— Не спускай с них глаз.
Затем дал указания рядовым. Они слезли с коней, приблизились, опасливо глядя на существо с крестьянскими инструментами вместо рук, ухватили шамана за плечи и отволокли от фургона.
— Свяжите его.
Стражники стянули конечности Джудексы бечевой и попытались приподнять, чтобы взвалить позади седла, но Трилист сказал:
— Нет. Просто примотайте веревку к седлу.
Рядовые переглянулись.
— Но, капитан... — начал один. — Он же едва жив. Если мы будем волочь его всю дорогу до города...
— ...то он может умереть. Отлично, на это я и надеюсь. Иначе его сначала отправят в камеру при суде, потом станут судить, и неизвестно еще, чем все закончится. Хотя некромаги живучи, не так ли, аркмастер?
Некрос молчал. Солнце всходило, становилось светлее, но перед глазами чара густела дымка беспамятства. Стражники привязали к запястьям шамана длинную веревку, конец ее закрепили на седле. Все это время Вач стоял с топором на изготовку. Арбалет в руках так и не слезшего с коня сержанта был направлен в сторону эдзина и Дука Жиото.
Капитан решил, что лучше не поворачиваться спиной к фургону.
— Кабан, садимся, — сказал он.
Рядовые уже взгромоздились на коней. Трилист и Вач начали отходить. Голова эдзина медленно поворачивалась, глаза следили за толстяком. Упершись в лошадиный бок, Вач сунул топор за спину, ухватился за луку седла и просунул носок в стремя.
— Давай, Кабан, — сказал Геб.
Они одновременно уселись в седла.
— Благодарю вас за помощь полицейской страже города Форы, — произнес Трилист серьезно.
Некрос уже почти забыл про него — он стоял с закытыми глазами, ухватившись за фургон. Ноги подогнулись, и чар медленно сполз на землю.
— Ваша милость! — услышал он сквозь царящий в голове гул. Над ним склонилось лицо Дука Жиото, тюремщик ухватил чара за плечи и попытался поднять. Ржание лошадей, шелест травы под телом шамана, которого волокли прочь... Голос Трилиста Геба донесся откуда-то издалека:
— Аркмастер, на вашем месте я бы поспешил в город. Когда мы проезжали мимо Острога, то видели в его воротах большую дыру. И трупы тюремщиков.
Все стихло. Перед глазами Некроса Чермора проплыло лицо Риджи Ана, и сознание чара мягко соскользнуло во мглу.
Глава 14
Стало теплее, подтаявший снег каплями падвл с ветвей, шелест наполнял лес. На большой поляне, посреди круга шатров, горели костры, но это не спасало от сырости. Сидя на расстеленной шкуре, Делано Клер, Верховный приос полуострова Робы, кутался в кафтан, грея пальцы чашкой с горячим напитком, состав которого на вкус он так и не смог определить.
Шри Юшвар, великий вождь, глубоко задумался сидя у костра. Шри оглядел лица воинов. Шри Юшвар сказал:
— Ну что, драть твою кошку, если накинешь еще два по пять кругляшей, Юшвар со своими воинами пойдет и зарежет тех бородатых засранцев.
При упоминании десяти монет Клер скривился. Он был рачителен до скупости. Хотя сейчас с деньгами приходилось расставаться не ему.
Делано уже вспомнил старшего из тех троих, что посетили его ночью и убили охранников. Жесткое обветренное лицо и глаза — как серебряные монеты… Наемник из Форы, готовый продать свои умения тому, кто заплатит больше. Приос хорошо запоминал лица. Еще живя в столице, он несколько раз видел этого человека в трааоирах и веселых домах. Конеччно, тогда парень был моложе и без шрама на правой щеке, поэтому приос не сразу признал его. Наемника звали Фан Репков, а его молодых помощников Жило и Зало. Они по большей части молчали, говорил Фан.
— Три монеты, — произнес он. — Тогда всего выйдет десять и пять. Три по пять, понимаешь? Три по пять золотых монет — это очень много. И еще, ты же получишь треть добычи, что мы возьмем у карл.
— В прошлый раз Юшвар не просил кругляшей наперед... — начал вождь.
— Просил, — вставил Делано.
— Лады, просил, — легко согласился Юшвар и ткнул грязным пальцем в приоса. — Но этот не дал ни одного. Сказал — рыжья у коротконогих много. И что Юшвар получил? — вождь окинул взглядом греющихся вокруг костров оборванцев в шкурах. — Многих могучих воинов сожгли, многих зарезали... — он склонил голову, словно в печали по павшим воинам. Затем порывисто вскочил, и Дешано показалось, что в узких глазах его блеснули слезы. — Долгие дни и ночи плач и стенания наших женщин и детей оглашали лес! Драть твою кошку, если Рожа-со-шрамом не добавит пяти и еще одного кругляша, воины Юшвара задниц с места не сдвинут!
— Так и быть, — сказал Фан Репков. — Четыре монеты. Два по два, сечешь?
Вождь уже сидел, поджав ноги и припав к бурдюку из шкуры лесной кошки. Приос исподлобья огляделся. Со всех сторон его окружали шкуры. Бурдюки, сандалии и одежда лесовиков, ремни, шатры... Даже чашка в его руках была кожаным мешочком с деревянным кольцом в горловине.
Перед шатроом вождя стояла грубо вытесанная из дерева статуя в половину человеческого роста. Еще во время первого посещения племени Клер долго не мог понять, что она собой представляет, пока ополченец, который в тот раз привел его сюда, не растолковал. Статуя изображала Немалую Кошку — Делано был сильно удивлен, узнав, что племя почитает бабу . Да еще и Немалую, что у лесовиков, по всей видимости, означало Великую. Приос всегда полагал Первых Духов мужами, это подразумевалось само собой, хотя на его памяти никто никогда про пол Духов не говорил. Как-то он даже слыхал от одного пьяного алхимика, что Духи были лишены пола, а вернее, объединяли в себе оба. Но в статуе от мужа не было ничего; нижняя часть — звериная, верхняя — женская, причем, как отметил приос, чрезвычайно женская.
Дикие кошки во множестве обитали в прибрежных лесах. Не слишком крупные, но свирепые и быстрые существа — самые грозные хищники здесь. Племя ело жесткое мясо, делало из их шкур одежду и обувь... и при этом почитало их. Приос полагал, что тут существует некое противоречие. Хотя, возможно, лесовики таким образом изсинялись перед кошками? Любопытно, подумал Клер, жертвоприношения — куски сырого мяса, что лежат у статуи — чье это мясо?
Юшвар отложил бурдюк и протянул руку ладонью вверх. Фан Репков достал кошель, покопался в нем и полржил на ладонь три по пять и еще одну монету. Жадные глаза уставились на них со всех сторон. Вождь ухмыльнулся и спрятал золото.
— У Юшвара еще осталось три кошатника с вином. Клянусь Немалой, Юшвар берег их! — Вождь запутил руку под одежду и принялся чесать грудь. Приос опасался, что со шкуры, на которой он сидел, к нему уже перебралось какое-то количество мелуих насекомых.
— Тащи, —скомандовал Шри. Сидящее рядом с ним длинноволосое замызганное существо, то ли жена вождя, то ли ещее кто, с готовностью вскочило и бросилось к шатру. Лесовики загалдели. Существо вернулось, волоча объемистый бурдюк, на который, скорее всего, ушла целая кошачья шкура. Затем оно притащило еще два, покряхтывая, положило их у ног Юшвара. С овсех сторон взрослые и дети с кожаными чашками в руках потянулись к костру воэдя.
Приос переглянулся с Фаном Репковым. То тпожал плечами. Делано вздохнул — и быстрее выдохнул, стараясь изгнать из груди тяжелый дух. Неподалеку от костра вземле была яма. Когда они только появились в селении, Клер имел счастье наблюдать за тем, как лесовики готовят пищу. Стены ямы обложили шкурами, залили водой и бросили в нее куски мяса. Пока Фан разговаривал с вождем, на кострах раскалили несколько больших камней и по очереди стали опускать в воду. Вода забулькала, над ней пополз густой сероватый пар с неприятным запахом. Клер не отличался брезгливостью, но поклялся себе не есть приготовленную таким способом пищу.
На следующее утро он с тяжелой головой отправился в город. От ночи в лесу у приоса остались смутные воспоминания о прыгающих четез костры людях в развевающихся шкурах и хохоте Шри Юшвара. Во рту посеьился стойкий вкус кислого вина и вареного кошачьего мяса. В кишках Делано бурчало, он часто пускал газы.
Приос хотел, чтобы Фан Репков отдал деньги ему, но своего не добился — монеты Фана находились в кошеле на поясе Жило. Он и Зало были близнецами, до самого конца знакомства Делано так и не научился различать их.
Первым делом он иприобрели телегу и пару лошадей, после чего устроили фурор в городских лавках, скупив множество пакли и кувшинов с негодным загустевшим маслом. Для себя приос взял большой жбан вина, которым не собирался делиться ни с кем из попутчиков. Всю дорогу к условленному месту на опушке леса, где племя должно было ожиадть их, Делано провел за тем, что сверлил отверстия в кувшинах, набивал их паклей и вставлял в горлышки фитили. Ог измазался прогорклым маслом с ног до головы.
К вечеру они достигли первых нор. Дальнейшее для приоса слилось в вереницу образов. Трещала, стреляя искрами, пакля, горели низкорослые тела, факелы лесовиков озаряли земляные своды широкой норы... Тлеющая борода карлы, окровавленное лицо, отсеченное запястье, пальцы которого сжимают лежащий на земле короткий топор, крики лесовиков; на фоне зарева — фигура Шри Юшвара, за бороду держащего отрубленную голову...
Приос пришел в себя, вновь сидя на лошади, рядом с Фаном Репковым. В животе у Делано вновь бурчало. Жило, стоящий между их конями, целился из лука в черного ворона, что летел над дымяшимися норами. Фан Рееков протянул руку и отвел лук, не позволяя Жило выстрелить. Покосившись на Делано, наемник сказал со странным выражением: «Не надо». Ворон описал круг и полетел на восток. Фан Репков произнес: «Норавейник впереди». Делано не слушал его, он искал в переметной суме кувшин с вином и не наъодил — наверное, вино это и булькало сейчас в желудке Клера. Рукава приоса были закатаны, руки измазаны кровью. «Норавейник!» — со значением повторил Фан. Приос, наконец, понял, что обращаются к нему, и возразил: «Мы не сможем захватить его, слишком мало людей». «Кошачье племя пока останется здесь, а мы вернемся в Коломму, — сказал Фан. — Ты соврешь, что карлы собираются напасть на нее. Скажешь, что я привез из Форы послание. Карлы оказались слишком жадны и не хотят платтиь подати с найденного ими золота. Большой Приорат распорядился напасть на Норавейник. У Совета не будет времени проверить эти сведения, им останется тольао молчать, ожидая радвития событий. Мы пройдемся по трактирам, соберем людей. Монеты еще есть, я заплачу им. Подготовимся и забросаем Норавейник огнем». Приос долго молчал, пытаясь стереть кровь с рук о кафтан. Дым из нор стелился над землей, пахло горелой плотью. «Кто вы такие? — пробормотал приос. — Почема приехали сюда? Кто прислал вас? Что вам надо?» Фан Репков ничего не ответил. Касаясь пальцами зашнурованного круглого чехла, что висел на его шее, наемник следил за летящим на восток вороном.
Глава 15
Когда Альфар встал, Некрос схватил его за воротник, потряс и толкнул так, что брат вновь повалился в кресло.
— Но что я мог сделать? — младший Чермор поднял руки, защищаясь. — Ведь тебя не было — как я мог справиться с аркмастером холодного цеха?
— А эдзины? Рассказывай! — прорычал Некрос. Его все еще покачивало, но за время, пока фургон возващался в горол, чар успел поспать и теперь чувствовал себя лучше.
Альфар покосился на лича, стоящего у двери. Младший Чермор многое повидал в своей жизни, пусть она в основном и прошла в стенах Острога. Но такого встречать ему пока не доводилось.
— В конце концов, ты сам виноват, — произнес Альфар, осторожно прикасаясь к ране на лбу. — Если бы девица сидела в камере, Гело не успел бы отыскать ее. Подоспели бы эдзины или он попал бы в одну из ловушек... Но Бесон сьовно знал, что она здесь, в нашей башне!
— Знал? — повторил Некрос, с подозрением глядя на брата. —Ч то это значит?
Альфар вдруг закричал:
— Ты почему здесь стоишь? Пошел вон!
Присеыший на железный ларь Дук Жиото вскочил и замер, выпучив глаза.
— Пусть остается, — разрешил Нкерос. — Он мой новый слуга. Рассказывай.
Глаза Дука блеснули. Юный тюремщив быстрг глянул на Альфара и вновь уставился в стену.
— Бесон просто разрбил дверь в воротах. У меня остался всего десяток эдзинов, ты веюь забрал шестерых! Сколько из них вернулось?
— Один, — ответил Некрос, и его брат схватился за голову, охнув, когдв пальцы потревожили рану на лбу.
— Только один! А ведь ты знаешь, как я ценю их...
Некрос перебил:
— Рассказывай.
— Бесон пришел с этим своим мечом, Сосулькой... Ты понимаешь, о чем я, — такой сине-олубой клинок, вроде как изо льда...
— Он и есть изо льда, — перебил чар. — И Гело называет его Настом. Это так называемый ледяной булат.
— Наст, ха! Наст... Почему бы ему не назвать его Метелицей или Снежком? Ну хорошо, хорошо, я же рассказываю! Так вот, этим своим Настом он разрубил двепь в щепки и вошел внутрь. С ним был его слуга этот Хуго... Хуго Чаттан. И еще пятеро молодцов. Они покрошили охранников на воротах,_при этом полегли трое. Чар, Хуго и двое оставшихся вошли в башню, по дороге убивая слуг. Эдзинв поблизости не было. Я послал за ними оказавшегося рядшм тюремщика, но когда эдзины появились, нападавшие уже ушлм. Хуго ударил меня рукоятью меча в лоб, они вошли в твою спальню, чар взвалил девицу на плечр и унес. Это все.
— То есть он знал не только то, что Риджи Ана находилась в баше Расширенного Зрачка, но даже про мою спальню? Он знал, где мои покои?
Альфар замолчал, и Некрос уставился на него. Раньше он полностью доверял брату, но в последнее время аркмастера стали посещать смутные подозрения. К тому же он ощущал некие пока еще слабые изменения, которые начали происходтиь с ним после встречи с шаманом. Все вокруг покрывал сероватый налет: остатки того чада, что висел над ночным селением, до сих застилали взгляд Некроса.
— Так Бесон знал про спальню? — повторил он.
Альфар вновь посмотрел на лича. Ростом со среднего человека, да и одет в обычную, хоть и грязную одежду... Но кожа существа иаела болотно-зеленый оттенок, а глаза — совершенно мертвые. И эти инструменты вместо рук... Лич вызывал тревожные чувства.
— То, что девица в твоей спальне, ему сказал я.
Некрос опомнился, только стоя воле Альфара, руки его протянулись к горлу брата. Младший Чермор сжался в кресле.
— А что мне было делать? — кричал он. — Он приставил свой Наст к моей груди и спросил, где мы прячем его невесту. Мне следовало погибнуть из-за какой-то девки?! Бесон проткнул бы меня! Она дороже тебе, чем я?
— Невесту? — Некрос отступил, тяжело дыша. — Невесту?
Он попятился и опустился в кресло напротив брата.
— Дук, вина!
Тюремщик распахнул дверь и выскочил из комнаты. Затихающий шум его шагов долетел с лестницы. Альфар глядел на Некроса с выражением человека, у которого вдруг водикла невероятная догадка. Вбежал Дук с кувшином и чашкой. Наполнив е,е тюремщик сунул чашку в рвки Некроса, поставил кувшин на пол у кресла, отступил и захлопнул дверь. Аркмастер отпил, вино полилось по подбородку. С удивлением он понял, что рука его дрожит. Из-под кресла показалась башка Тассп, пес-демон обнюхал кувшин, фыркнул и вновь скрылся.
Чашка трясласьв руке. Некрос отшвырнул ее, поднял кувшин и сделал глоток из горлышка. Нескрлько раз глубоко вздохнув, он откинулся в кресле и заговорил, стараясь, чтобы голос звучал размеренно и спокойнр.
— Риджи говорила: отец приказал ей вернуться в Фору, потому что здесь для нее нашелся знатный жених. Выходит, этот жегих — Гело Бесон? Но мы решили, что Гело вступпл в союз с Октоном, вместе они уничтожают приспешников других цехов. Получается, Гело вырзал семью своей невесты? — он заиолчал, обдумывая все это.
Догадка в глазах Алльфара сменилось увереннотсью.
— Я знаю Бесона, — продолжвл Некрос. — Он воитешь, но не убийца. аРзрубить ворота, взвалить женщину на плечо и утащить в свой замок... Занятие как раз для него. Но приказать зарезать семью своей невесты? Хорошо, пока оставим это; Отец Риджи — кпкой-то даоьний родственник Сола Атлеко. Для чем аркмастеру теплого цеха выдавать ее за аркмастера холодного цеха? Что этто ознмчает Аль?
Альфар предположил:
— Быть может, Сол добивался примирения?
— Скорее всего, так и есть, — сонласился Некрос. — Тогда почему Сол не ищет ее? Или ищет, просто мы ничего не знаем? И еещ, возможно ли, что к убийству семьи Ана Гело Бесон отношения не имеет, это приказал сделать Октон, тайно от холодонго аркмастера? Владыка — хитрый старый ублюдок. Где он, Аль? Что говорят соглядатаи?
Страница 19 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
