Иар Эльтеррус. Отзвуки серебряного ветра.

— Чье это? — спросила Рена.
— Вообще-то говоря, мое... — смутилась Тина. — Так, набросок. Иногда вырвется, особенно когда не знаешь как выразить что-нибудь словами трудно выразимое. Мне жаль, что вы не слышали сопровождающих эмообразов, слова — это почти ничего. Каждый из нас пытается как-то выразить себя, что-то создать... Не потому ли все новое уже века и века приходит к вам только от нас?
— Не мне судить, дочка, — вздохнул старик. — Но мне кажется, все это потому, что никому из вас не приходится бороться за кусок хлеба.
— Да, — кивнула головой она. — Это тоже много значит. И спасибо Мастеру за это! Не приходится нам работать ради куска хлеба. Но среди нас почему-то нет никого, кто бы только потреблял и ничего не создавал. Жажда создать хоть что-нибудь слишком велика, что-нибудь такое, чего не создал еще никто.
— Что, нет ни одного лентяя? — вытянулось лицо мастера Варинха.
— Желающего усесться на чужую шею и ничего не делать не позовут. Да такие и не способны мечтать по настоящему. Им бы денег и власти побольше, о звездном ветре они мечтать не способны. Но многие из нас могут показаться праздными тем, кто не понимает нашей жизни. Создающий новую музыку композитор или медитирующий Мастер Жизни, например.
— Мастер Жизни?
— Это разумное существо, которое всегда в полном контакте с биосферой какого-то уголка какой-то планеты. Он будет идти по полю, а все сорняки сами по себе будут усыхать, нужные растения подниматься. Урожай на поле, пр которому всего лишь прошелся Мастер Жизни, увеличивается раза в три.
— Они что, маги? — поднял брови старый фермер, видно было, что он не верит нии единому слову.
— Иное, — покачала головой Тина, — совсем иное. Не знаю даже, как объяснить. Они часть Силы Жизни. Проклятый меня забери, но по-другому не могу сказать. Потому мы и не хотим рассказывать ничего о себе, что у нас нет понятных вам объяснений. Ни в одном из языков галактики нет понятий для определения многого из того, что для нас обычно. Любой из нас понимает все без слов, нам слова почти не нужны для общения и понимания.
— А... — только и успела сказать Рена, когда ее прервал стук в дверь.
Мастер Варинх посмотрел на вход и фыркнул. Односельчане,_небось, уже извелись от любопытства. Странно, что до сих пор еще никто не приходил. В таких маленьких деревнях, как Стояный Лог, все знали все и обо всех. Не принято было ничего скрывать, и люди считали всеобщую открытость естественной. Попавшего в деревню случайно горожаннина донельзя раздражало внимание к его персоне и любопытство совершенно незнакомых и неинтересных ему людей. Деревенские же к такому давно привыкли и не мыслили себе иной жизни. Дверь скрипнула, и на пороге появился Биред. Он неловко поклонился изображению Благих в красном углу и с тоской уставился на сидевшую напротив Тину.
— Здрасте... — басовитый голос старосты дрожал. — Здоровьичка всем...
— Ну, здравствуй, Биред, — поднялась с места Тина. — Здравствуй, муженек.
— Сдался я тебе… — криво ухмыльнулся он и отвел взгляд в сторону. — Хотя по закону и до сих пор муж...
— Нам ваши законы неинтересны, — хохотнула она, но глаза сощурились и настороженно наблюдали за каждым движением мужчины. — Присаживайся, выпей вот.
Тина снова налила всем странного золотистого напитка, пахнущего неизвестными травами и горами в грозу. Биред сел около стола и поднял бокал, продолжая во все глаза рассматривать блудную жену. Странно, но годы не оставили на ней никакого следа, она казалось все той же юной девушкой, к которой когда-то присохло его глупое сердце. Присохло, да так и не отсохло... Биред залпом опрокинул бокал и задохнулся от волны свежести, пронесшейся по телу. Ничего себе питье! Такое, небось, только богатеям и доступно.
— Ну как ты хоть? — глухо спросил он. — Живешь как?
— Хорошо, — усмехнулась Тина. — Все, о чем мечтала, исполнилось. Офицером стала, дварх-майор “Бешеных Кошее”. Дом любимый — на Ренерке. Посмотри.
Она махнула рукой, и стена вдруг превратилась в экран. На нем медленно появился золотистый замок из шести башенок, стоявших под разными углами друг к другу. Замок висел в воздухе среди тысяч переливающихся разными оттенками зелееного цвета лиан, счивающихся в клубки. Часть воздушного сада скрывал серебристо-синий туман. Странно, но замок настолько вписывался в окружающее, что казался его частью. Такой покой был разлит около него, что хотелось расслабиться и упасть в одно из кресел, стоявших на плавающей в пространстве около входа платформе. Несколько полуобнаженных юношей и девушек, сидевших в этих креслах, увидели Тину и радостно замахали ей руками. Лучезарные улыбки сияли на их лицах, Биреду никогда не доводилось видеть настолько счастливых людей. Он смотрел на замок, его обитателей, на странные формы, в которые то и дело собирался туман, и понимал, что его жена действительно не от мира сего, что она действительно оттуда, из мира, куда ни ему, ни кому другому из знакомых никогда не будет доступа. Куда их никогда не пустят, а если и пустят каким-то чудом, то для них сам замок предстанет всего лишь клоком тумана в темноте, и ни один из них не найдет входа в зачарованное место...
— Это — мой дом! — радостно рассмеялась Тина и помахала в ответ людям на экране. — Эти ребята из моей семьи! Братья-мужья и сестры-жены.
— Это как? — изумленно спросила Рена. — Братья-мужья — это как?
— Весь наш легион — одна огромная семья. Вот и получается, что у меня десять тысяч братьев-мужей и десять тысяч сестер-жен.
Тина откровенно забавлялась, смотря на ошеломленные лица собеседников. Да, для них подобное чересчур невероятно. Для них это всего лишь крайняя степень разврата. Несчастные глухие и слепые глупцы... Куда им понять эту невозмжную любовь друг к другу, это взаимопонимание, эту жажду отдать себя другому. Не ради себя, не ради удовлетворения собственных желаний. Именно ради этого другого и его или ее желаний! Жаль сестренку, но она, похоже, не способна стать аарн. Хотя кто его знает, в ее душе Тина не ощущала зла, но и стремления к чему-то невероятному тоже было немного. Мало тех, кто способен быть аарн, очень мало... Горько это признавать, но что же делать, если это правда?
— И ты с ними со всеми... — глаза Рены были круглыми... — Э-э-э... Была?..
— Не со всеми, — рассмеялась Тина, — но со многими. А это что, важно? У нас ведь иные законы и иные обычаи, потомун е стоит удивляться. Легион-семья еще не самое удивительное из того, что можно у нас встретить.
— Кому как... — потрясенно пробормотал Битед, мотая головой. — Кому как...
Тина посмотрела на него и почти незаметно вздохнула. Кто бы мог подумать, что этот бугай способен на столь беззаветную любовь? Она сейчас держала только самый слабый из щитов и слышала чувства всех вокруг почти в полной мере. И девушку сильно изумляло то, что исходило от ее бывшего мужа. Тоска... Глухая тоска. И любовь — он смотрел на так и не ставшую ему настоящей женой женщину как смотрят на богиню. И жаждал ее. С такой силой жаждал, что оставалось только удивляться. И мечтал оказаться на мрсте одного из ее мужей хотя бы на одну ночь. Но... Но Тина, хоть ей сейчаа и было жаль его, не знала что делать. Душа мужчины была пока закрыта для серебряного ветра, он все-таки был слишком зациклен на “реальной” жизни. Точнее на том, что подразумевали по дэтим понятием в мирах пашу. Но все-таки отказать ему хотя бы в одной ночи жестоко .Тина сейчас видела, что Биред, в общем-то, не так уж и плох, чтт он куда лучше многих и многих. Но что могла понять семнадцатилетняя девчонка, ненавидевшая окружавшую ее жизнь всей душой? Биред тогда казался ей олицетворением всего самого мерзкого в этой самой жизни, и ее стремящейся к звездаам душе было с ним не по пути. Да и изменился он сильно за эти годы. Кто знает, что заставило молодого мужчину настолько измениться? Возможно, ее уход? А может попытки понять чего так жаждала женщина, которую он любил больше жизни? Тина с изумлением считывала его память и видела, что он стал очень много читать, что сейчас у него огромная библиотека, на которую уходят чуть ли не все зарабатываемые деньги. Странно, девушка не понимала как подобное изменение вообще могло произойти, но оно произошло. И в душе Биреда уже начинала звучать тоска по чему-то невероятному и необычному, не помещающемуся в рамки окружавшей его обыденности. И если эта тоска когда-нибудь станет нестерпимой, если у его души не останется иного выхода, то он сможет услышать серебряный ветер звезд. А не станет, что ж... Но то, что под влиянием любви даже тупой скот, подобный Биреду в прошлом, смог измениться, давало надежду. Надежду столь огромную, что Тина едва сдержала слезы радости. Она ласково улыбнулась так и подавшемуся навстречу этой улыбке мужчине. Она ощущаьа его готовность умереть за нее, он готов был простить и принять все, одновременно четко осознавая, что надежды на взаимность у него нет. И даже это он прощал! Тина легко считывала окрашенное легкой грустью пожелание любви и счастья, направленное в ее сторону, и едва не плакала сама.
— Будь счастлива... — почтии неслышно проговорил Биред, опустив голову. — Я знаю, что я тебе не нужен и не интересен. Но знай, что если тебе понадобится помощь, то я в любую минуту...
Он не договорил, только дернул щевой.
— Не надо, Биред... — Тина положила свою руку на его огромную ладонь. — Ты стал другим, такого тебя можно полюбить. Но вспомни каким ты был...
— Противно вспоминато, — усмехнулся староста. — Ничего не знающий, ничего не понимающий, тупой, но уверенный в своем превосходстве над остальными дурень. Знаешь, меня тогда заело желание понять чего же такого тебе было надо. Чем я тебе оказался плох, чего во мне не хватало. Потому и читать начал, твои книги у мастера Варинха выпросил. С них и началось...
— А я тогда не могла принять вашей жизни и мое счастье, что существует орден. Иначе меня давно бы не было на этом свете. Скорее всего, я очень скоро повесилась бы или сделала что-нибудь еще в том же роде...
— Понимаю... — кивнул Биред. — Теперь понимаю. Но что же у вас там такое? Чем вы живете? Кто вы?
— Кто? — Тина потерла подбородок, с задумчивым видом смотря в никуда. — Это невозможно объяснить, Бигед... Могу сказать только одно — у нас каждый, кому плохо и больно в окружающем его мире, каждый, кто жаждет чего-то невозможного, доброго, чистого, находит себя и это самое невозможное, доброе, чистое. Если он сам чист душой, конечно...
— А как определить кто достаточно чист? — с иронией спрсил Биред.
— Есть способы... — рассмеялась девушка.
Она со все возрастающим интересом смотрела на старосту — раньше он был в принципе неспособен на такую вещь, как тонакя ирония. А глаза? Его глаза стали умными, живыми. Хотя и наполненными тоской. Вспомнив тусклые, сальные глазки прежнего Биреда, Тина только покачала головой — любовь все-таки способна на чудеса...
“Тинк! — вспыхнул у нее в голове переполненный, как всегда, ехидством эмоьбраз Тхады, она составляла достойную конкуренцию двархам, ухитряясь порой ставить в тупик даже бестелесных. — К деревне приближается около двадцати правительственных флаеров. Лорд-губернатор Нахрата изволлии пожаловать и испрашивают аудиенции”.
“Любопытно, — усмехнуулась дварх-майор. — Чует кошка, чье сало съела? Сам прилетел? Вот и хорошо, не придется завтра к нему вламываться и учить уму разуму. Скажешь, что я буду готова принять его через десять минут. Риники-Та и Квену ко мне в пападной форме и с церемониальным оружием”.
“Ща сде!”
Тинс фыркнула — Тхада обожала сокращать образы и порой понять ее было затруднительно.
“Теперь дай мне краткую сводку по губернатору и его окружению”.
