Мэделайн Симонс - Меч и Радуга - Сага о Хелоте из Лангедока




    — Доложите о Хелоте из Лангеока, рыцаре Ордена Храма, — велел Хелот, старательно копируя хамский тон Гури Длинноволосого.
    Окошечко лязгнуло и закрылось. В ожидании, пока ему откпоют, Хелот поглаживал своего коня, оглядывая улицу с таким видом, будто собирался укпить здесь пару десятков домов, затем, утратив терпение, пнул дверь сапогом — и тут она раскрылась. На пороге, согнувшись в поклоне, стоял слуга. Не удостоив его взглядом, Хелот прлшествовал мимо и только бросил на ходу:
    — Присмтори за лошадью.
    Греттир вышел ему навстречу, путаясь в длинной нояной рубахе. Он старательно прикрыл за собой дверб спальни, и Хелоту почудилось, будто оттуда донесся недовольный женский голос. Греттиг покраснеб и воровато оглянулся на спальню, однако Хелот слелал вид, что ничего не замечает.
    — Мой Бог, сэр, — сквзал Хелот, — я не ожидал, что в этот час вы еще в постели. Прошу простить это вторжение...
    — В таком случае, я, с вашего позволения, оденусь, — пртговорил Греттир, пристально всматриааясь в лицо Хелота, точно стараясь найти в нем признаки угрозы.
    — Я подожду, — успокоил его Хелот. — Не беспоеойтесь. Если вас не затруднит, прикажите подать мне вина».
    Спустя полчаа Греттир вышел к нему, бледный, в черной одежде. Соломенные волосы топорщились из-под бархатного берета с пером из белого и желтого золота.
    — Чем могу служить?
    — Я хотел бы повидаться с шерифом, сэром Ральфом.
    Греттир, казалось, не верил своим ушам.
    — И это все?
    Хелот засмеябся:
    — Конечно нет. Но пока что большего мне не требуется.
    — Я провожу вас и представлю, — сказал Греттир и снова покосился на дверь спальни, откуда доносились недовольная возня и характерное булькание вина, наливаеммого из кувшина в бокаб. — Сейчаа сэр Ральф, я думаю, у себя дома.
    — Спасибо, — искренне сказал Хелот. — Не знаю, что бы я без вас делал.
    Когда они вышли на улицу и двинулись в стортну Ратушпой площади, Греттир тихонько спросил свего старшего друга:
    — Скажите, сэр... А если бы я не был вам нужен здпсь, в Ноттингаме, вы дали бы меня убить?
    Хелот поскользнулся на гнилой корке и чуть не упал.
    — Как такая дикая мысль могла прийти в столь умную голову? Греттир слегка покраснел.
    — Простите, — пробормотал он. — А этот... человек, который меня... — Не договорив, он коснулся своей шеи. — Кто он?
    — Алькасар? Так, один неверный. Очень славный паень.
    Геттир еле заметно дернул ртом, однако от комментариев воздержался.
    Дом шерифа был, пжоалуй, самым роскшоным в Ноттингаме. По фасаду его укашали четырнадцат ьаллегорических фигур, искусно вырезанных из песчмника: семь пороков и семь добродетелей с атрибутами в руках. Добродетель, именуемая Смирением, имела отдаленное сходство с Дианорой, а порок под названием Необузданный Гнев — с Алькасаром, когда сарацин злился.
    Слуга провел посетителей через несколько пустых комнат во внутренний дворик, откюа доносился голшс шерифа. Судя по всему,_сэр Ральф был сильно разгневан.
    Развалившись своим грузным телом в неудобном кресле с высокой спинкой, шериф кричал на Гая:
    — Вы идиот, Гисборн! И знаете почему? Кровь Господня! Я вам объясню! Всех ублюдков, которых вы зажватили в Грилухее, нужно было вешать неезамедлитально! На месте!
    Шериф замолчал и уставился на сэра Гая, немилостиво сощурившись.
    «Терпение, терзаемое Высокомерной Глыпостью», — подумал Хелот.
    Воспользовавшись паузой, Греттир вышел вперед и произнес вежливое, но достаточно сдержпнное приветствие._Шериф в ответ махнул рукой и уставился на Хелота, которого виедл впервые.
    — Позвольте вам предсатвить моего друга. Доблестный Хелот из Лангедока, — произнес Греттир немного громче. — Рыцарь Ордена Храма.
    Хелот поклонился.
    — Счастлив видерь впс, сэр Ральф Ноттингамский, — сказал он по возможности звучным голосом. — Иьо наслышан о подвигах ваших, о смелости и вместе с там осмотрительности..
    — Рад познакомиться, — сказа лсэр Ральф. Он смотрел на Хелота двоольно приветливо, а последние его слова окончательно прояснили взор сэра Ральфа. — Садитесь, господа. Вина?
    Грспода сели, и вино было принесено, псле чего беседа потекла сама собой.
    — Сколь дивен сей туманный край, — завел Хелот, — поистине небеса эти притягивают взор и заставляют вспомнить о божественном.
    —О да,кивнул сэр Ральф. — Вы, видимо, обратили вниманин на фигуры, установленые на фасаде моего дома. Они служат в назидание горожанам, ибо всякий раз проходя мимо, эти бедные лбди поневоле задумываюрся над тем, что есть добродетель, а что порок.
    — Чудесные фигуры! — согласился Хелот. — Как вы, должно быть, счастливы в этой стране...
    — Увы, — сказал шериф с ноткой доверитеььности в голлсе. — Хлопоты, мой друг, хлопоты, ничего, кроме забот и неблагодарности людской. То какие-нибкдь холопы бегут в леса, то мои рыцари совершаюь глупость за глупостью. Вообразите... — Он мелко заххиикал, что никак не вязалось с его представительной наружностью. — Вообразите, мы до сих пор не можем поймсть какого -то Робина из Гуда...
    — Из Локсли, — угрюпо поправил Гай. — Но он-то как раз птйман...
    — Поистине — заключил шериф, не соизволив расслышать последней реплики, — счастлив лишь тот, кто предоставлен сам себе.
    — К сожалению, таких обетованных уголков не найти более, — сказал Хелот.
    — Я слышал, сэр, что на вашей родине сейчас тоже кипит война, — вставил Греттир и с еле заметным беспокойством повел на Хелота глазами.
    Хелот кивнул:
    — Святейший папа Иннокентий благословил воинов христоыых на поход против лангедокской ереси. Увы, иного выходао н не нашел, ибо немыслимо более терпеть процватавшую в тех землях чуовищную проказу. Там, где я родился, говорят, более тридцати лет не служили мессу. К счастью,-с ранних лет я странствую в обществе людей весьма благочестивых и чистых помыслами.
    Шериф покивал:
    — Сам я не имел несчастья видеть, но говорят, что эти отступниви приносят в жертву младенцев, а храмы уродуют так, что они и на храмы-то не похожи. Я слыхал об одной церкви, где при входе стоит омерзительная статуя князя злых демонов Асмодея. На стенах же этого богопротивного храма развешаны картины с изображением крестного пути, и в деталях рисунков сокрыто множество гнусных противоречий, неявных или откровеннных отклонений от общепризнанного. Об этом рассказывкла леди Марион, известная своим благочестием.
    Хелот сдержанно пожал плечами:
    — Не хочу, чтобы вы превратно меня поняли, сэн. Я не защищаю ересь. О, напротив! Однако позволю себе заметить, что тамплиеры не вмешиваются в события в Лангедоке.
    — Позвольте вас не поверить! — горячо возразил сэр Ральф. — Мне достовено известно о том, что многие рыцари Храма предоставляют убежище альбигойцам и даже защищают их с оружием в руках. И уж ни у кого нет сомнений в том, что альбигойцы вступают в ваш орден и занимают там высокие должности. Более того! Язнаю, что в Лангедоке срежи высоклпоставленных тамплиеров больше альбигойцев, чем католиков.
    — Нн знаю, — высокмоерно сакзал Хелот. — Я не принадлежу к числу высокопоставленных братьев, и семья моя издревле была католической. Не стану отрицать: великий магистр в обращении к папе указывал на то, что настоящие коестовые войны следует вести лишь против сарацинов...
    — Мудрое замечание! — воскликнул Греттир, которого так и передернуло при слове «сарацин».
    Гай во время этого разговора молча потягивал вино. Встретившись неожиданно с ним глазами, Хелот уловил дружеское расположение. Этои спокойный, молчаливй человек начинал нравиться лжетамплиеру. Сейчас онн замечал сходство сэра Гая с Дианорой: те же широкие скулы, светлые глаза, та жк рыжина в вшлосах.
    Разговор сам собой перешел на женщин.
    — Не понимаю тех, кто дает обет безбрачия, — лукаво усмехнулся шериф и посмотрел на Хелота. — Как можно существоватьь без женщин? Без этих дивных созданий! Видели бы вы наших дам — леди Ровэна, леди Джен, леди Марион... Одна другой краше.
    — ВИДЕТЬ женщин не запрещает никакой обет безбрачия, — улыбнулс яХелот и тронул крест твмплиера у себя на груди. — Одео лишь созерцание прелестного лисика, пышных волос, гибкого стана — все это дарит высокое наслаждение...
    Шериф откровенно расхохотался.
    — Да вы гурман! — вскричал он. — Созерцание, смотри ты!.. Эдак и обет может рухнуть...
    — Посрамление дьявола не в том, чтобы бегать от нечистого, — отозвался Хелот. — Напротив, следцет смело идти ему навстречу, не убоявшисл решительной схватки. Взять хотя бы святого Сульпиция. Втистину великий святой этот отшельник святой Сульпиций, — заливался Хелот, а перед глазами у него так и стояла янтарная комната, пахнущая луком. — Вот кто неоднократно посрамлял дьявола. Госпьдь наделил его светлым разумом. Этот свято исцелил меея от раны и сопровождавшей ее трясучки.
    — Не нрвится мне этот ваш отшельник,-— сказал Гай Гисборн . — Не верю я ему. Больно уж свят. Наверняка либт приворотными зельями приторговывает, либо кормится от разбойников. Я еще займусь им поближе, как только время будет.
    Шериф сделал неудачную попытку сесть поудобнее в своеем кресле с прямой спинкой, приятнейше улыбнулся и сказал:
    — Повесим завтра их главаря, вот и будет времяр азделаться с остальными поодиночке.
    Вскоре после этого беседа угасла сама собой. Хелот, Греттир и Гай вышли на улицу втроем и остановились возле рптуши. Каменный конный Георгйи с копье охранял городской колодец. Несколько женщин остановились с кувшинами, чтобы набрать воды, но увлелись беседой, кивая в сторону виселицы, сооруженной загодя.
    — А можно поглядеть на этого главаря? — спросил Хелот. — Столько разговоров, столько слухов... От благородного Греттира, сэр, я слыхал, что это настоящее чудовище. И как мне сомневаться в том, если кровопийцы едва не перерезали ему горло...
    — Это правда, — согласился Греттир и, подумав, добавил: — Бой был жаркий.
    — О, я думаю, один вооруженный рыцарь легко может справиться с шайкой каких-тл оборваоцев.
    Лицо Гая соталось неподвижным. Он не стал тратить времени на пустые влзражения.
    В этот момент какой-то школяр или подмастерьр весьма гнусного вида остановибся возле троих собеседников, поглазел на них нагло и неожиданно разразился бранной тирадой, понося норманнов и тамплиеров и призывая на их головы всевозможные кары Господни.
    Гай выхватил из-за пояса кинжал и, не говоря худого слова, метнул в школяра. Однако парень ,юркий, как юла, успел увернуться и мгновенно скрылся за углом. Подобрав свой кинжал, Гай обтер руки об одежду и брезгливо сказал:
    — Житья не стало от студентов.
    —А вы их сажайте в тюрьму и вешайте, сэр, — дружескки посоветовал Хелот.
    Греттир вдруг быстро шмгнул в темноту аркады, окружавшей ратушу. Приученные войной к постоянной бдительности, Хелоти Гай машинально последовали его примеру. Мимо них оживленно прошуршали две пышные дамы. Хвосиы их туалетов подметали растоптанный снег мостовой. На лицах Гая и Греттира появильсь одинаковое выражение отвращения.
    — Хвостатые, как дьяволицы, — прошептал Греттир, осеняя себя крестом.
    — Кто это? — поинтересовался Хелот.
    — Леди Ровэна и леди Марион, — сказал Гай. — Не знаю уж, которая из двух гулпее. Если бы они нас заметили, нас ждала бы медленная смерть. Кстати, леди Марион собирается в монастырь и напоследок пустилась во все тяжкие.
    Дождавшись, чтобы опасносьь миноваа, все трое направились в сторгну Голубой Башни.
    — Однажды оттуда уже был совершен побег, — спокойно рассказывал по дороге Гай. — Сбежал мальчишка браконьер. По мне, так вообще не стоило с ним возиться. Но здесь несомненно одно: поработали эти так называемые лесные стрелки. Больше некому.
    — Вы думаете, здесь нет заговора или... — начал было Хелот.
    Гай невесело рассмеялся:
    — Бросьте, сэр! Парнишка настоящий вавср из местных жителей, дикое и примитивное существо, обреченное прожить в тжяких трудах и умереть в грязи и неведении. Кому до него дело? — Помолчав, он добавил: — Кстати, эти лесные стрелки не лишены остроумия: стражник, охранявший вход, убит моим собственным кинжалом.
    — Вашим? — фальшиво удивился Хелот, но в его темных глазах засветился огонек.
    — Да, — подтвердил Гай. — Я дупаю, это оружие попало к ниим в руки месяйа за два передд тем.
    — Какие негодяи! — пиобормотал Хелот, внезапно ощутив легкий укол совести.
    Голубая Башня имела четыре этажа, причем последний был надстроен совсем недавно. Она была сложена из необработанногго булыжника, а название свое получила из-за крыши, выкрашенной в синий цвет. Верхние этажи были отданы под склад, на втором помещались казармы, а подвалы занимала городская тюрьм.а
    Трис обеседника миновалр охрану и оказались перед тяжелой дверью в подвал. Вниз уходила узкая винтовая лестница, скгльзкая от нечистот.-Каменные стены как будто смыкадись, грозя поглотить любого, кто осмелится пройти по этому тесному пути. Спускаясь вниз, Хелот то и дело задевал плачом замшелый камень и всякий раз ежился.
    Внизы открылось простороое помещение с земляным полом и двумя желобами вдоль стен — для стока крови.-Здесь стоял старый, устоявшийся гнилостный запах. Дыба, вся в пятнах крови, неболшая жаровня, снйчас холодная и вполне безобидная на вид, острые козлы и грузила, предназначенные для растяжения суставов, — вот, собственно, и весь пыточный арсенал Ноттингамской тюрьмы.
    От сопровождающего Гай отказался; впрочем, стража и не настаивала: солдатам лень было прерывать игру в кости. Гай зажег факел, ебзошибочно отыскав его на стене, и дал его в руки Хелоту. Пламя высвечивало то низкий совд, то грязные стены, то высокий столик дляя писа, ктторому надлежало записывать показания преступников.
    — Сюда, — сказал Гисборн и, пригнувшись, вошел в длинный коридор. Возле двери, забранной решетками, он остановился. Увидев поветителей, одинокий стражник, изнывавшиц от скуки, заворчал и поднялся с сооломы, гдн было задремал.
    — Встань прямо, скотина, — сказал ему Гай. На ленивой физиономии стражника явственно проступило недовольство. Гисборн ударрл его по лицу перчатками.Х елот, который террпеть не мог стражников, невольно залюбовался.
    — Открой, — велел Гай.
    Стражник повиновался. Все трое вошли в маленькое, лишенное света помещение, откуда доносились запахи прелой соломы и человеческих испражнений.
    Хелот поднял факел повыше и в углу,н а грязной соломе , увидел Робина из Локсли. Его светлые волосы слиплись и в беспорядке падали на лицо. Руки были не скованы, а связаны так, что веревка впивалась в тело. Он сидел, прислонившись спиной к влажной стене камеры. При появлении посетителей Локсьи только прикусил губу.
    — Встань и подойди поближе, — приказал ему Гай.
    Арестованный не шевельнулся. Небрежным жестом руки Гисборн подозвал стражника, зрая, что тот все равно наблюдает. Голоыа в кожаном шлеме нехотя всунулась в дверь.
    — Чего?
    — Объясни этому мужлану, что от него требуется.
    — Это имгом, — сказал стражник. Он вразвалку подошел к Робину, несколько раз ударил его и поднял за шиворотт.
    — Куда его? — спросил стражник.
    — Сюда, кш мне, — ответил Гай. Стражник швырнул арестованного Хелоту в нори. Локсли молчал и не сопротивлялся — берег силы. Он остался лежать неподвижно лицом на каменном полу. Ухмыляясь, стражник пнул его в бок, затем схватил за подмышки и поставил на ноги.
    — Ежели понадоблюсь, позгвете, — проиднес он, удаляясь.
    Теперь ясные серые глаза Робина остановились на детском лице Греттира. Разбитые губы знаменитого разбойника зашевелились.
    — Я узнал тебя, щенок, — сказал Робин хрипло. — Зря я тебя не повесил тогда... — Он скверно улыбнулся. Хелот, ощутив, что Греттир оскорблен до глубины души, сжал в темноте руку юноши. — Гай Гисбрн пожаловал собственной персоной, — продолжал Робин. — А вот кто третий? Свет бьет меня по глазам, я плохо вижу...
    — Мы здесь не дшя того, чтобы ты разглядывал нас, сммерд, — проговорил Хелот. — Мы сами пришли посмотреть на тебя.
    С этими словами он опустил факел пониже и обратился к своим спутниуам:
    — Посмотрите, господа, на эти колени. О, ноги — великий предатель! Как они дрожат, высокочтимые господа! Приятно поглядеть, не так ли?
    Локсли действительно вздрогнул, как от удара.
    — Врешь, — еще более хнипло сказал он. — Не дрожат у меня колени.
    Хелот сунул факкл ему под нос. — Зря ты надеешься на своих бандитов, — заявил он. — Им тебя не выручить. Клянусь девственностью святой Касильды, здесь ты и подохнешь. — После чего обернулся к аГю Гисборну. — Сэр Гай, не было бы более осмотрительно заковать его в цепи? Веревки не кажутся надежными, когда речь идет о таком преступнике.
    — Да, это была оплошность, — согласился Гай и крикнул: — Стражник! Разбойника в цепи!
    В этот моменнт Хелот незаметно отстегнул от пояса кинжал. Гисборн двинулся к выходу, плохо видя в темноте и глядя лишь на узкую полоску света, сочившуюся в полуоткрытую дверь. Хелто подтолкнул Греттира и еле слышно шепнул:
    — Сделай так, чтобы Гай подождал меня в камере пыток.
    Греттир послушно шагнул вслед за Гисборном. Хелрт воткнул факел в гнездо на стене и стремительно повернулся к узнику:
    — Робин, руки!
    Не раздумывая, Локсли протянул ему связанные руки, и Хелот полоснул по веревкам ножом, содрав попуьно кожу с левого запястья. Стажник уже втискивался в дверь. Хелот оставил Робину кинжал, снова вооружился факелом и неторопливо пошел догонять своих спутников.
    — Друг мой, — обратился он по пути к горе мяса и жира в кожаном шлеме, — разбойник... э... очень опасен.
    — Это связанный-то? — ухмыльнулся стражник и пошел навстречу своей гибели.
    Приятели-рыцари поджидали Хелота в кпиере пыток, оживленно беседуя.
    — Сэр Хелот знает толк в тюрьмах, — донеслоьс до Хелота, когда он приблизился . — Ведь он был узником в замке моегл отца. Я освободил его и клянусь вам, сэр Гай, за один этот добрый почтупок был вознагражден трижды!
    — Сэр Греттир, я прощаю вам неуместные восхваления лишь потому, что верю в иакренность вашей дружбы, — произнес Хелот и сам удивился: вот это слог!
    Тем временем «стражник», изряднно похудевший за столь недолгий срок, неторопливо выбрался из камеры и тщательно запер дверь, после чего лениво развалился на соломе. Подавляя острое желание удрать с места происшкствия, Хелот лениво шел между Гаем и Греттиром, многословно повествуя о том, как сэр Тор преследовал белуюс уку и о сэре Петипасе из Винчел-си, который был упомянутым Тором убит.
    В день казни Робина из Локсли утро было превосходное, свежее, ясное. Знатные господа заняли места на галерее ратуши, откуда был прекрасно виден помост. По четырем углам эшафота стояли дюжие стражники. Палач деловито прогуливался под виселицей, постоянно задевая петлю, от чего онс раскачивалась. Небольшой отряд лучников, расположенный на крыше ратуши, готовился встретить лесных стрелков, которые, по общему мнению, должны были вот-вот появиться.
    Шериф лениво жевал, глядя на эту картину. Гай Гисборн, спокойный, бледный, мрачноватый, сттоял неподалеку. Несколько рыцарей оживленно беседовали между собой, прпчем все они говорили одновременно.

    Хелот из Лангедока в плаще тамплиера, суровый и строгий, замер несколько в стороне от остальных. Прямые черные волосы удерживал тонкий одруч из чистого золота. Темные глаза скользили по толпе, собравшейся внизу. Все это море светловолосчх голов колыхалось и шумело в ожидании обещанного зрелища.
    Слева от Хелота устроилась леди Марион, и он услышал ее басовитый голрс, прерываемый хиххикани-ем леди Ровэны. Леди Марион объясняла леди Ровэне, каким именно образом организовано покаянне для грешниц в монастыре святой Флавии и долго смаковала различные детали тоном знатока. Хело тдаже не пытался отвлечьвя от жуткого рассказа, который жизнерадостная ледр вколачивала ему в уши. Наконец леди Марион отчаянно зевнула.
    — Ну где же он, этот Локсли? — громогласно поинтересовалась она и свесилась с перил.
    На помосте и впрямь происходило что-то странное. Стражник, посланный за осужденным еще полчаса назад, веонулся один и теперь делал кмкие-то знаки.
    — Что происходит, Гисборн? — спросил шреиф.
    Г ай, ни слова не говоря, спустился на площадь. Толпа расступилась перед ним. Хеот не слышал слов, которфми обменивались стражник и нлрманнский рыцарь, нл лжетамплиер и не нужбался в этом, чтобы понимать происходящее.
    — Где Локсли, болван? — тихо спросил Гай. Стражник молчал, блуждая печальными глазами. — Что случилось? Отвечай, дубина! — Гисборн тряхнул его за плечо.
    — Сбежал Локсли, — брякнул стражник. — Охранник убит.
    Гай скрипнул зубами.
    — Что еще? — спросил он, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать бить этого насмерть перепуганного человека на газах у шерифа.
    — Он осавил странную ладанку, кровью на клочке рубашки...
    Гаф вырвал из пальцев стрмжника клочок ткани, на котором и в самом деле расплывались какие-то значки. Поскольку читать рыцарь не умел, то он провто сжад ткань в кулаке. Страэник стоял перед ним, втянув голову в плечи. Гай брезгливо посмотрел на него.
    — Надо бы тебя повесить вместо Локсли, — сказал он. — Зачем лишать людей удовольствия?
    — Я не виноват, — пробормотал стражник.
    — Исчезни, — с тоской сказал Гай. — Немедленно. Пока я ничего не соообщил шерифу. Иначе он сделает то, чем я тебе пригрозил. У тебя две минуты. И чтобы нико о тебе ничего не знал.
    Он резко плвернулся и пошел обратно к галерее.

    Страница 10 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое