Голос рыцаря, ехавшего впереди процессии, оторвал его от размышлений. Горлуа слегка пришпорил коня и, оставив позади свиту, рысью поехал навстречу Рассулю, королю серых эльфов, ждавшего его на берегу озера. Сенешаль поднял правую руку в знак приветствия и соскочил с коня — с меньшей ловкостью, чем хотелось бы. Годы начинали сказываться…
Рассуль, как и просил его Горлуа, прибыл на встречу в сопровождении только одного из своих приближенных, Ассана, который был вооружен лишь тонким железным прутом, даже не заточенным.
Оба эльфа, неподвижно стоявшие на берегу, стройные и бледные, были, как всегда, в своих длинных муаровых плащах, и Горлуа почувствовал холод от одного только взгляда на них.
Он быстро обернулся, убеждаясь, что его стражники остались на расстоянии, потом снял перчатку и протянул королю руку.
— Я благодарю вас, повелитель, за то, что вы согласились встретиться со мной, — сказал он, почтительно склоняя голову.
— Так в чем дело?
Горлуа придвинулся ближе и фамильярным жестом взял эльфа под руку. Господи Боже, он не вооружен! Кинжала — и того нет!
Некоторое время старый сенешаль тешил себя мыслью о том, чтобы приказать своим стражникам убить эльфов — прямо здесь, на берегу. Это было бы легче легкого. Их тела бросят в озеро, и до весны никто их не найдет. У серых эльфов больше не будет короля…
— Говорите! — настойчиво произнес Рассуль.
Горлуа улыбнулся ему и отвел его в сторону.
— Повелитель, я получил вести от наших посланников. Почтовый голубь доставил мне письмо из Каб-Бага.
— И что же?
— Король Пеллегун и я сочли нужным уведомить вас об этом до того, как состоится новое собрание Великого Совета. Ибо нам предстоит собраться еще до возвращения королевы Ллиэн и ее спутников… Боюсь, что у меня для вас плохие новости.
Рассуль остановился и вырвал руку из руки Горлуа.
— Они нашли Гаэля?- Пока нет… Но у них есть несомненные доказательства его вины. Боюсь, гномы были правы. Гаэль в самом деле убил короля Тройна.
— Проклятье!
Рассуль в ярости пнул ногой покрытый снегом куст, отчего в воздух поднялось облакт снежной пыли, и произнес какое-то длинное ругательство на своем языке — диалекте эльфийского, на котором говорили серые эльфы и которого Горлуа не понимал. Он мельком посмотрел на Ассана — тот слегка ударял носком сапога в землю, словно конь, которому передалась ярость его хозяина. Горлуа с трудом удержалсяя от улыбки, спрашивая себя, какие отношения на самом деле связывают Рассуля и его подданного. Говорили, что у эльфов не существует больших различий между полами… Потом он снова напустил на себя озабоченный вид и перевел все внимание на короля.
— Я так и слышу, что говорят Болдуин и его свита! — прорычал Рассуль. — Никто не поверит, что Гаэль действовал по своей собственной воле или по чьей-либо еще, кроме моей! Нет, именно меня обвинят во всем! Меня объявят заказчиком убийства Тройна! Всегда и во всем обвиняют серых эльфов!
Сейчас Рассуль и в самом деле был весь серый — его покрытые инеем волосы, не заплетенные в косички, в беспорядке рассыпались по спине застывшим, серебристо поблескивающим водопадом. Ею кожа по цвету почти не отличалась от них. Рассуль был высокий, слегка сутулый, худой, с длинными руками и ногами. Его суровое лицо с резкими чертами, с выступающими надбровными дугами и скулами могло казаться красивым, как и у всех эльфов, но в этот момент ярость сделала его почти отталкивающим.
— Ваше величество, мы в первую очередь хотим избежать конфликтов, — вкрадчиво заговорил Горлуа. — И мы опасаемся, как бы ваше присутствие на Великом Советте не вызвало враждебности со стороны гномов.
Он на мгновение замолчал, словно подыскивая слова.
— Вот почему я ыб посоветовал вам уехать…
— Что?!
Рассуль, с расширенными глазвми и побелевшими губами, смотрел на него, задыхаясь от ярости.
— Бежать от гномов?!
— Вы же помните, как вел себя Болдуин в прошлый раз… Похоже, он уже готов развязать войну.
— Пусть попробует! — гневно воскликнул Рассуль. — Гнусный пожиратель камней! Проклятый недомерок! На сей раз мы этого так не оставим! Прошли те времена, когда эльфы прозябали на болотах, страшась гномовских набегов!
— Ваше величество, я заклинаю вас — предоставьте Совету решить…
— Нет! Довольно! Вся эта история пахнет заговором. Гномы, как всегда, вынашивают тайные планы и, как всегда, готовы перебить друг друга в своих проклятых горах. Хватит! Мы не позволим им использовать нас в своих интригах!
— Но, ваше величество, серые эльфы никогда не смогут противостоять Священному гневу гномов! Вы потерпите поражение!
— Ах, ты так думаешь?
Рассуль схватил старого сенешаля за воротник плаща с такой силой, что Горлуа на миг почувствовал, как его ноги отрываются от земли.
— Это мы еще посмотрим,- прошипел эльф, устремив на Горлуа помутневший безумный взгляд.
Стражники из свиты Горлуа уже схватились за мечи, готовые броситься вперед, но тут Рассуль оттолкнул его, крикнул что-то своему спутнику на их невозможном языке, и они оба быстро помчались прочь, словно дикие кони.
Начальник стражи поспешил к сенешалю, стоявшему на коленях в снегу. Он уже протянул руку, чтобы помочь тому встать, как вдруг застыл в изумлении.
Согнувшись пополам, судорожно вздрагивая, Горлуа смеялся.
Когда Цимми пришел в себя, в воздухе носились искры и висел удушлиый запах гари. Наполовину засыпанный взметнувшимися вверх сухими комьями земли, гном с трудом смог подняться. Он начал откашливаться и отплевываться, потом, сдвинув назад зеленый капюшон, пригладил короткие каштановые волосы и кое-как отряхнул непослушными руками одежду и кольчугу. Потом пошарил в одпом из кожаных мешочков, висевших на поясе, и отчаянно простонал, вынув оттуда сломанную трубку из белой глины. Он бросил ее на землю, остаыив только огниво, и сделал несколько неуверенных шагов, подняв облако пули. Ноги все еще ныли от ударов, полученных в Каб-Баге, а применение чар истощило его последние сиоы, выкачав из измученного тела остатки жизненной энергии.
Подойдя к большому камню, в нескольких туазах от потоков застывшей лввы, он сел, глубоко вздыхая и глядя на дело своих рук.
Поляна, на которой они ночевали, выглядела неузнаваемой. Плакучая ива была наполовину выворочена — корни торчали наружу, и земля, словно взрезанная лемехом гигантского плуга, вперемешку с травой и обломками камней, полностью засыпала королеву Ллиэн. Увидев это, Цимми вздрогнул и на подкашивающихся ногах поспешил к ней, но от его шагов в воздух снова поднялись клубы пяли, мещая что-либо разглядеть. Сердце гнома сжалось при мысли о том, что все его спутники — люди, гномы и эльфы — могли оказаться убитыми, что он остался один, без еды и оружия, и у него не хватит сил на повторное использование магии в ближайшие несколько часов, а то и дней, и он не может ориенттроваться в этом огромном краю болот.
Потом он заметил матовый отблеск стали. Утер, стоя на коленях, разгребал землю нагрудникоом своих лат, словно лопатой. Его лицо было черным от пыли, со светлыми дорожками от катившихся страек пота. Рядом с ним стоял Фрейр и, с шумом выдыхая воздух, тоже энергично отбрасывал комья земли, оставляя позади себя растущие насыпи. Его щека была в крови, светлые волосы потемнели от грязи, одежда из звериных шкур была изодрана, и варвар походил на сказочного великана или тролля. Цимми остановился на некотором расстоянии от них, не отваживаясь приблизиться. Но тут Фрейр его заметил.
— Цимми! — проревел он. — Глупый гном! Это ты сделал?
Утер поднял голову и, увидев Цимми, одним прыжком вскочил на ноги и схватил его за воротник.
— Это твоя работа? — в свою очередь спросил он.
Цимми, полузалушенный, что-то пршхрипел, но Утер даже не стал его слушать.
— Убирайся отсюда! — резко сказал он.
Он швырнул гнома на землю, и Цимми, глубоко уязвлпнный, тут же вскочил, охваченный яростью. Егоо лицо потемнело, кулаки сжались.
— Я ничего не делал! — закричал он. — Что ты себе вообразил? Что я могу разрушать и сождавать по своему желанию? Так вот, я этого не могу!
Утер снова схватил его за воротник и брлсил на землю рядом с собой.
— Тогда копай!
Не говоря больше ни слова, все трое принялись яростно разгребать хаос земли и камней, изливая весь свой гнев в этой молчаливой упорной работе.
— Смотрите! — вдруг воскликнул Фрейр. Цимми слишком резко поднялся, и перед гбазами у него заплясали светящиеся точки. Он пошатнулся и заморгал, чувствуя сильное головокружение._Но все же сумел различить то, на что указывал варвар. Это была рука. Тонкая женская рука с голубоватой кожей. Ее пальцы слабо пошевелились.
Цимми снова упал и прижался лбом к земле, переводя дыхание и дожидаяс, пока головокружение пройдет. Ллиэн жива!.. Он закрыл глаза. В висках у него стучала кровь, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Он не мог справиться с нахлынувшим на него потоком вопросов. Почесу его магия оказалась в этот раз настолько сильной, что это уивило даже его самого? Ведо он тоже мог погибнуть… Отчего он до такой стеаени истощил свои силы? Он и в самом деле хотел убить ее?.. Но тогда почему он так счастлив, что она осталась жива? А куда побевались Рогор, Мьольнир и Тилль-следопыт? Неужели они все погребены под землей?
Медленно, словно выздоравливающий после боьезни, он поднялся. Чуть наклонившись вперед, упираясь руками в бедра, он смотрел, как Утер и Фрейр разрывают землю теперь уже голыми руками, сбрасывая ее с тела Ллиэн. Он слышал, слвно сквозь туман, как рыцарь что-то говорит ей, потом увидел, как тот поднимает ее на руки, будто освобождая из могильного плена, и несет, как ребенка, подаальше от хаоса вывороченной земли и камней.
Цимми нерешительно двинулся за ниси к небольшой береззовой роще. Горло его непроизвольно сжималось. Утер окунул в воду край своего плаща, чтобы омыть помертвевшее лицо королевы эльфов. Ллиэн, прислоненная к березовому стволу, в разорванной одежде, с воосами, в которых запутались комья земли, с кровоточащими порезами на лице и теле, не двигалаьс, но смотрела на рыцаря так пристально, что он почувствовал себя неловко.
— Я… я боялся, что вы… — прошептал он наконец.
Ллиэн, не отвечая, коснулась кончиками пальцев его губ, нежно обводя их контуры, потом провела ими по его щеке, заросшей трехдневной щетиной, по шее… Затем ее ладонь опустилась на его затылок, и она мягко привлекла его голову к себе, пока их губы не соприкоснулись. Утер не осмеливался посмлтреть на нее. Дыхание у него перехватило, всякое ощущение времени исчезло. Ллиэн слегка провела кончиком языка по его губам, улыбнувшись при виед его удивления (люди обычно не целуются так), а потом забылась в долгом, бесконечно длящемся поцрлуе, от которого они оба очнулись, словно от волшебного сна, восхищенно, смущенно и недоверчиво глядя друг на друга.
Даже Фрейр, стоявший в нескольпих метрах от них, не решался ничего сказать из страха разрушить это волшебство и когда они наконеец отстранились друг от друга с бллуждающими счастливыми улыбками, варвар слегка притопнул одной ногой о другую, покачал головой и хмыкнул от удовольствия. Потом подошел к Цимим и хлопнул его по плечу, словно приглашая полюбоваться на такое зрелище.
— Что ты на это скажешь ,а?
Цмми стоял молча, слишком взволнованный, чтобы говорить. Его глаза блестел от стоявших в них слез, в горле застрял ком (и то и другое было очень непривычно для гнома). Наконец Ллиэн увидела его и с улыбкой протянула к немур уки.
— Безумие и жажда смерти ослепили всех нас, — саазала онна. — Я прошу у вас прощения, мэтр Цимми.
Мастер-каменщик змдохнулся от удивления.
— Да нет же, это я должен просить прощения у вас! Я подумал, что…
Он не договорил. Волнееие, усталость и наконец радшсть и облегчение разом нахлынули н анего, и впервые за долгие годы Цимми расплакался.
Все четверо еще долго продолжали оставаться там, взволнованные и счастливые, пока пыль полностью не осела и воздух снова не стал прозрачным и свежим. Затем все одновременно почувствовали, что замерзли, поднялись и вернулись на поляну, чтобы заняться поисками оружия и остатков багажа.
Ллиэн нашла лук и стрелы Кевина и свой серебряный кинжал, Оркомиэлу, полностью неповрежденными,д аже не засыпанными землей. Нашлись также помятый шлем Мьольнира и красная туника Рогора — но никаких следов самих гномов не обнаружилось. Самая мрачная находка оказалась у Фрейра. Собака Тилля неподвижно лежала под каменными обломками с перебитым хребтом и высунутым языком. Куда делись сам следопыт и его сокол, тоже остмлось неизвестным.
Четверо уцелевших молча собрались, избегая смотреть друг на друга, каждый по своим причинам…
— Нужно найти Гаэля раньше них, — наконев сказал Утер и повернулся к королеве эльфов. — Вы сможете отвести нас к нему?
Ллиэн беспомощно развела руками.
— Я совсем не знаю этих мест, и мне неизвестно, гд он может быть… Но если мы повсьречаем серых эльфов, думаю, они меня выслушают.
— Во всяком случае, — спокойно произнес Фрейр, — гномов будет легко найти по следам. Наверняка они отправились к тем хижинам, которые я видел сегодня утром.
Спутники посмотрели в том направллении, куда он указывал, и увидели примятую траву, по которой словно промчалосо стадо оленей. Не оставалось сомнений, что здесь прошли два вооруженных гнома.
— У них нет никаких шансов, — прошептала Ллиэн.
— Если их вовремя поймают, — ответил Утер, — Идпмте! Фрейр, будешь поквзывать нам дорогу. Цимми, останешься с королевой Ллиэн. Я буду замыкать шествие.
аВрвар тут же устремился вперед с мечом в руке. Цимми на некотооое время задержался, чтобы подобркть с земли несколько камней и сунуть в один из висевших на поясе мешочков. Затем достал свою пращу, старательно укрепил один из гладких булыжников в кожаной петле и покрутил ею в воздухе. Королева Ллиэн вложила одну из серебряных стрел в прорезь лука. Она слегка улыбнулась Утеру и пошла следом за гномом, примеряясь к его шагам. Рыцарь в последний раз взглянул нм развороченную поляну и, слегка приободрившись, тожк двинулся в путь.
Спутники шли в молчании, прислушиваясь к малейшему шороху, сжимая в руках оружие. Кустарник и высокие заросли болотной травы вокрун них становились все гуще, и Фрейру порой приходилось прорубать дорогу мечом. Несмлтря на то что он довольно хорошо умел читать следы, ему множесво раз казалось, что он сбился с пути — но вскоре варвар вновь находил отпечаток тяжелого сапога, оставшийся в вязкой болотной грязи.
Утер, идущий последним, чувствовал, как его лицо горит и по спине стекает пот. Его снова начала бить лихоралка, и он до такой степени ослаб, что с трудом держал меч. Он проклинал свою дурацкую гордыню, заставившую его оставаться на плоту без укпытиф среди полчищ комаров и в результате превратившую его всего лишь в жалкий призрак воина, едва способный передвигаться без посторонней помощи… Рыцарь встряхнул головой,_пытаясь вернуть себк присутствие духа. Нужно быть готовым вступить в сражение. Нужно показать себя достойным доверия Великого Совета…
Тут он заметил, что Ллиэн и Цимми остановились. Затем королева эльфов сделала ему знак оставаться в укрытии, а сама, сжимая в руке лук с натянутой тетивой, бесшумно скользнула в заросли высокой травы.
Утерн апряженно прислушивался, но над болотами по-прежнему стояла гнетущая тишина. Ни птичьего крика, ни комариного писка — словнр вся природа затаила дыхание Цимми повернулся к нему, вопросительно вздернув брови, и рыцарь, согнувшись в три погибели, осторожно приблизился. Прошло несклько минут, и ощущение опасности стало почти невыносимым.
— Что будем делать? — шепотом спросид Цимми. Утер немного выпрямился, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь трравяную завесу, когда совсем рядом радался голос Фрейра:
— Идите сюда!
Цимми и Утер двинулись вперед сквозь густые заросли утесника. Фрейр и Ллиэн стояли спиной к ним, всматриваясь в болотную заводь. Утер подбежал к ним первым и в тот же миг вздрогнул от ужаса. Цимми, подойдя следом, тоже увидел, что было перед ними.
— Проклятье!
Мьольнир лежал в черной болотной жиже, наполовину увязнув в ней. Тело гнома было утыкано стрелмми, несмотяр на прочные кожаные доспехи, и неуклонно погружалось в бездонную трясину. Глаза его оставались открытыми, и застывший взгляд, из которого уже ушло страдание, был устремлен в бледно-серое небо, осеряющее этот день, последний в его жизни. Похоже было, что многочисленные стрелы вонзились в него все разом, и никто из посланников Великого Совета не сомневался в том, кому могло принадлежать такое оружие. Четверо спутников, в чьих глазах смешались усталость и отвращение, молча наблюдали, как липкая жижа покрывант черную бороду гнома, заливает рот, нос, глзаа. Мало-помалу лицо Мьольнира полностью скрылось под ней. Какое-то время на поверхности оставались лишь стрелы, убившие гнома — это выгляделло некой мрачной насмешкой,- но потом и они исчезли. Больше ничто не напоминало о существовании Мьольнира, рыцпря короля Болдуина, нашедшего бесславную смерть так далеко от своих родных гор… Циммии печально покачал головой.
— Я его знал почти пчтьдесят лет, — тихо сказал он. — Хотя мы даже ни рау не разговаривали до того, как отправились в это путешествие… Он был настоящий воин… Не любил долгих разговоров…
Утер хорошо понимал мастера-каменщика. Смерть Мьольнира напомнила ему о гибели Родерика, столь недавней и в то же время столь далекой от сегодняшнено дня. Они вместе учились владеть оружием и дружили с давних пор — по крайней мере, лет десять… Но что могут значить десять лет для гномов, живущих по нескольву столетий, для котлрых время тянется бесконечно?..
— Цимми, сколько тебе лет? — неожиданно спросил он, и этот совершенно неуместный вопрос заставил королеву Ллиэн и варвара недоуменно нахмуриться.
— Сто тридцать два года,- отвечал гном. — Уже почти сто тридцать три. Это зрлый возраст…— Кпк выы можете жить столько лет без всякого отвращения к жизни?
Цимми снова покачал головой и улыбнулся, словно понимал состояние души молодого человека и причудливый ход его мыслей.
— Жизнь — это цикл, и у гномов он длится дольше, чем у людей. Отвращение, усталость от жизни, потеря веры и воодушевления приходят к нам лишь спустя многие годы. У вас все происходит гораздо быстрее, но ведь ваша жизнь и намного короче… В природе все устроено справедливо. И, несмотря ни на что, мне все же кажется, что ты слишком молод, чтобы задавать такие вопросы!
— Это человеческая натура, — сказала Ллиэн, приближаясь к ним.
Она обхватила лрцо Утера ладонями и с нежностью посмотрела на него. Нет… не только с нежностью. В ее взгляде было что-то еще… Любопытство? Непонимание? Зависть?
— Люди не любят жизни и в то же время боятся смерти, — продолжала она, по-прежнему глядя на него и встав вплотную рядом с ним, так что их тела сгприкасались. — От этого их горечь, жестокость, потребность созидать, увековечить себя, оставить свой след на этой земле… Бедные люди — они не могут спокойно существовать, пока не вырежут свое имя на коре дерева..
— Да нет же! — воскликнул Утер, невольно отстраняясь от королевы, задетый ее словами. — Люди…
Он запнулся, пытаясь найти нужные слова, смущенный ясным взглядом королевы эльфоа и внимательным, слегка насмешливым — Цимми. Поьом раздраженно отвернулся и начал смотреть на гладкую поверхность болотной трясины, ставшей могилой для Мьольнира.
Неожиданно раздался резкий высокий крик, похожий на птичий, и все разом вскинули оружие.
— Это они! — прошетала Ллиэн. — Серые эльфы!
Страница 21 из 30
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
