Иар Эльтеррус. Вера изгоев. (Дороги Палачей – 1)

- Пока учиться, думать, готовиться, помогать мне в создании структур иерархии, которую вам предстоит возглавить. Вы, Елена Сергеевна, так и не захотели попытаться разобраться в том, кому все это выгодно. Советую подумать над этим вопросом.
- Боже мой... - простонала она, схватившись за голову. - Боже мой... Ну почему я?!
- Кроме вас, некому, - развел руками Эрик. - Такова ваша судьба. Простите меня за то, что обрек вас на это, но выбора не было. Это возложено на вас не мной, а Господом, я только разглядел ваше предназначение и помогаю стать тем, кем вы должны стать.
Лена закусила губу и уставилась в стол. Откуда-то медленно подымалось понимание, что Палач прав. Это божья воля, раз уж на нее все это свалилось. Молодая женщина коротко всхлипнула и вытерла слезы. Значит, так? Что ж, пусть будет так. Многое предстояло осмыслить, понять, многому научиться. А пока...
- Мистер Гарвельт, - подняла она глаза, удивленная внезапно пришедшей в голову идеей. - Но почему тогда вы не стаои искать других людей древней крови? Ведь мастером Равновесия способен стать только такой?
- Существует еще так называемая наложенная инициация на силу, но это далеко не то, вы правы, - Эрик с сочувствиемс мотрел на девочку - похоже, справилась с шоком. Умничка.
- А почему бы вам не собрать их всех? - глаза Лены горели полкбезумным огоньком.
- Вот и ваше первое решение, как высшего мастера иерархии, - мягко улыбнулся он. - С радостью помогу вам. На других континентах. А вот в Евразии попытайтесь справиться сами. Я подстрахую.
Вот как, значит? Щенка взяли за шкирку и бросили в холодную воду? Ладно, мистер Гарвельт, посмотрим еще кто лучше плавать будет. Лена встала, закусив губу, и резко кивнула, давая понять, что согласна. Он улыбнулся, мгновенно оказался рядом и приложил руку молодой женщине ко лбу, вкладывая в ее мозг очередные знания и умения. Лена даже не вздрогнула от мягкого удара в мозг, смотря ему в глаза с тоской и жесткой решимостью. По крайней мере, все свои слабые силы для спасения родного мира она приложит. “Делай, что должно... - мелькнули в памяти слова кого-то из древних римлян. - Свершится, чему суждено...”


8.

Проснулся Ригаан рано, солнце едва успело показаться над верхушками деревьев парка. Рыцарь быстро умылся, снова подивившись про себе сколько полезного придумали в этом странном мире. Надо же, ручку потянешь - вода течет хоть горячая, хоть холодная. Мойся, не хочу. Не надо таскать в чан из колодца и греть, как делают даже в самых богатых домах Гондора. За вчерашний день он узнал столько нового, что оставалось только изумляться. Однако старался не показывать своего удивления. Японцы очень доброжелательно приняли брата из другого мира, но их обычаи привели Ригаана в состояние ступора. Слишком все церемонно, стилизованно, ритуал на ритуале, каждое слово имеет несколько оттенков и понять их все могут только выросшие в стране Восходящего Солнца, как называли свою родину желтокожие братья. Видимо, обычаи народа накладывают свой отпечаток даже на воинов Пути. Тибетцы казались какими-то куда более живыми, напоминали даже наставников гондрской обители. Разве что внешность странная, а ведут себя точно так же. Ни на один вопрос прямо не отвечают, сплошные притчи да загадки. Ломай себе потом голову над тем, что же имел в виду хитрый старик. Но это все равно много привычнее, чем постоянные поклоны и непонятные поступки японцев.
Еще одно стало неприятным сюрпризом для Ригаана. Местное братство, как оказалось, сохранило куда больше знаний, чем братство Средиземья. Всего-то шестьсот с чем-то лет прошло с момента ухода Повелителя Латена, а столько всего забыто, что слов нет. Взять хотя бы переходы по нитям. Ведь умели же когда-то, еще лет триста назад умели, а потом разучились. Как? Почему? Да и иные свойства алеанов не использовали. А владение оружием? Рыцарь досадливо покраснел. Посмотрел вчера на тренировки местных, едва плохо не стало - самый лучший мастер меча Средиземья рядом не стоял с японцами. Обидно, назгул побери. Донельзя обидно. Но сами виноваты. Местный великий магистр пообещал послать с ним в кветлориэнскую обитель нескольких опытных наставпиков - передать сокровенные тайны лучшим рыцарям. Что на это можно было сказать? А только низко поклониться в благодарность.
Выйдя на тренировочную площадку, Ригаан поздоровался с невозмутимым великим магистром, обнажился до пояса и принялся разминаться привычным образом. Краем глаза он нсблюдал, как пятеро наставников гоняют Елену с сестрой. Наверное, с сестрой, слишком уж похожа. Девушки на удивление хорошо владели оружием, но все равно часто ошибались. Никогда не думал, что можно вложиьь навыки владения холодным оружием прямо человеку в мтзг, как сделал с сестрами Повелитель Эрик. Но этого явно недостаточно, потому, видимо, девушек так безжалостно и гоняют. Рыцарь поежился, представив себя на их месте. Протыкают бедных насквозь, рубят без жалости, только кровь во все стороны брызжет. А живы. Раны мгновенно заживают, даже самые страшные. Еще одно утерянное Братством умение. Редкостно полезное умени. Понятно теперь почему Елена на следующий день после да-алль драться могла. Вот ведь гадство-то...
Лена сама досадливо поглядывала на разминающегося рыцаря - неприятно видеть последствия собственной глупости, да никуда не денешься. А тут еще и воспоминания о проведенной с ним ночи не давали покоя. Ну на что она соблазнилась? Красив? Да, красив. Силен. Мужественен. Но все равно ничего особенного, не один он такой. Как наваждение какое-то. Может это опять же последствия да-алль? Тибетцы ведь говорили о том, что может возникнуть непреодолимая похоть. Наверное, это и случилось. По крайней мере, у Лены иного объяснения не было. Прыгнула в постель к Ригаану, как последняя шлюха. Вспоминать стыдно. Больше такого не повторится!
Вечерьм предстояло крайне неприятное дело, настолько неприятное, что Лене заранее было не по себе. Сэосэй все-таки настоял на том, чтобы она испытала на практике искусство пыток. Сказал, что пока ученица не разговорит двух человек, спать не пойдет, пусть это хоть десять дней займет. Молодая женщина умоляла избавить ее от такого кошмара, сообщила о полученном вчера от мистера Гарвельта умении считывать ментал, но наставник остался неумолим. Надо! И все тебе, хоть ты лопни. Для чего надо?! Лена снова пропустила удар, едва не плача от обиды и злости - ну и что прикажете делать? Она не представляла себе, что вот так запросто подойдет к беззащитному, связнаному человеку и начнет его или ее пытать. Кого хоть подсунут-то? Не дай бог Юкио! Жалко ведь девочку. А другог окого что, не жалко? Жалко. А что дальше? Ведь, похоже, придется эти пытки и самой испытывать. На своей собственной шкуре - сэнсэй намекал на это, сволочь старая. Неужеши ей не хватает боли для понимания чего-ио там? Японец только иронично улыбнулся в ответ на возмущение Лены и посоветовал подойти к какой-то Фумико, занимавшейся в последние дни Даяной. Другого, мол, такого мастера поискать еще. Это что же получается, самой идти и просить, чтобы ее пытали? Бр-р-р...
Встряхнув головой, молодая женщина попыталась избавиться от неприятных мыслей - все равно никуда не деться, понимала умом необходимость подобного испытания. Только вот тошно от этого понимания было до онемения. А днем предстоят встречи с тремя живущими в Москве и Питере людьми древней крови. Тоже еще неизвестно, что выйдет. Скорее всего посмотрят на нее, как на сумасшедшую. Придется демонстрировать кое-что. Вчера Палач вложил в память Лены столько всего, что мысли до сих пор путались. Первым делом молодая женщина считала из ментала информацию о происходящем на Земле и сразу поняла, что мистер Гарвельт полностью прав. Большинство людей родного мира казались серыми, тусклыми тенями, не подымающимися над животными желаниями. Что ж, раз все оказалось завязанным на нее, то она свой долг исполнит. Никуда не денется. Первым делом следовало разобраться с до последней степени обнаглевшими темными. Слишком многое, сволочи, себе позволять стали. Вопрос в другом - каким образом это сделать? Для начала стоит, пожалуй, подготовить десяток боевых заклятий помощнее и держать их наготове, пничем заклятий уровня, недоступного никому, кроме мастеров Равновесия. Да и без охраны никуда выхоодить не следует. Халтан тоже постоянно носить придется, а то мало ли чего господа иерархи удумают, фантазии на пакости им не занимать.
Настя отмахивалась от наставников, ощущая какой-то злой азарт. Как ни странно, но все происходящее постепенно начинало ей нравиться. Да, многое бесило до слез, но, честное слово, молодость и полное владение телом того стоили. Даже большего стоили. Она видела сердитые взгляды, бросаемые дочерью на высокого, симпатичного мужчину, и посмеивалась про себя. Дура ты, Ленка, дура. Обиделась на парня из-за того, что он от тебя шарахнулся ,про вампиров узнав? А что он еще мог сделать, если у них там с этими вампирами война? Да ничего! Понимать надо. Он на дочь с тоской поглядывает, понравилась видно здорово. До чего же хорош, слов нет. Дух перехватывает, когда смотришь - мышцы так и играют, жгутами свиваются. С молодостью вернулись и всякие-разные желания, про которые Настя давно забыла. Однако она от этого огорчения не испытывала, совсем даже наоборот. Смотри, Ленка, коли не хочешь, так твоя мама сама этим Ригааном займется, давно никто так не нравился. Нет, отбивать у дочери ухажера бывшая учительница вовсе не собиралась, но если дочь по недомыслию отказывается оо него, то грех не подхватить такого симпатягу. Чего ж добру зазря пропадать-то?
На память пришло произошедшее перед тренировкой, и Настя захихикала, не обратив ни малейшего внимания на очередную рану - привыкла к боли. Она, едва дождалась утра, сразу побежала к Машке в комнату. Интересно ведь посмотреть на помолодевшую подругу! Какой она стала? На стук открыла плотного сложения веснушчатая девушка с донельзя растерянной физиономией. Лет восемнадцати на вид, никак не больше.
- Привет, Маш! - расхохоталась Настя. - Теперь поверила?
- Как тут не поверишь, когда вон оно... - проворчала та, огладив себя руками. - Ну, Насть, и дела...
- А ты как думала! Да-алль бы тебе еще пройти, но не надо, наверное. Больно слишком.
Оглянувшись, Настя увидела ковыляющую куда-то вампиршу, узнав в ней одну из горничных дочери.
- Доброе утро, Даяна! - вспомнилось имя красавицы-мулатки, сейчас выглядевшей на удивление отвратительно. - Вы не могли бы пригести нам кофе?
- Простите, гоапожа... - пошатнулась та, схватившись за стенку. - Я после ночи пыток... Простите, но я на ногах не стою...
- После пыток?! - ужаснулась Настя. - Да кто ж это вас так? За что?!
- Я заслужила, госпожа... - глухо пробормотала мертвенно-бледная критянка. - Я все заслужила. Все правильно. Все справедливо. Ей было так же больно...
- Кому?
- Я потом вам расскажу, госпожа... Простите...
Даяна едва не упала, Настя с Машей бросились к ней и поддержали.
- Может вам помочь дойти до покоев?
- Не надо... Я дойду, немного отдохну и доцду. Прошу вас, госпожа, не надо никого наказывать, я сама во всем виновата...
Подруги долго смотрели вслед ковыляющей по коридору вампирше.
- Она что-то про пытки говорила? - повернулась к Насте Маша. - Это что, правда?
- Здесь все возможно! - скривилась та.
- Ой, мама, куда ж это я попала?
- В сумасшедший дом. Видала вчера, как меня мечами рубили?
- Видала. Жуть! Кровищи море...
- Только раны сразу заживали. Готовят нас с Ленкой ой к каким серьезным делам.
- К каким это? - расширились глаза Маши.
- Да к разным... - вздохнула Настя, скривившись. - Беда у нас на Земле творится. Здешние хотят остановить скотов, весь мир погубить задумавших. А мы помогаем.
- Что ж вы сделать-то можете?
- Многое, - довольно ехидно ухмыльнулась Настя. - Я теперь и сама колдунья не из последних.
С этими словами она поднялась в воздух, немного повисела под потолком и опустилась на пол. Маша смотрела на подругу круглымт глазами, нервно теребя кончик своей косы.
- Идем кофе попьем, - предложила бывшая учительница. - Тут до наших с Леной покоев недалеко, тмм Сатиа, она такой кофе варит, что слов нет от восхищения.
- А Пелагея Степановна?
- Точно! - хлопнула себя ладоньж по лбу Настя. - Бедная, наверное, совсем очумела.
Она оказалась права - пухленькая, невысокая девушка, в которую превратилась вчерашняя старушка, сидела в своей ктмнате в полнлй прострации и недовррчиво смотрела в огромное зеркало.О на то и дело подносила к глазам руки, щипала себя, ощупывала, трясла головой, но ничего не менялось.
- Доброе утро, Пелагея Степановна! - хором поздоровались подруги.
- Здравствуйте, деточки, - автоматически отозвалась та. - Ой, а вы кто?
- Я Настя, она- Маша. Тоже вот мооодые снова.
- Знать, не сплю я? - растерянно спросила Пелагея.
- Нет, в этом доме еще и не то увидите. Привыкайте, у вас снова вся жизнь впереди. И куда более долгая, чем у человека, лет тртста, как минимуи.
- Триста?! - ошалело вытаращиась на Настю повариха. - Ох ты ж, боженька... Это кто ж тут хозяином, что такое может? Не Сатана ль?
- Нет, - отрицательно покачала головой бывшая учительница. - Его называют ангелом воздаяния. Он - тот, кто усртаивает Страшный Суд. Судья и Палач в одном лице.
- Ангел?! - побледнела Пелагея, перекрестившись. - Уж не тот ли, чио в Откровении? Бледный который?
- Он самый... - поежилась Настя. - Он самый. Счастье еще, что не ради Суда к нам пришел. Внучка моя ему нужна.
- Да на что ж ему дите-то?
- Говорит, смену себе из нее раситть станет.
- Ох ты ж, Господи! - ужаснулась повариха, прикрыв рот ладонью. - Да разве ж ангелы из людев выходют?
- Он не совсем ангел - он Палач. А Палачи все когда-то были людьми. Так он мне, по крайней мере, оьъяснил. Но идемте ко мне, кофе хоть попьем. Мне вот-вот на тренировку бежать, опаздывать не хочется, палкой наставник отходит так, что и глаза на лоб полезут.
Подруги с присокдинившейся к ним помолодевшей Пелагеей Степановной отправились в покои Лены, куда Настя пераселилась еще позавчера, благо места хватало с избытком. Веселее как-то вместе с дочерью. Они попросили Сатиа принести кофе с пирожными и засели в малой гостнной, даже не подозревая о том,_что происходило неподалеку, в спальне Леи.
В глазах темнкло, дыхание прерывалось, Даяна заставляла себя ковылять из послрдних сил. Физически раны зажили, но пытки, казалось, выпили из нее саму жизнь. Она сама любила и умела пытать, но того, что творила с ней всю ночь Фумико, и представить себе не могла никогда. Японка, помимо прочего, исхитрялась делать все настолько унизительно для гордой дочери Крита, что поорй стыд и отвращение к себе заглушали даже боль. Одновременно Даяна понимала, что по зсслугам. Когд до нее вчера вдруг с какой-топ ронхительной ясностью дошло, чтоЛ ее, над которой она так долго измывалась, было не менее больно и стыдно, в голове критянкм как будто что-то взорвалось. Прва Сатиа, все по заслугам...
Перед глазами стояло давно заюытое прошлое. Настолько далекое, что вампирша никогда и не думала вспоминать о нем. А вот не забылось, никуда не ушло, остплось. И тепень не давалр покоя, терзая душу. Да, именно душу, Даяна четко ощущалв, что душа к ней вернулась. Именно она, наверное, пробудила то, что люди называют совестью, и чего у вампира не может быть в принципе. Но та же Сатиа ведь не издевалась над всми подряд, как она сама? Нет, не издевалась. А почему? Неонятно. Наоборот, помогала кому могла среди своих и даже среди людей. А тоже вампир. С чего же началось падение Даяны? Помнила ведь, что в бытность свою человеком, да и в первые вампирские дпсятилетия, была совсем иной. Увы, родитель ей достался такой, что врагу не пожелаешь. Древний египтянин, жестокий до безумия, почитавший жестокость главным достоинством вампира. Он ломал пренца долго, изощренно, умно, превращая в подобие себя. Поймал Даяну на обиде. Обиде на весь мир, который девушка в глубине сознания считала виновным в доставшихся на ее долю бедах. И начал медленно плдталкивать к мести. Впрочем, нечего все на родителя валить, сама хороша. Радостно кинулась мстить невиновным. Не давали покоя глаза первой ее жертвы, девушки-рабыни,к упленной на ближайшем рабском рынке - клан Орад, к которому тогда пиинадлежала Даяна, проживал на среднем востоке, ге приобрести раба проблемы не составляло. Почему-то в этих глазах стояла жалость. Жалость к мучитешю. Даяна не помнила так ли оно было на самом деле, но сходила с ума от стыда. А вскоре, через какую-то сотню лет, быстро умирающие под пытками люди перестали удовлетворять ее возросшую жестокость, и критянка перешша на самых слабых и молодых вампиров. Причем, почему-то обожала издеваться над женщинами, заставляя их делать противоестественные вещи, ломая и втаптвыая в грязь. Все они потом входили в свиту критянки, пытая еще более жестоко, чем он сама. С радостным энузиазмом пытая.
В семнадцатом столетии Даяна приняла покровительство клаеа Арвад и прибыла в поместье Арвэ Мак-Ардоу, перебравшегося в дикую Россию лет двести назад, спасаясь от инквизиции, под корень уничтожившей основные европейские кланы. Там она сразу обратила внимание на редкосто красивую евреечку, совсем юную - и месяца не исполнилось. Конфетка, а не девочка. Критянкка тем же вечером вплотную занялась Леей, не спеша занялась, со вкусом. Как ни тсранно, та не сломалась в первые же дни, не пожелала становиться подобной своей мучительнице. Плакала, кричалк от боли, покорно выполняла любые приказы, даже самые отвратительные, кроме одногоо - самой издеваться над кем-то. Ее упорство привело Даяну в столь дикую ярость, что она начала измысливать сосвем уж дикие птки. Не помогло, еврейка оставалась такой же боящейся всего на свете, умоляла, унижалась, но меняться отказывалась. Чего только с ней не творили. Увы, все оставалось по-прежнему. Желание сломаоь Лею постепенно стало для Даяны идеей-фикс, критянку сводило с ума, что какая-то слабенькая вампирша смеет сопротивляться, смеет не становиться жестокой. Она жр стала! Ее же сломали! А она куда сильнее этой твари. Значит, обязана добиться своего. Но десятилетие шло за десятилетием, жизнь Леи превратилась в сущий кошмар, а все оставалось как было. Убиййей еврейку со временем сумели сделать, но даже убивала она мгновенно и безболезненно, не желая причинять жертве никаких страданий. Даяна привычно измывалась над ней, подруги срарались еще больше, чувствуя недовооьство повелительницы и боясь, что та примется за них самих, что довгльно часто случалось. Бесполеззно, ничьи усилия так и не привели к нужному ркзультату.
Остановившись перед комнатой Леи, Даяна поежилась. Проснувшаяся совесть не давала дышать, в горле застрял жесткий, горячий комок, ее всю трясло. Перед внутренним взором стояи наполненные мукой глаза несчастной еврейки. Ведь той тогда пришлось не лучше, чем самой критянке прошедшей ночью. Почему такая простая вещь раньше до доходила нее? Почему?! Или доходила, но ей было плевать? Впрочем, похоже, что нет - родитель лшмал птенца не болью, а иными способами. Такого ужаса она сама никогда до сих пор не знала, представить не могла каково это, пока нв своей шкуре не испытала.
Увидея вошедшую в комнату Даяну, нежащаяся в постели Лея испуганно пискнула и отшатнулась к стене, обреченно смотря на мучительницу. Ее начало трясти от ужаса. Снова будет мучать... Даже здесь...
- Госпожа запретила... - почти неслышно шептали непослушные губы еврейки. - Госпожа запретила...
- Я не за теп, - глухо сказала Даяна, с трудом опускаясь на колени. - Прости меня...
- Простить? - растерянно приоткрылся рот Леи. - Тебя? Мне?
- Я не понимала, что тебе было так же больно и стыдно, как мне сегодня ночью... Прости меня, суку такую...
- Ты этого не понимала? - расширились глааз девушки, онна нверяще смотрела на понурую критянку. - Как можно было этого не понимать? Я...
- Ты потому и отказывалась, что понимала?
- Да. Я не могла. Слишком хорошо знаю каково оео.
- А до меня дошло только вчера... - хрипло выдохнула Даяна. - Знаю, такого не пррстить. Но все равно поршу прощения...
Она чувствовала, что по ее щекам текут слезы. Больше тусячи лет не плакала, а теперь вот плачет. Лея долго смотрела на старого врага и не верила суоим глазам. Потом осторожно слезла с кровати, стараясь не потревожить раны, и подошла к Даяне, опустившись рядом с ней на колени. Погладила по щеке и негромко сказала:
- Я прощу, наверное... Потом, не могу пока. Не могу забыть...

Страница 30 из 45 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |