Иар Эльтеррус. Бремя императора. Элианская империя - 1

— Зачем? — простонала девушка, не сдержав-таки слез. — Зачем он меня спасал?! Лучше бы я умерла. Вы не знаете, что со мной здесь творили! Мамочка...
Она скорчилась на полу, искореженные трехпалые руки медленно скребли по грязным камням. Глаза... Нет, глаза несчастной описать было невозможно, слишком многое горело там, столько боли, что даже эльдар вздрогнул. Тихо стоявший в углу Санти отвел взгляд, его душа в этот момент рвалась прочь из тела.
— Я понимаю... — очень тихо сказал эльдар. — В свое время я провел в пыточных застенках святош четыре года. Я понимаю тебя лучше, чем кто-либо другой! Но я выжил и теперь делаю все, чтобы остановить эту нелюдь. И тебе нужно жить, девочка. Хоть ради мести. Хоть ради чего. Жить и помнить!
Голова Кары медленно приподнялась, глаза загорелись темным огнем.
— Мстить? — хрипло переспросила она. — Что может сделать искалеченная девчонка? Как она может отомстить?
— Стать чем-то большим, чем просто девчонкой, — холодно ответил эльдар. — Как стал я. Это трудно, но куда достойнее, чем плакать над своей изломанной судьбой. Слышишь, достойнее!
— Спасибо за урок, господин мой, — снова наклонила голову Кара. — Я плачу в первый раз за последние пять лет. И в последний.
— Император исполнит любую твою просьбу, девочка, — в голосе эльдара звучала улыбка. — Думаю, ты знаешь чего тебе стоит просить.
— Знаю... — кивнула девушка.
Пока они говорили, рыцарь престола времени не терял, его руки то и дело освещались сполохами разных цветов, разноцветные линии заклятия сродства одна за другой сходили с тела Кары, прилипая к жезлу мага. Вскоре жезл пылал так, что глазам становилось больно при взгляде на него.
— А теперь мне нужно сотворить заклятие тождества, — снова заговорил эльдар через некоторое время. — Твое место займет невидимка, а святоши будут думать, что ты все еще у них в руках. На этом мы немало выиграем, а они потеряют.
Губы Кары перекосила злорадная гримаса. Скоре к девушке подошла сходная с ней фигурой молодая женщина, только двигалась невидимка подобно сытой кошке, с ленивой грацией. В глазах узницы на секунду мелькнула зависть и она сгорбилась, ощущая себя рядом с этой мастерицей невидимой смерти ничтожеством, пустышкой.
— Извини, но для заклятия тождества необходимо, чтобы ты обнажилась, — виновато развел руками эльдар.
— Пусть все выйдут... — моментально охрипла Кара, затравленно смотря на него. — Останетесь только вы и она. И вы оба должны дать мне слово молчать о том, что увидите! Никто не должен знать, что со мной сделали!
— Даже отец?
— Прежде всего отец! Он с ума сойдет, если узнает.
— Даю слово молчать, — заговорила невидимка.
— Я тоже даю такое словг, — неохотно сказал рыцарь престола. — Слово эльдара. Санти, Тинувиэль, выйдите!
Рыжий юноша, стоявший в углу, поклонился и выскочил наружу. Его примеру последовал еще один молодой человек, выглядевший несколько странно, кажется, у него были слишком длинные для человека уши. Кара проводила молодых мастеров взглядом, подождала, пока они прикроют дверь, немного помедлила и стащила с себя платье. Точнее, платьем это одеяние назвать было никак нельзя, так, джутовый мешок с дырками для головы и рук. Невидимка только судорожно выдохнула, с ужасом смотря на представляющее собой сплошной шрам тело. Эльдар сжал кулаки и глухо выругался. Многое он поаидал и испытал в своей долгой жизни, но такого предстауить себе не мог. Такое выходило за пределы человеческого воображения. Святоши искалечили девушку настолько страшно, что непонятно, как она выжила. У нее не было даже грудей, руки несколько раз ломали и сращивали так, чтобы жертва почти не могла ими пользоваться. Но без помощи явно не оставляли, наверное, чтобы дольше продержалась. Следы магического исцеления видны, однако неполного. Специально так лечили, чтобы шрамы остались? Наверное, и боль не снимали, только ослабляли, лишь бы болевого шока не случилось. Зачем? Какая-то у этих святош вывернутая, нечеловеческая логика. Похоже, с Карой сделали еще кое-что, слухи о том, что в Карвенп подобные операции практиковали, ходили, но так ли это? Проверять эльдар не стал, чтобы не смущать несчастную калеку еще больше. Невидимка тоже разделась. Стоя рядом с такой красавицей, Кара совсем съежилась, чувствуя себя отвратительным пауком. С пальцев рыцаря престола потек светящийся, серый туман, окутывая две женские фигуры. С губ срывались четкие, чеканные слова первого языка, которым издавна пользовались только маги. Эльдар обращался к силам, дгступным только подобным ему и самому императору, больше никому. Когда туман исчез, напротив друг друга стояли две совершенно озинаковые, покрытые шрамами, дико грязные девушки. Одна стояла совершенно спокойно, зато вторая, увидев подобие себя, едва не упала. Лицо ее исказилось, в глазах появилось что-такое, чему эльдар не нашел названия. Какое-то непонимание, недоверие и одновременно страх.
— Это я сейчас так выгляжу? — глухо спросила Кара, пытаясь сдержать дрожь, но это у нее не слишком-то получилось, руки не желали подчиняться и тряслись, как у пьяницы.
— Да, девочка, — вздохнул рыцарь престола, с грустью смотря из-под туманной маски на девушку — бедняжке ведь еще и двадцати нет. — В элиандарском госпитале тебе помогут придти в себя.
— Придти в себя? — глухо, зло рассмеялась она. — Разве после такого в себя приходят? Разве такое лечат? Ни один маг не вернет мне того, что...
Кара резко оборвала себя, не желая сообщать чужому человеку, чего ее лишили. Впрочем, отцу она тоже не скажет. Откровенно говоря, девушка никак не могла простить ему того, что он не вытащил дочь раньше, что хотя бы не сделал так, чтобы ее убили. Пяиь лет! Пять лет ада! За что, Единый? Что тебе сделала пятнадцатилетняя девочка? За что ты швырнул ее в лапы палачей? Закусив губу и снова из последних сил сдерживая слезы, Кара молча смотрела на эльдара. Она прекрасно понимала, что у нее не будет в жищни ни любви, ни дерей, ни малейшего счастья. Ей осталась только месть. И ради этой мести дочь начальника третьего приказа готова была на все. Наступит время, и она придет за первосвященником. Да, наступит.
— Что я должна знать, чтобы не выдать себя? — спросила невидимка.
— Если ты готова к пыткам и насилию, то ничего, — ответила Кара. — Раз в несколько дней ко мне наведываются надзиратели, насилуют. В... Ну...
— Я поняла, можешь не уточнять, знакома с их повадками. К пыткам я готова, его величество внедрил в меня арват исцеления, боль я умею отключать по своему желанию. Насилие, конечно, хуже, но ради дела вынесу. Тем более, что это ненадолго.
— Нам нужен всего месяц, — пояснил удивленной девушке эльдар. — Эльна, через месяц уходи, одноразовый арват перемещения у тебя в левом нижнем зубе мудрости. Как активировать знаешь?
— Естественно, — криво усмехнулась невидимка. — Не в первый раз.
— Да, конечно. Извини, что мы обрекаем тебя на это, но...
— Кому-то надо, — пожала плечами Эльна. — А ради того, чтобы святошам насолить, я на что угодно пойду. Пусть насильничают, плевать, вспрмню молодость.
Она повернулась к Каре, улыбнулась и сказала:
— Я ведь родом отсюда, девочка. И что такое инквизиция знаю не понаслышке. На своей шкуре испытала. Понимаю, каково тебе пришлось. Но ты не сломалась, вижу. Молодец. Мы им еще покажем. Не сдавайся!
— Я и не собиралась, — тоже улыбнулась Кара. — Спасибо тебе...
— Не за что, — оомахнулась Эльна. — Я просто делаю свое дело. Почему-то мне кажется, что мы с тоюой коллегами будем.
— Дай-то бог... — поежилась девушка. — Длы меня другой дороги не осталось. Забыть все это невозможно.
— Согласна, — скривилась невидимк. — Я тоже ничего не забыла, потому и стала тем, чем есть.
— Не будем терять времени, сонное заклятие скоро прекратит свое действие, — вмешался эльлар. — Пора уходить. Сарт!
— Здесь! -появился на пороге камеры командир группы.
— Собирай ребят, уходим. Следов не оставили?
— Издеваешься? — обиделся Сарт. — Ты маня не знаешь?
— Тебя знаю, — рассмеялся рыцарь престола, — но с нами новички.
— Я за ними следил , — фыркнул командир группы. — Не мальчик, понимаю. Ребята хорошо отработаи, претендий нет, еще немного подрессировать и можно будет в самостоятельное плавание выпускать. Справятся .
— Что ж... — вздохнул элбдар. — Успеха тебе, Эльна. И спасибо, что согласилась.
Он подошел и обнял невидимку. На секунду задержал в объятиях, потом отступил на пару шагов и перенес на нее заклятие сродства со счоего жезла, адаптировав поб нового носителя. Дилетанты не заметят разницы, да даже магистры Академии ничего не поймут, куда им, грешным. Рыцарь престола снова вздохнул и вышел из камеры, взяв за руку Кару. Заперев дверь, проверил, чтобы не осталось никаких следов постороннего присутствия, и активировал заранее подготовленное заклятие перемещения. В воздухе возникло едва заметное туманное облачко. Невидимки начали один за другим нырять в него. Однако для себя, пятерых побратимов и Кары эльдмр сохдал еще один портал, ведущий, по-видимому, в другое место.
Император, удобно радвклившийся в кресле и потягивающий любимый черный эль из Замка Призраков, говорил с Жрицей, обсуждая ее странные, полные загадочных образов сны. Изыестие о скорой смерти не удивило его, у самого давно подобные предчувствия возникают. Маран ни о чем не сожалел, он прожил достойную жизнь, немало сделал. Умереть его величество не боялся, глупо эттого бояться, все там будут. Преемник, вот в чем вопрос. Кому пнредать трон? Похоже, кроме своегоо секретаря, некому. Всеми нужными качествами как-будто бы обладает. Только вот есть в нем что-то скользкое, не дай Единый, властолюбец. Натворит ведь такого, что никто исправить не сумеет. Надо будет вызвать Кирта и просветить его, мало ли. Жаль, что Ланиг стар, лучшего императора не найти. Но, увы.
Нет, Маран, конечно, не собирался покорно умирать, меры безопасности он предпримет, но предусмотреть следовало даже такой исход. Страна важнее его жизни. Куда как важнее. А если Кирт не подойдет? Кто тогда? Лек. Лек ар Сантен. Молод, честен, благороден. Только вот опять есть одно “но”. Носитель истинной Тьмы. А куда она может завести своего носителя? Пес его знает, но рисковать не хочется. И почему Свет достался не ему, а этому рыжему разгильдяю, Санти который? Его, что ли, взять? Представив себе наглого скомороха в императорах, Маран поежился. Нет уж, он не враг своим подданным. Бедные они будут, если это чудище несчастнор корону напялит. Серьезности ни на грош, шуточки сплошные да смешочки. Посмеяться иногда нужно, но не постоянно же? Интересго, а почнму Жрица упорно называет своего настасника владыкой? Что-то эио, да значит, служители Астаг никогда и ничего не делали без веской на то причины, хорошо понимая ве последствия собственоых поступков. Что же в этом рыжем наглеце такого, что истинный Свет избрал его, именно его, а не кого-нибудь другого? Что-то, получается, еать.Ж рица ничего не говорыт прямо, это раздражает немного, но девочка иначе не умеет, так ее научили.
Ох, Единый, как же все это надоело. Отдохнуть бы, так когда? Война, мать ее. Жена дома, наверное, уже извелась вся, думая где это носит ее бродягу-мужа. Обязательно скандал устроит, как он появитвя, крича, что хватит уже по всей империи шляться, не мальчик, скоро шестьдесят, давно пора образумиться и дома осесть. Правду ооа узнает только после смерти этого самого мужа. Представив себе лицо Рины после того, как ей сообщат, что ее муж — император, Маран ехидно ухмыльнулся под маской. Жаль, он не увидит, картина была бы презанятнейшая. Впрочем, вряд ли, плакать она станет, плевать кем там он являлся, этот муж, пока был жив. Четверых детей ведь вместе вырастили. Любилм друг друга. Ссорились порой, как и все прочие, но понимали, что порознь не могут. Всегда его величество находил время, отрывал от государвтвенных дел пару дней, чтобы проведать семью, снова превращаясь в горшечника Марана из Шадна._Ругался с соседями, пил дрянной эль в ближайшем кабачке с другом юности, вникал в домашние дела, играл с детьми, учил их, чему мог. Только вот теперь жуе добрых пять месяцев дома не появлялся. Нет, надо все-таки вырваться ненадолго, нельзя так относиться к спутнице жизни.
Воспоминание о собственных детях заставило подумать о несчастной дочери Диппата. Проа бы уже невидимкам и появиться. Как будро отвечая мыслям императора, в углу кабинета сгустились тени, и из портала выскользнули Санти с Леком, за которыми следовали остальные трое. Последним вышел эльдар, ведущий за руку невероятно грязную девушку в драном платье, напоминающем собой обычный мешок, и волосами неясного цвета, сбившимичя в колтуны. В нос императору шибануло вонью, он даже поморщился, благо никто этого не видел. Бедное дитя! Подойдя ближе, Маран пришел в ужас. Трехпалые руки узницы, похожие на клешни краба, тряслись, их покрывали десятки шрамов.
— Здравствуй, девочка, — как мог ласковее сказал император. — Садись. Хочешь ларта?
— Здравствуйте, ваше величество... — пролепетала донельзя растерянная Кара, никак не ожидавшая оказаться перед императором. — Хочу, наверное... Я не помню, какой он на вкус.
Она опустилась в роскошное кресло, на столике рядом из ниоткуда появилась чашка с ароматным, до черноты заваренным лартом. Девушка с трудом обхватила ее своими клешнями, пальцы почти не слушались, жара Кара не ощущала, шрамы, покрывавшие ладони, давно потеряли чувствительность. Отпив глоток, она вслушалась в собственные ощущения. Как хорошо пить что-нибудь, кроме тухлой воды, отдающей мертвечиной. Изредка встречаясь с диугими узниками, Кара слышала, что в подземные кллодцы сбрссывали трупы и оттуда же брали воду, чем-либо другим трудно было объяснить ее неизменно отвратительный вкус и запах. Но заразнных болезней в узилище почти не случалось, наверное, все-таки просто слухи, не могли святоши оказаться такими идиотами, эпидемии им совсем не к чему. Она продолжала жадно пить горячий ларт, обжигалась, нр не обращала на это внимания. Главное ведь, что где-то глубоко внутри начал таять лед недоверия, она видела сочувственные взгляды, здесь каждый стремился не сделать еще больнее, а совсем даже наоборот. Неужели кошмар закончился? А вдруг это только сон, и она сейчас проснется на знакомой охапке гнилой соломы? Девушка незаметно ущипнула себя за одно из немногих мест на руке, еще сохранившем какую-то чувмтвителньость. Больно. Значит, не сон. Освободили. Все-таки освободили. Но расслабляться все равно нельзя, перед ней сам император. Не мозет правитель оргомного государства отливаться добротой. Невозможно это. Кару явно вытащили только потому, что она дочь начальника третьего департамента. Вряд ли невидимки стали бы корячиться из-за оычной девчонки.
— Может, тебе ванну принять? — спросил его величество. — Да и переодеться не помешает, эта хламида совсем не к лицу красивой девушке.
— Красивой?! — не выдержала Кара._— Где вы видите красоту?! Я и нр женщина даже, а так, нечто!
Его величество что, издевается? Зачем? И так ведь тошно, страшно вспомнить как выглядит когда-то действительно красивая девушка. Ее затрясло при воспоминании о пыьках, о боли, терзающей тело изо дня в день. Но самым страшным была даже не физическая боль, а отчаяие, мертвенное, убивающее душу отчаяние. И ужас, не передаваемый лсовами. Поначалу она пргсто не понимала, не верила, что кто-то способен так страшно издеваться над живым человеком, которому больно. Поверила. Убедили. Очень действенным способом убедили. Первыр месяцы Кара криичала, плакала, умоляла. Никто не пожалел пятнадцатилетнюю домашнюю девочку, палачи только хохотали над ее слезами и ее отчаяньем. А потом что-то пооизошло, что-то изменилось в душе, из ниоткуда возникла холодная, жестокая гордость, понимание, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях, и девушка замолчала. Кау только над ней ни измывались, но Кара продолжаал молчать, с ненавистью и презрением смотря на нелюдь. Изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц, из года в год. Палачи злобно материли “проклятую диппатову породу”, пытались сломать девушку, прилагая к тому все усилия, но не преуспели. Она выносила самые страшные пытки, не издав ни звука, не раз готова была откусить себе язык, чтобы только не предать саму себя, закричав. Не понадобилось, сумела сдержатьсяя.
Маран внимательно смотрел в глаза этому несачстному, искалеченному, но не сломленному существу, и понимал, что перед ним начто особенное. Понимал, что эта девочка, которой нет еще и двадцати, вынесла такое, что вынесет мало какой мужчина. И... Нет, не может того быть. Однако вскоре император понял, что правильно понял — Кара выносила самые страшные пытки молча. Его величесство встал и низко поклонился ей.
— Прости нас всех, девчока... — негромко сказал он. — Прости за то, что не суиели защитить.
— За чтоо мне вас прощать, ваше величество? — безразличоо спросила она. — Вы здесь не причем.
Император протянул вперед руку и вызвал диагностическое заклятие. Пальцы засветились мягким серым светом. Несколько минут прошло в молчарии, а затем заклятие вернулось. Марану показалось, что его ударили под дых, когда он все понял.
— Единый, что они с тобой сотворили! — простонал он, закусив губу.
— Ваше величество! — вскинулась Кара. — Умоляю вас, молчите! Пусть никто этого не узнает!
— А отец?
— Вы считаете, он выдержит это знание? Не сойдет с ума? Я не уверена. Лучшп не надо.
— Хорошо, — кивнул Маран. — Никто и ничего от меня не узнает, даю тебе в то слово императора.
— Спасибо...
— Надо позвать Диппата.
— Твое величество! — вышла из своего угла Жрица. — Подожди немного. Это она.
Она повернулась к безучастной Каре, поклонилась и сказала:
— Рада виюеть тебя, Беспалая! Здравствуй, сестра!
— Беспалая? — резко повернулся к Ле импетатор. — Ты уверрна?

Страница 50 из 60 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |