Иар Эльтеррус. Вера изгоев. (Дороги Палачей – 1)

- Ладно, - согласился Эрик, надеясь, что не пожалеет.
Так называемый клуб действительно оказался бывшим складом. Возле импровизированной сцены, представляющей собой дощатый помост, возились с древней аппаратурой несколько молодых людей. Самые обычные ребята, тысячи подобных им ходят по улицам. Этих отличало одно - отдающий безумием огонек в глазах. Эрик сразу отметил его и удовлетворенно кивнул. Да, однозначно барды, огонь еще тот. Он внимательно осмотрел каждого. Молодые совсем, но на многое способны, отмечены божьим прикосновением. Пару из них он даже взял бы в команду, но не стоит портить мальчишкам жизнь. Пусть поют, их песни многих заставят задуматься, заставят тосковать по небу. Возле входа стоял футляр от гитары, куда входящие бросали деньги. Кто сколько мог. Кое-кто не бросал, видимо было нечего. Плетущий незаметно опустил туда оставшиеся наличные, несколько тысяч долларов.
- Здравствуйте, друзья! - заговорил, выходя вперед, светловолосый паренек лет восемнадцати на вид, худой и нескладный, но было в нем что-то такое, что взгляд от одухотворенного лица отрывать не хотелось. - “Гадкие лебеди” рады видеть вас здесь. Сегодня мы впервые исполняем альбом “Одиночество”!
Он взял первый аккорд. Старая, дешевая, разбитая соло-гитара застонала. Следом вступил барабанщик на древней, как мир, “Super Amati”. Потом басист. Последним оказался клавишник на синтезаторе неизвестной фирмы. По крайней мере, бедный синтезатор выглядел настолько истертым, что никаких надписей на нем разобрать было невозможно. Усилители давали явно заметный фон, ребята порой фальшивили, срывались, но постепенно музыка набирала силу. Довольно жесткий, но одновременно мелодичный хард-рок. Непривычный, странный, зовущий. И печальный.
Эрик заслушался, не обращая внимания на дребезжание струн плохой гитары. Молодцы, мальчишки. Отдают свой огонь без жалости, не боясь ничего и никого. Душу вкладывают. А потом светловолосый паренек запел ломким, полудетским еще голосом. Плетущий побледнел, хотя сильнее беднеть, казалось, было уже некуда.

Одиночество - вера изгоев,
Смысл судьбы, изломанный бог.
На дороге забытых героев
Только пыль и следы твоих ног.

“Одиночество - вера изгоев... - повторил Эрик, закусив губу. - Что ты знаешь об одиночестве, мальчик? Почему ты о нем поешь? Почему ты поешь ТАК?” Он слушал песню за песней, понимая уже, что столкнулся с чем-то донельзя редким. Перед ним стояли молодые гении. И эти ребята не могут записать альбом? Почему? Из-за того, что местным продюсерам нужна псевдомузыка для убогих разумом? Придется помочь, помогать таким - долг каждого, кто хоть что-нибуть понимает в устройстве мира.
Внезапно раздался резкий, хрипящий звук, и музыка стихла. Светловолосый гитрист растерянно смотрел на дымящуюся гитару в своих руках, в его глазах медленно набухали слезы. Старый инструмент не выдержал напряжения и умер. А ведь у паренька нет другой гитары, Эрик понял это сразу. И денег на покупку тоже нет, даже за это старье мальчишки, похоже, отдали все, что у них было.
Плетущий мгновенно принял решение. Несколько его фангов скользнули по нити в Штаты, нашли довольно известный магазин музыкальных инструментов и приобрели там две самых лучших и самых дорогих соло-гитары фирмы “Gibbson”, бас-гитару “Fender”, синтезатор “Roland”, ударную установку и усилители. Затем вернулись в Россию, оказавшись перед входом в клуб-склад. Эрику пришлось изменить внешность фангов, сделау их похожими на одетых в одинаковые спецовки рабочих, чтобы не вызвать ненужных расспросов.
- Простите, друзья... - сквозь слезы выдавил светловолосый. - Но вы сами видите...
- Минуту! - выступил вперед Эрик. - Я тут подумал, что грех таким музыкантам играть на старье. Вы чудо, ребятки! Ваши песни заставляют плакать. Потому хочу сделать вам маленький подарок.
- Подарок? - недоуменно спросил гитарист, уставившись на странного парня с белыми волосами.
- Да, новые инструменты, - скользнула по губам плетущего почти незаметная улыбка, затем он повернулся к дверям. - Заносите!
В клуб вошли несущие ящики с инструментами фанги в одинаковых спецовках. Они сноровисто распаковали вес необходимое, попросили музыкантов на время уступить место и принялись монтировать усилители с колонками, сразу подкллючая их к электросети. Не прошло и десяти минут, как на помосте высились огромные динамики, горящая яркими красками ударная установка, синтезатор, пульт оператора и остальные нужные уважающей себя рок-группе принадлежности.
Светловолосый гитарист дрожащими руками принял протянутую ему Эриком гитару, попытался вдохнуть, но горло перехватило. “Gibbson”?! Господи, настоящий “Gibbson”! Дорогущий... Это что на белом свете деется-то? Это как? Пришел какой-то незнакомый тип в белом плаще и подарил все вот это? Остальные музыканты и зрители тоже застыли в остолбенении, тупо взирая на помост.
- Сыграем? - улыбнулся плетущий, окончательно перестав понимать, что с ним такое сегодня промсходит. - Все настроено. Я подыграю, если ыт не против.
- А сумеешь? - прищурился несколько пришедший в себя гитарист.
Эрик рассмеялся, ткнул штекер гитары в усилитель и на секунду замер. А действительно, сумеет ли? Не забыл еще как это делаетвя? Столько лет ведь прошло... Однако перед глазами вдруг появился Лаани. Давно умерший друг подбадривающе улыбался ему, как бы говоря: “Давай, зараза старая! Не посрами “Безумцев”!” Плетущий наклонил голову, положил пальцы левой руки на лады, пальцами правой коснулся струн. Что бы сыграть? Вот это, пожалуй. Первая нота прозвучала пронзительным диссонансом, но мелодия уже вздымалась в небо, гитара закричала, зарыдала, затрепетала, почувствовав руку мастера. Музыка ширилась, затягивая слушателей вглубь себя, заставляя каждого видеть что-то близкое только ему.
- Ох, твою же мать... - тихо пробормотал басист.
- Ты таких гитаристов видал когда-нибудь? - дрожащим голосом спросил у него светловолосый.
- Не... - глухо ответил ттт. - Откуда? Виртуоз. Он же, блин, пальцами лабает, не медиатором.
- Точно, - помотал головой гитарист, растерянно смотря на Эрика. - Пальцы ведь в кровь парень собьет...
Первым сориентировался барабанщик. Поднявшись на помост, он сел за незнакомую ударную установку и задохнулся от восторга, поняв, что перед ним. Затем взял палочки, поставил ногу на педаль и вслушался в мелодию. Поймав рисунок, вступиил, начав постепенно наращивать ритм. За ним то же самое сделал басист, нежно касаясь своего “Fendera” - и подумать не мог, что когда-нибудь доведетсч играть на таком чуде.
Эрик закончил финальный проигрыш и замер, едва сдерижвая слезы. Ничего не забыл, будь он проклят! Впрочем, давно проклят. Навсегда. Если бы только не помнить ничего... Увы, такой милости Создатель ему не дал. Даже эта мелодия осталась в памяти. Лаани перед глазами улыбался, как живой. Удовлетворенно улыбался.
“Опомнись, плетущий! - жерновами заскрежетало в голове. - Ты не имеешь права на это. Не имеешь! У тебя есть долг. Только долг. Исполни его любой ценой - твоя жизнь и твои чувства не имеют никакого значения. Уходи, сволочь. Не затягивай мальчишек в свою яму, им там не место. Ты мертв, так оставайся с мертвыми...”
