— Ты сам тащи, мне ж вас охранять надо.
Теперь они шли медленно: вагант был куда слабее Вача. Пологий холм остался позади, оползень приблизился. Толстяк давно скрылся из виду. Лара несколько раз вздыхала, словно хотела что-то спросить и не решалась, и, наконец, заговорила:
— Этот Вач странный какой-то. Молчит все время, а если говорит, то мало совсем и так... будто рявкает. Почему он такой?
— Вач — он не злой, госпожа, — пропыхтел тяжело дышащий Бреси. — Мы с ним друганы давно, я его хорошо знаю. Он просто разговаривать не горазд. Такой вот человек. Не умеет говорить. Зато, если разобраться, он один вас в той пещере спас. Смелый он, отчаянный. У него, понимаете, такая натура — он служить кому-то должен. Ему нужно, чтоб кто-то им командовал, говорил ему, что делать. Нет, когда драка какая, так он и сам может, но ведь не все время ж драки, правда?
— Он раньше служил Гебу?
— Ну да. То есть он в страже был, а этот Геб у него, значит, капитаном.
— И потом Трилист приказал ему мне служить?
— Так и есть, госпожа. А я решил помогать ему, чтоб он какую глупость не сделал. Вач на меня полагается, слушается меня. А теперь и вас будеть слушаться, правда, Дук?
— А как же, — откликнулся тот, кивая. — Все правильно говоришь, друг.
Жиото был озабочен и расстроен. Госпоже он не пришелся по душе, а почему — неясно. Как бы сделать так, чтобы она обратила на него внимание? Нет, конечно, теперь Дуку хозяин не нужен, он теперь богач и сам скоро слуг заведет, вот только надо заполучить обратно кафтан с кошелем. Но все одно — мальчишка явно нравился Ларе больше, а это неприятно.
— Почему тогда Вач и дедушку не спас? Почему позволил ему ногу отрубить?
Дук с любопытством взглянул на ваганта.
— Тут сложно объяснить, госпожа, — неуверенно начал Бреси. — Он, понимаете... Мне так показалось, что он ведьму с шаманом раньше видел. Ну, может, не этих самых, с постоялого двора, а каких других... Но, в общем, знает их повадки. У них же магия, госпожа, с магией и самый ловкий боец не всегда справится. Так вот он выжидал, чтоб напасть. Когда они своим ритуалом так озаботятся, что про все вокруг забудут. Тогда и напал. И еще, госпожа, капитан ведь ему приказал вам служить, а не дедушке вашему.
Лара, выслушав Бреси, задумалась. Из-за омолзня показался Кабан и заспешил к ним.
— Не идите, — произнес он, подбегая.
Вагант положил на землю концы волокуши и спросил:
— А чего не идти?
Старик что-то забормотал, и все, кроме Вача, склонились над ним. Лара села на землю, погладив спутанные седые волосы на голове Жеранта, подняла лицо к толстяку.
— Что ты там увидал? Почему не идти?
— Плохо, — сказал Вач. Он с сомнением поглядел на ваганта, окинул взглядом окрестности, будто проверяя, не прячутся ли где-то поблизости враги, и ткнул пальцем в Дука. — Ты. Идем. Вы здесь стойте. А ты... — толстяк показал на Баида. — Гляди, чтоб не напали.
— Чтобы кто не напал?
Вач помолчал, затем махнул рукой.
— За нами идет. Один.
— Кто идет?
— Не знаю. От самого леса.
И заспешил обратно к селению. Дук сказал: «Вы тогда подождите нас, госпожа», — сделал шаг следом, и тут слабые пальцы ухватились за его штанину. Он глянул вниз — рука старика упала на траву, и тихий голос произнес:
— Чернила принеси. Пергамент.
Селение состояло из пары десятков беспорядочно расположенных домов. Увидев первый труп, Дук уразумел, почему Вач не хотел, чтобы госпожа шла с ними. Меитвец висел в расщепленном стволе обгоревшего дерева, одежда на нем обуглилась — вместе с кожрй.
Большинство домов остались целыми, но несколько сгорели. Где-то с заунывным скрипом качалась и хлопала ставня. Хижины явно были пусты; когда Дук громко позвал: «Эй! Живые есть?» — никто не откликнулся.
Они медленно шли по усеянной мелкими камешками земле, Вач не снимал ладони с торчащего над плечом топорища.
— Вон еще один, — произнес Дук, углядев возле хижины второй труп. Подошел ближе, заглянул в синее подпухшее лицо. Лежащий навзничь крестьянин обеими руками держался за свою шею.
— Посмотрим, что там, — предложил Дук и толкнул дверь.
Он замер, разгляддывая тех, что были внутри. Вач, сопя, протиснулся мимо него, окинул взглядом полутемную комнату.
— Четверо их тут, — сказал Дук. — А, не, вон еще один, под столом.
Кабан двинулся дальше по улице. Жиото, стараясь не дышать носом, вошел в комнату, перешагивая через трупы, добрался до стола и заглянул в стоящую на нем глубокую миску. Увидев, что посудина пуста, разочарованно плюнул в нее и пошел обратно.
На середине селения возвышался дом в два этажа, окруженный изгородью с выломленной калиткой. У изгороди лежало еще несколько тел. Вач пееходил от одного к другому, склонялся и разглядывал их. Когла Жиото приблизился, толстяк повернулся к нему, ухватил себя рукой за шею, слегка сжал.
— Все удушенные? — понял Дук.
Вач махнул рукой на амбар, видневшийся за домом.
— Давай. А я в доме пока, — ответил Жиото.
Он прошел через распахнутую дверь, оглядел первый этаж. На кухне и в кладовке наверняка имелось съестное, но вдруг наверху остались какие-то ценности? Следовало поискать, пока толстый не вернулся, и Дук заспешил туда.
Скорее всего, дом принадлежал чару или сельскому старшине. Особого богатства не наблюдалось, но все же и мебель здесь какая-то была, и шерстяные одеяла на широкой кровати, и даже драный ковер на полу.
И два трупа, женский и мужской, на кровати под одеялами.
Вдоль стены стояли три объемистых сундука с откинутыми крышками. Дук, подходя к ним, уже заранее знал, что внутри ничего стоящего не окажется — и не ошибся.
Ставня в окне, поскрипывая, качалась на ветру, иногда громко хлопала. Он откинул одеяло, оглядел хозяев — оба голые, у обоих кровоподтеки на шеях — и обошел кровать. Позади был низкий стол и табурет, на стрле лежала курительная труюка, мутное зеркальце в деревянной оправе, стоял заткнутый тряпицей глиняный пузатый пузырек, валялись слопанные перья и пергамент. Вспомнив, о чем просил старик, Дку взял пузырек, потряс — внутри булькнуло. Он собрал все, что было на столе, засунул в котомку и стал спускаться. На середине лестницы услыхал шаги, выставив перед собой посох, сбжал по ступеням и увидел спину Вача, маячившую в раскрытой двери кладовой.
— Это ты... — пробормотал Жиото.
Толстяк оглянулся на Дука и залез в кладовку. Пошуршал там и выбрался, сжимая связку вяленой форели и плетеную бутыль.
Перекинув связку чррез плечо, он вопросительно ткнул пальцем вверх.
— Двое там, — сказал Жиото. — Хозяин с хозяйкой, мертвые. В кровати лежат, задушили их тоже. Это что значит? Ночью на селение напали. Только не пойму я — что за разбойники такие, которые всех душат?
В кухне нашлось еще вяленое мясо, краюха хлеба, а в печи — чугуноок с холодной похлебкой.
— Идем назад, — решил Жиото, засовывая в котомку несколько деревянных ложек. — Поесть хватит, а госпожа говорила — до замка ихнего уже недалеко. Ты сказал, нас преследует кто-то? От самого леса? Как таакое может быть? Он что, за нами через тот туннель успел пройти?
Пожав плечами, Кабан вышел из дома. Дук, обеими руками неся перед собой чугунок, последовал за ним.
Когда селение осталось позади, Жиото сказал, поглядев на толстяка:
— А ты молодец, друг Вач, смелый. Я вот тоже мертвяков не боюь. Потому как если он мертвый — так чего его бояться. Он же не шевелится уже. Это живых опасатбся надо, а мертвяк — он ходить не может, ничего тебе не сделает...
Вач что-то бурунул.
— Что, друг? — спровил Жиото.
— Может, — поторил Вач.
— Чего «может»? А, ты про... Ну, если его некромаг какой поднимет — тогда конечно. Но все одно. Мы с тобой, Вач, не боимся их, правда? Я думаю, мы с тобой всякие дела могли бы делать. Ты такой крепкий мужик, ловкий — молодец. Уважаю. Вот вагант — он хлипкий. — Жиото вновь покосился на спутника. Вач глядел перед собой и молчал. «Он вообще понимает, о чем я говорю?» — усомнился Дук и решио действоаать смелее.
— Вагант этот — трус изрядный, сразу ясно. И подлец, думаю. Вот ты его с госпожой наедине оставил, а зря. Я тебе вот что скажу: ты бы его вообще прогнал. От него тооько неприятности. Госпожу мы с тобой и вмсете защитить сможем, а вагант этот...
Вач остановился.
— Ага. Ты меня понял, — сказал Жиото, тоже останавливаясь и поворачиваясь к нему. Кабан вдруг толкнул Дука кулаком в грудь. По его понятиям это, может, был и несильный удар, но Дук, семеня ногами, попятился, потерял равновесие и упал на спину, высоко подняв руки и стараясь не выпустить чугунок. Тот все же качнулся, холодная похлебка вйплеснулась Дуку на лицо.
Страница 10 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
