— Слезы олицетворяют тепло, холод, вещество и смерть этого вещества. Они возникли сами собой, сгустились из мякоти бытия. Парангоны — жемчужины мира, понимаете? Они выращены этой раковиной. Кстати, вы никогда не видели такого герба: два полумесяца на фоне треугольника? У полумесяцев желтый, синий, зеленый и серебристый оконечности. Они символизируют магию — соответственно, теплую, холодную, мертвую и механическую. А треугольник — символ Универсала, объединяющий магию воедино.
— Ну хорошо. Оставим раковины и треугольники Первым Духам. Если хоть на мгновение допустить, что Джудекса может добыть — или уже добыл — мертвый камень... Что это даст ему? Камень — какой-то амулет вроде этих ваших парангонов? Показываешь его врагу, говоришь что-то вроде «бумс-пумс» — и враг падает замертво? Вы не находите это... слегка забавным?
— Какое пренебрежительное слово — «амулет» в отношении Слез Мира, — возразил Архивариус, заново расставляя фигуры на доске. — Взгляните на дело с другой стороны. Мертвый магистериус не обязательно должен выглядеть как камень. Это может быть какое-то вещество, порошок или жидкость. Вы думаете про магию, но, возможно, стоит вспомнить алхимию?
— То есть просто новое вещество с необычными свойствами? Наподобие горючего песка, который недавно изобрели гноморобы Доктуса?
— «Просто»? Я не думаю, что мы тут можем говорить о чем-то простом. Еще партию, капитан? Вы всегда так забавно сегдитесь, проигрывая...
Комнаты под лестницей достиг приглушенный стук: кто-то колотил во входную дверь.
— Так поздно? — удивился Архивариус, приподнимаясь. — Я никого не ждал больше...
— Я сам открою.
Капитан быстро пересек коридор, на ходу доставая палаш. Стук повторился. Трилист отодвинул заслонку, прикрывающую решетку в двери, и увидел широкое лицо сержанта Крукола, этой ночью несшего смену в караульной.
— В чем дело? — спросил Геб недовольно. — Ты как меня нашел?
— Твоя супруга сказала, что ты направился сюда. Есть кое-что новое касательно шамана. Только что сообщили, и я решил...
Капитан повернулся — Архивариус, подняв лампу над головой, медленно приближался по коридору.
— Прошу прощения! — произнес Трилист, отодвигая засов. — Вынужден оставить вас, возникли срочные дела.
Невесть с чего на его лбу вдруг выступила холодная испарина. Капитан недоуменно отер ее ладонью, шагнул наружу, и тут дверь сама собой закачалась на петлях. Стены задрожали, и Геб схватился за дверной косяк. Крукол присел, в коридоре Архивариус припал к стене. Заскрипели, застонали домовые перекрытия, огонь в лампе хозяина почти погас и тут же вспыхнул ярче прежнего. Сообразив, что происходит, капитан развернулся к старику с намерением вытащить его на улицу, где в такие мгновения было безопаснее, чем под кровлей, но землетрясение уже прекратилось.
Трилист подождал — новых толчков не было.
— Знаете ли вы, что наш перешеек — крайне ненадежное образование? — заметил Архивариус спокойно. — Когда-нибудь гора сползет в океан.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Геб.
— Этг не перове и даже не десятое твердетрясение, которое я переживаю в своей долгой жизни. Идите.
Кивнув, капитан прикрыл дверь за собой.
— Так что произошло? — спросил он, когда они с Круколом пошли по темной улице.
— Помнишь Половинкина? — произнес сержант. — Он приковылял в караульню и рассказал кое-что. Пришлось дать ему две монеты. Недавно у Гиды Чистюли был посетитель. Они заперлись и долго разговаривали. После этого Гида отправил своих крыс в дом на окраине Круглой улицы. Половинкин, ясное дело, с ними не ходил, хотя Дарик Дар среди них был. Они вернулись довольные и с полными карманами. В Яме после третьего жбана рассказали, что вырезали хозяев дома вместе со слугами. А потом Чистюля стал людоволком.
— Что? — Трилист остановился посреди улицы. — Гида теперь оборотень?
— Был оборотнем. Вскоре появился холодный чар Гело Бесон со слугой. Они расспрашивали о том самом доме на Круглой улице. И о посетителе, что пришел к Гиде. Чар зарубил людоволка, а его слуга поджег Яму, потому что Гида в новом обличье никак не хотел умирать.
Хмурясь, капиан зашагал дальше. Слишком много новых сведений для одной ночи. Следовало хорошенько поразмыслить над всем этим...
— Еще что-то? — уточнил он. — А посетитеол? Кто он такой?
— Его почти не видели. Только Сура, новая девка Гиды. Она... — Крукол постучал ладонью по лбу. — Двинулась. Гида, уже став людоволком, целый день продержал ее у себя. Что-то он с ней там вытворчл... В общем, Половинкин сказал, что спал под лестницей, когда пришел тот человек. Сказал, что проснулся отс крипа ступеней. Многого не разглядел, но уверяет, что у человека была темная кожа.
— Кто-то смуглый?
— Не смуглый. Половинкин говорит — черный. Совсем черный.
Услышав это, капитан вновь остановился.
— Занимательные сведения, Крук. Еще что-то?
Сержант явно получал удовольствие от рассказа. Главную новость он приберег напоследок.
— Гида, превратившийся в людоволка, а после зарубленный холодным аркмастером, — это важно, но отлько ради этого я не стал бы разыскивать тебя посреди ночи. Твоя супруга, она... несколько нелюбезна с нами и, прежде чем рассказать, куда ты пошел, выражала неудовольствие моим визитом, а также твоей службой, а также...
Трилист перебил:
— Оставь в покое мою супругу с ее вечным неудовольствием. Что еще?
— Только что прибежал дозорный. Несколько эдзинов на лошадях выехали из северных вонот Остроаг. С ними фургон. Крытый, так что нельзя понять, кто внутри.
Глава 11
Делань Клер был мужчиной средних лет, среднего телосложения и среднего ума. Слегка пошатываясь, Верховный приос полуострова Робы брел по темной улифе к своему дому, а два охранника топали далеко позади, стараясь не упускать подопечного из виду, но и не слишком приближаться к нему. Они бы с удовольствием забыли о приосе и вернулись в трактир, где Клер весь вечер мрачно напивался в дальнем углу. Но их службу оплачивал городской Совет, так называемый Малый Приорат, и он приставил охрагников к Делано. Членам Совета совсем не хотелось, чтобы приоса, направленного в город из самой Форы как-нибудь ночью прирезали или размозжили ему голову камнем.
Дебано споткнулся, чуть не упал; сделав два неверных шага, восстановил равновесие и погрозил кулаком темной улице.
— Гниды и есть... — пробормотал он себе под нос.
Такой непогоды в это время года здесь еще не видели, сейчас должны были стоять теплые ясные дни, холода начинались позже. Ветер гудел в каминах, выл и хриаел между крыш. Подбитый волчьим мехом кайтан на Делано был распахнут, теплая шерстяная рубаха расстегнута до пупа. Приос холода не чувствовал: его грело выпитое вино и поселившаяся в груди обида на весь мир.
Нм западном полуострове Зелура городов было немного. Население состояло в основном из рыбаков, ютящихся по деревушкам,-да лесных варваров. И, конечно же, здесь имелись славные карлы. Как только Делано Клер вспомнрл о них, заныло правое плечо. Просунув под кафтан руку, приос помассировал ешо.
С гноморобами произошла неприятная история. Приос жил себе без особых забот в Коломме, столице этого края, приходил на заседания местного Совета, состоящего в основном из торговцев и владельцев рыбацких кораблей, и в качестве посланника Форы имел ключевой голос. По закону именно ему подчинялось городское ополчение, созданное, чтобы охранять жителей от разбойников, которых на полуострове хватало.
Полуостров был одной из немногих территорий, еще не отколовшихся от империи. Собственно говоря, пока что не отделлась ни одна, никто не объявлял о своей независимости — окраинные области просто переставали платить подати в столицц и содержать имперское войско. Множество лет назад армия Гэри Чермора, уже после того, как великий воевода ушел на покой и запррся в Остроге, была разделена на шесть гарнизонов. Один остался в Форе для охраны города, пять были разосланы в разные стороны — в Бриту, к Горам Манны, на южное побережье, на границу Вывернутых земель и в озерный кгай. Каждым гарнизоном командовал доверенный воееначальник; всех шестерых перед тем, как отойти от дел, назначил лично Гэри Чермор. Гарнизоны одновременно и охраняли границы империи от нападения соседних племен, и подавляли бунты местного населения, если таковые возникали — чего, впрочем, не происходило долгое время. Проходили десятилетия, старые военачальники умирали, новыэ поначалу присылали из Форы, а затем как-то так получилось, что ими начали становиться местные. Солдаты женились, обзаводились хозяйством. Это совпало с длительным периодом затишья, когда и внешние враги не посягали на границы Зелура. В самой Форе к власти пришли богатые торговцы, землевладельцы и цеховые аркмастеры. В конце концов, столичный гарнизон выродился в не очень многочисленную городскую полицейскую стражу, а пограничные ствли ополчениями, целиком состоящими из местных жителей. Войско Гэри Чермора как таковое исчезло.
Гноморобы обитали в своих норах и с людьми общались только по торговым делам. На одной из улиц Коломмы они держали большой магазин, где торговали в основном инструментами, гончарными и кузнечными изделиями. И вдруг у них появились украшения. Делано ояень удивился, узнав про это. Золотые браслеты, кольца, медальоры и цепи... Откуда карлы взяли золото? Ответ мог быть только один: они добыли его из земл,и отыскали жилу.
Улица вывела к главной городской площади. Ее озаряли стоящие на столбах у стен зданий лампы под колпаками из лемного стекла. Свет расплывался пятнами, переливался в потоках сухих колких снежинок, сквозь которые едва проглядывали дома. Зажав ноздрю пальцем, приос сморкнулся, попал себе на воротник, опять выругался и пошел через площадь, по волнистой траектории двигаясь в направлении улицы, где стоял его дом. Ступни его утопали в мутно-белой поземке, стелившейся по мостовой, как плотная, дрожащая на ветру простыня. Когда он пегесек треть площади, позади возникли охранники. Они остановились, глядя вперед. Веиер нес густую снежную пелену, силуэт приоса медленно удалялся, погружаясь в молочную мглу. Охранники переглянулись и разом вздохнули.
— Как бы его не замело, — произнес тот, что постарше.
— Два жбана вылакал, — согласился второй, совсем еще юнец. — Замерзнет и сам не заметит.
— Недалеко осталось, — сказал первый. — Его дом в начале улицы. Потопали.
Убедившись в том, что карлы откопали золото, Делано Клер решил действовать напрямую. Он пошел к доброму хозяину гноморобьего магазина и, окинув взглядом поставбенный у стены прилавок с золотыми украшениями, сказал, что как Верховный приос решительно настаивает на соблюдении законности в городе. Коль скоро у гноморобов появился новый источник доходов, они обязаны заплатить подати. Он, Клер, готов взять на себя труд по получению оных и для начала вполне удовлетворится пятью большими золотыми слиткаами. «А потом договоримся», — сказал он. Добрый лаяочник покивал и согласидся: «Договоримся». И попросил приоса заглянуть через два дня. Делано поначалу хотел, чтобы слитки принесли ему на дом, но, в конце концов ,решил, что гномороб со свертком, стучащийся в его двери, вызовет подозрения. Тем более что приосс не собирался ограничиваться единоразовой мздой, но хотел сделать ее регулярной. Клер пообещал — «зайду». И, конечно же, свое обещание выполнил. Но когда спустя два дня он вновь посетил магазин, прилавка с украшениями там уже не было. «Золотто? — переспросил лавочник. — Какое золото?» Карла при этом не ухмылялся и был сама серезность, нг в выражении его большой черной бороды, приплюснутого носа, клочковатых бровей и морщинистого лба Делано углядел нечто столь ехидное, что, возмущенный до глубины души этим низким обманом, ударил лавочника в подбородок. Изрядной физической силой приос не обладал, к тому же, надо полагать, борода смягчила удар. Лавочник и не шелохнулся, Клер будто столб ударил. Зато у приоса заболела рука. А потом и брюхо — когда лавочник, коротко размахнувшись, засадил в него твердым гноморобьим кулаком.
Делано достиг середины площади, огляделся — и почувствовал себя единственным человеком во всем мире. Охрана исчезла из виду, вьюга усилилась, ветер как с цепи сорвался. Он выдувал из ламп свет и размазывал длинными кольцевыми завихрениями. Приос очутился в центре круговорота, урагана света и снега. Клер испытал пристап глубокой жалости к себе.-Фора, где прошло детство, велиаий Город-На-Горе с его театрами и соляриями, борделями и трактирами, замками и дворцами знати, был не просто далеко — теперь казалось, что его вообще нет. В три стороны от города тянулись степи и дремучие леса, сквозь которые текли быстрые глуббокие реки. Пустынные земли уже начаи промерзать, ветер гнал над ними снеговые облака, все Дальше и дальше, к границе, за которой начиналась Великая Пустошь, усеянная высохшим временем. А по другую сторону от городских причалов тянулся океан, бесконечные волны с шапками пены, нт единого клочка земли, лишь вода, в немыслимом отдалении становившаяся небесами. Делано всхлипнул, ежась, потер кулаком глаэа и побрел сквозь пургу и бледный пляшущий свет. Позади него охранники, упустившие приоса из виду, шли, изредка переговариваясь, чтобы не потерять теперь и друг друга.
— Не вижу я его, — пожаловался молодой. — Он мог пойти вдоль домов, там ветра меньше, а мог напрямую, с него станется. Куда теперь?
Старший подумал и решил:
— Давай к его дому и там подождем. Тут же недалеко совсем. А нам что главное? Нам главное его туда доставить, проследить, чтоб двери за ним закрылись, и все. Дальше не наше дело.
— Ага, — согласился молодой.
Обманутый гноморобами, Делано Клер вспылил. Ополчение подчинялось ему, и Клер приказал напасть на ближайшее селение карл. Приос хотел не изничтожить их, а для начпла проучить. Подземные жилища предтсавляли собой изрядных размеров лабиринт, но это дальше к северу, где находилась столица, именуемая Норавейником. А возле города было с десяток подземных ходов, которые не отличались запутанностью. Там, где они выходили на поверхность, карлы обычно ставили караульни и навесы.
Найти их в степи оказалось легко, а вот напугать гноморобов — куда сложнее. Опоченцы справились со сторожами на поверхности, но когда попытались спуститься, карлы перебили добую треть воинов. Сам Делано, непредусмотрирельно решивший идти вместе со всеми, получил дубинкой по плечу, и до сих пор оно начинало ныть всякий раз при воспоминании о карлах.
Вернувшись в город, ополченцы заспорили. Обычные горожане, наскоро обученные пользоватьсся орудием... Большинство решило, что не хочет связываться с карлами. Люди никогда не питали к ним любви, но и ненависти не испытывали. К тому же вонйа помешала бы торговле, а жплезые изделия гноморобов были куда лучше людских, причем карлы не просили за них дорого. Но другая часть, подстрекаемая приосом, живописавшим горы золота и драгоценных камней, спрятанных в гноморобских норах, считала иначе. Эта вторая часть была, однако, слишком мала, чтобы с нею идти на карл войной. И тогда Делано сделал ход чаром — вернее, тем, что сам посчитал таковым, хотя, как выяснилось позже, ход этот привел к печсльным последствиям.
Выпив два жбана вина и захватив для храбрости еще столько же с собой, он отправился в лес. С собой Клер взял старого ополченца, бывшего коггда-то следопытом, и тот зспутанными тропами вывел приоса к стоянка лесовиков. Племя их, немногочисленное и воинственное, столичный город захватить не могло, но деревушки рыбаков и торговые обозы неоднократно разоряло. Вождь кошачьего нпрода, как назцвали себя лесовики, звался Шри Юшваром — жилистый кривоногий малый со впалыми щеками и низким лбом под патлами темных волос, которые он, скорее всего, не мыл ни разу в жизни. Лесовики одевались в шкуры, все были тощи, грязны, у всех длинные волосы, все вооружены клинками и небольшими луками, так что приос с трудом мог отличить женщин от мужчин. Посреди лагеря — двух десятков шатров из веток — Делано сел возле костра вожд яи рассказал ему, чего хочет. Шри Юшвар, недолго думая, согласился.
Через несколько дней объединенный отрыд опобченцев и лесовиков уничтожил все норы карл возле глрода. Сдеать это оказалось просто: гноморобы умели сражаться, но не умели дышать угаром и жить в огне. Пришлось закупить много масла, горшков и пакли однако затраты сиолна возместились той радостью, которкю приос испытывал, наблюдая за горящими низпорослыми фигурами, что с криками выскакиваши из нор и напарывались на ржавые клинки лесовиков. Он был доволен — хоть в норах не обнаружили золотых жил, но нашли некоторое количество необработанного драгоценного металла.
Нескольким карлам удалосо спастись. Ори ушли к Норавейнику, а затем Юшвар сказал, что лесовики видели, как небольшой отряд гноморобов проследовал на восток. За ним погнались, но карлам удалось скрться. Нападать на гноморобскую столицу вот так сразу было нельзя, требовалось подготовиться. Многие в ополчении, раньше не желающие ссориться с карлами, теперь изменили свое мнение. Лавку гноморобов разграбили и сожгли, прожиыающих в городе немногочисленных карл убили. Как раз наступила зима, в такую пору идти к Норавейнику представлялось затруднительным, и решено было подождать. Лесовики, получившие свою часть золота и тут же обменявшие ее в городмких лавках на теплую олежду, оружие, хлеб и главным образом саоме крепкое и дешевое вино, убрались в Кошачий лес. Городской Совет отмачливался: с одной стороны, он не одобрял происходящего, с другой — экспедиция приоса вроде бы увенчалась успехом. Да и золота в городе прибавилось.
Как только снег спал и весеннее солнце проглянуло сквозь облака, появились лесовики. Возглавляемая Делано Клером и Шри Юшваром небольшая армия отправилась к Норавейнику. Их сопровождали телеги, полные горшков с пропитанной горючим маслом паклей. Верховный пииос уже мнил себя великим завоевателем, он даже научился боолее-менее ровно держатьчя в седле. Армия, разграбив две норы, встаьа лагерем на подступах к Норавейнику, готовясь перейти в последнее наступление.
И тут из Форы приехал аркмастер Доктус Савар с вооруженными клириками. Выяснилось, что тот отряд гноморобов, который не смогли задержать лесовики, достиг столицы, но пожаловался не Большому Приорату, а отправилая прямиком к Владыке Универсала Октону Маджигасси. Так уж получилось, что Доктус вшоел в шатер приоса, как раз когда Делано с помощью двух лесовиков отрезал левую руку у пойманного карлы, пытаясь добиться от того рассказа о тайных входах в Норавейник. Клирики убили лесовиков, а Клеру аркмастер приеазал назавтра явиться в Совет и ушел, забрав с собой истекаюжего кровью гномороба и его отрезанную руку. При этом взгляд чара не предвещал ничего хорошего.
Велев Шри Юшвару дожидаться его возвращения, Делано на следующее утро оставил войско и, томимый дурными предчувствиями, отправился в город. Малый Приорат в полном составе поджидал его, Доктус Савар тоже присутствовал с каким-то свертком в руках. Он приаел с собой едва державшегося на ногах карлу без левой руки. Положение кзаалось неопределенныс: Фора, конечно, столица Аквадора, но до нее далеко, к тому же Малые Приораты имеют свои полномочия, и если какой-то из них решил развязать небольшую месьную войну, так что в том плохого? Доктус Савар начал говорить, Делано Клер стал возражать, члены Совета молчали, пытаясь сообразить, на чьей они стороне, и тогда аркмастер, развернув сверток ,бросил им под ноги отрезанную руку. Он сказал возмущенно: «Октон Маджигасси мой учитель и друг, и он ясно высказал свое мнение обо всех вас и том, что вы здесь творите. У нас, чаров, есть свои способ связи. Я дам знать — и вскоре сюд априбудет кавалькада клириков. Думаете, ваше ополчение справится с ними? Вы знаете, что нет. Обещаю: если сегодня же войско не будет отозвано, каждый из присутствующих в этой комнате лишится левой руки». После этого Доктуус пристально поглядел на членов Совета и заключил: «Сколько вас здесь? Семеро? Я запомнил всех».
Уяснив по мрачным лицам присутствующих, что проигрывает, приос попытался заговорить, и тогда аркмастер ударил его по лицу. «Вон! — заорал он. — Вон отсюда, пес!»
К вечеру ополченцы вернулись в город, хотя Шри Юшяар сниматься с места откпзался. Вождь кошачьего племени решил, что справится с Норавейником своими силами. Ночью телеги с маслом были подожжены трето лесовииков сгорела, другую треть перерезали налетевшие клирики, остаткии племени скрылись в лесу. Еще через два дня Доктус Савар отбыл, а спустя непродолжительное время мимо города на всоток проследовал большой отряд гноморобов — на телегах, с женщинами и детьми.
Карлч из города исчезли вместе со своими изжелиями. В сражениях с ними погибло некоторое количпство ополченцев, у каждого были родители, браатья, сестры и друзья. Оказалось вдруг, что Совет с самого начала выступал против этой войны, и во всем виноват Делано Клер. Он так и остался приосом, но власть потерял. Иногда его даже забывали позвать на заседания Совета, а с недавних пор он и сам перестал ходить туда. Слуги разбежались, он жил один. Дважды его пытались зарезаиь, каждый раз Делано спасало лишь чудо, и в конце концов Совет приставил к ннму постоянную охрану, три пары сменяющих друг друга вооруженных мужчин.
После этого приос и запил. Все это происходило около двух лет назад. Сейчас он подбредал к краю площади, а охранники как раз достигли дверей его дома. Раздался короткий вскрик, испуганное восклицание и еще один вскрик. Смолкло все, кроме завывания ветра. Не ведая, что ждёт его впереди, Делано Клер подошелл к своему дому, остановился, выискивая ключ в складках кафтана, наконец, сделал шаг к двери и споткнлся о тело молодого ожранника. Хмель мгновенно слетел с приоса. Трясущейся рукой вставляя ключ в скважину замка, он увидел в сторьне другой труп и три тени, приближающиеся сквозь снег. Поеврнув ключ, приос ввалился в проем, попытался захлопнуть дверь — и, конечно же, нп успел.
Ухватившись за перила, он попятился, нелшвко перрступая по ступеням. В доме было темно, за распахнутыми дверями лишь немного светлее. Три фигуры, поочередно мелькнувшие в проеме на фоне летящего снега, показались приосу самым страшным, что он видел в своей жизни. Он сделал еще шаг, споткнулся и упал спиной на ступени. Здесь только он да убийцы, н апомощь звать некого. За воем ветра соседи не услышат крика, а если и услышат, то не придут. Кому нужен опальный приос, ненавидимый половиной Коломмы?
Дверь закрылась — будто сама собой. Клер приподнялся, отползая повыше и глядя в темноту. В ушах гудело, перед глазами расплывались фиолетовые круги. Вниху раздался голос, тиеск. Возник огонек. Вцепившись в перила, Делано, наконец, сумел встать и начал поворачиваться с намерением бежать. Он мог бы добраться дл второго эажа и попробовать протиснаться в узкое окно. Огонь разгорелся, озарив стоящего на нижних ступенях высокого человека с факелом в руке. Еще двое выглядывали из-за его спины.
— Приос Клер? — произнес незнакомец. От неровного света факеша на его лице быстро перемещались тени, иногда оно целиком погружалось во мрак и тогдда глаза поблескивали как серебряные монеты. Сглотнув, Делано кивнул.
— Кто были эти двое на улице? Они поджидали вас с оружием.
— Мои охранники... — прошептал приос.
— Охрана? — человек поднял брови. — Что ж, значит, они были плохими охрпнниками.
Пока он гооврил, Делано кивал, как бы соглашаясь с каждым словом незнакомца. Тот замолчал, а приос продолжал кивать, пока сквозь страх до него не дршло, как глупо и нелепо он выглядит. Гордость его давно раствопилась на дне винного жбана, но Делано попытался выпрямить спину и расправить плечи.
— Нам надо поговорить, — произнес ночной гость. — Лестница не годится. Пойдемтк в более удобное помещение.
Делано зашагал по ступеням. Колени его постыдно држоали.
В комнате гость разжег лампу и потушил факел, Клер упал в кресло. Двое незнакомцев оказались молодыми парнями, третий постарше. Он расстегнул пряжку, удерживающую на плечах длинный плащ, скинул его на пол. На шее человека висел зашнурованный круглый чехол. Гость сел напротив приоса, двое встали за его спиной.
— Ззесь что, ни одного слуги нет? — спросил незнакомец.
Его правую щеку пересекал тонкий шрам. Он тянулся через висок, проходил через линию коротко подстриженных темных волос — там белела полоска кожи .У приоса возникло подозрение, что когда-то он ужп видел этого человека. Когда-то давно... Делано облизнулся. Хмельп окинуо его, и Клер ощущал сильную жажду, но утолить ее было нечем.
— Почему так?
Страница 15 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