С трудом взяв себя в руки, Эрик положил гитару на усилитель. Никто, кроме светловолосого гитариста, не заметил, что из-под его черных, узких очков тянутся вниз дорожки слез. Затем плетущий отступил в сторону и исчез в темном углу. Сперва никто ничего не понял, только после долгих безуспешных поисков музыкантам со зрителями стало ясно, что неизвестный меценат ушел по-английски, предпочев не раскрывать свое инкогнито.


2.

По улицам сновали толпы народа. Лена с Валентиной не спеша шли по тротуару, рассматривая яркие витрины магазинов и бутиков. С Ирочкой согласилась посидеть соседка по блоку, учившаяся на курс младше. Старая подруга сегодня сильно удивила Лену. Девушка, которую все вокруг считали откровенной шаоавой без чести и совести, пришла в общежитие с самоого утра, притащив с собой огромную сумку дорогих продуктов. Когда ошеломленная ее неожиданной щедростью молодая мать попыталась отказаться, рявкнула:
- Не неси херни, Ленка! Ты малую кормишь, тебе хорошо жрать надо. Чо, я вчера холодильника твоего пустого не видала? Молоко пропадет, чо делать станешь? Бери и не пи...и!
Лена рухнула на кровать и расплакалась. Вот так считаешь человека законченной сволочью, а этот человек тебе же и помогает... Хороший урок ей Валентина преподала, ничего не скажешь. И не важно, как ее депьги заработаны, пусть даже не слишком чистым способом, но подумала ведь о совсем чужой женщине. А особо близкими подругами никогда не были, так, приятельствовали. Но Валька со всеми вокнуг приятельствует, хотят они того или нет. Вот и сейчас села рядом, утешает. Конечно, не смогла обойтись без того, чтобы не погладить Лену по груди, но на эту озабоченную грех обижаться - такая уж есть, никуда ей от своей природы не деться. Главное, вовремя по рукам давать - сразу делает вид, что ничего не случилшсь. Хотя попыотк добиться своего все равно не оставляет.
Валентина трещала без умошку, запихивая продукты в крохотный Ленин холодильник, никогда не видевший такого изобилия. Хозяйка комнаты кормила грудью Ирочку, продолжая с досадой отмечать похотливые взгляды подруги. Спасибо ей, конечно, за помощь, но лучше бы отстала, честное слово. Надоело. Хорошо хоть в открытую не лезеет. Знает, чем кончаются такие попытки.
Сама договорившись с соседкой, чтобы та посижела с ребенком, Валентина вытащила Лену в город, как она ни протестовала, говоря, что работать нужно, что не хочет оставлять Ирочку на кого-то. Но когда рыжая решала что-то, то рвалась вперед как танк, не обращая внимания ни на что. Потому вскоре Лена, обреченно вздыхая, плелась за подругой, злясь на себя саму за нерешительномть. Однако после пары чашек кофе в крохотном кафе несколкьо пришла в себя и успокоилась. Погулять тоже когда-то надо. Валентина опять заплатила за обеих, из-за чего молодая женщина чувствовала себя неловкл. Некрасиво как-то получается. А подруга продолжала трещать, Лене даже дурно от ее болтовни стало. И как можно говорить с такой скоростью? Порой не поймешь ничего, слова сливаются.
- Ой, глянь, Лен! - подпрыгнула Валентина. - Вика!
Действительно, в кафе вошла их старая приятельница Виктория Мышковецкая, окончившая университет год назад и распределившаясф в одну из питерских школ. Она тоже заметила подру и улыбнулась, помахав им рукой. Лена окинула Вику оценивающим взглядом. В меру накрашена, модная прическа. Одета скромно, но дорого. Такая ощжеда явно не по карману обычной учительнице английского. Однако вскоре вчяснрлось, что в школе Мышковецкая не проработала и года, устроившись гидом-переводчиком в одну из туристических фирм, и темерь почти каждый месяц летала за границу. Правда ради того пришлось проявить благосклонность к ухаживаниям коммерческог одиректора фирмы, но он нравился Вике - крепкий тридцатипятилатний мужчина, знающий себе цену. Она не видела ничего дурного в том, чтобы приятно провести время с прпятным человеком.
Лена такого не понимала но не считала себя вправе учить кого-то жить. Каждый выбирает по себе. Она бы не смогла, чувство собственного достоинсива не позволило бы. Впрочем, еще не припекало по-настоящему. Ради жизни и благополучия Ирочки она на многое пойдет.
Узнав, что подруга родила дочь, Вика разохалась. А Валентина, зараза такая, еще и рассказсла о пустом холодильнике и откровенной нищете молодой матери. Лена сгорала со стыда, слушая ее. Зачнм? Какое Вике дело? Однако та, узнав, что она занмается переводами для издательств, пообещала подбросить через знакомых несколько выгобных заказрв.. Правда, тексты технические, зато заплатят неплохо. Лена немного подумала и решила, что справится. Со словарем, конечно, как следует посидеть придется, но и хорошо, уровень знания языка повысить никак не помедает.
Вскоре Вика распрощалась, записав на прощание свой телефон на клочке салфетки. Лена бережно спрятала этот клочок в сумочку - в ее положении никакрй возможностью подработать манкировать нельзя. Подруги выпили еще по чашке кофе и пошли дальше. Молодая женщина никак не могла понять , что нужно Валентине, ей хоталось внрнуться в общежитие, к дочери и комппьютеру, где ждал неоконченный перевод. Какой смысл ходирь по бесчисленным бутикам? Все равно денег нет. Она только незаметно вздыхала, смотря на красивую одежду - несмотря ни на что, Лена любила хорошо одеваться. Только позволить себе того никак не могл а- слава Господу, что на джинсы с дешевыми блузками денег хватало. А еще ведь белье и остальные нужные каждой женщине вещи... Их тоже на что-то покупать надо. А на что? Гонорара едва хватит на самое необходимое.
- Чо у тебя с матерью? - с какой-то стати спросила Валентина.
- Ничего, - недовольно буркнула в ответ Лена, досадуя про себя. С матерью она на самом деле на общалась больше пошугода, та тоже не давала о себе знать. Прощать и звонить первой она не собиралась. Не показываться, значит, с байстрюком? Хорошо, мама. Не увидишь больше дочь, не говоря уже о внучке. Ты сама так решила.
- Да, мамка у тебя суровая... - поежилась Валентина, вспомнив Анастасию Петровну, завуча одной из сланцевских школ. - С такой не забалуешь.
- Хватит! - резко оборвала ее Лена, как наяву слыша резкие, едкие слова матери и едва сдерживая слезы обиды. - Не хочу о ней говорить!
- Да ладно те...
Валентину прервал резкий визг тормозов. Подруги как раз переходили улицу. На зеленый свет! Однако из-за недалекого поворота вырвалась на порядочной скороси груженая фура и теперь изо всех сил пыталась затормозить, но куда там... Колеса оставляли черные следы, грузовик несло юзом, в ветровом стекл видно было перекошенное в немом вопле, перепуганное лицо водителя. Люди, двигавшиеся по переходу, с криками рванулись в стороны, надеясь спастиаь. А Лена... Лена застыла на месте, с ужасом смотря на надвигающуюся смерть. Внезапно к ней откуда-тш метнулась щуплая фигура, схватила за руку и отшвырнула в стшрону. Молодая женщина откатилась к обочине дороги, и фура прошла мимо, ударившись в ближайшую витрину. Та с веселым звоном превратилась в кучу осколков. Грузовиик замер, наполовину скрывшись внутри магазина. Оттуда доносился чей-то надрывный вой.
- Вы не сильно ушиблись, уважаемая госпожа? - помог Лене подняться смутно знакомый человек. - Извините, я не успелл предпринять ничего другого.
- Это вы, господин Акутогава? - узнала его молодая женщина. - Нет, не сильно... Спасибо.
- Ленка! - с воплем налетела Валентина, принявшись с ходу ощупывать подругу. - Жива?!
- Жива... - вздоогнула она, вспомнив надвигающийся грузовик.
- Рад, что сумел помочь, - поклонился японец.
На этот раз он оказался одет не в комбинезон, а в великолепно сидящий на нем кстюм классического покроя и явно ручного пошива. Клубный галстук был заколот заколкой с небольшим бриллиантом.
- Благоодарю вас, господин Акутогава... - растерянно пролепетала Лена. - Вы уже второй раз меня спасаете...
- Это мой долг, - снова улыбнулся японец, низко поклонился и растворился в толпе.
- Чо за мужик? - недоуменно срросила Валентина.
- Не знаю, - пожала плечами Лена. - Вчера он меня спас, сегодня... Ходит, что ли, следом? Зачем? Если бы он вчера в гости навязался, никуда бы я не делась. Если трахнуть хотел, то вполне мог.
- Не втыкаю... - растерянно посмотрела на нее подруга.
Лена со вздохом рассказала о случившемся ночью, хоть и не слишком хотелось. Валентина охала и ахала, слушая ее. Потом нахмурилвсь и задумплась о чем-то.
- Не нрмвится мне, Леочик, это... - сказала она через некоторое время. - Не бывает оно так, чтоб кто-то случайно рядом када надо два раза подряд оказался. Точно, ходит он за тобой. И чо этому узклглазому от тебя надо? Говоришь, коли б вчера захотел, дала?
- Дала бы, никуда не делась... - тяжело вздохнула Лена. - А кто не дал бы? Спас ведь...
- А он не захотел?
- Нет, поклонился, спокойной ночи пожелал и ушпл.
- Тю... - вытянулось лицо Валентины. - Чо за мужик такой дурной?
- А кто их, этих японцев, разберет? - пожала плечами Лена. - Восток дело темное.
- Япоцев?! - даже задохнулась от полноты чувств Вплентина. - Он чо, японец?!
- Назвался Такаси Акутогава. Кого еще, кроме японца, так звать могут?
- Ну, ты и дура ж, Ленка... - протянула подруга. - Самой надо было в гости зазывать! Это ж шанс какой! Ты ж ему понравилась, наверно. Чего б еще защищал?
- Да не нужны мне никакие яппонцы! - поморщилась Лена. - А чего ходит? Не знаю! Только уже второй раз говорит, что это еог долг... Что это может значить?
- Долг, говоришь? - нахмурилась Валентина. - Знаешь, права ты, чой-то тут не то. Будто приставил его к тебе кто.
- Приставил? - побледнела Лена. - А ведь точно, ведет себя как телохранитель...
- Нечто зайчишка правду баяла? - задумчиво пробормотала рыжая, лихорадочно припоминая сдова Тайки.
- Не дай бог! - вздрогнула молодая женщина.
После происшествия гулять расхотелось напрочь, и подруги поспешили вернуться в общежитие. Лена была откровенно напугана. Оан старалась отгонять от себя нехорошие мысли, но они упорно возвращались. Валентина вскоре ушла, а Лена уселась на кровать и крепко задамалась. Последние пару дней вокруг нее нкчали происходить довольно странные события. Что это значиит, хотелос бы знать? Что-то все-таки значит, ничего пртсто так не происжодит, у всего есть своя причина. Вполне возможно, что Тайка сказала и правду. С ее точки зрения. А вот является ли эта правда таковой с точки зрения других людей? Вряд ли. Есть причина и происходящему с Леной. Реальная причина, не имеющая никакого отрошения к мистике, и выяснить ее необходимо. Почему-то подумалось, что какую-то связь со всем этим имеет загадочный незнакомец в белом, так похожий на покойного Виктора. Молодая женщина поежилась, решительно встала, покормила дочь и уселась за компьютер. Работу через неделю сдавать, а еще и половины не сделано, нет времени на досужие размышления.

Страница 6 из 45 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |