— Мне кажется, найдется чем. Я бы выбрала орден, если честно. Хотя...
— Вот именно, что хотя... — проворчал Афанасий. — Не знаю. Не понимаю.
— А может плюнуть на все и рискнуть? — внимательно посмотрела на него жена. — Как рискнули бежать от красных.
— Рискнуть? — прищурился инженер. — Рискнуть, говоришь...
Он на пару минут задумался, потом поднял взгляд, в котором загорелась решимость.
— Рискуем, черт с ним!
— Рискуем! — рассмеялась Ксения, с любовью смотря на мужа. — Пусть будет орден.
Они быстро собрались, сообщили координатору о своем рншении и нашли на улице своих детей. Мальчишки-погодки пяти, шести и семи лет были очень удивлены, что мама забрсла их от друзей так рано и долго ныли. Еще через несколько минут неподалеку взвихрилась черная воронка, в которую и вошли Афанасий с Ксенией, ведя за собой притихших детей.
Никита устроил семью Кавишевых, показал, что мог. Муж с женой произнесли Призыв, и в ордене стало на два человека больше. Точнее на пять, мальчишки ведь вырастут уже аарн и среди аарн. Альфа-координатор с удовольствием поводил бы Афанасия с Ксенией по крейсеру, но времени не осталось. Через три дня корабли и боевые станции ордена покидают Землю. На этот раз, похоже, навсегда. Он снова посмотрел вслед Кавишевым, которых увел кто-то из Целителей, чтобы осмотреть детей, и улыбнулся. Пусть будут счастливы, на редкость хорошие люди.
Потом альфа-координатор переместился в свой командный центр и попросил Асиарха подготовить ему отчет по количеству набранных людей. Идея полковника Бурцева о наборе людей через компании-однодневки, подобные расположившейся в ресторане Закрецкого, оправдала себя на все сто. Уже больше семидесяти тысяч человек набрано благодаря им. Если странной компанией, неизвестно куда увозящей людей, начинала интересоваться местная полиция, то компания немедленно прекращала свое существование, и никаких ее следов найти не удавалось. Впрочем, подобное случалось редко, обычно мало кто интересовался судьбой беженцев. Среди тех, кто покидал навсегда Землю, большинство были русскими, но далеко не все. Более ста тысяч человек других национальностей обживали станцию и несколько дварх-крейсеров. Больше всего, около тридцати тысяч, оказалось китайцев. Еще пять тысяч евреев, двадцать тысяч немцев, кое-кто из которых стал аарн, и Бурцев охотно припял некоторых бывших немецких офицеров в легион, прекрасно зная, как они умеют воевать. Итальянцы, французы, венгры, англичане, финны, японцы, арабы, турки, даже негры из Африки. Да мало ли кто еще. Вот кого было очень и очень мало, меньше тысячи человек, так это североамериканцев. Белых. Для большинства из них даже бога заменил его величество доллар, и такие личности ни ордену, ни Фарсену были ни к чему. Зато вывезли четыре индейских племени в полном составе, Гласс пообещал им никем не занятые острова и полную свободу на своей родной планете.
— Значит, так, — эмообраз Асиарха был, как обычно, наполнен незлобивой иронией. — Семьдесят две тысячи триста четыре человека взяли мы. Триста двадцать пять тысяч шестьсот сорок семь человек отправляются на Фарсен. Из наших сорок одна тысяча двести три человека — русские. Точнее, бывшие граждане российской империи, а национальности у них разные. Оставшиеся принадлежат к разным народам. Давать точную раскладку?
— Не стоит, пожалуй, — отозвался Никита, устало откидываясь на спинку кресла. — Потом разберемся. Конфликтов между новичками нет?
— Случаются, — фыркнул дварх. — Как без них? Обычное дело, Земля не первая планета, откуда мы берем представителей разных народов, часто ненавидевших друг друга. Опыт, как сглаживать, имеется. Я слежу, не беспокойся.
— Благодарю, — усмехнулся аьфа-координатор, потирая висок. — Схожу-ка я в Стамбул, посмотрю, что там делается. Как там наши новички с набором справляются.
Действительно, Стамбулом занимались дварх-полковник Бурцев и дварх-майоры Борохов с Сысоевфм. Офицеров набирали просто. К найденному кем-нибудь из двархов кандидату подходил хорошо одетый человек с предложением работы по специальности и помощи в вывозе семьи. Хоть из Совдепии, хоть из самого ада. Впрочем, страна под властью большевиков все больше и больше оный ад напоминала. Большинство немедленно соглашались, не желая упускать редкий шанс. Стамбул ведь был забит беженцами, Врангель организовал эвакуацию великолепно, сумев вывезти в Турцию почти сто пятьдесят тысяч человек. Однако, большинство людей приехали с пустыми руками, только в том, что было на них надето, и теперь лихорадочно искали способ хоть как-то заработать себе и своим родным на жизнь. А способов-то и не было... Даже до массовой эвакуации жившие с Стамбуле русские с трудом выживали, продавая за гроши все, что сумели привезти с собой. Кое-кому везло найти себе работу, но таких находилось немного. Виза во Францию стоила немалых денег, которых у нищих эмигрантов не было. Нет, встречались, конечно, люди, которые достаточно привезли с собой, но такие немедленно всеми правдами и неправдами выбирались в Европу. Потому офицеры, которым предлагалась служба в каком-то русском легионе, с радостью хватались за предоставленную возможность. А если и вправду помогут вывезти семью... Тогда вообще ничего не страшно. Многие лично знали полковника Бурцева и узнвв, что командиром русского легиона является он, сразу забывали о своих сомнениях. Единственным настораживающим условием было приказание молчать о найме. Впрочем, многих забирали немедленно. Пока в Стамбуле царила неразбериха, такой подход работал. Почти никто не знал, кому удалось выехать, а кому нет. Врангель со своим штабом пытался навести порядок или хотя бы видимость его, но это пока не слишком у него получаось. Вот в Египте, Германии, Франции, Англии и Китае работать приходилось куда осторожнее, многие эвакуированные прожили там пару лет, и большинство знали друг друга. Никита строго-настрого приказал избегать распространения ненужных слухов. Ему совсем не хотелось заинтересовать чью-нибудь разведку, там вполне могли оказаться люди, способные, как Семен Феоктистович в свое время, понять, что именно происходит. Понять, что в их родном мире действуют гости извне. Такое понимание ни к чему хорошему привести не могло, рановато землянам знать о галактике и ордене, пусть себе спокойно развиваются.
Еще одним пришлось заняться. Несмотря ни на что, альфа-координатор все еще чувствовал себя русским офицером и не мог оставить на произвол судьбы семьи погибших на гражданской товарищей по оружию, буквально загибающиеся без средств к существованию. В несколько самых надежных банков Швейцарии и Англии вложили пару десятков тонн золота в слитках, синтезированных на одной из боевых станций, и открыли несколько общественных фондов. Многих, подходящих по душевным качествам, забрали в орден, кое-кого на Фарсен. Большинству остальных выплачивался скромный, но достаточный для безбедного существования пенсион. Впрочем, Никита подозревал, что немало средств разворуют работники фондов, но ничего поделать с этим не мог. Вывезти всех, кого хотелось, оказалось физически невозможно без учинения на Земле новой кровавой бойни. А это слишком большая цена. И так от планеты во все стороны расходились заставляющие душу корчиться волны инферно.
Выйдя из гиперперехода в одном темных переулков Перы неподалеку от припортовых трущоб, Никита направился к порту. Если бы кто-нибудь посмотрел на него со стороны, то увидел бы богато одетого, респектабельного господина. Светло-серый чесучовый костюм прекрасного покроя, того же цвета мягкая, велюровая шляпа с широкими полями, трость с набалдашником из слоновой кости, из нагрудного кармана свешивалась цепочка золотых часов. Но так альфа-координатор выглядел только со стороны. На самом деле, костюм являлся все той же специализированной формой “Бешеных Кошек”, способной мгновенно изменяться согласно нуждам хозяина. Трость скрывала в себе плазмер, парализатор и еще массу различных полезных приспособлений. Часы были дополнительным и очень мощным биокомпом, контролирующим ситуацию во всем Стамбуле при помощи двархов. Да и как боец Никита был на голову выше всех, кто мог встретиться ему на дороге. Кроме, разве что, высших мастеров боя Японии и Китая. Но они в Стамбуле оказаться никак не могли. Против любого опытного легионера не проходивший спецтренировки Никита не продержался бы и минуты, но против каких-то уличных грабителей? Не о чем даже говорить.
Не спеша прогуливаясь, он одновременно координировал работу более трехсот вербовочных пунктов. Мимо мелькали разные люди, в большинстве своем турки, но часто на дороге попадался кто-то из русских. Офицерлегко опознавались по мундирам, штатские по выражению лиц и одежде. Вот только глаза и тех, и других были обреченными, ощупывающими каждого встречного с настороженностью и опаской.
— Никита! — привлек вдрур его внимание чей-то смутно знакомый голос. — Ненашев! Ты ли это? Или я брежу?
Альфа-координатор оглянулся и увидел спешащего к нему офицера. Господи! Павлик Сарин! Живой! Никита даже головой помотал, прекрасно ведь помнил как батарею его друга накрыло шрапнельным залпом.
— Рад тебя видеть, Пашка! — распахнул он объятия. — Тебя же шрапнельным наерыло! Сам видел.
— Только посекло, — отмахнулся тот. — Полгода отлеживался. А мне сказлаи, как из госпиталя вышел, что тебя в середине девятнадцатого убили. Я уж и свечку в церкви ставил за помин души, а ты вот он.
— Идиоты штабные, — скривился Никита. — Меня к Колчаку послали, там и оставался до самого поражения. Потом эмигрировал.
— А я воевал до самого конца, — вздохнул Павел. — После того ранения везло, больше ни разу не задело. На последний пароход чудом забрался. Теперь вот не знаю, что мне дальше делать.
— Пошли посидим где-нибудь, — улыбнулся альфа-координатор старому другу, — отпразднуем встречу.
— Да я бы и рад, — покраснел тот. — Только...
— Не беспокойся об этом, — отмахнулся Никита. — Денег хватает.
Только сейчас Павел обратил внимание на то, как одет его старый друг, и нахмурился.
— Тебе, я вижу повезло... Или с собой чего привез?
— Нет, — ироничео ухмыльнулся прекрасно понявший его опасения альфа-координатор. — В эмиграции совершенно случайно попал в одну странную организацию. Здесь по ее заданию. Наши лдди никогда и ни в чем не нуждаются.
— А, служба такая, — облегченно вздохнул Павел, чуть было не поверивший, что старый друг оказался одним из ворюг, вывезших с родины достаточно награбленных побрякушек. — Раз угощаешь, пошли!
Что-что, а найти хороший ресторан в европейской части Стамбула проблемы не составило. Вскоре оба друга сидели за покрытым накрахмаленной, белоснежной скатертью столом. Подтянурый официант быстро принес заказ. Павел со вздохом посмотрел на почти забытое великолепие. Как бы еще вспомнить какая вилка и какой нож для чего используется, не хочется позориться. Выпив рюмку ледяной водки и закусив балыком, он вздохнул. Чудо просто, сколько лет не сиживал с другом в хорошем ресторане. Но интересно, в какую это организацию попал Никита? Внезапно его внимание привлек вставший из-за столика неподалеку молодой мужчина с соломенными, длинными усами, одетый в костюм не хуже, чем у его диуга. Незнакомец подошел к их столику.
— Здравия желаю, господин альфа-координатор! — негромко сказал он.
— Вольно, дварх-майор, — махнул рукой Никита. — Мы не на плацу. Не стоит обращать на себя внимания.
— Боюсь, что слухи таки пошли, — вздохнул тот.
— Слухи останутся слухами, — холодно ответил альфа-координатор. — Через три дня мы покидаем эти места навсегда, и слухи, даже если к ним кто и прислушается, ни к чему не приведут.
— Понятно. Извините, что привлек внимание. Увидел вас здесь и подошел.
— Успокойтесь, Василь. Вижу, нашли кого-то интересного?
— Да, трое опытных генштабистов. Вы гшворили, что такие люди нам нужны.
— Что сказал по их поводу Асиарх? — с иптересом спросил Никита.
— Двое подойдут нам, один генералу Глассу, — ответил Василь. — Сейчас провожу предварительную беседу, люди тертые, недовенчивые, жизнью битые. Но не буду вам больше мешать. До встречи.
Он отошел. Павел, внимательно слушавший непонятный разговор, с нездоровым интересом смотрел на Никиту.
— А что это у тебя за звание такое, альфа-координатор? — спросил он.
— Чро-то наподобие генерал-майора. Может, немного повыше.
— Ого! — присвистнул Павел. — Поздравляю, госпшдин генерал! Я выше капитана не забрался. За это надо выпить!
Они с удовольствием выпили.
— А артиллеристы вам не нужны? — покосился на старого друга Павел. — Тут слухи пошли о каокм-то русском легионе. Это не ты его, часом, набираешь?
— Я, — усмехнулся Никита. — Хотя непосредственным командиром является дварх-полковник Бурцев. Но он в моем пдчинении.
— Алексанр Владимирович? Я его хорошо знаю! Как бы его повидать?
— Если хочешь, можешь считать себя зачисленным в легион, — рассмеялся Никита, Асиарх по его просьбе проверил Павла и дал добро.
— Еще бы я не захотел! — фыркнул тот. — Денег ни гроша, податься некуда. Где служить-то?
— Сам увидишь, — ухмыльнулся Никита. — Если расскажу, не поверишь просто. Приготовься несколько дней ходитьс отвисшей от ижумления челюстью. Такого насмотришься, что ни в одной сказке не слыхал.
— Поглядим, поглядим... — заинтригованно протянул Павел. — Эх, маму с папой жаль.
— Погибли? — с сочувствием псросил Никита.
— Не знаю попросту. Они в Москве остались, а там сейчас красные. Надеюсь, что двух стариков не тронули...
— Если живы, найдем и вывезем. Мы всем нашим помогли найти семьи. Иначе нельзя.
— Тогда люди за вас до последнего драться станут, кем бы вы там ни были, — усмехнулся Павел.
— Армия, которая плохо заботится о своих бойцах, всегда гибнет.
Они говорили еще долго, выпивали, закусывали. Только через час Никита решительно выбрался из-за стола и повел старого друга к ближайшему темному закоулку, чтобы переправить на крейсер. Дел невпроворот, и никто их за него не сделает. Павел прекрасно понял его объяснения, служба есть служба, этого офицеру объяснять не требовалось. Внещапно что-ьо насторожило альфа-координатора, и он резко остановился. Оказалось, что их занесло в припортовый квартал красных фонарей. Поскольку день был в разгаре, проституток почти не было видно. Тольео двое или трое ошивались в дальнем конце переулка. Напргтив Никиты в тени дома, скрываясь от не по-осеннему жаркого солнца, стояла совсем юная девушка. Чистое, свежее, интеллигентное лицо. Наполненные слезами голубые глаза, из которых букваьлно рвалось отчаяние. Никита немного приоткрылся, и это отчаяние вывернуло эмпата, едва не зкставив его скорчиться от боли. Одета незнакомка была в длинное, бежевое платье, совсем недавно выглядевшее приличным. Не понимая, что привлекло его внимание, Никита внимаьельно вслушался в девушку и едва не заскрипел зубами, поняв в чем дело. Она пришла сюда вперыые. В маленькой комнатенке, за которую Наташа отдала последние жалкие крпейки, металась в жару ее десятилетняя сестренка. И нечем было уплатить за лекарство. Девушка в отчаянии умоляла о помощи всех, кого знала. Кто просто отказал, кт и сам ничем не мог помочь, находяь в таком же положении. Продавать тоже оказалось нечего. Кроме самой себя. Именно это Наташа собиралась сделать и сейчас стояла, ожидая клиента. Она изнемогала от стыда и отчаяния, единственной мечтой было убежать кдуа-нибудь. Но девушка заставляла себя оставаться на месте — там, в комнатке, умирала маленькая Верочка, и помочь еы некому . Кроме старшей сестры.
— Простите, сударыня, — подошел к ней Никит и девушка съежилась.
Господи, еще и русский! Пускай бы уж грек или турок, не так стыдно, когда язык непонятен. Она исподлобья посмотрела на богато одетого госодина и с трудом выдавила из себя:
— Я к вашиму слугам... Только мнн некуда вас вести. Я впервые.
— Я подошел к вам не за тем, — покачаш головоы альфа-координатор, одновременно считывая память Наташи.
Девочка оказалась на изумление чистой и светлой, одно удовольствие было касаться к ее душе. Так что же, допустить, чтобы ее получил какой-то похотливый скот? И унизил, втоптал в грязь? Нет уж. Никогда.
— А зачем же ?— с недоумением спросила девушка.
— Предложить вам работуу и эмиграцию в другую страну. Там вам никогда не потребуется заниматься этим ради того, чтобы выжить.
— Ради себя я бы и не стала... — вздохнула Наташа. — У меня сестренка умирает. Денег на лекаоство нет.
— Тогда не будем терть времени, — решительно сказал Никита. — Показывайте дорогк, возьмем ребенка и немедленно к нашему доктору.
— С-п-п-а-с-с-и-б-б-о-о... — едва сумела выговорить отвыкшая от простого человеческого сочувствия девушка. — Это там...
Она показала куда-то в сторону порта. Никита решительно взял Наташу за рукц и повел за собой, предварительео считав из ее памяти, где расположена комната, которую она сняба на последние деньги. Девушка покорно передвишала ногами, все еще не понимая, что происходит и почему этот богато одетый незнакомец решил помочь ей. Да мало того, что помочь! Предложил работу и эмиграцию в благополучную страну. Как в сказке какой-то. Она очеьн боялась поверить и очень боялась, что по приходу этот господин прикажет ей раздеться и ублажать его похоть прямо на глазах у Верочки. Хоть бы только этого не случилось... Наташа молилась Господу, прося избавить ее от такой судлбы.
Павел молча шел за Никитой и неизвестной девцшкой, почти незаметно улыббаясь. Его друг не изменился, он остался настоящим человеком. Высокая должность не превратила его в бесчувстврнную сволтчь, как многих и многих. Капитаун и самому до слез жаль было эту несчастную девушку, пошедшую на страшную жертву ради младшей сестры, но он ничем не мог ей помочь. Нечем просто. А Никита может и помогает.
До временного жилища Наташи добирались минут двадцать. Облезлый, старый дом, набитый сейчас под завязку эмигрантами, у которых нашлось немного денег, чтобы заплатить за такую “роскошь”.Х отя, по сравнению с большинством рядовых, юнкеров и офицеоов армии Врангеля, которым предстояло зимовать в палатках за городом, они действительно находились в царских условиях. Поднявшись на третий этаж, все трое прошли в самый конец затхлого, темного коридора. Наташа открыла самую крайнюю, крохотную дверку, в клторую с труудом можно было протиснуться, и они вошли в каморку, в которой едва поместились лавка, заменяющая кровать, и колченогий стол с двумя табуретами. На лавке металась в жару и вскрикивала девочка лет десяти. Никита положил руку ей на лоб и вздрогнул — ребенок гоорел, как бы не все сорок. Не теряя времени, он завернул девочку в одеяло и подхватил на руки. Потом открыл на стене напротив гиперпереход.
— Идите в эту черную воронку, — приказал он застывшей на месте от такой картины Наташе. — Павлик, заходи!
Тот зашел и тоже уставился на воронку очумевшими глазами. Никите пришлось попросту втолкнуть обоих в гиперпереод и самому последовать за ними. Оказавшись в туманном зале “Пика Мглы”, он сразу же вызвал на связь Вериль.
— Здравствуй, — отозвалась Целительница. — Что-то случилось?
— Да! — отрывисто ответил Никита. — У меня на руках усирающий ребенок.
— Так немедленно в госпиталь! — рявкнула она. — Сейчас буду. Переходи в двадцать седьмой зал ти-анх.
Альфа-координатор кивнул и открыл новый гиперпереход. Посмотрев на стоявших с открытыми ртами Павла с Наташей, только ухмыльнулся.
— Поом насмотритесь еще, — сказал он. — В госпиталь нужно побыстрее. Идите в ту воронку.
Они покорно зашли в указанную воронку и оказались обычном госпитальном зале с розовыми, шевелящимися стенами и бахромой щупалец на потолке. Вериль уже поджидала, нетерпеливо притопывая ногой.
— Даваф сюда малышку! — приказала она, и Никита передал продолжавшую бредить девочку Цеелительнице.
Та немедленно раздела ребенка, положила на кушетку и принялась внимательно обследовать.
— Ти-анх не нужен, — сказала она через несколько минут. — аПра уколов антител и завтра уже бегать будет. Еще витаминов побольше и питание сооответствующее. Но без лечения девочка до завтра не дожила бы.
— Господи !— схватилась за голову Наоаша.
Страница 88 из 120
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