“Лорд Киро Станис ди Таверер, младший сын известной на Парге аристократической семьи, возраст — восемьдесят стандартных лет, — эмообразы Тхады сменили окраску и приняли синеватый деловой оттенок. — Карьера довольно обычна для предсатвителя небогатого дворянства Парга. Военно-дипломатическое училище, двадцать пять лет службы в армии, потом переход в дипломатический корпус. Посол Парга в Кэ-Эль-Энах, двадцать два года назад достиг вершины возможного служебного роста — стал лордом-губернатором Нахрата и с тех пор пребывает на этом посту. Именно он является одним из авторов нахратского экономического учда, за пять лет превратившпго отсталую аграрную планету в один из центров современной промышленности. Причины нынешнего кризиса сейчас анализируются двархом крейсера. Но на первый взгляд, твои земляки просто не угнались за конкурентами и потеряли все заказы, за счет которых и жили.”
“Понятно, — кивнула Тина. — Спасибо, Тхадка! Целую сама знаешь куда!”
Тхада захихикала и передала сестре пш ордену несколько эмообразов, от которых та чуть не покраснела и мысленно погрозила бессовестной девчонке кулаком. Потом повернулась к отцу.
— Папа, надо срочно убрать со стола. К нам пожаловал лорд-губренатор.
— Губеонатор?! — челюсть мастера Варинха отвисла. — А-а-а...
— Я хорошо известна в галактике, — ухмыльнулась Тина. — Бедняга, наверное, до смерти перепугаося, узнав, что еог планету Кровавая Кошка посетила.
— Кровавая Кошка? — глаза Биреда полезли на лоб. — Кровавая Кошка — это ты?!
— Именно я, — кивнула молодая женщинс. — Но я совсем не то чудовище, которым изображают меня ваши средства массмедиа. Впрочем, каждый верит в то, во что хлчет верить. И если кому хочется верить, что я чудовище — пусть ему. Рена, помоги со стола убрать!
Она встала и принялась наводить порядок. Младшая сетра, ошеломленно молчаышая уже довольно долго, что было на нее совсем непохоже, вскочила и принялась помогать. Но при том продолжала молчать и только с изумлением смотрела на Тину. Все бы хорошо, но десять тысяч мужей поиазили девуку настолько, что онс не могла говорить. Это что же, можно и не с одним сразу?.. Ой, мама... Рена заметила и еще кое-что, потрясшее ее до глубины души. Две подруги ее старшей сестры целовалась во дворе, целовались не как подруги, целовались, как целуются влюбленные... Они что, и между собой? Благие! Причнм вель девушка не могла понять саму себя. Она знала, что это грешно, что так нельяз, но ей почему-тоо чень хотелось оказаться на метсе одной из целующихся девушек. Рена давно подметила, что почему-то с одинаковым интересом смотрит и на мужчин, и на женщин. И быстрые прощальные поцелуи подруг почему-то заводили ее и заставляли замирать в слазкой истоме. Парни ей нравились тоже, но выбрать ведь придется кого-то одного... Вот толькт кого? Любовь пока еще не коснулась души девушки, и она не сильно представляла себе что это вообще такое и с чем его едят. Все эти сртанные и стыдные мысли терзали покрасневшую Рееу, пока она помогала Тине убирать остатки праздничной трапеы. Круглый стол вытащили в центр комнаты и застелилм белоснежной скатенью, посредине поставили трехлитровую, оплетенную странно пахнущей корой неизвестного дерева бутыль привезенного Тиной “Золота Дарна” и дымчатые бокалы. Тина поколдовала у пульта пищевого синтезатора и поставила на стол блюдо с какими-то ракоообразными, никогда до сих пор не виданными никем иж Стояного Лога.
Сена напротив вдруг вспухла черным пузырем и из появичшейся воронки вышли двое Аарн в парадной черно-серебристой форме. За плечами каждой виднелись по две украшенные серебряной вязью рукояти церемониальных мечей. Риники-Та и Квена, Рена уже научилась их узнавать. Изумительнш красивое смуглое лицо и пухлые губы Риники-Та заставил идевушку вздрогнуть от желаниф поцеловать ее. Ааин вдруг повернулась к ней, подмигнула и ухмыльнулась. Рееа отчаянно покраснела, опустила глаза и постаралась спрятаться за спину отца.
“Эй-эй! — возник в голове каждой из кошек окрашеннйы веселым смехом эмообраз Тины. — Вы мне тут сестренку не совращайте! Она еще маленькая!”
“Ага, маленькая! — фыркнула в ответ Квена. — Ты видела какие у нее фантазии? Не майся дурью, Тинк. Пусть Рена сама выбирает, что ей делать и кем ей быть”.

Страница 61 из 99 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |