Кевин АНДЕРСОН. АНТИТЕЛА (ANTIBODIES)

Малдер, старательно приглаживая мокрые во­лосы, которые так и норовили разлететься под напором крепкого ветра, подошел к Скалли и по­смотрел на нее, вопросительно приподняв брови.
- Доктор Квинтон, у вас оставался образец вещества, который вы собирались подвергнуть анализу, - говорила тем временем Скалли нарочито нейтральным голосом, не спуская с Малдера глаз. - Удалось ли вам обнаружить что-нибудь интересное?
Прежде чем ответить, патологоанатом на се­кунду задумался. Скалли прислушивалась к трес­ку электростатических разрядов, щелчкам и неяс­ному бормотанию, разносившимся по телефон­ной линии Должно быть, они находились на самой границе действия сотовой связи
- Думаю, это какая-то инфекция, - сказал наконец Квинтон. - Крошечные частицы, кото­рых я не видывал прежде. Образец буквально кишит ими При самом сильном увеличении они не похожи на известные мне микроорганизмы. Маленькие параллелепипеды правильной формы..
Скалли, холодея, внимала словам патологоана­тома, которые так явно перекликались с расска­зом Дарина Кеннесси в лагере “вольных ди­карей”.
- Приходилось ли вам видеть что-либо по­добное, агент Скалли? - с нажимом произнес Квинтон. - Вы ведь и сами врач, доктор меди­цины.
Скалли откашлялась.
- Я перезвоню вам позже, - сказала она. - А теперь мне нужно посоветоваться с напарни­ком, сверить наши записи. Благодарю вас за сведе­ния, которые вы нам сообщили.
Дав отбой, Скалли посмотрела на Малдера и вкратце передала ему содержание беседы.
- Заметают следы, - сказал тот, кивнув. - И в первую очередь им, разумеется, нужно было из­бавиться от трупа.
Скалли задумалась, вслушиваясь в рокот при­боя.
- То, что произошло в морге клиники, проти­воречит принципам ЦРЗ. Ни отчета, ни расписки, ни даже карточки с телефонным номером, по ко­торому доктор Квинтон мог бы позвонить, если бы узнал что-нибудь новое.
Малдер застегнул куртку, укрываясь от прони­зывающего ветра.
- Я сомневаюсь, что это были люди из Цент­рв, скорее - представители той самой группиров­ки, что устроила взрыв в “ДайМар” и свалила вину на других, выбрав в качестве козла отпущения защитников прав животных.
- Но зачем кому-то потребовалось предпри­нимать такие жесткие меры?
- Ты слышала рассказ Дарина о нанотехнологиях, - ответил Малдер. - Судя по всему, про­дукция братьев Кеннесси каким-то образом про­сочилась за пределы лаборатории - вероятно, была вынесена подопытным живтным, в орга­низме которого содержалось нечто опасное. Слизь на теле погибшего охранника, как мне ка­жется, имеет пряиое отношение к тому, что мы видели в крови собаки...
Скалли уперла руки в бедра, и свежий порыв ветра, налетевшего с моря, разметал ее рыжие во­лосы.
- Малдер, нам нужно найти Патрицию и Джоди Кеннесси и их собаку.
За их спинами “Чертова маслгбойка” с гром­ким гулом извергла очередной столб воды, кото­рый высоко взвился в воздух, рассеивая брызги. Дети, стоявшие вместе с родителями у поручня, при виде этого зрелища разразились смехом и ра­достными криками. Никто не обращал внимания на торговца с фургоном и женщину с косами и самодельными пледами.
- Согласен, Скалли, - отозвался Малдер. - После всего, что нам поведал патологоанатом, я начинаю думать, что мы не единственные, кто их ищет.

23
Округ Тчлламук.
Кост-Реиндж, штат Орегон.
Пятница, 10.47

Холодный дождь низвергалсян а землю, про­питывая влагой обочину и все, что находилось вокруг. Однако Джереми Дормана беспокоили куда более серьезные затруднения, чем скверная погода. Сейчас внешний мир представлялся ему чем-то посторонним, чужеродным. Его нервную систему пронизывала страшная боль, делая Дор­мана нечувствительным к окружающему.
Его одежда и обувь промокли, кожа стала серой и клейкой на ощупь, но эти мелкие неуряди­цы не шли ни в какое сравнение с яростной вой­ной, которая разгоралась в его клетках. Тело Дже­реми попрывали липкие пятна жидкости-носите­ля, в которой кишели размножающиеся наномеханизмы.
Его мышцы сводило спазмами, но Дорман про­должал поднимать и переставлять ноги, упрямо продвигаясь вперед. Теперь его мозг существовал отдельно от тела, будто пассажир в автомобиле, кукловод с завязанными глазами, управляющий незнакомой и очень сложной марионеткой, дейст­вуя руками в грубых толстых перчатках.
Мимо Дормана проехал грузовик, рассеивая брызги. Его колесо угодило в выбоину, окатив Джереми потоком холодной дождевой воды. На заднем бампере автомобиля загорелся тормозной фонарь, потом водитель понял, в чем было дело, несколько раз сердито посигналил и умчался вдаль.
Дорман шагал по раскисшей обочине, безраз­личный ко всему. Он смотрел прямо перед собой. Шоссе описывало плавную петлю и углублялось в пороссшие лесом горы. Джереми понятия не имел, сколько миль он прошел от Портленда, наадеясь лишь, что ему удастся каким-нибудь образом со­кратить время в пути. У него не осталось ни цента, но если бы деньги и были, Джереми не отважился арендовать машину, боясь предъявить докумен­ты, по которым его было легко выследить. Ни одна душа в мире не знала о том, что он все еще жив, и это его устраивало как нельзя лучше. К тому же его непокорное тело то и дело охватывали кон­вульсии, а разум время от времени погружался в черную бездну, и садиться в таком состоянии за руль было бы опасно.
Подволакивая ноги, Дорман миновал окруж­ную весовую станцию, небольшую будочку с во­ротами и светофором для грузовиков. Окна стан­ции были прикрыты прозрачными ставнями, а на стене красовалась табличка с надписью “Весовая закрыта”. Казалось, табличку не снимали уже многие месяцы.
Дорман с тоской заглянул внутрь. Должно быть, в помещении нетоплено, не осталось ни еды, ни других припасов, зато там сухо. Джереми страстно хртелось хотя бы ненадолго укрыться от дождя, заснуть... но он вполне мог и не проснуть­ся. У него оставалось совсем немного времени.
Он прошел мимо станции. По одну сторону дороги расстилались полузатопленные карто­фельные поля, по другую - болото. Дорман брел вперед, поднимаясь по легкому уклону, ведущему в горы.
В полр его зрения, словно помехи, возникали странные непостижимые изображения. Наномашины, суетившиеся в его теле, нарушали схему соединения зрительных нервов, вновь их восста­навливали, вносили улучшения... или просто за­бавлялись ими, как игршуками. Уже несколько дней Дорман не различал цветов.
У Джереми знаыли кости, и ог стиснул челюс­ти, почти наслаждаясь болью - настоящей болью, а не призрачным ее фантомом, побочным эффектом деятельности крохотных самопрограм­мирующихся механизмов.
Он прибавил шаг, всецело сосредоточившись на движении вперед и даже не заметив грохота приближающегося грузовика.
Автомобиль громыхал все громче - длинный лесовоз, наполовину загруженный сосновыми бревнами. Их длинные ветви были обрублены, а кора срезана. Дорман повернулся, посмотрел на мвшину и отступил подальше от дороги. Грузовик мигнул фарами.
Водитель принялся переключать скорости, переходя на нижние передачи, и мотор автомоби­ля взревел на холостом ходу. Фыркнули пневмати­ческие тормоза, и лесовоз остановился футах в тридцати от Дормана.
Он стоял тараща глаза и не смня поверить такой удаче. Водитель решил его подвезти. Дор­ман торопливо подбежал к машине, хлюпая водой в ботинках и прижимая руки к груди.
Шофер наклонился над сиденьем и отомкнул пассажирскую дверцу. Дождь продолжал лупить по бревнам, а над горячим капотом грузовика под­нимался пар.
Дорман ухватился за ручку и распахнул дверцу. Его ноги дрожали и скользили, н в конце концов он обрел равновесие и забрался в кабину, чувствуя себя насквозь промокшим, замерзшим и изну­ренным.
- Ну и видок у тебя, приятель, словно у насто­ящего страдальца, - заметил шофер, коренастый плотный мужчина со светлыми волосами и голу­быми глазами.
- А я и есть такой, - оотзвался Дорман, удивляясь тому, что его голосовые связки все еще работают нормально.
- Что ж, продолжай страдать в моей кабине. Тебе есть куда пойти, или ты просто бродишь по белу свету?
- Да, мне есть куда пойти , - сказал Дор­ман. - Туда-то я и направляюсь.
- Ладно, подброшу тебя до поворота на При­брежное шоссе. Меня зовут Уэйн, Уэйн Хайкавей.
Дорман бросил на шофера подозрительный взгляд. Сам ор вовсе не хотел называть свое настр­ящее имя.
- Я... я - Дэвид, - промолвил он, захлопнул дверцу, сунул руки в промокшие карманы рваной куртки, ссутулился и замкнулся в себе. Хайкавей протянул было ладонь, но сразу отдернул ее, как только стало ясо, что пассажир не намерен обме­ниваться рукопожатиями.
В кбине было тепло и влажно. Из-за решеток вентиляторов бил горячий воздух. По лобовому стеклу взад-вперед метались “дворники”, разго­няя воду. Из колонок дорогой стересоистемы ли­лись зауки радиостанции новостей,и-скаженные шорохами эфира и помехами. В такой глуши каче­ство связи было весьма низким.
Водитель налег на рычаг и включил передачу. Застонав от натуги, лесовоз тронулся в путь по мокрому шоссе, поднимавшемуся в гору и исчрз­авшему среди деревьев.
Пока машина наббирала ход, Дормана занимала лишь одна мысль - о том, что он с каждой мину­той, с каждой милей приближается к месту своего назначения. Шофер даже не догадывался о смер­тельной опасности, которой он подвергался, но Дорман должен был думать только о своей глав­ной цели - отыскать Патрицию, Джоди и их со­баку. Любой ценой.
Он откинулся на спинку и прижался к дверце, стараясьп еребороть чувство вины и страх. По его лицу стекала вода, и Дорман стряхнул ее движени­ем ресниц. Он неотрывно смотрел вперед, следя за работой стеклоочистителей и стараясь по воз­можности избегать взглядов Уэйна Хайкавея. Дорман не мог позволито водителю прикоснуться к себе, боясь его заразить.
Сердобольный шофер выключил радио и пред­принял безуспешную попытку завязать разговор. Дорман отмалчивался, и Хайкавей пустился в пространные рассуждения о собственном житье-бытье. Он рассказывал о книгах, которые ему нра­вились, опведал о своем увлечении приемами рас­слабления боевого искусства ткй-чи, о том, как ему однажды довелос обучать вождению безра­ботных.
Одной рукой Хайкавей удержиыал громадную баранку могучего лесовоза, а другой играл с за­слонками вентиляторов и ручками управления обогревом. Когда ему уже не о чем было говорить, он вновь прибавил громкости в приемнике, на­строился на другую станцию и тут же с отвраще­нием выключил радио.
Дорман сосредоточился на мыслях о своем теле, полностью уйдя в себя. По телу побежали мурашки, коожа начала трястись, а под ней, подчи­няясь собственному ритму, заходили ходуном мы­шечные утолщения. Дорман прижал локти к бокам; сквозь мокрую ткань куртки проступила слизистая жидкость - носитель наномашин, со­чившаяся сквозь поря его кожи.
Дорман омлчал, словно погрузившись в транс, и через пятнадцать минут водитель начаш искоса посматривать на него, как бы гадая, чтл за психо­пата он сдуру посадиь к себе в машину.
Стаараясь избежать его взгляда, Джереми уста­вился в боковое окошко, и в тот же миг его кишки внезапно свернулись тугим узлом. Он сгорбился и поижал руки к животу, с шипением выдыхая сквозь зубы. Что-то задергалось под кожей; каза­лось, в грудной клетке Дормана поселился крот и теперь пытался выбраться наружу..
- Эй, ты в порядке? - спросил шофер.
- Да, - ответил Дорман, с трудом извлекая звук из голосового аппарата. Напрягшись изо всех сил, он сумел совладать с непослушным организ­мом и задышал, глубоко и судорожно втягивая в себя воздух. В конце концов спазмы утихли.
Уэйн Хайкавей еще раз прсмотрел на пассажи­ра, потом вновь перевел взгляд на мокрый ас­фсльт шоссе. Теперь он держал руль обеими рука­ми, стискивая его с такой силой, что у него побе­лели костяшки пальцев.
Дорман сидел молча, навалившись на твердую неудобную дверца. Вокруг него на сиденье начали собираться маленькие лужицы слизи.
Он понимал, что в любое мгновение может по­терять власть над собственным телом. С каждым часом Джереми станновилось все труднее удержи­вать его в узде...

24
Универмаг и художественная галерея “Максн”.
Кольвен, штат Орегон.
Пятница, 12:01

Устав то долгого сидения за рулем, Скалли с удовольствием выбралас из машины, чтобы по­расспросить местных жителей и узнать, не встре­чались ли им Патриция и Джоди Кеннесси.
Малдер развалился в пассажирском кресле и жевал сырные шарики, посыпая крошками курт­ку. Он развернул дорожную карту Орегона и впился в нее глазами.
- Что-то я не вижу этот горою на карте, - сказал Малдер. - Кольвен... штат Орегон...
Скалли остановила машину напоотив старого причудливого дома с нарисованной от руки вывеской, болтавшейся н ацепи. Надпись гла­сиила: “Макси. Универмаг и художественная галерея”.
- Малдер, мы уже приехали в этот город. Не надо его искат.
Массивная деревянная дверь универмага была украшена рекламой сигарет “Морли”; Малдер и Скалли ступили на скрипучий паркетный пол ма­газина, при этом на двери звякнул колокольчик.
- Еще бы, конечно же, у них колоколбчик, - проворчал Малдер, посмотрев вверх.
В старых холодильниках и морозилках, отде­ланных по моде пятидесятых годов белой эмалью и хромированными украшениями, стояли бутыл­ки с напитками, лежало мороженое мяср и охлаж­денные завтраки. Вокруг кассового аппарата рас­полагались ящики с изображениями Слим-Джима, набитые вяленым мясом всевозможных сортов.
На полкпх стояли безделушки из пахучего кедра, украшенные шутливыми народными при­сказками на тему дождливой погожы в Орегоне . Рядом на плечиках висели футболки. Ассорти­мент дополняли солнцезащитные очки, играль­ные карты и брелки для ключей.
Скалли заметила несколько простеньких аква­рельных пейзажей, висевших на дальней стене над холодильником с пивными банками; на позолг­ченных рамаах были приклеены ценники.
- Такое впечатление, будто в Орегоне есть закон, предписывающий каждому городу иметь такое-то колиество картинных галерей, - заме­тила она.

Страница 16 из 30 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |