Кевин АНДЕРСОН. АНТИТЕЛА (ANTIBODIES)

- Я Дарин Кеннесси, брат Дэвида, - сказал он. - Что вам угодно?
Малдер и Скалли вкратце ввели его в курс дела, и на лице Дарина появилось выражение глубокой скорби.
- Если не ошибаюсь, вы и прежде ожидали чего-то в этом роде, еще до уничтожения лабора­тории и убийства вашего брата? - спросил Мал­дер. - Уже несколько месяцев назад вы отказа­лись продолжать исследования и спрятались здесь, скрылись от постороннего взгляда...
Дарин вспылил.
- Я бросил исследования из этических сооб­ражений! - воскликнул он. - Я увидел, что наши эксперименты принимают зловещий харак­тер, к тому же мне не нравились некоторые фонды... источники, из которых мой брат получал финансирование. Я решил отмежеваться от этих работ и людей, которые за ними стояли, и порвал с ними полностью и окончательно.
- Мы предпочитаем держаться подальше от таких людей и избегаем контактов с окружающим миром, - опяснил бородач. - Мы строим здесь сообщество крепких семей и добрых заботливых соседей. Мы не желаем иметь дела с такими, как вы - людьми в костюмах и галстуках.
Малдер вздернул подбородок.

- Не доводилось ли вам, ребята, читать мани­фест Юнабомбера? - спросил он. Дарин нахмурился:
- То, как Юнабомбер распорядился достиже­ниями физики взрывчатых веществ, возмущает и тревожит меня ничуть не меньше, чем те опаснос­ти, которые сулят иные научные открытия. Не все, конечно. Но в особенности нанотехнологии.
Кеннесси умолк, чтобы набрать в грудь возду­ха. Малдер подумал, что могучему интеллекту со­здателя компьютерных микросхем тесно под нарочито простецким обликом “вольного дикаря” в грубой домотканой рубахе.
- Крохотные самовосстанавливающиеся час­тицы, достаточно маленькие, чтобы действовать внутри человеческой клетки, достаточно гибкие, чтобы приспосабливаться к любым условиям... и достаточно умные, чтобы знать, что они дела­ют, - продолжал Дарин.
Малдер посмотрел на Скалли.
- Воистину, великое порой заключается в малом, - насмешливо произнес он. Глаза Дарина полыхнули яростью:
- Именно потому, что наномашины так малы, они могут очень быстро перемещать свои состав­ные части. Хороший пример тому - колибри, ма­шущая крылышками. Рой наномашин, запущен­ных в кучу руды или в бак с морской водой, соби­рает содержащееся там серебро, золото или пла­тину до последнего атома и складывает их в кон­тейнеры, действуя организованно, беззвучно, не тратя лишней энергии.
- Это и была ваша работа в “ДайМар”? - спросила Скалли.
- Я начал эти исследования намного рань­ше, - ответил Дарин. - Потом мы с Дэвидом объединили усилия и направили наши идеи в дру­гое, более волнующее русло. Наномашины спо­собны выполнять внутри человеческого тела ту же работу, которой заняты белые кровяные тельца, избавляющие организм от микробов, бактерий и вирусов. Но в отличие от кровяных телец наши крохотные врачи могут исследовать цепи ДНК и, обнаруживая клетку, которая грозит вызвать по­явление раковой опухоли, перепрограммировать ДНК, устраняя найденные мутации. Представте себе, что нам удалось создать крохотные приборы, которые можно запустить в человеческий орга­низм, чтобы они выполняли там роль “биологи­ческого полицейского” - субмикронных робо­тов, которые отыскивают и излечивают заболева­ния на клеточном уровне.
- Лекарство против рака, - заметил Малдер.
- И любой другой болезни. Скалли бросила на Дарина скептический взгляд:
- Господин Кеннесси, я читала нечто подоб­ное в популярных научных изданиях, но не встре­тила ни единого указания на возможность таклго революционного прорыва в области нанотехнологий в течение ближайших десятков лет.
- Наука порой развивается быстрее, чем вы думаете, - отозвался Дарин. - В Висконсинском университете литографическим методом была из­готовлена действущая модель автомобильной коробки передач размером в одну десятую милли­метра. Инженеры телефонной фирмы “Белл” со­здали полупроводниковые приборы, состоящие из кластеров, в каждом из которых насчитывается от шести до двенадцати атомов. Ученые альмаденского центра IBM при помощи сканирующего туннельного микроскопа нарисовали подробную карту Западного полушария на площадке в одну пятнадцатую диаметра человеческого волоса.
- Но ведь размеры контактов, проводов и орудий, которыми манипулирует человек, нельзя уменьшать до бесконечности, - возразил Малдер.
Собачья свора разразилась громким лаем, и бо­родаач отправился утихомиривать псов. Дарин на­хмурился, словно разрываясь между необходи­мостью скрывать и отрицать свои научные дости­жения и той явной страстью, которую он питал к бывшей работе.
- Это лишь одна сторона дела. Мы с Дэвидом подобно многим другим решили по примеру при­роды создать самовоспроизводящиеся механиз­мы. К тому времени в Гарвардском университеет уже научились использовать аминокслоты и белки в качестве шаблонов для создания уст­ройств, которые не превышали бы своими разме­рами, скажем, живую клетку. Объединив наши знания в области полупроводниковой микроми­ниатюризации и самоорганизации биологических систем, мы с Дэвидом попытались применить на практике достижения гарвардцев, надеясь совер­шить серьезный прорыв в технологиях.
- Удалось ?
- Во всяком случае, до моего ухода из лабора­тории исследования развивались успешно. Подо­зреваю, мой недалекий братец продолжал рваться вмеред, играя с огнем.
Почему же вы бросили такие многообе­щающие эксперименты?
- У медали всегда есть обратная сторона, гос­подин Малдер, - сказал Дарин, оглядываясь на своих соседей по лагерю. - От ошибок не застра­хован никто. Прежде чем добиться успеха, иссле­дователь, как правило, совершает с полдюжины грубых промахов - это неотъемлемая составляю­щая процесса познания.
Вопрос в следующем: имеем ли мы право на ошибку, если речь идет о нанотехнологиях?
Женщина с винтовкой в руках что-то провор­чала, но оставила свои замевания при себе.
- Представьте себе, что одному из наших первы хобразцов, примитивному наномеханизму без ограничителей и системы защиты удалось вы­рваться за пределы лаборатории, - продолжал Дарин. - Если он запрограммирован на самораз­множение и его копии обладают тем же свойст­вом, то уже через десять часов в мире будет насчи­тываться около шестидесяти восьми миллиардов наномашин. Менее чем за двое суток оказавшиеся на воле механизмы перелопатят всю планету, об­рабатывая одну-единственную молекулу за раз. Всего лишь два дня отделяют начло процесса от конца света. А теперь попробуйте припомнить хотя бы один случай, когда какое-нибудь прави­тельство ухитрялось столь быстро принять реше­ние, даже оказавшись в критической ситуации.
Теперь Малдер понимал, какой переполох могли вызвать в верхах результаты экспериментов Кеннесси. Стоит ли удивляться тому, что их попы­тались свернуть любой ценой?
- Если не ошибаюсь, вы покинули лаборато­рию еще до того, как могли опубликовать свои открытия, - сказала Скалли.
- Наши результаты никто и никогда не опуб­ликует, - с горечью в голосе отозвался Дарин. - Я всегда знал, что они останутся недоступными для общества. Дэвид то и дело поднимал шум, требуя написать статью, сообщить о результатах наших первых опытов на крысах и мелких грызу­нах, но я всякий раз отговаривал его. И наш ассис­тент Джереми Дорман тоже. - Дарин глубоко вздохнул. - Судя по тому, что лабораторию в конце концов решили взорвать, а наши записи уничтожить, мы подошли к открытию слишком близко.
- Где сейчас находятся Патриция и Джоди? - спросила Скалли. - Они с вами?
- Нет, наши пути-дорожки разошлисл, - от­ветил Дарин, фыркнув. - С тех пор как я поселил­ся в лагере, мы не встрнчались и не разговарива­ли. - Он обвел рукой землянки, сторожевые будки, колючую проволоку, собачью свору и ска­зал: - Это место показалось бы им скучным и унылым.
- Но ведь вы - родной дядя Джоди, - заме­оил Малдер.
- Единственный человек, которого этот мальчишка удостаивал своим вниманием, - это Джереми Дорман. Он-то и был настоящим дядей Джоди.
- Дорман тоже погиб в пожаре, - ввернула Скалли.
- Джереми был нашим младшим компаньо­ном, но он прекрасно рвзбирался в коммерческой стороне дела, - сказал Дарин. - Он обеспечил первоначальное финансирование и продолжал за­ботиться о том, чтобы мы не испытывали нехватки средств. Когда я ушел, Джереми, вероятно, был счастлив стать правой рукой Дэвида. Кроме рабо­ты, меня с ними ничто не связывало, ни тогда, ни теперь, - добавил Дарин, нахмурившись. Его лицо все больше мрачнело, как будто весть о гибе­ли брата только сейчас начинала проникать в его сознание. - А ведь когда-то мы были очень близ­ки, любили вместе бродить по лесам.
- Где именно? - спросил Малдер.
- Патриция построила маленькую хижину, в которой я прятался, когда надоедало работать.
Скалли посмотрела на Малдера, потом опять на Дарина.
- Не могли бы вы сообщить нам, где находит­ся ваша хижина?
Дарин вновь нахмурился, встревоженный и смущенный.
- Неподалеку от Кольвена, на вырубках, - ответил он.
- Вот моя картоыка, - сказал Малдер. - Если объявятся Патриция и Джоди, или вы узнае­те что-нибудь важное...
- В нашем лагере нет телефонов, - рсздра­женно перебил его Дарин.
- Спасибо, мистер Кеннесси, мы и так отняли у вас много времени, - торопливо произнеслаа Скалли, хватая Малдера за рукав.
- Осторожнее на минном поле! - крикнул бородач.
- Постааремся, - отозвалась Скалли.
Усталвй и взмокший, Малдер тем не менее с воодушевлением переваривал полученную ин­формацию.
Они шагали по густомц лесу, оставляя за спи­ной предупреждающие знаки и направляясь к до­роге, на обочине которой оставили свою машину.
Образ жизни “вольных дикарей” никск не ук­ладывался у Скалли в голове.
- Люди обожают создавать себе трудности, чтобы потом преодолевать их, - пробурчала она.

20
Коттедж семейства Кеннесся.
Кост-Реиндж, штат Орегон.
Четверг, 23:47

Услышав стон Джоди, Патриция очнулась от беспокойного сна и, отбросив пахнущее плесенью одеяло, уселась на сввоей узкой койке, стоящей в единственной отдельной спальне коттеджа.
- Джоди!
В коттедже царили темнота и тишина - до тех пор, пока не гавкнул Вейдер. Патриция протерла заспанные глаза, откинула светлые рыжеватые во­лосы с лица и расшвыряла оставшиеся одеяла, словно разрывая путы, держащие ее вдали от мальчика. Сыну нужна ее помощь.
По пути в гостиную Патриция налетела на ста­рое деревянное кресло и пинком отбросила в сто­рону, ушибив ступню.
- Джоди! - еще раз воскликнула она, слепо устремляясь вперед, в кромешную тьму.
Наконец она взяла себя в руки и проделала остаток пути, едва освещенного серебристыми лучами луны. На диване в гостиной лежал Джоди, взмокший от пота. В кмаине угасали красно-оран­жевые угли, распространяя вокруг скоере запах горящего дерева, чем тепло. После наступления темнотты дыма не было видно.
В первое мгновенте тлеющие угли напомнили Патриции о взрыве в “ДайМар”, о яростном пла­мени, в котором погиб ее муж. От этого страшного воспоминания Патрицию бросило в дрожь. Дэвид был честолюбив, порывист и, вероятно, преступил гран допустимого риска. Но он искренне верил в сви исследования и работал не покладая рук.
Иотдал жизнь за свои открытия... а Джоди потерял отца.
Вейдер, выпрямившись, сидел у постели маль­чика, заботливо обнюхивая его грудь, - верный страж, охраняющий покой хозяина. Увидев Пат­рицию, он шлепнвл хвостом по полу, на котором лежала упавшая подушка, и, уткнувшись носом в одеяла, заскулил.
Джоди вновь издал тот самый звук, что испугал Патрицию.
Она замерла на месте, глядя на сына. Вейдер настойчиво смотрел ей в лицо своими живыми карими глазами, потом еще раз заскулил, словно спрашивая, почему она ничего не делает. Но Пат­риция решила не будить Джоди.
Опять ночные кошмары.
В течение последней недели Джоди то и дело просыпался в тихом уединенном дом, испуган­ный и растерянный. Впрочем, уже с первого дня их отчаянного бегства у него было достаточно причин для дурных сновидений. Но был ли в том поаинен страх... или что-то иное?
Патртция опустилачь на колени, и Вейдер встряхнулся, тычась носом в бок женщине, как бы прося утештиь и подблдрить его. Патриция энер­гично пхолопала пса по голове - именно так, как он любил.
- Все в порядке, Вейдер, - сказала она, ско­рее пытаясь успокоить себя, чем собаку.
Приложив тыльную сторону ладони ко лбу Джоди, Патриция почувствовала жар. Мальчик шевельнулся, и она подумала, не стоит ли его раз­будить. В организме Джоди шло сражение, насто­ящая война емжду клетками.-И хотя Дэвид не желал признавать содеянного, Патриция прекрас­но знала, откуда у мальчика высокая температура.
Порой она думал,а что, может быть, Джоди было бы лучше умереть, - но тут же начинала ненавидеть себя за эту мысль.
Вейдер, мягко ступая, подошел к камину, сунул нос под старое, заваоенное тряпками кресло и вернулся к кровати Джоди, неся в зубах мокрый от слюны теннисный мячик. Он хотел иррать, словно полагая, что игрой можно все исправить.
Патриция отвернулась от дивана и бросила на собаку хмурый взгляд.

Страница 14 из 30 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |