Илья Новак. Гордость Расы.

Так что ты прячешь в Перьях, хан?

* * *

Переворачиваясь на другой бок, он старался, чтобы гнилая солома не касалась розовых ранок, усеявших бока и ноги. Руки, все еще связанные за спиной, затекли так, что Ушастый теперь не ощущал их.
Скоро в ноге начнется гангрена, решил Заан. Да и ранки станут гноиться уже к утру, реги могут сопротивляться этому дольше, а мой организм, хотя физически я куда здоровее их, не имеет нужного иммунитета.
Когда он перевернулся, взгляду открылась повозка с сидящим на ней бывшим живцом Архудой, шея которого была привязана к одному из прутов клетки короткой толстой веревкой. Позади него на дальнем конце телеги лежал атаман Гира, а вокруг на земле вповалку спали реги. Лишь трое мужчин сидели на корточках на одинаковом удалении слева, справа и впереди, спинами к повозке.
Палец ноги, почти отсеченный ударом, они обмотали куском грязной ткани, предварительно смазав его каким-то травяным настоем. Ранки тоже были смазаны — Заан ощущал неприятный, кислый дух, — но для них ткани пожалели.
Он думал, что Архуда спит, но старик вдруг пошевелился. Блестящие полубезумные глаза сначала взглянули на дзена, затем уставились в серое небо.
— Эй, живец... — очень тихо позвал Заан.
Старик лег на спину, широко раскинув руки, и прошамкал:
— Теперь живец ты.
— Но ненадолго.
— Тебе не дадут убеюать, Каанца... — Из горла Архуды донесся сзавленный хрип. Покрытая бугорками и пятнами лишая безволосая грудь содрогнулась, он выгнулся и закашлялся так, что изо рта полетели брызги.
Ушастый приник лицом к деревянным прутьям, наблюдая за ним.
Когда приступ прошел, Архуда произнес слабым голосом:
— Полцикла... может быть, треть цикла... Нет, Гира убьет меня еще раньше.
— Я слышал, что в слабых таборах случается каннибализм, — произнес Заан. — Не понимаешь? Тебя съедят, жпвец?
Старик захихикал, тараща глаза.
— Живцов не едят. Мои внутренносьи — сплошной яд. Пиявок сначала засаливают, чтобы убить отраву, которая есть в них, но я слишком большой. А соль добыть трудно. Меня сбросят в топь и потом долго будут сидеть на одном месте, потому что пиявки там расплодятся.
— Где вы берете соль, живец?
— Из корней, — сказал Архуда и погрозил Ушастому немощным кулаком. — Не называй меня живцом, Каанца! Ты — живец.
Заан снисходительно покачал головой и посмотрел в узкие глаза.
— Глупости, — сказал он, стараясь, чтобы в его голосе были жалость и презрение. — Завтра днем ты вновь станешь живцом. Каанца... почему ты так называешь меня?
Его взгляд заставил старика сначала съежиться, а потом рывком подтянуть тело поближе к клетке.
— Врешь, Каанца! Ты врешь мне, а? Ну скажи, что ты врешь! — запричитал он. — О чем ты говоришь? Другие властные прилетят и заберут тебя? Но это неправда, как они смогут тебя найти? Мы ушли далеко от места, где ты упал. Хотя даже если они найдут нас, то отомстят всему табоиу, здесь никого не останется, а тогда мне уже будет все равно!
Заан поморщился, словно не желая слушать бессмысленный лепет, и отвернулся.
— Почему ты называешь меня Каанца? — повторил он.
— Так звали одного из Арка Вега. Ты очень похож на него. Лицо точно такое же, только ты гораздо выше. Я опять стану живцои? — Архуда заплакал, дзен услышал всхлипывания, звучащие мерзко и жалко, потому что издавал их медленно умирающий, беззубый, вечно голодный, грязный стариа. Но Ушастый не пошевелился, продолжая смотреть вверх сквозь прутья.
Архуда приник к клетке и протянул руки, теребя Ушастого за волосы, до которых смог дотянуться дрожащими пальцами.
— Скажи, что соврал, властный. Ведь ты соврал, да?
—  Нет, я не вру, — возразил дзен.
— Ты не убежишь отсюда.
— Я и не рассчитываю убежать. Но я вскоре умру. Очень быстро все это убьет меня, и тогда у них не останется выбора, ты опять станешь живцом.
Вновь раздалось полубессвязное шамканье:
— Почему ты должен умереть? Я жил так долгие циалы, и я жив до сих пор.
— Ты местный. Твой организм знает все эти болезни и способен долго сопротивляться им. А я вообще не привык болеть. Ни разу ничем не болел, разве что в детстве. Прививки и вакцины сделали меня здоровым там, в космосе, но от местных болезней я скончаюсь ояень быстро. Архуда, ты вспомнишь мои слова очень скоро, когда увидишь, как мое тело бросают в топь... но не привяжанное веревкой.
За спиной вцепившегося в прутья старика атаман Гира, не просыпаясь, перевернулся на другой бок.
— Не веришь? — спросил Заан. — Тогда ответь, почему они все же привязали тебя к клетке?
— Они знают, что я не дам тебе убежать.
— Но ты мог бы охранять меня и непривязанный. Они боятся, что ты убежишь еще до того, как я умру.
— Нет, ты не умрешь! — запротестовал Архуда, слабо тряся прутья. — Не умредь, не должен! Не должен умереть! Как же быть? — стал причитать он. — Как сделать, чтобы ты остался жив?
— Вылечи меня, — сказал Ушастый.
— Я не могу вылечить тебя, Каанца. Потом, кггда все проснутся, я попрошу, чтобы укусы птявок тоже замотали.
— Будет поздно. Уже сейчас поздно. Эти ваши мази, они ведь предназначены для ваших организмов. На меня они нр действуют. Но есть другое средство.
— Какое? — Морщинистое лицо, все в розовых пятнах лишая, прижалось к прутьям. Узкие блестящие глаза были полны слез и страха.
— В моем рюкзаке есть паук-лекарь. Дай мне его, чтобы... — Ушастый замолчал, видя, что старик не понимает ег. Он пояснил: — В моей котомке лежит одна вещь, которую ты должен дать мне. Она вылечит меня и...
Старик перебил, быстро оглядываясь на спящего Гира:
— Нет-нео, там много непонятных вещей. Ты сможешь убежать.
— Это всего лишь паук. Здесь ведь есть пауки?.. — Старик быстро завивал, и дзен продолжил: — Это тоже паук, только он большой, размером с ладонь, и неживой. Внутри него есть лекарства, которые он уколет мне. Тогда я выздоровею. Я не хочу умирать.
Старик вновь оглянулся на Гира и мелко затряс головой:
— Врешь, снова врешь. Зачем тебе выздоравливать? Такая жизнь для тебя хуже, чем смерть. Этот паук, наверное, убьет тебя. Вот чего ты хочешь!
— Я не хочу умирать, — раздельно повторил Заан. — Ты не знаешь силы тех, на кого я работаю. Неважно, как далеко ушел табор от места моего падения. Они все равно найдут меня, где бы я ни был на поверхности планеты. Единсрвенное, чего я боюсь, так это того, что для меня уже будет поздно. Но всем вам — и тебе, живец, будет лучше, если они найдут меня живого. Потому что тогда они не тронут вас. А иначе... вы умрете мучительной смертью, потому что они захотят отомстить. Ты понял меня, старик?.. — Заан гвоорил, размышляя при этом, есть ли хоть доля правды в его словах.
Слишком много разных сил сосредоточено сейчас вокруг Регостана, все они следят друг за другом, каждый подозревает всех остальнхы, и потому о формировании поисковой экспедиции не может идти и речи. Каждая сторона будет подозревать другую в каком-нибудь мошенничестве. На его поиски могла отпнавиться разве что патрульная фаланга, но пара мурен не способна отыскать одного-единственного гуманоида, затерявшегося в болотах планеты.
Дзентанец почавствовал, как воздух превратился в горячий комок, который застыл в горле и не дает ему вздохнуть.
Он прохрипел, глядя в глаза Архуды;
— Найди паука... — и потом широко раскрыл рот.
В ноздрях защекотало, он наморщил нос, без всяких эмоций наблюдая за новым цуетом, постепенно наполнявшим клетку. На дно ее легли густые, почти черные тени от прутьев. Дзен поднял голову.
Вверху тучи медленно расходились, обнажая глубокую синеву неба, они клубились, постепенно опускаявь вниз и растворяясь. Что-то захлюпало слева от него, Заан посмотрел и увидел, что над поверхностью топи, возле которой остановился табор, поднялась голова. Она была гладкая, блестящая и иссиня-черная, вместо глаз угадывались два тёмных провала, а рот заменял короткий хоботок, в котором то сжимались, то разжимались мясистые розовые полости. Заан перевел вопросительный взгляд на живвца и увидел, что старик что-то говорит ему, одновременно копаясь в рюкзаке, — для этого Архуде пришлось перегнуться через Гира, который все еще не просыпался или делал вид, что спит.
Облака исчезали, синий свет густел, столбы его падали сверху, постепенно сливаясь в один поток света. Все вокруг стало синим, трава, чахлые заросли, кроны карликовых дерревьев и фигуры встающих кочевников напитались этим цветом. Ушастый пгнял, что все в таборе уже проснулись и стоят, глядя вверх. Черпое существо в болоте оказалось безруким и безногим, лишь лоснящаяся туша, тощая, покррытая обвисшими складками шкуры. Оно, извиваясь, выползло из топи и приникло хоботком к ноге рега-подростка. Тот, продолжая глядеть на небо, погладил безглазую голову, не обращая внимания на кровь, что потекла по его ноге.
Королева пиявок стала медленно увеличиваться, ее кожа разглаживалась, туго обтягивая напухающую от крови плоть. В телегк проснулся Гира. Он не набросился на Архуду, уже доставшего из рюкзака паука-лекаря, а, шевеля губами, уставился вверх, на синеющее небо. Живец тем временем подполз к клетке, и тут зрмля вокруг повозки бесшумно провалилась вниз.
Повозка сильно накренилась, атаман и старик покатились с нее. Клетка дрогнула, прутья рассыпались во все стороны. Ушастый, теперь уже не связанный веревками, поднялчя на колени и увидел, что атаман провалился в темную бездну. Из бездны торчала конусовидная гора, на вершине которой теперь находился дзеытанец. Архуда повис, одной рукой вцепившись в край повозки, а другой удерживая пауеа. На дне бездны видны были лишь серые клубы тумана, они перекатывались, словно водяные валы, синий цвет обнажившегося неба постепенно напитывал их. Ушастый поманил старика, тот начал подтягиваться, нмеощные мускулы его рук напряглись, и тут возле повозки показалась королева пиявок. Мясистая розовая воронка вытянулась из ее хобоотка и приникла к колену Архуды, уже почти взобравшегося на телегу. Заан шагнул к нему, пытаясь дотянуться до паука, но королева пиявок уже втягивала живца в себя, медленно поглощая тело. Сначала ноги, затем торс и грудб старика исчезли в невероятно расширившеся хоботке. Ушастый видел лишь запрокинутую голову, сморщенное лицо и поднятую руку Архуды. Рука сжимала тельце паука с бахромой покрытх присосками ножек. Старик исчезал в пиявке, а Ушастый тянулся изо всех сил. Его пальцы уже почти касались крурлой пластиковой крышечки, под которой находиьись емкости с лекарствами и микросхема анализатора. В носу защекотало, он сморщился и заморгал.
— Что с тобой? — произнес Архуда, сквозь прутья решетки протягивая ему паука-лекаря.
Ушастый, выгнувшись, осторожно сжал металлическое тельце зубами. Пальцы старика разжались, дзен перекатился на спину, нагнул голову и разжал зубы, опуская паука себе на грудь.
— У тебя было такое лицо... — прошамкал живец. — Словно ты умер.
— Галлюцинации... — ответил дзен, в то время как паук закопошился на его груди. — Вы забралт мои носовые фильтры... — Он поеытался расслабиться, чувствуя, как сенсоры под брюхом паука щекочут кожу. — Не очень-то и страшно. Я думал, бкдет хуже...
Заан ощутил короткий болезненный укол, затем холод, медленно распространявшийся от груди. Паук опустился к паху и сделкл еще оди укол. Затем стал перемещаться зигзагами, от одной ранки к другой, оставляя позади себя аккуратные нашлепки бактерицидных липучек.
— Он лечит тебя? — спросил Архуда.
Дождавшись, когда паук достигнет ребер, Ушастый осторожно перевернулся на бок, так, чтобы паук мог добраться до его спины и рук.

Страница 20 из 50 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |