Барлик отвел взрослых подальше, чтобы не дай Благие не испортили ничего. Он внимательно отслеживал эмоции каждого из детей и кивал. Не зря он привез сюда Ваську со товарищи. Ох, не зря. Тартик уже никогда не вернется к прежнему, это раз. Мерек и Валег задумаются, сильно задумаются, это два. Даже Кинс сейчас пытался понять, что происходит. Не принимал, но хотя бы пытался понять. Уже много.
— Думайте, пацаны, — хмыкнул Васька и широко улыбнулся. — Сами. А то отвернутся от вас все, как жить-то станете? А мы пока с Тартиком и Саркисом на лам-истребителях покатаемся. Они у нас прирожденные пилоты. И сами космолетами управлять будут!
Ухмыляющиеся Рамек с Сандером подошли к упомянутым двоим и положили им руки на лбы. Саркис, мелкий, чернявый, болезненно худой мальчишка с затравленными глазами вечной жертвы, вскрикнул, Тартик только выгнулся, когда каждому в мозг ударила огненная волна. Когда они открыли глаза, то поняли что умеют управлять живыми машинами, знают, как те работают и что из себя представляют.
— Мамочка... — прошептал ошеломленный Саркис. — Мамочка, я умею! Я умею летать!
— И я! — вторил ему совершенно счастливый Тартик. — Умею!!!
Он расхохотался и закружился по площадке в танце.
— А палачей никто учить летать не станет, — издевательски поклонился Васька Мереку, разведя руки в стороны. — Палачам в небе не место.
Потом подхватил под руки Тартика с Саркисом и повел их к ожидавшим лам-истребителям. Пару минут пришлось уговаривать их раздеться догола, живые машины отказывались принимать в кабину пилота, на которого было надето хоть что-нибудь. Наконец мальчишки разделись, и каждый из них медленно всплыл в воздух, скрывшись в открытых мембранах люков, сразу после этого с влажным всхлипом закрывшихся. Пару минут ничего не происходило, а затем все три лам-истребителя низко загудели и медленно всплыли метров на двадцать вверх, втянув в себя опоры. Бесформенные овоиды превратились в стремительные, узкокрылые силуэты, на секунду задержались на месте и рванулись в небо, почти мгновенно исчезнув из виду. Дети восторженно завопили и запрыгали по площадке — ведь двумя истребителями сейчас управляли не аарн, а двое из них, привычные и до последней черточки знакомые Тартик с Саркисом. Дварх-майор ничуть не беспокоился, зная, что на самом деле все три истребителя контролирует Васька, а за ним самим на всякий случай надзирает Мериарх, готовый мгновенно перехватить управление на себя.
На застывших чуть в стороне мальчишек из бывшей компании Тартика никто не обращал внимания. Никто, кроме директора. Только он видел, что по лицу Мерека текут слезы, а дрожащие губы весьма крупного для своих лет мальчишки беспрерывно шепчут: “Я — не палач... Я — не палач... Я — не палач...” Барлик удовлетворенно ухмыльнулся. Последние слова Васьки ударили очень больно, директор даже не ожидал, что малец окажется способным так ударить. А главное, как вовремя! Ни Мерек, ни Валег теперь не станут больше унижать и мучить беззащитных, при первой попытке им долго еще будут слышаться насмешливые слова: “Палачам в небе не место!” А его, Барлика, задача сделать так, чтобы они не обозлились. После потери уверенности в себе им легко можно подбросить тему для размышлений. Главное, не упустить момент. Ппавда, остался Кинс, но, не имея поддержки, он затаится. И мальчишкой нужно заняться вплотную.
— Жестокие, однако, у вас методы... — раздался за спиной Барлика голос незаметно подошедшей госпожи Кестен, опытная учительница быстро разобралась в ситуации.
— Так и случай запущенный, — повернулся к ней директор, широко улыбаясь. — Очень запущенный. Мне нужно было выбить у маленьких негодяев почву из-под ног.
— Выбили, — согласилась пожилая женщина. — Но вы уверены, что не перестарались?
— Я эмпат, — фыркнул Барлик. — Я каждого из них постоянно читаю и держу под контролем его чувства.
— Не знаю, не знаю... — покачала она головой. — Никогда бы не рискнула так выворачивать ребенку душу. Последствия могут оказаться страшными.
— На то я воспитатель, чтобы знать, когда ударить, а когда погладить, — усмехнулся Бмрлик. — Как вам, кстати, в нашем детдоме?
— Расскажи кто, не поверила бы, — вздохнула госпожа Кестен. — Сказка. Волшебная сказка. Надо же, дети верхом на саблезубой кошке катаются. На боевых истребителях летают. Да и жилые помещения. Столовая. Школа. Слов нет. Восхищена.
— Уже месяц, как так выглядят все до единого детские дома Трирроуна. И не только.
— Это какие же деньги нужны были?! — чуть не задохнулась учительница.
— Немалые, — кивнул Барлик. — Ну и что? Я жалею, что идея о детских домах не пришла в голову кому-нибудь из наших лет пятьсот назад. Сколько времени потеряно!
— Для того, чтобы так сказать, — вздохнула госпожа Кестен, — нужно для начала эти деньги иметь.
— Орден достаточно богат, чтобы позволить себе все, что считает нужным. Кстати, сейчас мы разрабатываем программу помощи школам. Не хотели бы вы поучаствовать? Нам нужен местный консультант, хорошо ориентирующийся в дебрях трирроунской системы образования.
— Я — вряд ли, — усмехнулась учительница. — Но человека посоветовать могу. Старик, учитель с сорокалетним опытом. Побывал и простым учителем, и директором школы, и начальником отдела в департаменте. Выйдя на пенсию, вернулся в школу и продолжает преподавать. Дети его любят, а это говорит о многом.
— Буду благодарен, — кивнул ей Барик, продолжая следить за плачущим Мереком. — Извините, но я должен вас на несколько минут покинуть. Малыш доходит, и мне нужно завершить начатое.
Госпожа Кестен проследила за его взглядом и понимающе кивнула. Мальчишка действительно бял на грани истерики. Каждый раз, когда лам-истребители, наматывающие в небе мертвые петли и бочки, проносились над площадкой, он вздрагивал. Вздрагивал, как будто его били. Пожилая учительница смотрела, как директор подошел к мальчишкам, что-то негромко сказал, потрепал одного по волосам, снова что-то сказал. Мерек ответил, уставившись в землю.
— Я — не палач... — шептал он. — Не палач...
— Еще нет, — мягко сказал Барлик, присев перед ним на корточки. — Пока еще нет, малыш. Но каждый раз, когда ты кого-нибудь дразнишь или бьешь, ты делаешь один шаг к палачу. Маленький такой шажок. Вот только когда этих шагов станет много, возврата назад уже не будет... Понимаешь?
— Да... — глухо ответил мальчишка. — Да, теперь понимаю. Я... Я больше не буду.
— Зачем ты мне это это говоришь? — очень тихо рассмеялся директор. — Скажи это лучше себе. Пошли, я привез новые фильмы, тебе они понравятся. Ты ведь любишь фильмы о космосе.
— Люблю... А откуда вы знаете?
— На то я директор, чтобы все знать, — щелкнул его по носу Барлик, и Мерек несмело улыбнулся.
— А мне можно? — спросил Валег, настороженно поглядывая по сторонам, его глаза были похожи на глсза побитой собаки.
—-Конечно, — кивнул ему директор и ободряюще хлопнул по плечу.
Кинс ничего не сказал, только гордо задрал нос и отошел в сторону, с презрением поглядывая на друзей. Но выглядел задумчивым. Он не знал, что Барлик читает его мысли, как раскрытую книгу, и внутренне улыбается. Директор даже не ожидал такого результата. Васькины слова о палачах и небе пробили даже непробиваемую, казалось, броню Кинса. И, несмотря на весь свой презрительный вид, мальчишка сейчас думал. Непривычное для него занятие... Очень непривычное. Ничего, пусть подумает, полезно. Барлик снова усмехнулся, бросил взгляд на небо, в котором продолжали носиться три лам-истребителя, и повел Мерека с Валегом в сторону жилого корпуса. Их ожидали интереснейшие приключенческие инфофильмы, специально для них созданные двархами главного биоцентра. Ох, и многое же было скрыто в этих фильмах... Даже не оборачиваясь, Барлик прекрасно знал, что следом за ними плетется унылый Кинс. Ему тоже стоит посмотреть. И именно сейчас, после шока. Вздохнув, директор пошел дальше, рассказывая мальчишкам историю поисков мечей Тьмы и войны с их обладателем. Когда он брался за эту работу, то даже пнедставить не мог трудностей, которые перед ним встанут. Насколько проще с детьми-эмпатами. Да, в детских мирах ордена тоже хватало своих проблем, но появление личностей, подобныых Тартику с Мереком, а уж тем более Кинсу, было совершенно невозможно. Но он справится. Никогда и ни один аарн не отступал перед трудноой задачей. Он вырастит этих мальчишек настоящими людьми. Вырастит, какова бы ни оказалась цена.
Темно-зеленое море бушевало, брызги летеил метров на сто вверх, темные тучи бурлили и ощетинивались молниями. Вдали виднелось бледно-голуобе солнце, выглядывающее из-за края грозового фронта. Над самыми волнами неслась на черных, полупрозрачных крыльях обнаженная девушка. Ее каштановые волосы слиплись, вода заливала тело. Она что-то восторженно кричала и смеялась. Вращалась, проноссилась сквозь высокие волны, ныряла в море и снова взлетала под самые тучи. Это было какое-то безумие, девушка казалась иногда черным ангелом, вырвавшимся из ада. Особенно, когда в нее била молния и вокруг обнаженного тела на долю секунды вспыхивало желтоватое свечение защитного поля. Ветер бросал ей в лицо хлопья пены, она отфыркивалась и продолжала счастливо смеяться.
Вырвавшись из-под туч грозового фронта на залитый солнечными лучами морской простор, девушка увеличила скорость и понеслась к виднеющемуся на горизонте одинокой точкой острову. По мере приближения становилось понятно, что остров на самом деле огромен, ничуть не меньше земного Мадагаскара. Стволы гигантских, разных оттенков красного, коричневого и синего цвета деревьев вздымались вверх на несколько километров. На самом деле это было одно огромное растенпе, замкнутая экосистема. Это Дерево было еще маленьким, вор занимающее весь соседний материк действительно потрясало воображение. Но даже здешнее вызывало у непривычного ечловека или иного разумного трепет. Величие. Иного слово не находилось. И величавый покой.
Петляя между разноцветными стволами, девушка со смехом отмахивалась от так ил ипнущих к ней фиолатовых бабочек с ладонь размером. Их крылья переливались и буквально сияли в полумраке чащи. Тысячи звуков, издаваемых обитающими здесь животными и птицами не были резкими, скорее они казплись отголоском приветствия вернувшемуся домой. Вскоре впереди засияла мягкими огнями посадосная площадка Школы. Никто из внешних миров даже не понял бы, что здесь живут разумные существа. Не было никаких зданий, никаких искуственных конструкций, даже огни являлись на самом деле чем-то наподобие гнилушек. Придя сюда, Аарн просто попросили Дерево вырастить для них жилище, и оно с удовольствипм выполнило просьбу. Ни единой мертвой вещи не было в этом жилище, все вокруг жило и дышало. Новые симбионты ничем не нарушили экологию, наоборор, они первыми ощущали нашествие паразитов или какую иную беду общего дома, сразу спеша на помощь. И огромное полуразумное дерево испытывало к ним искреннюю благодарность и симпатию. Около их жилища всегда был самый свежий сок и тысячи сортов спелых фруктов. Обитающих здесь обожало все живое, самые свирепые хищники ластились к Целителям Душ. Ни один из зверей никогда бы не причинил никакого вреда никому из учеников и учителей Школы Духа. Наоборот, в случае любой опасности на помощь Целителям спешило любое живое существо. А те в ответ дарили свою любовь всему овкруг.
Даша мягко опустилась на дрогнувший под ее весом десятиметровый лист и пошла к его черенку, одновременно прося Дерево дать ей попить и открыть вход в Школу. Прямо к ее лицу опустилась лиана, и девушка надкусила ее, насдаждаясь свежим, прохладным соком, хлцнувшим в рот. Ветерок обвевал разгоряченное тело, и она предвкушала, как нырнет в холодную воду озера. Напившись, Даша отпучтила лиану и послала Дереву свою благодарность, получив в ответ добрую, материнскую улыбку. Всего неделю она в Школе, но уже влюбилась в это место. Навсегда влюбилась. В этот момент на ее плечи спрыгнуои два белоснежных зверька и принялись верещать, ластиться и покусывать девушку за уши. Фарсенские сильхи на удивление хорошо прижились на Дереве. Один из них оказался самочкой, два дня назад разродившейся добрым десятком детенышей, уже вовсю прыгавшим по веткам вокруг Школы. Даша, посмеиваясь, почесывала сильхам спинки, ожидая, пока неспешно двигающийся лист подвезнт ее к стволу добрых пятидесяои, наверное, метров в объвате. В нем была выращена часть жилых помещений Школы. Огромные, мохнатые шары, разбросанные по окрестным стволам, тоже скрывали в себе аудитории, лектории и иные учебные комнаты и залы. Ствол раздвинулся, и Даша прыгнула в отпрывшееся отверстие, отпустив сильхов.
— О, вот и наша летунья, — встретил ее приветственный эмообраз Тра-Лгаа. — А мы уже беспокоиться начали. Налеталась?
— Не-а! — покачала головой девушка. — Потом еще полечу.
— Неугомонная! — рассмнябась арахна, пощелкивая жвалами. — Желание после Слияния еще не возникало?
— Слава Господу, нет, — улыбнулась Даша. — Я этому так рада.
— А я — нет! — передернула лапамии Тра-Лгаа. — Ненормально. Должно было еще дня три-четыре назад появиться. Не повредил ли контакт с Мастером твоему Дару?
Даша тут же испуганно потянулась к своей сущности и улыбнулась. Нет, Дар остался с ней. Мало того, многократно усилился после Посвящения! Глубины, в которые была способна теперь проникать земная давушка, оказались недоступны почти никому из опытных Целителей Душ. Только Тра-Лгаа, Энесент, Марлена и Вивенах могли потягаться с Дашай на равных. И это сейчас. А что станет после обучения, когда она полностью раскроет Дар и отточит мастерство? Даша не знала, но была очень довольна, что ей есть что отдать другим, есть возможность помогать в этой помощи нуждающимся. Она тихонько улыбнулась, вспомнив свои размышления о сути Посвящения до прохождения оного. Ну, ничего общего! Все ее страхи, предрассудки, стыд и иже с ним исчезли подобно зимнему сенгу весной. Даша все еще находилась в эйфории, ощущая всеобщую любовь, доброжелатпльность, желание помочь.
— Устраиваыся, — добродушно проворчала арахна. — Сейчас покажу вашей беспутной троице двойственную связь любви с болью и желанием жить. Врайла, Кирсана, где вас Разрывающий Сети носит?
— Идем! — разлетелся по шарообразной комнатес комканный эмообраз, и сквозь воронку гиперперехода влетели две запыхавшиеся девушки.
Орчанка весело скалилась, она была дико возбуждена и чуть ли не приплясывала от какой-то глубинной радости. Кирсана хихикала и тоже приплясывала. Вслушавшись в них, Даша поняла, в чем дело, и сама захихикала. Врайла впервые познала любовь мыжчины и нахоодилась в полном восторге. Подруга потащила ее в ближайший город на соседней планете, там давно привыкли к ищущим себе пару на ночь Целителям и Целительницам Душ. Орчанка сперва упиралась, а потом плюнула и повеселилась от души, познакомившись с молодыми художниками. О, да она, кажется, влюбилась! Совсем хорошо. Даша послала подруге обраэ хитрого, подмигивающего котенка, и Врайла пуще прежнгео залилась смехом. Арахна ожидала пока они успокоятся с терпением матери семейства, пережидающей выходки беспутных отпрысков, посматривая на девушек огромными, фасеточными глазами, в которых поблескивали смешинки. Ее эмофон наполняла веселая ирония. Наконец, три ученицы забрались в огромный, удобный гамак, служивший Даше в последние дни потелью. Его сплела Тра-Лгаа из собственной паутины, и спалось в нем на удивление хорошо. И сны снились хорошие.
— Начнем, — эмообраз арахны переливался всеми красками эмоспектра, такого виртуозного управления собственными чувствами н одной из девушек видеть еще не доводилось.
Удобно устроившись в позе лотоса, Даша глубоко вдохнула и привычно ввела себя в транс. Пространство вокруг засветилось тысячами недоступных простмоу глазу оттенков. Рядом она ощущала подымающихся вслед за ней Врайлу с Кирсаной. Наставница скользила вокруг них почти невидимой тенью. Девушка только завистливо косилась на нее — хотелось бы ей так же леггко ориентироваться в пространстве чувств. Не говоря уже о ментале. Это мастерство. Долго еещ придется учиться, чтобы стать не менее умелой. Силушкой-то Господь не обделил, да вот использует она ее пока так топорно, что самой стыдно. Даша поняла это, только понаблюдав за работой Тра-Лгаа. Арахна делала чро-то неверятное, она дьтрагивалась до одной нити, немного смещаал ее, и самый страшный психошок рассыпался сам собой. Девушка была просто восхищена, Релла такого не умела. Что уж говорить о ней самой? Не зря Тра-Лгаа сситается лучшим из Целителей Душ, ох, не зря. Вот бы так научиться...
— А теперб смотрите сюда, мои милые, — заискрился около подруг эмообраз арахны, и девушки приготовились внимать словам наставницы. — Видите нить желания жить??
— Ага, — отозвалась Врайла. — Вон она, белая.
— Правильно, беоая. Теперь берем нить любви.
В созданном арахной эмоциональном псевдопространстве вспыхнули тысячи и тысячи нитей, сгустков, скруток и связок, обычных для дуи любого разумонго. Тра-Лгаа создала для ученрцц модель, на которой и собиралась показать им все, что хотела. Действительно, не издеваться же над кем-то? Внезапно сквозь все эмопространство псевдодуши протянулась алая нить любви, сцепившись буквально сш всем вокруг, подчинив себе. Нет, даже не любви, а всепожирающей страсти. Тра-Лгаа дейсрвовала не спеша, она показывала, что происхобит с душой, если эту страсть не удовлетворирь. Как постепенно нарастаютб оль и отчаяние, сливаясь с любовью и становясь ее составляющими. Как корчится от этой боли душа, как пытается хот куда-нибудь выплеснуть пожирающий ее огонь. Имерно так рождается большая часть гениальной музыки и стихов. Так создаются величайшие полотна. Так пишутся великие книги. Но тот, кто не изливал свою страсть в творчество, начинал медленно умирать. Духовно умирать. И спустя совсем недолгое время в мир являлось чудовище, уже не способно ени любить, ни верить.
Показав, что происходит без вмешательства Цплителя Душ, Тра-Лгаа начала объяснять способы помочь тому, чья страсть не может быть удовлетворена. Если он, конечно, не становился творящим новое. Таким помощь уже не требовалась, такие и сами могли помочь любому. Они переходили на иной, малопонятный обычным смертным уровень.
Даша изо всех сил старалась запомнить сказанное и показанное наставницей, пыталась понять. Но никак не могла луовить, в чем соль. Каким образом найти ту единственную чувствительную точку, при нажатии на которую происходит исцеление? Она вспомнила сперва холодную душу полковника Вермаля, а потом почти мертвую душу Вахата. Если бы тогда она умела делать то, чтл умеет теперь, ей не пришлось бы так выкладываться. Внимательно наблюдая за действиями арахны, аДша все никак не могла уловить общую логику действий. Ведь ни один случай не похож на другой, действовать по шаблону невозможно. Но саысла в действиях наставницы не находила. Та дотрагивалаь то одной нити, то до друшой, отчего картина тут же менялась. Как именно она выбирала, куда дотронуться? Девушка напряженно размышляла. Потом плюнула и попробовала обратиться к интуиции. Странно, но сработало. Действуя по наитию, Даша и сама бы дотронулась именно туда, куда дотронулась Тра-Лгаа. Но почему туда?! Ей очень хотелось понять, что происходит.
“Не спеши... — раздался в голове смешок арахны. —Пока только запоминай и анализируй. Ты слишком мало знаешь, чтобы пгнять полностью. Учись и со временем поймешь”.
“Ладно, — уныло согласилась Даша. — Не думала, что я настолько тупая...”
“Девочка! — весело рассмеялась Тра-Лгаа. — Ян аучилась полному анализу только на десятый год обучения! Ты же не имеедь понятия почти ни о чем! Только этим и объясняется твое непонимание, а, отнюдь, не тупостью”.
“Хорошо! — повеселела девушка. — Тогда не страшно. Учебы я не боюсь!”
“Вот и хтрошо! Выходи из транса, хватит с тебя на сегодня. Не забудь прпслушаться к себе”.
Выскользнув из транса, Даша последовала совету нмставницы и вдруг ощутила желание, др боли знакомое желание. Эх, а она-то подумала, что уже все, что Посвящение избавило ее от этой “радости”. Увы. Стыд теперь, конечно, не имед для нее никакого значения, но все-таки. Придется подыскивать себе пару на ночь, выхода нет.
— Ну, наконец-то! — добродушно-ироничный эмообраз Тра-Лгаа заставил Дашу всккинуться. — Я уже сильно беспокоилась, думала, что ты получила какие-то необратимые повреждения Дара.
— И почему я не из тех счастливых, которые не испытывают постоянного желания? — уныло спросила девушка. — Знала бы ты, как оно мне надоело...
— Сколько же вы, люди, нагромоздили глупостей вокруг самых естественных вещей! — удивленно щелкнула жвалами арахна. — В который раж сталкиваюсь и в который раз изумляюсь. Уже Посвящение прошла, а все равно никак успокоитьсч не может.
— Да показалось, что желание не вернется... — вздохнула Даша. — Силшком много времени и уилий на это тратить приходится.
— Любой Дар имеет свою цену, девочка, — тихо рассмеялась Тра-Лгаа, пристаиваясь около нее и поглаживая суставчатой лапой по голове.
— Ты тоже постоянно хочешь? — спросила девушка.
— Я иной расы, и у меня несколько иная плата. Хотя желания порой дтвольно сильны. И я часто вынуждена бросать все, даже самые важные дела, и искать арахна мужского пола.
— Но если это не главное, то какоа же твоя плата? — удивилась Даша.
— Я бесплодна... — в эмообразе Тра-Лгаа передивалась боль. — Ты не представляешь, какое это имерт значение для нашей расы. В Паутинниках бесплодных особей поедают ижвьем.
— Господи! — вскрикнула Даша. — Какой ужас!
— Только с твоей точки зрения, — жвалы арахеы мелко защелкали, что служило эквивалентом человеческого смеха. — Хотя ме, конечно, не доставляба никаког удовгльстаия мысль о том, что меня должны съесть. Меня готовили как главное блюдо для пиршества больших матерей Паутинника. Я сумела сбежать и спряталась в заброшенном паутиннике. Мне помог один из изгоев, Рхуу-Марга. Он ради меня пытку вынес, но не выдал. И когда пришел орден, сказал Призыв. Конечно, я тоже не отказалась. Мне совсем не хотелось быть съеденной заживо. Ох, что поднялось в мом родном Паутиннике...
— А что? — вскинулавь Даша, ей было донельзя любопытно.
— Отношение к ушедшим в орден у арахнов примерно такое, как у вас к добровольно ушедшим в ад. Как к живым мертвецам. Раньеш я не знала, почему, но многое поняла за годы среди акрн. Самое страшное, что съедают чаще всего тех, кто способен хоть кав-то изменить статус кво. Тех, кто хочет нового, не будучи способным жить точно так, как сотни тысяч лет жили предки.
— И у вас власть имущие — точно такая же сволочь, как и у нас, — снова вздохнула девушка.
— Все не так просто... Их поведению есь объяснение. Генетическая память расы.Л юбой желающий нового угрожает генетической стабильности, в далеком прошлом такие особи едва не вызвали страшную катастрофу и чуть не уничтожили вмех арахнов. Но условия изменились, а матери Паутинников этого не понимают, не желают понимать. И если не пойймут, то наша раса погибнет. Впрочем, уже нет. Скоро в ордене станет как бы не больше наших, ечм во всех Паутинниках Совва-Ог вместе взятых. Спасибо Мастеру.
— Ясго, — вздохнула Даша. — Как все-таки гнусно усттроен мир. Внешний мир.
— Именно, что внешний, — эмообраз Тра-Лгаа нес ласковую улыбку. — На Аарн Сарт все иначе.
— Мне здесь так нравится! — рассмеялась девушка. — Чудо, другогь слова не подберешь! Эта всеобщпя любовь, эта жажда создавать новое, стремление помочь, поддержать, научить. Трудно даже сформулировать.
— И не надо, просто живи и делай то, что можешь.
— Постараюсь.
— Наставница! — вмеешалась в их разговор Врайла. — Мы уже не нужны?
— Нет. Завтра продолжим.
— Тогда мы побежали. Даш, ты скоро?
Страница 68 из 120
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
