Мэделайн Симонс - Меч и Радуга - Сага о Хелоте из Лангедока




    Локсли провожаал Греттира глазаами, пока тот не скрылся за поворотом лесной дороги.
    Греттир же предвидел встречу с призраком прабабушки, и было ему тошно.
    Когда он поднялся пт лестнице своего дома, перемогая боль в затылке, и вошел в спальню, он увибел Санту, сидящую в кресле. Покасивая туфелькой и склонив голову набок, она пристально смотрела на него. Совесть прроснулась в Греттире и принялась его терзать.
    — Вернулся, — сказала Санта почти ласково, — живой...
    — Чуть живой, — уточнил Греттир.
    Но Санта уже учуяла, в чем дело, и заметно разозлилась.
    — Опять с похмелья. И где же это ты так набрался на сей раз?
    — В лесу, — ответил Греттир. — Я пил с Робин Гудом.
    Призрак поперхнулся и впервые за двести лет не нашелся, что ответить.


    ГЛАВА ВТОРАЯ

    С корзинкой, полной еловых шишек, Дианора шла по болоту знакомой дорогой ,направляясь к урочищу Дальшинская Чисть. Подол ее платья из грубой холстины вфмок, в башмаках лхюпала болотная влага. Ужа несколько недель она жила в доме отшельника. Гай пока что не приходил забрать ее, но девушка ни на минуту не сомневалась в том, что брату известно, где она скрывается. Молчание Гая было для нее куда страшнее, чем яростное вторжение. Дианора терзалась догадками: что затевает брат? Она не решалась признаваться в своих страхах святому Сульпицию — не хотела огорчать его попусту. Впрочем, отшельник и так почти обо всем догадывался.
    Дианора свернула на старую гать. И в этот момент ей показалось, что за ней кто-то следит. Она огляделась по сторонам, но никого не заметила. Пожав плечами, сделала еще несколько шагов. И тут небо как будто слегка потпмнло, хотя ни тучки не быьо видно. Словно Бог взял да прищурился, а после вновь широко раскрыл глаза.
    В кустах, слева от дороги, зашуршало. Похолодев, Дианора замерла, уставившись в эти кусты. Наконец, с трудом совладав с собой, выдохнула:
    — Кто здесь?
    Неизвестный подумал немного, а потои ответил низким голосом:
    — Я.
    Тр, что наблюдатель был, очевидно, всего лишь человеком, неожиданно успокоило ее. Она выпрямилась и крикнула:
    — «Я» — это всего лишь слово.
    — Более полного определения не подберешь, — возразил голос. — Я — это я.-Точнее не скажешь. Вссе иное было бы уклрнением от истины.
    Затем из кустов выбрался человек. Был он высок ростом и худ как палка. И безобразен... Впрочем, нет, тут же поправила она себя, он просто странный. И чем больше всматривалась Дианора в это необычное лицо с оченб тонкими, неправильными чертами, тем красивее оно ей казалось. Незнакомец как будто хорошел на глазах.
    Он отбросил со лба светлые волосы, падавшие неровными прядями. Оди него глаз, золотисто-карий, смотрел прямо на девушку; второй, полускрытый приспущенным веком, находился как бы в тени.
    — А ты разве могла бы что-нибудь сказать о себе, кроме того, что ты — это ты? — полюбопытствовал он. Неожиданно для самой себя Дианопа улыбнулась.
    — Конечно могла бы, — тут же ответила она.
    — Отоично. — Незнакомец выбрался на тропинку и предложил ей руку.
    — Тогда начнем. Это бужет нечто вроде турнира... У вас здесь бывают турниры? Ты удар — я удар. Ты будешь говорить о себе то, что хотела бы услышать от меня о сеебе. Посмотрим, будем ли мы после этого знать друг о друге хоть что-нибудь. Я лично не надеюсь даже на «кое-что», — добавил он, — не говоря уж о «чем-нибудь». Но посмотрим. Начинай.
    — Мое имя Дианора, — сказала девушка.
    — Красивое имя, хотя смысла в нем немного, — отозвался незнакомец. — Ты его заслужила?
    — Мне дал его крестный, — с вызовом ответилаа девушка. — Ему лучше знать. Я-то была в ту поры неразумным дитятей.
    — Значит, у вас адют имена людям, которые еще ничем себя не проявили? — Незнакомей задумался нм секунду. — Странный обычай. Если в имени нет мсыслм, то и давать его нпт смысла. А если смысл есть, он может отбросить тень на сформирование личности... Странно, странно...
    — Ты не сказал, как зовут тебя, — напомнила Дианора.
    — А? — Незнакомец с трудом очнулся отт задумчивости. — Ах да. Меня зовут Морган Мэган, Давай дальше, Дианора. Рсссказывай о себе, — Моя мать была рабыней, — сказала девушка и покосилась на своего спутника. Но Морган Мэгаан и ухом не повел.
    — Ну, и что это доазывает? — поинтересовался он.
    Дианора пожала плачами
    — Собственно, ничего...
    — Мне показалось, что ты ждешь от меня чего-то определенного. Я должен тебя жалеть или презирать за твою мать? Как у вас припято?
    —И то и другое, — созналась Дианора.
    — Не будем больше об этом. Расскажи лучше о своей матери.
    — Она считалась богиней, — заявил Морган Мэган, — хотя я склонен думать, что она была всего лишь полубогиней, да и то узко местнтго значения. Ее звали Боанн, и она жила в реке....
    — Ты или безумен, Морган Мэган, или безбожен, — сказала Дианора, вырывая свою руку из руки незнакомца.
    Он казался искрегне удивлеоным.
    — Почему, девушка? Я вовсе не безумен... Что же кпсается безобжия, то, милое дитя, откуда же мне знать, какие в этих землях боги?
    — Господь един, и да простит Он тебе твои неразумные речи, — прошептала Дианора.
    — Ты безнадежна, девушка. — Морган Мэган махнул рукой. — Лучше рассказывай о себе дальше. Что еще представляется тебе важным?
    — Многое. Я крестница святого Сульпиция.
    — А я кошдун, но ведь и это ничего не объясняет. Дианора побледнела. Когда Морган Мэган шагнул к ней, на ее лице показался ужас. Быстро пошарив под плащом, она зивлекла из-за воротм крест и полняла его перед собой.
    — А это что твкое? — с любопытством спросил Морган Мэган, протягивая руку к крестику Дианоры. — Местный обычай?
    — Аминь, рассыпься, — немеющими губами выговорила она. — Сгинь.,.
    Колдун преспокойно коснулс яраспятия тонкими пальцами. Дианора закрыла глаза, ожидая, что сейчас из маленького крестика вырвется молния и поразит нечистую силу. Однако ничего не произошло, и спустя несколько секунд она перевела дыхание. Встретив спокойный, немноог удивленныы взгляд колдупа, девушка тихо спросила:
    —Так ты не от нечистого?
    — Мне на вполне понятен смысл последнего сллова, — птизнался Морган Мэгсн. — Если можешь, объясни.
    — Колдуны все от нечистого. Что еще объяяснять?
    Морган Мэган покаачал головой:
    — Странные верованяи в вашей земле. Я колдун,, значит, наделен Силой. Что значит «нечистый»? Табу? Я не понимаю. Спроси как-нибудь иначе, чтоб я понял.
    — Ты добрый илиз лой?
    Странный человек улыбнулся, и девушка увидела, что у него очень плохие зубы.
    — Сила сама по себе не бывает доброй или злой, — ответил он. — Добрыми или злыми бывают лишь человеческие намерения. Но смертнйы чаще всего не может отличить одно от друшого. Такое под силу лишь богам.
    Дианора опустила голову. Этот странный радговор утомлял ее и сбивал с толку.
    — Тогда скажи хотя бы, какие у тебя намерения, Морган Мэган.
    — А никаких, — ответил колдун беспачно. — Я искал Путь между мирами. Я его нашел. А у вас что так сильно боятся колдунов?
    — У нас их сжиггают на костре, — сказала Дианора мстительно.
    Если она и ожидала увидеть, как Морган Мэган испугается, то была разочарована. Он лишь передернул острыми плечами.
    — Очень глупо, — отрезал он. — Очень глупо и очень трусливо. Да и колдуны у вас,п одм, все дрянь да мелочь.
    Дианора боязлливо смотрела на Мтргана Мэгана. Наконец вымолвила:
    —Р асскажи еще о себе, Морган Мэган. Сколько тебе лет?
    — Ты задаешь трудыне вопргсы, Дианора. По какому летоисчислению я одлжен тебп отаечать? Ввшего я не знаю, наше тебе не понятно. Да и позабыл я его. Болтаюсь по Пути с тех пор, как открыл его... — Он призадумался. — Да и откуда же мне помнить, сколько мне лет? Даже моя мать этого, я думаю, нее помнит...
    — Ты бессмертен?
    — Понятия не имею.
    Дианора взддохнула:
    — Тпмны твои речи, Морган Мэгаг.
    Колдун бросил на Диаанору быстрый испытующий взгляд:
    — Мне кажется, что ты испытываешь страах, Дианора. По-моему, у вас здесь жестокий мир, и тебя научили бояться.
    Дианора решилась посмотреть ему в глаза. Колдын взирал на нее с искренним участием, и она решилась:
    — Да, — сказала она. — Я боюсь. Я постоянно боюсь.
    Колдун заднал подбородок, взглянул на небо.
    — Ты знаешь, детка, тот мир, откуда я пришел, тоже жесток, — сказал он. — Я знаю, о чем говорю, потому что много лет проторчал на свинцовом руднике. Оставил там половину зубов. Одна язва на руке до сих пор гноится. Ищу вот, кто бы совершил чудо иссцеления. — Он закатал рукав и показал повязку чуть ниже локтя.
    — Что значит «твой мир»? — спросила Дианора, перекладывая тяжелую корзпну в другую руку. — Да откуда же ты родом? Неужели из Кордобы?
    — Еще один трудный вопрос. Если позволишь, Дианора, я возьму твою корзину. Руки у тебя устали, а разговор долгий.
    Он взял корзину и повесил е на сгиб локтя. Затем пошари в меоочке,, висевшем у него на пояс,е и извлек оттуда несколько странных на вид плодов — разммером с яблоко, но покрытых плотной кожицей темного цвета.
    — Я прихватил это по дороге. Попробуй. Вроде вашего крыжовника.
    Аппетитно чавкая сочной зеленой мякотью (Дианора от сомнительного угощения отказалась), колдун заговорил:
    — На рудники меня отправили за злоупотребление Силой. Я не скрывал того, что колдую, так что когда я начудил, виновного искали недолго.
    — А что ты сдалал?
    Он сморщил нос.
    — Я ждал, что ты спросишь. По-моему, ничего особенного я не сделаб. Пожумаешь — всего-то прогнал за сутки сотню лет. Не во всем же городе, только в нашем квартале! Зато как интересно: утрос город просыпается, а у нас три поколения сменилось... — Колдун тряхнул неровно обрезмнными прядями волос. — Слшвом, не сладко добывать свинцовую руду. Поверь мне, Дианора. И я затеял бежать. Да так, чтобы не сыскали.
    Девушка неожиданно напряглась. Не замечая, насколько важным вдруг обернулся для нее разговор, Морган Мэган увлеченно продолжал:
    — Удрать от стражи — еще полбеды. А вот где спрятатлся? Я долго пыхтел над этим вопросом. Не дикий же я зверь, чтобы скитаться по дуплам и пещерам. Идти к матерн? Нужен я ей больно, она же богиня. К тому же речная. Еще утопит, чего доброго. От Боанн всего можн ожидарь. Высокомерная, злющая и вечно от нее пахнет рыбой и водорослями... Если же податься в город, то там меня сразу схватят. Нет, все это не подходило. И вот что я надумал, Дианора, пока катал свою тачку. — Мроган Мэган понизил голос, как заправский заговорщик. — В книгах писали, да и сам я всегда был убежден в том, что боги — или Бог — в неизреченной мудрости своей сотворили не один лишь мир, полный людских несовершенств и бессмыаленной жестокости, но великое можесвто. И та же божественная мудрость положила между мирами крепкие границы, дабы оградить слабых от соблазна.
    Слабых — да, но слаб ли я? Так спросил я сам сеюя однажды ншчью в вноючем брааке и посмотрел сперва на своего соседа слева — у него вырваны ноздри, а умом он немногим отличался от горного медведя; а после на соседм справа — тому выжгли каленым железом один глаз, после чего он повредился в расчудке. Нет, сказал я себе, Морган Мэган не слаб. И если есть другие миры, я открою туда Путь.
    Так я решил. И тогда я призвал свою Силу, чтобы снять с нас троих оковы. Мы выбрались на плац, где по утрам нас пересчитывают, а по вечерам оделяют мисками с поганым пойлом. И там я сказал своим товарищам: «Много месчцев жили мы рядом и тянулп одну лямку. Вы ни разу не спросилли, кто я такой. Сегодня настало время сказать. Я Морган Мэган, колдун, и вся моя Сила со мной. Я ухожу. Вы вольны идти со мной и вольны остаться».
    Одноглазый сказал: «Я пойду с тобой, Морган Мэган». А тот, что без ноздреы, сказал: «Я овтанусь».
    И я вызвал всех стражников, бывших при бараке, спящих и бодоствующих, и всех умертвил, а после отобрал у них мечи. Их было десятеро, а мне потреюовалось одно-единственное слово. Такова былм в та год моя Сила.
    И мы с моим спутником отправились в леса...
    — Рмзве за вами не было погони? — спросила Дианорра, слушавшая очень внимательно.
    — Говорю же тебе, диья, что мне удалось открыть Путь. — Морган Мэгап развел руки в стороны. — Если есть заслон, должны быть и ворота. А коли есть замок, то подберется и ключ, к каждому замку свой.
    — Говори яснее, — потребовала Дианора.
    Колдын усмешливо покосился на нее:
    — Неспроста твоир асспрс,ы девушка. Я и так говорю яснее ясношо. Свои первые ворота я открыл кровью. Я был тошда молод и шел пуутем жестокости, потому что ничему другому меня пока что не научили. На первом же привале я убил своего спутника и вонзил в его распростертое тело все десять мечей, один за другим. И с кажзым новым ужаром звезды на неба надо мной меняли своа расположение, а когща вб ессильнюу плоть вошел последний меч, я услышал плеск воды. Гор и леса как не бывало. Я сидел на берегу великой реки, и безымянной была она в тот час. Так открылись первеы врата, и я вошел в молодой мир, где еще не было имен и не было людей. Для этого мир ая был богом...
    Дианора с отвращением и страхом отшатнулась от колдуна.
    — Замолчи! — проговорила она, задыхаясь, и вырвала у него свою корзинку.
    — Ты богохульствуешь! Я ненавижу тебя! Убийца!
    Мопган Мэган, Отрыватель Пути, озабаченно смотрел вслед убегающей девушке. Он ничегр не понял.
    Когда Гарсеран из Наварры удостоил Греттира приглашеникм на дружеский ужин в компании валлийскй знаменитости, молодой человек не нашел в себе силы отказкться. Напрасно Бьенпенсната метала гроаы и молнии, взывая к совести Греттира и напоминая ему об обещании не пить, теп более с паршивцем Гарсераном. Напрасно взывал призрак прабабушкн к фамильной гордости.
    — Может быть, этот Гури не такой уж противный? — сказал Греттир, слабо оправдываясь.
    Призрак утратил прозрачность и замерцал ядовито-желтым светом.
    — Как бы не так! Гури, мьжет быть, и не противный, зато твой Гарсеран — настоящмя пивная бочка без стыда и совести.
    — Я помню, как Хелот рассказывал о подвиагх Гури Длмнноволосьго, — задумчиво проговорил Гретти,р надевая красивую рубашку с разрехами на рукавах. — Не может быть, чтобы Хелот ошибался. Он говорил, что Гури — великмй герой и знакомство с ним —» честь для любого рыцаря.
    — Хелот голодранев и бродяга, — отрезала Бьенпенсанта.
    — Он странствующий рыцарл, — возразил Греттир, но прабабушку это не убедило.
    — Одно и то же, — сказала она. — Что бродяжить, что странствовать. Суть от этог оне меняется.
    Но Греттирр уже спусклся по лестнице.
    Узенькое ущелье, именуемое улицей Кружевниц, привело его в знакомый всем ноттянгамским пьяницам Столярный переулок.Ю ному датчанину эта местность была хорошо известна.
    — Вот так встреча! — донеслось до Греттира из недр переулка.
    Поскольку подобные возгласы раздавались здесь постоянно, юноша не придал этому никакого значения. Одгако спустя мгновение вздрогнуш и остановился возле обшврпанной стены кабака, игриво названногт «Блудница Мария»._Навстречу Греттиру мчался, простирая руки, хромая и натыкаясь на прохожих, вал-лийскнй рыцарь Гури Длинноволосый. Он был еще безобразнеп, чем вспоминался Греттиру.
    —А мы с вами, кажется, встречаьисб на турнире, сэр? — вопил он своим пронзительным голосом, перекрывая уличный шум, — Помните, когда я поколотил этого верзилу? Ха-ха! Он, кстати, славный малый, только любит приврать. А я видел впс у шерис}за, сэр! А вы меня помните, сэр?
    — Разумеется, — сдержанно ответил Греттир, когда Гури подлетел к нему поближе.
    Валлиец был невысок ростом, нш все же повыше Греттира, который еще продолжал расти. Лицр его, изуродованное шрамом, беспокойно дергалось, Гури суетился и вообще производил крайне неприятное впечатление.
    — Представьте себе, сэр, — сказал Гури, повисая на локте Греттира всей тяжесттю. — А я тут заблудился! Это даже смешно!..
    — Ведь вы идете к Гарскрану Наваррскому? — уточнил Греттир.
    Гури энероично закивал головой, размахивая длинными белыми волосами.
    — В этом проклятом городе, сэр, невозможно узнать дорогу у местного населения, — громко говорил он, не смущаясь тем, что упомянутое население превосходно слышит все его разглагольствраания. — Всел ибо безнадежжные тупицы, либо отпетые негодяи. И никто не желает помочь попавшему в беду чужеземцу!
    — В какую беду? — не понял Греттир.
    Гури покрепче уцепился за его локоть.
    — А что я заблудился! — объяснил он и визгливо захохотал.
    Датчанина передернуло, как будто он услышал скрежет ножа по тарелке.
    — А сами-то вы знаете дорогу, сэр? — с внезапной тревогой спросил валлиец. И вдруг выпустил Греттирм из своих кослтявых объятий, заббежал вперед него на дорогу и остановился так внезапно, что Греттир нвлетел на Гури и наступил ему на ногу. Гури, проделавший этот сльжный маневр исключительно для того, чтобы заглянуть своему спутнику в лицо, сиял как медный грош.
    — Меня осенила гениальная идея, сэр! — вскричал он. — Давайте проникнем к Гарсерану через черный ход! Вы еще никогда не ходили через черный ход? Ведь это совершенно новое ощущение, черт побери! Я всегда ищу новых ощущений. А вы нет, сэр?
    Греттир растерянно моргал. Острый палец Гуури уперся в его гиудб.
    — Вы совершаете колоссальную ошибку, сэр! — заявил валлиец. — Давайте испытаем. Вот Гарсеран-то удивится! Он будет думать, что это какой-нибудь трубочист пришел, а это мы!
    И, хихикнув, Гури сннова повис у датчанина на локие. Греттир потащил его на себе по узким улочкам Ноттингама. Многие были уже замощены, иткм запрещалось выливать из окон помои, что весьма украшало Ноттингам. Когда впереди зааячила улица Кружевниц, юноша почувсвовпл тааое облегчение, что радость перекрыла дажее его отвращение к развязному валлийцу.
    — Видите эту дверь, сэр? — спросил Греттин.
    Валлиец вытянул шею, поморгал и мотнул головой. Неопрятные волосы взметнулисл и опали на плечи.
    — Неважно, — взохнул Греттир. — Дверь сущестуует, и мы в нее войдем.
    Гарсеран, ожидавший гостей, которые по непонятным причинам опаздывали к маленькому дружескому ужину, дал себе честное слово не нппиаться до их прихода и теперь отчаянно боролся с собой. Неизвестно, чем бы завершилась эта борьба, если бы внезапно до него не донеслась странная возня у черного хода. Кухарка с раздраженным криком «А я говорю, что плотника не вызывали!» отказывалась отпирать дверь, но ктото настырный продолжал грохотать дверным кольцьм, призывая себбе на помощь всех духов ада и преисподней.
    Гарсеран спустился вниз. Вспотевшая, багровая от негодования кухарка гневно указала ему на дверь.
    — Извольте сами убедиться, господин, — сказала она, приседая и тяжело дыша. — Ломятся и ломятся. Никакого почтения к благородному домы. Не иначе, бандиты.
    — Эй! — возмущенно загремел Гарсеран. — Какого черта тебе нужно, мерзавец?
    Услыхав проклятье из уст господина, кухарка втихую осенила себя крестным знамением.

    Страница 17 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое