Илья Новак. Некромагия. Аквадор: Герои уничтоженных империй – 1

— Нет, — сказал Чермор.
Она раздвинула колени, уперев ступни в край стола, приподняла бедра. И вскрикнула. Некрос задышал тяжелее, положив ладони на ее грудь, нагнулся, целуя.
— Теперь и моя магия в твоей крови, — прошептал он между вдохами.
Под затылком Риджи на столе лежал какой-то предмет, от толчков он сместился, твердый край впился в шею. Девушка заизвивалась, повела плечами, отталкивая его в сторону. Чермор отстранился. В темноте глаза Риджи светились мягким светом. И что-то мерцало слева от ее головы. В эти мгновения Некросу Чермору было наплевать на все, сейчас весь мир вращался вокруг дочери Сола Атлеко, — но взгляд чара сам собой скользнул в сторону. Мерцающая стрелка компаса показывала на запад. Она мелко дрожала.

Глава 14

Фан Репков и старшина городского ополчения Рико стояли на вершине холма. В темноте горели огни; звуки голосов сливались в негромкий гул, иногда над ним, будто брызги над мерным потоком воды, взлетал чей-то окрик, резкий скрип тележной оси, испуганное ржание лошади. Было холодно, наемник запахнул дублет.
— Если нам удастся такой вот наскок, я сожру этот сигнальный рог, — проворчал Рико.
Гарцующий вокруг них на коне Шри Юшвар хохотнул.
— Коротконогие не умеют драться!
Вождь держал факел, к седлу было приторочено несколько тонких кольев с паклей на заостренных концах.
Огни образовали световое озеро у подножия холма. Из-за палисада лилось свечение: для чего-то карлы разожгли за оградой костер.
Сейчас большинство пеших расположилось у флангов, возле телег, а по центру, кроме всадников, стояли три десятка ополченцев и лесовиков. Они разбились на пять групп: каждая состояла из факельщика, четверых лучников и одного метателя, вооруженного большой деревянной ложкой-пращой, с мешком, где лежало несколько набитых просмоленной паклей жбанов. У всех всадников тоже были факелы, у некоторых еще колья с паклей.
Рико стянул перекинутый через плечо ремень с рогом и вопросительно глянул на Репкова.
— Юшвар, ты все понял? — спросил наемник.
Вождь сказал весело:
— Сначала дуди, потом смотри, как мои воины побьют коротконогих во славу Немалой!
Он поскакал вниз по склону.
— Карлы и вправду не вояки, — заметил Рико.
— Но они защищают свои жилища... Хорошо, начинаем.
Рев сигнального рога разнесся над пустошью. Гул на несколько мгновений почти стих, затем разлившаяся вокруг тревожная тишина собралась в тугой ком, стянулась к подножию холма, потяжелела, набухла — и лопнула криками, ржанием, треском. Озеро факелов пришло в движение, огни стали перемещаться: широким потоком, все быстрее и бчстрее, потекли к палисаду.
Пешие бежали, стараясь держаться группами. Конники сразу опередили их. Вырвавшийся далеко вперед Юшвар, вопя и улюлюкая, выдернул кол из связки, поднес заостренный конец к факелу. Между верхушками бревен виднелись фигуры защитников. Когда ведущий к воротам настил оказался прямо перед ним, Шри, метнув горящий кол, повернул коня.
Ему-то повезло, а вот часть всадников, скачущих следом, попала в прикрытые ветками ямы. Они были неглубоки, но на дне каждой торчала заостренная палка. Лошади падали, ломая ноги, некоторые напарывались грудью. Возщух огласили ржание и вопли вылетающих из седел людей.
Однако большинство достигло рва, и вслед за первым огненным снарядом в воздух взвилось множество кольев и факелов. Они летели, гудя, разбрызгивая искры, ударялись о палисад и сыпались вниз, но часть застревала между бревен. На вершине ограды прозвучала команда, засвистали стрелы.
С холма наемник и старшина увидели, как поток света распался на два рукава, будто обтекая вставший на пути валун: перед рвом всадники поворачивали коней в стороны. Те, кому, кроме факелов, метать было нечего, стали возвращаться, другие на ходу поджигали колья и швыряли через ров.
Фан знал: большинство из них не бывалые воины, а юнцы, впервые участвовавшие в настоящем сражении. Ополченцам приходилось на скаку управляться с кольями и факелами, некоторые не могли удержаться и падали.
Шри Юшвар несся вдоль рва. С воплем он швырнул последний горящий кол. Рядом свистнула стрела, но вождь лишь захохотал — и метнул через ров факел. Он видел мечущиеся над оградой фигуры, слышал плеск и шипение воды. Вокруг Юшвара скакало несколько вссюников. Стрела пронзила шею коня под одним из них, скакун захрипел, дернулся в сторону. Вождя с такой силой толкнуло в бок, что он вылетел из седла и упал в ров.
Некоторые всадники не успели свернуть или в горячке боя позабыли сделать это и вылетели на ведущий к воротам настил. Копыта загрохотали по доксам. Тут же сверху раздалась команда, с десяток фигур возникли на фоне льющегося из-за ограды света и сразу исчезли. Одного атакующего топор выбил из седла, ополченец отлетел назад, будто напоролся на невидимую стену. Несущемуся впереди коню обух врезался в морду, животное встало на дыбы, следующий скакун налетел на него. Через миг посреди настила образовалась груда дрегающихся тел.
Пешие преодолели примерно две трети расстояния между телегами и Норавейником. Зазвучали команды. Лучники, встав по четыре в ряд, опцскались на одно колено, пращники вытаскивали из мешков жбаны. Когда луки с вложенными стрелами поднялись, люди с факелами стали поджигать пакою. К Норавейнику протянулись огненные дуги.
— Я говорил, пращники там ни к чему, — проворчал Рипо.
Большинство стрел вонзалось в вершину палисада, некоторые перелетали через нее, а вот жбаны, наоборот, не долетали — с гудением и треском падали в ров.
Шипение испаряющейся воды почти заглушило поочие звуки. Клубы пара окутали палисад. Шри Юшвар, погрузившись до пояса, брел по грязи к берегу, едва переставляя ноги. Он увидел, как прямо на него летит ком огня, присел с головой, а когда вынырнул — вокруг было пламя. Пытаясь стряхнуть пропитанную смолой паклю, вождь рванулся в сторону. Сверху метнули топор, тот с плеском упал рядом. Свистнула стрела, за ней вторая. Юшвар нырнул, гася огонь на плечах и груди, встал на четвереньки, задрав голову над грязью. В мчеущемся свете он разглядел перед собой настил и подпирающие его толстые столбы. С настила в ров упала лошадь. Кто-то кричал, кто-то бежал по доскам в обратную сторону. Вождь выпрямился и сделал несколько шагов. Стрела пролетела вскользь, оцарапав плечо. Шри Юшвар, наконец, достиг содрогающегося настила и спрятался под ним, слыша над самой головой крики, ржаниа и топот ног.
Вдруг он понял, что ров наполняет не просто грязь — возле настила на поверхности плавали огрызки и кости, грязные тряпки, куски сгнившей кожи, щепки. Стоя по пояс в вонючей жиже, но не обращая внимания на смрадныф дух — подобный запах сопровождал его всю жизнь, вождь и сам пах не намного лучше, — Юшвар медленро поворотился, пытаясь разглядеть что-нибудь в сумятице света и теней. Он задрал голову, увидел уложенные на столбы продольные бревна. Взгляд скользнул по ряду досок на них — и Шри стал протискиваться между двумя столбами, самыми короткими, торчащими уже не из грязи, а из склона рва со стороны палисада. Там кое-что виднелось над поверхностью жижи.

Возле мастера-воина вскрикнул карла. Горящая стрела пробила его грудь, гномороб полетел с края площадки.
Гунда оглянулся. Большой костер, разожженный еще на закате, пылал вовсю. Его опоясывал круг камней, на двух столбах лежал длинный железный брус и висел котел. В нем клокотало, тяжелый запах распространялся вокруг.
Сейчас это был единственный огонь, который защитники поддерживали — все остальные они пытались гасить. Ни один кол, факел или жбан через палисад не перелетел, зато во двор попало множество стрел. Крыши строений накоывали мокрые шкуры и ткани; стрелы с шипением гасли, но от тех, что вонзались в стены, распространялся огоно. К нему бежали женщины и дети, вооруженные кувшинами, мисками, даже чашками.
Разглядывая то ныряющие во тьму, то озаряемые всполохами огня фигуры, Гунда увидел одну, выше других — она застыла, глядя вверх. На миг глаза мастера-воина и внучки мудрого Драмара встретились. Затем Арна, прижимающая к груди кадушку с водой, чуть кивнула — и побежала к горящему загону. Гунда развернулся к ограде.
Покрытые желедлм ворота оставались целы. С левой стороны от них, там, где стоял воин, от палисада валил пар, а справа ограда еще горела — по лестницам туда тянулась вереница карл с ведрами. Некоторые по двое несли бадьи с водой. Почти половина мужского населения Норавейника была сейчас на палисаде. Большая часть собралась на участке возле ворот; чем дальше от них, тем карл становилось меньше. Хотя гноморобы стояли по всей окружности, готовые подать сигнал, если нападающие попытаются атаковать в другом месте.
Между сараями и загонами сновали фигуры. Слышался плеск, лязг ведер и крики: карлы доставляли все новые емкости с водой из подземных колодцев.
Из темноты к палисаду одна за другой протягивались гудящие дуги огня. Гноморобы возле Гунды приседали, но мастер-воин не двигался. Стрелы ударяли в палисад, трещали ветки, и карлы с ведрами мчались к тому месту площадки, под которым возникал огонь.
Ограда должна была уже буквально пропитаться водой. Да и количество стрел в колчанах атакующих не бесконечно — опасность большого пожара становилась все меньше.
Старшина разведчиков сказал: они видели, как люди сбивали что-то непонятное, покатые щиты такого размера, что поднять их в одиночку не смог бы никто. Разведчик вряд ли понял, для чего нужны эти штуки, но мастер-воин догадывался, как напаадющие собираются их использовать.
Большой Гунда прокричал стоящему неподалеку помощнику:
— Стрелы остались? Поджигайте и стреляйте гп настилу. И забросайте его факелами, пока они не притащили свои щиты!
Когда помощник убежал, Гунда вновь окинул взглядом пространство за оградой. Карлы называли его мастером-воином, а на самом деле... Воин — да, но не мастер. Гунде не так уж часто доводилось сражаться. Но выбирать командующего обороной гноморобам было не из кого. Теперь Большой Гкнда точно знал: из-за нехватки опыта он допустил ошибку. Надо было с самого начала сжечь настил.
И еще — воина не оставляла мысль, что он упустил из виду какую-то мелочь. Что-то настолько привычное, что о нем никто и не вспомнил... Но в этих обстоятельствах ставшее очень важным.

Большому Гунде до сих пор ни разу не доводилось отражать настоящую осаду, а Фану Репкову — руководить ею. Ему, Жило и Зало приходилось участвовать в подобном, но не в роли командиров. Репкова нанимали для самых разных заданий, иногда он выполнял их в одиночку, иногда — командуя небольшими отрядами. Но впервые ему приходилось отдавать приказания целому войску.
Наемник кивнул, и Рико побежал вниз по склону.
— Бурдюки! — крикнул Репков вслед. — Не забудьте проо бурдюки!
Старшина на ходу махнул рукой.
Фан подумал, что они допускают множество ошибок, наверняка можно действовать лучше — но у него не хватало опыта. Впрочем, пока все шло примерно так, как они с Рико и рассчитывали. За исключением того, что пращники не могли перебросить жбаны через палисад, огонь от стрел и кольев карлы гасили, в Норавейнике до сих пор не возник серьезный пжар, и еще этот костер, большой костер, который коротконогие разожгли где-то за воротами... Для чего они его разожгли? Это беспокотло наемника все больше.
Озеро огней уже исчезл,о теперь тускло освещена была лишь ограда. Огненные дуги возникали и исчезали, будто втягиваясь в палисад. Их становилось все меньше: у лучников почти закончились стрелы.
Те, чьи колчаны опустели, вернулись к телегам. Заново наполнив колчаны, к Норавейнику они не пошли, а рассредоточились вокруг черепах.

На квадратном основании крест-накрест были набиты доски, поверх шел панцирь из щитов. Между щитами оставались просветы, их замазали глиной, смешаннйо с волосами: перед снажением некоторая часть лесовиков облысела. Варвары сопротивлялись, и Юшвару даже пришлось прирезать одного, чтобы другие согласились пожертвовать на пользу дела свои немытые патлы.
Внутри вдоль квадратного периметра шли скобы. Под каждой черепахой поместилось восемь человек. Шестеро, прирнувшись, несли ее, удерживмя за скобы; двое шли у переднего края с топорами в руках — для этой цели Фан самолично отобрал десяток самых здоровых молодцов, Жило с Зало тоже вызвались идти. На спинах людей с топорами висело по два-три бурдюка, к плечам были прикручены пропитанные водой шкуры.
Сооружения двигались попарно, тремя рядами. Обступившие их лучники осыпали палисад стрелами ио дин за другим падали — сверху залпами летели топоры. Когда первые черепахи приблизились к настилу, тот уже занимался огнем. Теперь вькруг не осталось ни одного стрелка.
Идущие впереди сорвали шкуры, бросили их перед собой, удерживая за края, чтобы они расстелились. Раздалось шипение.
Черепахи двинулись по доскам. Горящие стрелы цокали по щитам, некоторые попадали в засохшую глину. Люди ст опорами начали поливать доски перед собой водой из бурдюков. Они достигли уже середины настила.

Отталкивая защитников, Большой Гунда побежал по площадке в сторону ворот, помощник кинулся за ним. От криков и лязга звенело в ушах. Перегибаясь через верхушки бревен, карлы стреляли вниз. Гунда достиг края площадки — дальше начинались ворота, — выхватил из чьих-то рук топор и выпрямился во весь рост. С внутренней стороны под воротами стояли два десятка карл, лучшие воины племени, те, кому предстояло первыми вступить в бой, если люди ворвутся внутрь.
С одной стороны настил горел сильнее, идущая здесь черепаха остановилась. Загудел огонь, зашипела вода, в темноте поднялись клубы пара. Другая черепаха достигла конца настила. И глины между круглыми щитами торчали стрелы — черепаха теперь напоминала ежа.
Большой Гунда проревел карлам у костра:
— Сюда его!
Еще днем от земли к площадке поверх лестницы положили широкие доски, чтоды гноморобам с чаном легче было поднятьвя.
Гунда перегнулся через ограду, занес топор над головой, выжидая.
Панцирь достиг ворот. Те, чтр держалисьз а скобы возле передней части, выпрямились. Черепаха приподнялась, Жило и Зало замахнулись. Гундс еще мгновение выждал и метнул топор.
Мастер-воин был самым сильным гноморобом племени. Закругленное лезвие пробило голову Зало, тот упал, — а Жило ударил по дверце в воротах, туда, где не было железных пластин.
С палисада летели стрелы, копь яи колья, но снизы продолжали доноситься громкие удары. Вторая черепаха подоьралась к первой, осталбные теснились на настиле, не позволяя карлам вновь поджечь его.
Мастер-воин ражвернулся. По уложенным на ступенях докам четверо карл медленно тащили чан, положив на плнчи обмотанные материей концы железного бруса. Ниже стояли гноморобы с оружием на изготовку, дверца в воротах перед ними содрогалась от ударов. Человек обычного роста мог протиснуться в нее, лишь встав на четвереньки да и то он бы зацепился плечапи за ркая проема. Сейчас такого смебьчака ожидало два десятка палиц, топоров и кольев.

Шри Юшвар чуть не задохнулся, но все же сумел пройти. Ржавое лнзвие тесака он сжимал зубами, руки расставил и поднял, упиаясь ладонями в покатые своды тыннеля. Тот становился ниже, сначала грязь с плавающиси на поверхности отбросами плескалась у живота, потом достигла груди, шеи. Звуки сражения доносились будто издалека, а вскоре и вовсе смолкли. Вождь брел в полной тишине и темноте, с шипением втягивая смрадный воздух раздувающимися ноздрями. В голове звеоело, перед глазами плыли круги. Жижа поднялась до подбородка, Юшвар теперь упирался головой в землю. Он в последний раз вдохнул переполненный миазмами воздух, и грязь сомкнулась нкд ним.
Спустя какое-то время вождь выпрямился во весь рост, почти уверенный, что умер и сейчас перед его взором во всей своей дикой красе предстанет Немалпя Кошка. Оказалось, что он стоит почреди обширной ямы, полной навоза. Из этой ямы в ров вытекали отбросы, которые сюда свозили со всей надземной части Норавейника. Юшвар выбрался на твердую землю, взял тесак в руки, вытер лицо.
Рядом тянулась изгородь овечьего зкгона, дальше возвышался палисад. Ярко пылал костер, множество карл толпилось у ворот, обратив лица к содрогающейся от ударов двкрце, другие стояли на площадке у вершины ограды. Взглыд Юшвара быстро скользнул по всему этому и остановилс на четверы карлах, которые медленно тащили большой котал по наклонному настилу. Котел покачивался, внутри что-то булькало. Вождь пирсел: между сараями и оградами загонов бегали коротконогие,, Юшвара могли увидеть в любое мгновение.
Карлы с чаном уже почти дгбрались до площадки. Среди фигур ан ней однв вылелялась небывалям для гномороба ростом.В еликан поднял факел, словно собирался бросииь в чан и лишь ожидал, когда тот окажется на самом верху.
Вожд рванулся вперед. Ему доводилось много бегать в своей жизни, если бы он не умел багать, то давно стал бы добычей лесной кошки или какого-нибудь другого хищника. Он пронесся между несколькими карламии и достиг лестницы.
Большой Гунда бросил факкел в тот момент, когда двое из четырех носильщиклв вступили на площадку. Зашипел, забулькал раскаленный свиной жир. От факела по пвоерхности пошли кольца синего огня. Мастер ухватился за конец бруса, помогая гноморобам поднять чан повыше, чтоюы его можно было перевернуть за ограду, на черепахи. Раздался топот босых пяток по доскам.
Юшвар, упав на колени, тесаком подрезал ноги носильщиков, изо всех сил пихнул чан в одну сторону, а сам прыгнкл в другую и свалился вниз. Раздались крики, грохот. Лестница содрогнулась. Передние носилщики растянулись на площадке, брус врвало из рук Большого Гунды. Котел застыл на краю лестницы, начал перевоачиваться, жир полился на гноморобов под воротами. Заколыхался горячий воздух. Котел полетел вниз.
Снаружи Жило вновь нанес удар, и дверца разлетелась щепками. Наемник понимал, что на другой стороне его, скорее всего, поджидает множество клинков и наконечников, а потому не стал сразу же соваться внутрь. Вместо этого он присел, заглядывая. Услышал вопли, почувствовал тепло, увидел катающиеся по земле тела...
— За мной! — скомандовал Жило стоявшим позади ополчегцам и полез в пролом.

Страница 46 из 50 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |