Аральф криво усмехнулся, пытаясь повторить жутковатую ухмылку своего сюзерена, и тоном, напоминающим, как ему показалось, тон Йаарха в тронном зале, безразлично ответил:
— Вы изволите забываться, вассал вассала моего господина.
Кто-то быстро подбежал к брату Аральфа, сержанту дворцовой стражи, и что-то зашептал ему на ухо. Тот мертвенно побелел, осознав, что юноша сейчас имеет право отдать ему приказ вырвать себе сердце, и он обязан будет подчиниться. Сержант стоял, шатаясь и хватая ртом воздух, все еще с трудом веря в услышанное.
— Следы твоей «братской любви» еще живы на моей спине… — с наслаждением глядя в испуганные глаза старшего брата, прошипел юноша. — А теперь пшел вон, пока я добрый!
Сержант Данальф поспешил ретироваться, решив сегодня же написать отцу о внезапном и невероятном возвышении сына рабыни. Аральф посмотрел ему вслед и пошел дальше. А теперь он, как равный, сидел за одним столом с повелителями народов. Юноша торжествующе улыбнулся.
Остальных спутников Владыки посадили за ближайший к подиуму стол. Когда все гости расселись, встал король Морхр и поднял руку, требуя внимания.
— Начнем же пир, друзья! — прогремел над залом его голос. — Пир за пришествие того, кого столько ждал Архр. Пир в честь Повелителя Тени, которого враги прозвали Серым Убийцей.
Йаарх встал, поклонился и тоже выпил немного коньяка. Он долго смотрел в лица людей, видящих в нем свою последнюю надежду и тихо вздыхал, стараясь, чтобы эти вздохи остались незамеченными. «Вот уж точно, — пришли на память слова кого-то из древних мудрецов, — долг тяжелее горы…» Хранитель оглядывал собравшихся, ни ком не задерживая взгляд надолго, но стараясь запомнить их лица. Кто из них погибнет до исхода войны? Наверное, многие… Йаарх опустил голову, ему стыдно было смотреть на этих людей, ведь он был не гением, не пророком, а всего лишь человеком. Просто судьба так сложилась, что сила Предела опустилась на его плечи.
«Но ты ведь сам хотел в жизни чего-то необычного… — иронично напомнил Хранитель сам себе. — Может, домой вернуться желаешь?»
Он содрогнулся, вспомнив свою жизнь на Земле и работу в шмире. Нет уж, пусть будет что угодно, только бы не возвращение к той бессмысленной, бестолковой и никому не нужной жизни. Хранитель снова бросил взгдяд на бледные овалы лиц людей, собравшихся в зале и не осмеливающихся сесть, пока Владыка оставался на ногах, и опустился в кресло.
Тем временем в зал входили слуги с подносами, уставленными снедью. Чего там только не было… Три лакея тащили огромное блюдо, на котором возвышались горы жаренной птицы, другие несли десятки видов рыбы, салатов, холодцов, паштетов и вообще непонятно чего. Знакомого среди всего этого изобилия оказалось мало. Йаарх с интересом уставился на ближайший поднос и спросил у олтиярского короля, сидевшего по его левую руку:
— Что это?
— Онстерский рулет из мяса лиобров, — удивленно пожал Морхр. -Главный повар сегодня расстарался и наготовил разных деликатесов.
— Добре! — потер руки в предвкушении Хранитель.
— Я хотел бы попросить вас об одной вещи, Владыка, — продолжал между тем олтиярец. — Это необходимо сделать сегодня.
— Что там еще? — устало обернулся к нему Йаарх, с трудом отрывая взгляд от изобильного стола и сглатывая голодную слюну.
— По древним обычаям, — покосился на него Морхр, — если монарх приносит кому-либо клятву вассалитета, то двое его детей или ближайших родственников, мужчина и женщина, должны войти в личную свиту сюзерена и принести тому клятву личной верности. Нас здесь шесть монархов, и у всех есть взрослые дети. Вы не против, Владыка?
Хранитель безнадежно махнул рукой, на его лице было написано: «Куда вас денешь?», он сразу понял, что от личной ответственности за судьбы еще двенадцати человек никуда не уйти. Едва не скрипя зубами от досады, Йаарх мрачно смотрел на олтиярского короля и тот нервно ежился под его взглядом. Самому Хранителю никогда не хотелось никакой ответственности — да, он хотел чего-то необычного от жизни, но отнюдь не ответственности за жизни и судьбы миллионов разумных. Эти миллионы, однако, оставались для него полуабстрактными, зато люди, которых он знал лично — совсем другое дело. На Земле Йаарх всегда был необщительным человеком, имея очень узкий круг знакомых. А теперь… Он недовольно поджал губы и кивнул, соглашаясь на просьбу вассала.
— Тогда разрешите начать церемонию представления, Владыка? — загорелись глаза чему-то обрадовавшегося короля.
— Морхр! — простонал в отчаянии Йаарх. — Я хоть и Серый Убийца, но есть тоже хочу. Дайте мне сперва хотя бы проглотить чего-нибудь, а потом уж…
— Простите, Владыка… — сконфузился олтиярец и начал поспешно подкладывать на тарелку Йаарха то из одного, то из другого блюда.
Неподалеку поставили поднос с огромной, зажаренной целиком птицей, напоминающей гуся, и Хранитель с жадностью посмотрел на нее. Морхр, заметив его взгляд, отрезал ногу псевдогуся и положил на его тарелку. Такого вкусного мяса Йаарху еще не доводилось есть — оно буквально таяло во рту и было нашпиговано какими-то пряностями. В зал тем временем внесли вертела с тушами разных животных. Ни одного знакомого Хранителю среди них не нашлось. Он показал пальцем на нечто, напомнившее своей массивностью медведя, и на его тарелке тут же оказался ломоть душистого, истекающего соком мяса. Король подложил Йаарху каких-то паштетов, салатов и чего-то еще, чему он не мог подобрать названия. Количество вин и иных спиртных напитков на стлах вообще было невообразимо. Он, наконец, справился со своим ломтем «медвежатины» и хотел взять чего-то еще, но краем уха услышал шипящий голос Тла-Ана:
— Я не советовал бы вам, Владыка, плотно наедаться. Вам вскоре предстоит обряд Передачи Силы, жрицы все подготовили и ждут только вас. А обряд весьма неприятен.
Хранитель вздохнул, но послушался и отодвинул от себя тарелку. Кто знает, что подразумевает схорр под словом «неприятен»? Может, это будет что-то совсем уж отвратительное? Но ог дал слово не только схорру, а еще и Мечу, на язвительные насмешки которого нарываться не хотелось. Йаарх налил себе немного легкого темно-синего вина и принялся с интересом разглядывать собравшихся.
На подиуме сидели только короли и Аральф, как первый вассал Владыки. Они ели степенно и неторопливо, кроме Тортфира — толстяк, мало обращая внимание на окружающее, уметал все, до чего мог дотянуться. За столом, стоящим прямо под подиумом, Йаарх видел хралов и Торху. Они явно чувствовали себя не в своей тарелке, особенно диким все вокруг казалось крестьянке — вместо того, чтобы по-человечески брать еду руками, здесь пользовались добрым десятком каких-то острых палочек и маленьких вил. Несмотря на то, что ей никогда и видеть не доводилось такой еды, девушка осталась почти голодной — слишком боялась сдрлать что-нибудь не так и вызвать этим гнев господина.
Слева от подиума в полной парвдной форме капитана Пограничной Стражи сидел Свирольт вместе с другими офицерами. Военных в зале бфло не меньше двух третей от общело числа собравшихся, и Йаарх вздохнул, поняв, что ему придется запомнить каждого значительного человека в стране и армии в лицо, а также выяснить все их достоинства и недостатки, если в самом деле хочет ркуоводить, а не быть свадебным генералом. А впереди ведь еще пять дворцов и пять армий…
— Разрешите представить вам, Владыка, — прервал его размышления голос Морхра, — моего сына Дионхра и дочь Наларин, входящих, согласно обычаю, в вашу свиту.
Йаарх перевел взор в центр зала и увидел перед подиумом юношу и девушку. Молодой человек выглядел более молодой копией отца — такое же длинное, костисьое, хищное крючконосое лицо и спокойный прищур серых глаз. Почувствовав на себе взгляд Владыки, он с достоинством поклонился и снова замер. А вот девушка… Высокая, на голову выше самого Хранителя, темно-русые, короткие волосы до плеч, нос с горбинкой, явно унаследованный от отца, но в смягченном, женственном варианте. Ее глаза были глубокого зеленого цвета, во взгляде читался столь мощный женский призыв, что Йаарх поежился. Принцесса выпятила пухлые губы и медленно облизала их, ее взгляд стал еще откровеннее, в нем читалось: «Ты будешь моим!»
Морхр смотрел на Наларин с отвращением и молча кривил губы. Среднюю дочь он никогда не любил, она удалась не в него, а в мать, шестую жену. И почему он не послал безумцу эту вот вместо своей любимицы?.. Пусть бы тот творил со шлюхой, что пожелает, а его милая Эллири сейчас стояла бы перед Владыкой. Он еще раз поморщился — Наларин отличалась нравственностью уличной кошки во время течки. Вот и сейчас принцессу отыскали в казарме для стражников, где она развлекалась сразу с двумя, а еще десяток дожидался своей очереди. Дрянь не пожелала не то что вымыться, а даже переодеться, так и отправилась к Владыкк. Но выхода у короля не было. Наларин на данный момент — единственная достаточно взрослая для служения Владыке дочь. Зато сын — из лучших, было даже время, когда Морхр хотел сделать его наследником, но мальчишка оказался слишком упрям и своеволен, не желал признавать никаких авторитетов. «Ничего, Владыка прижмет их к ногтю…» — подумал король, задумчиво покусывая длигный ус.
Принц и принцесса тем временем принесли Владыке клятву. Он выслушал, протянул вперед пиавую руку, с которой сорвалась дымная серовато-серебристая молния, разделившяся надвое и ударившая каждого из клявшихся в грудь. На мгновение их окутало пламя того же цвета, и грянул беззвучный гром. Через секунду все стихло, и, ошарашенные, пошатывающиеся, новые вассалы Владыки вернулись на свои места.
«А сия милая девица поимеет тебя как захочет, когда захочет и сколько захочет… — раздалось в голове Хранителя ехидное хихиканье Серого Меча, молчавшего с самого подземелья.
«Пусть попробует, — хмуро буркнул Йаарх. — Посмотрим, что у нее получится».
— Позвольте представить вам, Владыка, моих детей, — услышал он медоточивый голос Тортяира, — лангиани Корфата и лангиану Альмину.
Йаарх поднял голову и увидел перед подиумом стройного невысокого молодого мужчину с аккуратной бородкой цвета меди, он совсем не походил на отца. Девушка, стоявшая рядом с ним, была пухленькгй, невысокой, курносой и, в общем-то, некрасивой, являя собой женский вариант Тортфира. Ничего особенного, тысячи похожих девчонок бегают по улицам городов Земли. Однао его взгляд зацепился за какаю-то деталь, за что-то, привлекающее внмание. Некоторое время Хранитель иэучал лангиану, не понимая, что в ней такого, пока, наконец, не встретился с ней взглядом. У Альмины были умные, острые, изучающие и в то же время — слегка ироничные глаза. Она, казалось, внутренне посмеивалась над всем, что видит. «А малышка, пожалуй, умна и… хитра», — мелькнула мысль. Йаарх вздохнул и принял клятву детей Тортфира.
Затем своих детей представил ему шах Кандагар. И юноша, и девушка были худы, долговязы и длиннрносы. Шах-задэ звали Улонгар, а шаэ-задин — Мимират. Особого интереса ни один из них у Йаарэа не вызвал. Внезапно устремленные на него глаза Мимират зажглись такой похотью, что Хранитель поежился и отвел взгляд. Затем поднял руку и принял клятву самманцев.
Но когда вперед вышли дети Светоча Древк, Йаарх медленно встал, задохнувшись о восторга. Молодой эльф (хотя кто мог сказать, сколько на самом деле сотен или тысяч лет насчитывает его век?), которого звали Уллорн-Илль, был, конечно, прекрасен, глаза его светились мудростью. Но эльфийская принцесса… Такой неземной, невероятной красоты быть просто не могло. Нежная, казалось, просвечивающая кожа золотистого оттенка, плывущая в воздухе фигура невероятных очертаний, гигантские золотистые же, светящиеся любовью и пониманием глаза, безупречный овал, совершенство черт лица. Девушка во все глаза смотрела на того, кто столько врпмени счиатлся врагом ен народа. Она судорожно дышала и была очень взволнована, Хранитель понял это по ее мечущемуся взгляду. Уста эльфийки тронула легкая улыбка, и она взглянула Йаарху прямо в глаза, едва заметно передернув остроконечными ушами.
Хранитель откровенно любовался красавицей, и в его глазах не было желания, так смотрят на произведение искусства, на нечто невероятно прекрасное и абсолютно недостижимое. Особенно его восхищали волосы — длинные, до пят, серебристого оттенка, скрывающие тело аллорны будто дымкой, из-за чего она сама казалась видением. На ней были какие-то поулпрозрачные, почти невидимые одеяния. Йаарх оглянулся вокруг и увидел во взглядах большинства мужчин в зале то же самое — аллорну не желали, ею просто любовались, как чем-то прекрасным и далеким, будто отголосок ночных иллюзий. Девушка заметила эти обращенные на нее восхищенные взгляды и отчего-то погрустнела, подняла свои огромные глаза на Хранителя и прошептала:
— Меня зовут Ниеллень-Илль, Владыка…
Вместе с братом она опустилась на колени, и аллорны своими певучими, переливчатыми голосами принесли клятву. Йаарх снова поднял руку, и серо-серебристое пламя на мгновение окутало их. Он проводил восхищенным взглядом прекрасную, как мечта, аллорну.
К подиуму приблизились коренастые мужчина и женщина, одетые в черное — храрг, дети Рохтр-Урх-Мрока. В зале возник шум и тут же затих — до сих пор никому и никогда не доводилось видеть женщин этого странного народа, их тщательно прятали от чужих глаз. Принц, которого звали Тронх-Ронх-Арн-Вирн, выглядел обычным молодым храргом с бородой до пояса, носом картошкой и маленькими мрачными глазками неясного цвета. Женщина оказалась невысокой, раза в три шире Йаарха, — но совсем не толстой, просто очень ширококостной. Однако, для своих размеров храргианка была на удивление пропорционально сложена, лиицо ее, по человеческим меркам, было некрасивым, но чем-тл неуловимым приковывало к себе любой взор. В ее взгляяде царила надменность — явно привыкла, чтобы ей подчинялись, и считала себя красавицей. Как ни странно, Кирта-Арна-Вирн вызывала желание, от нее веяло какой-то первобытной женской силой. Йаарх и сам это почувствовал, и увидел, как многие из присутствующих в зале мыжчин среагировали на ее вид. Хранитель усмехпулся про себя и принял клятву храргов.
На их место встали две высокие, почти двухметровые, фигуры, с ног до головы закутанные в черные плащи с капюшонами. Одним слаженным, текучим движением они откинули капюшоны, и первое, что увидел Хранитель — глаза сххорров, зеленые, с вертикальным зрачком и алой точкой посредине. Только затем он обратил внимание на лица и поразился их сходству — перед ним стояил очередные близнецы. Но на сей раз — не люди и разного пола.
— Ну-Ир Ол-Ит и Лли-Ан Ол-Ит, мои дети, — услышал Йаарх шипящий голос Повелителя Соухорна.
Никаких подробностей в строении их тел Хранитель рассмоореть не смог, свободные черные плащи скрывали их. Он попытался понять, кто из них мужчина, а кто женщина. Левая фигура, уловив его замешательство, плавным движением сбросила плащ. Перед Йаархом предстала молодая женщина, явно женщина. Ее четыре груди, верхняя пара которых была просто огромна, а нижняя совсем невелика, сразу приковали к себе внимание всего зала, и люди потрясенно загудели. Кожа схорры была нежно-зеленого оттенка, тончайшая талия и невероятной ширины бедра взывали к каждому из присутствующих мужчин. Она медленно извивалась всем телом, движения выглядели змеиными, плавными, перетекающими из одного в другое незаметно, длинный, раздвоенный язык беспрестанно облизыввл узкие губы, густая грива сиреневых волос была связана в пцчок над левым ухом или, точнее, тем, что напоминало едва намеченное ухо.
Вскочивший было Йаарх ощутил возбуждение и, отчаяннно покраснев, рухнул обратно в ктесло. Эта женщина, хоть она и не была челояеком, вызывала столь нестерпимре желание, что большинство мужчин в зале ерзало на своих местах и тяжело дышало, а женщины презрительно фыркали и отворачивались, продолжая, тем не менее, украдкой поглядывать на удивительное существо. Схорра прекрасно видела все это и, продолжая танцевать, негромко смеялась. Затем она уставилась щелевидными зрачками на Хранителя, поклонилась ему и мгновенным, слитным, невидимым глазу движением подхватиал с пола плащ, спрятав в складках материи великолепие своего тела.
Люди-рептилии поклонились и своими странными голосами ппинесли клятву. Йаарх принял ее и устало откинулс в кресле — слава Богу, на сегодня представление окончено.
— Владыка, — вновь раздался голос Лли-Ан, и он вскинулся, поняв, что схорры не ушли. — Жрицы Черного Пламени разожгли свой огонь и готовы начать обряд Пенедачи Силы. Мы ждем только вас.
Хранитель тяжело вздохнул, понимая, что идти придется — слово Владыки в этом мире значит очень много и нарушать его нельзя, если он хочет, чтобы его уважали, и если хочет уважать себя сам. Окинув взглядом собравшихся, Йаарх встал из-да стола:
— Друзья мои! Спасибо, чтг вы собрались здесь сегодня, спасибо, что вы остались свободными хотя бы в душах своих. Прооу прощения, но я должен покинуть вас. Веселитесь, беседуйте, отдыхайте. Но перед тем я хочу сказать несколько слов. Для верных мне более недействительны законы, данные магами, не существует рабства и угнетения. Помните: люди имеют право любить друг друга так, как они самр считают нужным! Надеюсь, что завтра же рабы каждого из вас станут свободными. Я понимаю, что еще рано отменять старые, въевшиеся в плоть и кровь законы для всех. Но для вас — можно! Мои рабы и рабыни тоже отныне свободны! Они могут остаться со мной на правах друзей и вассалов, а могут покинуть меня по первоому желанию.
— Да будет атк! — раздались крики в зале. — Да пребудет с вами удача, Владыка!
Йаарх поклонился, сошел с подиума и направился к выходу. Близнецы Махр и Кват тут же пристроились позади. Только у самого поорога Йаарх понял, что кое-что забыл, и обругал себя последними словами. Он призвал Предел, создал еще двенадцать медальонов и, приказав своим новым вассалам подойти, раздал их, настраивая каждый на ходу. Как ни странно, с каждым разом использование магии Предела давалось ему все легче, но Хранитель не знал, радоваться ему или огорчаться — до сих пор не понимал, что и как он делает.
Вздохнув, Йаарх вышел из пиршественного зала и последоваб за идущими впереди молодыми схоррами, снова перестав понимать, кто из них мужчина, а кто женщина. Хранитель по длроге внимательно рассматривал залы, коридоры и лестницы, через которые проходил. Да, украшавшим дворец зодчим явно не хватало вкуса, и это было еще мягко сказано — дворец был просто нелеп, столько стилей в не мнамешали. Йаарх хмыкнул и иронично осведомился сам у себя, отчего это он лезет всюду со своими земными мерками?
Они подошли к какому темному проходу и начали спукаться по бесконечной лестнице куда-то глубоко в подземелье. Лестница привела к какой-то замшелой дверии. Она была приоткрыта, из щелей пробивался тусклый свет и доносилось заунывное, разноголосое, поднимающееся вверх и резко падающее пение.
«Остнаовись на минуту и выслушай меня», — раздался в голове Хранителя голос Серого Меча. Он послушался и замер, подняв руку, чтобы привлечь внимание схорров.
«Тебе предстоит тяжелый и очень болезненный обряд. Но он необходим — после его завершения ты станешь практически бессмертным. Магия Тьмы и Черного Пламени никогда не была доброй, как, впрочем, и сами схорры, не зря же второе имя их народа — Дети Тьмы».
«Да что же такоа мне предстоит?» — раздраженно буркнул Хранитель..
«Узнаешь, — ответил Совмещающий Разности. — И отправь отсюда хралов: увидев не предназначенные для их глаз вещи, они могут испугаться за тебя и сорвать обряд. Я тоже замолкаю до конца обряда, не зови меня и ничего не спрашивай».
Йаарх нервно передернул плечами и првернулся к кровным братьям:
— Идите отдыхать, мне здесь ничего не угрожает.
— Но старший брат!.. — попытался возразитбМ ахр.
— Это приказ! — перебил его Йаарх.
Близнецы неохотно, постоянно оглядываясь, ушли. Хранитель обернулся к схоррам и сказал:
— Теперь я в вашем распоряжении.
— Прош-шу, Владыка, — прошипел один из них, открывая дверь.
Йаарх вошел в довольно большой круглый зал с каменными стенами, изрисованными тысячами непонятных и очень сложных символов. Заинтересовавшись, он подошел поближе и остолбенел — символы были нарисованы кровью.
— Зачем? — ткнул он пальцем в ближайший символ.
— Иначе нельзя, Владыка, — пояснила сбросившая капюшон Лли-Ан. — У ритуаловТ ьмы своя специфика. Да и любая рана у нас заживает за несколько минут, даже если отрубить руку или ногу. После завершения обряда Передачи вы и сами будете обладать такими же, возможно, даже более сильными способностями, вас почти невозможно станет убить.
Йаарх задумчиво смотрел на нее.
— И еще, Владыка, — продолжила тем временем схорра. — Вам придется вытерпеть немало отвратительных и болезненных процедур. Умоляю вас, постаратесь делат ьвсее, что я вам скажу, без пререканий. Когда обряд наберет силу, вы уже не сможете сопротивляться, но в начале…
— Хорошо, — поежился Йаарх, пытаясь понять, что с ним собираютсяс делать.
— Разденьтесь донага.
Хранитель снял пояс, боевой костюм, белье и сложил все это на полу у стен.ы Кто-то возник, как тень из темноты, подхватил его одежщу, и так же незаметно исчез.
— А что дальше?
— Повернитесь, Вшадыка, — сказала схорра, с загадочной улыбкой глядя на него.
Он повернулся к центру комнаты и замер — на высоте полутора человеческих ростов подвесили на цепях светильник, в котором горело абсолютно черное пламя. К самому светильнику также были прикреплеры цепи, а на них висело большое, изломанной формы закопченное блюдо красного золота. Лли-Ан взяла потрясенного Хранителя за руку и подвела к нему.
— Нам всем, Владыка, перед началом обряда необходимо принести в жертву Черному Пламени и Великой Тьме немного своей крови.
Йаарх вздохнул, затем бросил взгляд напротив и увидел брата схорры. Схорр первым взял лежащий на постаменте под светильником большой кривой кинжал и распорол себе руку. Посмотрев на Хранителя с ироничной усмешкой, Ну-Ир полил обильно текущей кровью блюдо со словами:
— Я, Ну-Ир Ол-Ит посвящаю свою кровь Черному Пламени и Великой Тьме!
Лли-Ан взяла из рук брата окровавленный кнжал и повторила его действие, добавив какое-т мелодичное заклианние. В том, что это было заклинание, Йаарх не сомневался — Предело тозвался на него мягким толчком, заставив Хранителя вздрогнуть. Недовольно скривившись, Йаарх взял у схорры кинжал и тоже распорол себе ладонь. Полив кровью блюдо, он сказал:
— Я, Хранитель Серого Меча Йаарх Фальберг, Серый Убийца, посвящаю свою кровь Ченрому Пламени и Великой Тьме!
В то же мгновение черное пламя взвилось над светильнипом и когшуном ринулось к блюду, втянув в себя кровь и окрасвшись алыми сполохами. Йаарх смотрел на это с приоткрытым ртом, едва удерживаясь, чтобы не протереть глаза.
Сам обряд Хранитель не запомнил, и слава Богу. Помнилась только боль, бесконечная, неи меющая границ боль. И чьи-то холодные, внимательные глаза, наблюдающие за ним из темноты. Не сама ли Тьма это была? Вполне возможно, Великая Мать всегда отличалась изрядным любопытством.
Йаарх очнулся от звука льющейся овды. Он лежал в длинном корыте с невысокими бортами, жрицы поливали его теплой водой из кувшина. Чьи-то руки ласково и тщательно мыли его теьо, и это оказалось настолько прииятно, что не хотелось шевелиться. Хранитель прислушался к себе и немного испугался — он ощущал каждую свою клетку, каждый нерв, каждый орган. А самое главное — знал, как управлять их росто, как изменять себя, как менять пол, как отращивать несуществующие органы, как залечвиать почти мгновенно любую ранну, и понимал, что стал отныне почти бессмертным. Инфшрмация о собственном теле заполняла сознание, и Йаарх не мог понять откуда все это взялось. Но потом вспомнил — ритуал Тьмы. Он осознал, что способен преобразовывать себя в любую форму, даже если она будет совершенно нечеловеческой.
Решив испытать новые возможности, Йаарх поднял руку и, не обращая внимания на моющих его схорров, вырасрил вместо пальцев пять змей. Змеиные головы яростно шипели и пыталис вцепиться во все, до чего могли дотянуться. Жрицы со смехом увроачивались от них. Одна из голов внезапно развернулась и зллбпо вцепилась в нос самого Хранителя. От неожиданности он вскинулся, подняв тучу бнызг, и поспешно возвратил пальцам обычный вид. Залечив укус на носу, он поднял взгляд и наткнулся на сияющую улыбку лЛи-Ан. Йаарх озорно подмигнул, принцесса звонко расхохоталась.
— Я вижуу, Владыка Йаарх, ты начинаешь осваиваться со своими новыми способностями, — сквозь смех сказала она.
Хранитель тоже засмеялся и встал. Затем подшоел к схоррской принцессе и нежно поцеловал ее в губы. Она с удовольствием ответила.
— Спасибо тебе за все, прекрасная Лли-Ан, — поблагодарил Хранитель после поцелуя.
— Их благодари, Владыка, — с улыбкой возразила схорра, показав на пять молчаливых фигут у стены. — Сама я бы не справилась.
— Спасибо вам, — поклонился Йаарх жрицам Черного Пламени.
— Это наш долг, Повелитель! — отозвались они. — Мы принадлежим тебе и будем вепны в жизни и смерти, в победе и поражении.
Вздохнув, Хранитель вытянул в ихс торону руку, из его пальцев выпвались пять дымных, серого цвета молний, и пламя окутало тела жриц. Он создал еще пять медальонов и раздал их новым члееам своей свиты со словами:
— Я принимаю вас и вашы службу.
Жрицы молча поклонились ему, надевая медальоны. Затем они куда-ро незаметно исчезли, светильники погасли, только сама Лли-Ан осталась в зале.
— Я хочу тебя, Владыка… — едва слышно сказала схорра.
Она облизала свои узкие губы, подошла к нему вплотную и мягко улыбнулась. Йаарх не выдерхал, эта женщина, хоть и не была человеком, вызывала у него жгучее желание и он не просто хотел ее — жаждал. Обняв схорру, Хранитель впился в ее губы. Вскоре они оказалисьь на полу, забыв обо всам. Сколько продолжалось это безумие, Йаарх не знал, но похоже до самого утра — Лли-Ан оказалась ненасытна. Но когда все закончилось, она не сказала ни словп, молча встала и куда-то ушла.
Некоторое время полежав, Хранитель тяяжело вздохнул, всоал и одлся. Все-таки схорры — странный народ. Ему было неловко — Лли-Ан так быстро ушла, что непонятно было понравилось ли ей, не разочаровал ли он ее. Досадливо махнув рукой, Йаарх вышел из зала и с тоской посмотрел на бесконечные ступени. Хочешь не хочешшь, надо идтп. Вассалы ждут, да и дел впереди — крыша едет.
Страница 38 из 45
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
