Илья Новак. Битва Деревьев. Аквадор: Герои уничтоженных империй – 3




    — Есть. Иные миры. Впрочем, вы и не сможете повернуть. Команда корабля, которую Некрос убил в конце своего путешествия к Атлансу, когда преследовал Октона, поможет вам. Их души остались в дереве, в мачтах, переборках и трюме. Напоенные моей песней, они ненадолго воспрянут. Альвар-юнец, ты должен найти жемчужины, вернуть Оку его Слезы, сколько бы их ни было, и возвратиться в Атланс, к Горе. Мира.
    — Сколько бы их ни было… — повторил Эльхант. — Что это значит? Когда мне возвращаться? Когда я найду две, три, четыре?
    — Мы не ведаем, сколько всего Слез испустило Око. Три или четыре… Попытайся узнать это там, куда отправляешься. Амазонка, солдат, вы пойдете со мной к воеводе. По дороге отыщем гномов, они сейчас наверняка возле остатков своего летающего корабля. Мы должны убедить Монфора подняться выше и встать возле могилы Октона. Умертвие попытается разрушить ее, сломать коридор… раздробить кости, прежде, чем я смогу высвободить из них древнюю сущность.
    — Но мы не продержимся против мертвоживых и дня! — воскликнула Лана.
    — Если так — детям деревьев придет конец.
    — И что это за древняя сущность? Она могущественна? Если ты ничего не знаешь о ней…
    — Я знаю то, что поведало мне существо, и гномы, и пленница Темной Башни. Я попытаюсь вновь воспользоваться силой Вечного, при помощи которой Октон проклял своего преследователя.
    — Но если эти жемчужины давно затерялись? Где мне искать их? — спросил Эльхант.
    — Слезы — это не то, что может затеряться. Ну а сейчас, когда нашлось Око, и все всколыхнулось… Ты не поймешь этого, Альвар-юнец. Но я ощущаю, какие волны разошлись по мирам. Думаю, это подняло бурю вокруг всего, что связано с Оком, подняло везде. Сейчас там, — старец показал в сторону Предела Тверди, — вокруг Слез тоже начались какие-то события.
    — Я не возьму Око с собой, — сказал агач. — Оно не нравится мне.
    — Не нравится? — Драэлнор улыбнулся. — Да, конечно. Око останется в Атлнасе, его возьму я. Дай.
    Септанта снял с плеча обруч и протянул старцу. Когда рука Драэлнора коснулась его, тело покрылось поблескивающей накипью звуков, музыка плеснулась язычками трелей, подернулась рябью звона… Драэлнор медленно поднял Око, возложил на седую голову, и все с изумлением уставились на Лучшую Песню, Теперь это был не старец — но старик. Часть морщин исчезла, серая кожа посветлела, плечи расправились.
    — Око даст мне немного времени, — произнес окрепший голос.
    — И все же куда ты отправляешь Эльханта и Кучека? — спросила Лана. — Войско продержится не больше одного дня! Возможно — два. Старик, как за два дня они смогут…
    Но агач уже принял решение.
    — Нужны ножны для меча, — сказал он. — И еще оружие.
    — В сарае куча старья, — откликнулся Орхар. — Ржавое, но чего-нибудь раздобудем.
    — Хорошо. И еда. Чем питается Кучек? И еще…
    — Еда… — повторил Лучшая Песня. — Что ж, возьми немного. Но не дусаю, что ты успеешь сильно проголодаться. Альвар-юнец, вы должны пронестись по чужим мирам подобно молнии.
    С палубы было видно, что пятно, скачками приближавшееся от болота, которым река становилась в нижнем течении, приобрело форму вытянутого силуэта.
    — Он будет здесь вот-вот! — выкрикнула Лана. — Эльхант! Вы отплываете неизвестно куда… И даже не взяли оружия!
    В ответ Кучек, стоящий рядом с агачем на палубе, потряс серпом.
    — Убоюн здесь!
    Септанта показал в сторону Горы и крикнул:
    — Берегитесь того, что скачет сюда.
    — Мы с юной воительницей и солдатом пойдем дорогой леса, — громко ответил Драэлнор. — Так минуем мертвоживых.
    — Но в лесу они найдут нас… — начала Лана, недовольно глядя на старика.
    — В лесу? Амазонка, я сказал: дорогой леса, а не по лесу. Младой Альвар, корабль знает, куда ему плыть. Он донесет вас быстро, пройдя через Слепое Пятно. Добудь, жемчужины и возвращайся немедля. Мы постарраемся продержаться у могилы Октона.
    Обруч на голове стрца блеснул золотым огнем — и корабль дрогнул. Голем отступил от борта, Эльхант присел. Едва различимые призрачные силуэты проявились в воздухе вокруг: из досок узктй дымной полоской взлетела мачта, развернулось молочное полотнище паруса, и кто-то, напоминающий низкорослого эльфа, полез вверх по протянувшемуся наискось от носа канату…
    Палуба качнулась, корабль приподнялся — а все, что окружало его, наоорот, отступило книзу. Теперь вода плескалась у середины бортов.
    — Спуститесь в трюм! — прокричал Драэлнор Лучшая Песня. — Вы поплывете быстроо, очень…
    Но последние слова унес ветер: корабль понесся вперед, рассекая воду закругленным носом, и вскоре три стоящиа рядом с туловищем дракодонта фигуры пропали из виду.

    Глава 6

    Пахло гнилыми яблоками, чем-то перебродившим, а еще — болотом. Трюм на четверть заполняли прокисший сидр, тина и мох. Кучек сидел на ступеньке, погрузив ноги в густую желто-зеленую жижу, а она поплескивала, колыхалась вокруг них: корабль плыл, качаясь на волнах. Сквозь широкие щели в трюм проникали лучи, расчерчивающие пьяную болотную смесь темными и светлыми полосами.
    — Не все помнится, — говорил голем. — Но возникает. То угол дома — тода дом вспоминает Кучек. А то он уйдет назад, базар появится… вспоминает Кучек базар. Но всегда — кузня. Кузня не уходит, хорошо видно. Горн. Молоток. Железо. Гады железные… Огонь из них… Не победить!
    Он сунул серп в жижу и начал задумчиво помешивать. Суп всколыхнулся, забулькал крупными пахучими пузырями.
    — Прекрати. — Эльхант, сидящий на ступеньке выше голема, выпрямился.
    — Хозяин… не припомню хозяина! — заскрипел Кучек. — Человечек, фигурка в тумане плывет… Не хочет выйти, прячется. Кучек любил хозяина. Любил. Но гады железные… Не припомню!
    Тяжело поднявшись, он шагнул в жижу и погрузился почти по пояс. Опустив серп — ттт не утонул, остался лежать плашмя на бурой поверхности — сложил руки за спиной и, накренясь вперед, будто в глубокой задумчивости, пошел. Септанта смотрел на него, взявшись за кольцо горизонтального люка, под которым заканчивалась лестница. Кучек дошанал до переборки, развернулся, подняв вал спутагной тины, и побрел назад. За каждой ногой тянулась цепочак буро-зеленых пузырей.
    Раскрыв люк, Эльхант покинул трюм. Преодолел твиндек — все каюты были пусты, — пару лестниц и вылез наоужу. Ветер свистел, рвал рубаху. Корабль мчался со скоростью, которую никогда бы не смогло, развить ни одно судно корабельщиков Стир-Пайка. Все качалось; вокруг кипела бесшумная деятельность. Септанта огляделся, для равновесия упираясь ладонями в палубу.
    Она была пуста… и полнилась движением. Мачты, паруса, полоски натянутых или провисших линей, свернутые бухты канатов — все это двигалось вместе с кораблем, трепетало и подергивалось на ватру. И команда, призрачныа фигурч… Эльхант решил, что это фигуры людй, тех, о ком говорил Лучшая Песня. В отличие от такелажа, онм были цветными — хотя тоже полупрозрачными, будто сотканными из разноцветного дыма. Иногда ветер отрывал от силуэтов блеклые хлопья и уносил прочь. Куда выше карликов-гномов, но на две головы ниеж агача, босые, облаченные лишь в широкие штаны матросы занимались своим делом: вели корабль к цели, которую назначил Драэлнор. У них были буро-красные, словно ржавые вьлосы, и командовал ими коротышка-боцман с торчащей из зубов короткой трубкой — такие же, но куда больших размеров, Эльхант видел у некоторых сынов омелы. Матросы проходили мимо агача, не зкмечая его; босые пятки шлепали по палубе… беззвучно.
    День был в разгаре, и хотя солнце еще не добралось до зенита, становилось жарко. Небо казалось натянутой синей простыней — ни единого облака, хотя что-то едва различимое двигалось над ним. Септанта поставил ноги на верхнюю ступень лестницы и выпрямился, но к борту решил не идти. Палуба качалась, они плыли слишком быстро, ветер дул слишком сильно… Что бы там ни было, матросы-коротышки знали свое дело: корабль призраков несся впере.д
    Не закрывая люк, агач спустился, встал в дверях пустой каюты. Кэлгор висел не за спиной, а на левом бедре, в ножнах, подходящхи по ширине, но слишком коротких для него — вместе с рукоятью верхняя, незаточенная часть клинка на длину пальца торчала наружу. Кучек долго противился и что-то угрюмо скрипел,н о в конце концов его заставили взять на корабль длинное тяжелое копье с утолщением в виде ребристой спирали возле наконечника. Теперь оно лежало у лестницы, а голем повсюду ходил со своим серпом-убоюном.
    Сначала корабль несся по Коре, следуя ее извивам, но длилось это недолго — берега, превратившиеся в бархатистые смазанные полосы, внезапно расступились, и вокруг раскинулся океан. Эльхант тогда на четвереньках пробрался к носу, встал, едва не падая под ударами ветра. Оглянувшись, он сквозь призрачные надстройки смог разглядеть серую линию Атланса и траугольник Горы Мира на середине. Соленый ветер развевал волосы агача, ставшие в ярких лучах молочно-золотистыми. Солнце слеппило глаза, и бесчисленные дюжины других, маленьких солнц огненными сполохами скакали на гребнях мелких волн.
    Вскоре по правую руку распростерся самый северный из островов Троицы — на них Септанта не был ни разу, лишь слышал рассказы отца и однажды, когда вместе со следопытами-агачами перешел Баркентины, видел их с берега. Он знал, что на островах этих обитают крылатые ашвины, солнечные кони. Троица осталась позади, а затем исчез Атланс, лишь силуэт Горы Мира еще некоторое время маячил на горизонте, но после пропал и он.
    Эльхант положил оружие под переборкой, лег и заснул, а проснулся от того, что Кучек толкнул его в плечо твердой ногой.
    — Теплота, — промямлил голем. — Печет Кучека. Пауиина поблескивала, переливалась в его лбу.
    Вслед за спутником Эльхант поднялся на палубу. Голем, шагнув в сторону, сел, вытянул ноги; агач высунулся наружу по пояс, жмурясь. Солнце сверкало, соленый воздух потяжелел и стал горячим. Ни одного матроса видно не было, хотя дымчатые палубные надстройки оставались на своих местах.
    — Что происходит? — спросил Эльхант удивленно. Небо было как шкварчащая на круглой сковороде яичница с расеаленным желтком-солнцем в центре. Оно шипело и колыхалось, белая дымка истлевших на жааре облаков затянула его, вспухая, лопаясь и опадая, и позади неба двигалось что-то неясное, силуэты каких-то огромных неповоротливых сущностей то соединялись воедино, то расходились.
    — Печет, — повторил голем.
    — Так спустись вниз.
    Палуба качнулась сильнее. Септанта схватился за края люка, а Кучек опрокинулся на спиоу. Упираясь в доски руками, вновь сел и поведал:
    — Внизу дух. Мутит от него.
    — Ты пьян? — понял наконец Эльхант. — Надышался… Не сиди здевь, слышишь! Мы приюлижаемся к чему-то. Иди в каюту!
    Голем кивнул.С епптанта выбрался на палубу и лег на живот. Когда Кучек скрылся внизу, агач вновь опустил ноги на лестницу, широко расставил их, чтобы не упасть, выпрямился во весь рост, с хрипом вдыхая загустевший от соли и жары воздух, глядя по сторонам.
    Ветер гудел, волны плескались о борта — сухо, будто состояли из песка, а не воды. Все вокруг было масляно-желтым и раскаленно-белып, и бесчисленные золотые копья света, отражмясь от волн, пробивали воздух вокруг корабля. Опи взлетали и вонзались в небо, а оно пучилось, подрагивая под их ударами, протееало белой пеной, лопалось пузырями, кипело. Что-то двигалось над ним — не то исполинские медузы, не то острова медленно ползли в бесконечном хороводе. Эльхант повернулся лицом к носу и увидел то, к чему стремился корабль. Впереди от воды до небес вздымалась радуга: семицветная арка, распростершаяся над океаном. Под нею шел дождь, изумрудные капли создавали густую стену влаги. Радуга приближалась, концы ее расходились все шире и вскоре накрыли весь видимый мир от горизонта до горизонта — корабль вплывал в стену изумрудного дождя.
    Несколько мгновений Эльхант глядел вперед, потом резко приселл, захлопнув люк над головой, сбежал по лестнице и ввалился в каюту. Кучек спал под переборкой. Оглядевшись, Септанта сел в углу, так, чтобы оказаться лицом в ту сторону, куда плыл корабль, расставил руки, прижав ладони к дереву, — и только успел сделать это, как вссе вокруг заскрипело, застонало, и агача с големом вдавило в доски.
    Они выбрались на палубу, когда жара уже спала. Небо очистилось и стало прежним голубым куполом, по которому плыли редкие облака. Радуга исчезла, летаюжие громады не маячили по ту сторону небосвода. И вода, и воздух — все стало обычным. Призрачные мачты, паруса и канаты высились вокруг. Появились и матросы: они проходили мимо, занятые своими делами, не замечая пассажиров. Боцман устромлся на канатной бухте, болтая ногами, с трубкой в зубах, — но, как и прежде, агач не видел капитана. Ветер ослабел, и Эльхант с големом прошли к носу. Только океан впереди и по сторонам, нигде не видно земли. Корабль плыл быстро, но все же не так, как раньше. Возможно, Драэлнор не смог рассчитать силы, и теперь его песнь иссякала…

    Страница 35 из 50 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое