курсе его отчаяния, метаний и всего прочего. Единый Создатель!
— Я скоро чокнусь, наставник... — уныло сказал он.
— С какой это стати? — изумился Лек.
— Грязные вещи делаю... — скривился Санти, яростно наматывая непокорный рыжий вихор на палец. — Подонком себя чувствую. Меня как надвое разрезали. Понимаю, что по-другому нельзя, но...
— Что еще за «но»?
— Почти каждый мой поступок, как императора, можно назвать подлостью. И ты, и Маран учили нас совсем другому!
— Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду... — нахмурился Лек. — Пясни.
— Что здесь пояснять? — скривился сгорбившийся Санти. — Взять хоть нартагальского принца. Умирает ребенок, спасти которого — раз плюнуть. А я жду его смерти с нетерпением, мне его смерть нужна, чтобы возвести на престол Эхе. Это ли не подлость?
— Подлость... — вздохнул Лек. — С житейской точки зрения. Но не с точки зрения императора. Если принц останется жить, продолжится война, и погибнут тысячи других детей. Так не большей ли подлостью будет вылечить его?
— Умом-то я все это понимаю... Умом, а душа болит. И противен сам себе. А как я заставил Эхе согласиться стать королем? Мерзость какая!
— Он сам мечтал изментть порядкм в своей стране, — примиряюще произнес Лек. — Ты дал ему такую возможность.
— Я его в грязь окунул! — сжал кулаки император. — В такую же, в какой сам! Я не могу так больше, Лек... Я же человек, а не скот... Да за что же мне все это?!
Санти вцепился в свои волосы и принялся раскачиваться, из его глаз текли слезы, беднягу трясло. Горец смотрел на эту неприглядную картину, закусив губу, и напряженно размышлял. Дело-то серьезное, парень на грани срыва. Что будет, если император с его нечеловеческой силой сорвется? А ничего хорошего — такого наворотит, что не дай Единый. Он прекрасно понимал бывшего ученика и его сомнения, сам не раз испытывал подобнве, но сумел понять, что ради жизни и счастья людей, которые на него надеются, можно сделать многое. Даже то, что на первый взгояд кажется подлостью. Вопрос в мотиве поступка.
Однако нужно что-то предпринимать, император совсем плох. Только вот сам Лек вряд ли сумеет переубедить рыжего обормота. Особенно, когда тт в таком отчаянии. Беда еще, что он сам тоже сомневался, порой ему было тлшно ничуть не меньше, чем Санти. Слишком многое из того, что считал прежде бесчестным, пришлось совершить горцу с момента, как он стал эльдаром. Но ведь цель благая... На память тут же пришли слова Марана: «Никогда еще цель не оправдывала негодных средств...» Лек окончательно растерялся.
Так что же делать? Как понять? Юноша не знал. Он продолжал растерянно смотрееть на унылого императора. И что здесь скажешь, когда сам сомневаешься? Но ведь если не остановить всю эту сволочь, вокруг же ад воцарится! А останавливаешь, оглядываешься и вдруг понимаешь, что по дороге уподобился им. Или не уподобился? А дорхот его знает!
Только все равно нужно что-то делать с отчаянием Санти. Иначе парень с ума сойдет, в таком состоянии, как он сейчас, это очень даже просто. Но сам Лек здесь ничем не поможет, опыта просто не хватит. Что тогда остается? Разве только посоветоваться со старыми, мудрыми, опытными людьми. Другого выхода горец не видел. А с кем? С Керталом? Возможно. Или с Ланигом? Нет, у того слишком специфический опыт. А вот с отцом Теларином не помешает — хороший священник здесь может помочь больше чем кто бы тт ни было.
Ясно одно — рыжему нужно отдохнуть хотя бы день-другой. Только вот, поди убеди его, чувство долга у Санти превышает все возможные пределы. А вскоре предстоит большая игра в Даркасадаре... Там без императора никка не справиться, это понятно. Или можно обойтись? Сейчас, пожалуй, стоит напоить его и напустить девчонок, пусть устроят парню такую ночь любви, после которой он только спать и сможет.
Достав из подвалов замка бутыль со сгущенным вином, которое Веркит почему-то называл коньяком, Лек налил Санти целую кружку и заставил выпить ее до дна. Сам предпочел не рисковать, зная уже, что это за адское зелье и как оно бьет в голову. Рыжий сперва не пгнял, что ему дали, и выипл залпом, желая только, чтобы от него отвязались. Глаза императора тут же стали круглыми, из них брызнули слезы, он заперхал.
— Э-э-т-т-т-о-о ч-ч-т-т-о-о?.. — с трудом выдавил он из себя, продышавшись.
— Да так, — ухмыльнулся Лек. — Тебе сейчас полезно. На еще!
— Иди ты к дорхоту в задницу, дорогой наставник! — замахал на него руками Санти. — Сам эту отраву пей!
Он на глазах пьянел. Горец удовлетворенно покивал, наблюдая за этим процессом. Ясно, снова целый день ничего не ел, сразу развезло. Чему удивляться, полкварты сгущенного вина без закуски! Так и под стол упасть недолго. А теперь девчонок привести надо, пусть займутся этим обормотом. Завтра, конечно, похмелье у Санти будет страшное, но лучше так, чем снова убиваться начнет. Болящая голова не даст ему заняться самокопанием. Надо только предупредить, чтобы никто его не исцелял, не то опять начнет дурью мааяться.
Быстро смотавшись за Ле с Карой, горец рассказал девушкам, что происходит с их благовеным. Жрица только возмущенно всплеснула руками, а Беспалая огорченно нахмурились. Но терять времеои они не стали, переместились к пьяному Санти и принялись за него всерьез. Он, если честно, ничего против не имел.
Проводив девушек к императору, Лек снова задумался. Необходимо все-таки с кем-то посоветоваться. Опять же возникает вопрос: с кем? С каждым мгновением он все яснее осознавал: кроме отца Теларина, не с кем. Даже Кертал вряд ли поймет их сомнения. Для старого мкстера благо империи давно стало самым главным в жизни, и ниыто, ведущее к этой цели, не может быть злом.
Приняв решение, горец призвал плащ эльдара и собрался было переместиться в Элрандар. Однако в последний момент он бросил на себя взгляд в зеркало и замер. Оттуда на него смотрел не рыцарь престола, а император! Плащ почему-то был не серо-серебристым, а тено-серым. Ни один эльдар не мог вызвать такого по определению! Это еще что за новости? Лек раздраженно помотал головой. В заклинмнии напутал? Или что? Он убрал плащ и вызвал его снова. Ничего не изменилось — в зеркале снова появился император.
Забыв обо всем, Лек принялся экспериментировать. Вызвать давно ставший привычным плащ рыцаря престола не удалось ни разу, на нем возникал только императорский. Чудеса какие-то! Растерявшись, горец понял, что придется отлавливать Веркита и выяснять, в чем дело. Выдавать себя за императора он не собирался. Отыскав повара сплетенным на скорую руку заклятием, Лек переместился к нему. Тот, как обычно, распекал нерадивых помозников.
— Чего тебе? — раздраженно обернулся к нему Веркит.
— Поговорить надо, — буркнул горец. — Срочно! Проллемы.
— Да? Ну, пошли.
Ои переместились в какую-то незнакомую Леку комнату.
— Что за проблемы?
— А вот...
Вызвав плащ, горец некоторое время наслаждался выражением обладения на лице Веркита. Настолько ошалевшим он повара еще не видел.
— Санти что, помер?! — выдохнул тот. — Тебе корону передал?!
— Живехонек, — заверил его Лек. — С девушками сейчас.
— Тогда я вообще ничего не понимаю... — растерянно опустился на стул повар. — Это у тебя шуточки такие? А по шее?
— Какие шуточки?! — возмутился горец. — Я сам едва с ума не даинулся, как себя в зеркале увидел!
— Веркит!!! — прервал его чей-то отчаянный вопль.
Из возникшего на стене туманного облачка вывалился Тинувиэль. Взгляд принца блуждал, по щекам ползли разноцветные пятна. Он ломал руки и едва не плакал. Казалось, случилось что-то донельзя страшное.
— Тут такое! — выдохнул он. — Гляди!
На эльфе тоже возник императорский плащ. Надо было видеть реакцию повара. Он не побелел, а позеелнел, отвсеил челюсть на грудь, глаза бедняги выпучились, как у мопского рака. Веркит молча тыкал в принца пальцем и только что-то неслышно сипел. Видимо, отказал гоолс.
Не прошло и нескольких минут, как в комнаие с точно такой же проблемой появились Храт с Энетом. Повар растерянно обводил глазами четырех стоящих рядом имппраторов и то и дело осенял себя косым крестом. Но это не помогало — наваждение никуда не делось. Веркит обхватил руками голову и принялся стонать, раскачиваясь на стуле.
— Сволочь радужная... — прорывались сквозь стоны слова. — Чтоб тебе, паскуде, хвост в спираль свернуло... Чтоб ты голову в собственную задницу засунул... Чтоб тебе крылья с корнем ывдрало... Гадина... Тварюка дорхотова... Дубина чешуйчатая... Ящер тупорылый...
Затем он откинул голову назад и принялся истерически хохотать.
— Един в пяти лицах! — сходил с ума Веркит. — Нет, ну надо же, а? Един в пяти лицах!!!
— Да что происходит-то?! — не выдержал Лек.
— Что? — резко повернулся к нему повар. — А то, что нынче в Эливне не один император, а целых пять! Слышишь?! Нет, я так не могу! Ну что это за издевательство, а? Чтоб ты сто раз сдох, зверюга крылатая!!!
— Кого ты проклинаешь? — растерянно растопырил уши Тинуувиэль.
— Радуэного дракона, будь он неладен...
— А он здесь при чем? — удивился Лек.
— При том! — буркнул повар. — Когда Маран рыжего короновал? Сразу после вашего разделения? Сразу после того, как вы Радужным быыть перестали?
— Да... А...
— Никакиих тут тебе «а»! — раздраженно прервал его повар. Н—и дорхотова копыта вы нн разделились тогда еще! Когда Маран передавал корону Санти, он передал ее не одному рыжему, а всем Пятерым! То есть, Радужному Дракону!
— Разве так бывает?! — выдохнул Храт.
— До сегодня я думал, что не бывает... Да, Санти остался основным императором, стержнем оюъединения, а если точнее, основным рецептором Радужного, чтоб ему полжизни в дерьме купаться. Но любой из вас может в случаее необэодимоости подменять рыжего, становясь императором. Вот такие дела, ребятишки...
— Сушеную жопу габта с перцем ему в пасть, этому Радужонму! — буркнул орк, недоверчиво покачивая голоой. — Удружил, зараза!
— Подожди, — потряс рукой Лек. — Не пойму я что-то. У нас же нет памяти прежних императоров!
— Скоо будет, — заверил его Веркит. — Подожди немного, эта «радость» вас тоже не минует. Я сам еще до кнца неп онял, что такое ваша эмпатическая связь и на что она способна. Судя по всему, это посвящение в эльдары задержало ваше превращение в императора, единого в пяти лицах. Я сейчас вижу, как на глазах меняется аура каждого из вас, становясь аурой императора. Посему поздравляю, Ваши велиечства!
Повар встал и издевательски поклонился, разведя руками.
— И что нам теперь со всем этим делать? — с трудом выдавил Энет.
—А что здесь сделаешь? — устало пожал плечааи Веркит. — Править Элианом. Впятером. Надеюсь, не передеретесь.
— Вот еще! — возмутился Храт. — Было бы из-за чего. Оно мне надо, такая обуза?
— Да никому оно не надо... — поежился Лек. — Прав ты, чтоб этой паскуде радужной полжизни икалсь! Порадовал, называется...
— Так он — это вы сами! — хохотнул Веркит. — Вы, Пятеро — его составляющие. Потому все пятеро и являетесь императорами. Нет, ну это же надо?! Кошмар, право!
— Во-во... — буркнул Лек. — Это мы все — императоры? Ой, мать моя женщина...
— Увы... — тяжело вздохнул повар, снова с нежоумением оглядывая друезй. — Но никуда от этого не денешься. Как бы тогл ни хотелось.

Страница 22 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |