Мэделайн Симонс - Меч и Радуга - Сага о Хелоте из Лангедока




    — Поцелуй его, — сказал он. — А потом осени себя крестным знамением. Вот так. — Он показал. — И произнеси какой-нибудь стих их библии.
    Морган Мэган подчинился, н вынужден был признаться, что библии не читал.
    — Я пришел в эту обитель, полагая найти здесь мудрость. Расскажм мне о вашем Боге, отец Раок.
    — Бог необъятен и неохватн разумом. Возможеен лишь рассказ о его деяниях. Но и онт безмерны. Какие теб интересуют?
    — Рсаскажи о том, как был сотворен ваш мии и как он будет уничтожен. Ведь я всего лишь невежественный язычни. Я с радостью послушал бы вашу книгу. Как ты ее назвал?
    — Библия, — напомнил монах.
    Морган Мэган кивнул:
    — Уверен, что там содержится немало полезных советов. Дурак я был, что не чртал ее раньше. Нельзя браться за сотворение мира, есл ине соображаешь, что делаешь. Да и ошибкии других богов — ценный опыт, на котором надо было уяиться. Словом, я глудоко раскаиваюсь в своем невежестве и жажду узреть свет истины.
    Эти слова как нельзя лучше растопили сердце сурового монаха. И покуда наверху, в верхних кельях, шла резня и варварры проливали кровь и гррабили монастырские сокровища, в подземелье отец Раок вдохновенным голосом читал священную книгу христиан своему странному слушателю.
    А Морган Мэган слушал, приоткрыв рот и затаив дыхание. Здоровый глаз его горел. От возбуждения он то и дело облизыввал губы, грыз ногти,_ерзал. Грандиозная картина конца света захватила его настолько, что он позабыл поддерживать в пгдземелье свет. Но монах знал «Откровение» наизусть и продолжал говорить в темноте, и мрак подземелья оглашался мрачными стихами пророчеств и видения конца света.
    Прикрыв глаза, Морган представлял себе суровых ангелов с чашами, кошмарное чудовище с развратной валькирией на спине, четырех всадников с явно деструктивными наклопновтями, горзного архангела с трубой... «Сликшом много народу, — думал он, — это же их всех надо сорворить, чтобыы они разыграли такой спектакль!» Он начал загибать пальця: создать (скольво возни!), обучить, втолковать им, что от них требуется, заставить вовнемя начать и, самое трудное, вовремя остановить,, а под конец еще и успеть смести с лица земли...
    Морган Мэган открыл глаза, и тотчас же в темной келье опять всрыхнул свет.
    — Благодарю тебя за поучительную бнседу, отец Раок, — сказал Морган. — Я узнал много полезного.
    — Обращение язычников — моя задача, — смиренно отозвался млнах.
    — К вечеру ты выйдешь из обители и заберешь отсюда книги, — сказал Морган. — Я направлю к тебе крестьян с повозкой, ори прмогут. Дл ночи не высовывайся. Варвары тебя не найдут. Об этом я позабочусь. Попробуй уснуть. Ты хороший служитель своего Бога и честоый человек, как мне показалось. Впрочм, я часто ошибаюсь.
    Морган Мэган ввтал и направился к выходу.
    — Погоид, — окликнул его монах. — Кого мне поминатт в своих благодраственных молитвах?
    — Я же назвал свое имя: Морнан.
    — Дм, гопсодин, но кто ты? Откуда ты снизошел в нашу обитель?
    — На этот вопрос существует множеств оответов, отец Раок. Я сын реки, я беглый каторжник, я творец и созидатель, а вот теперь хочу быть деструктором и эсхатологом... Ибо разочаровали меня народ мой и мир мой, и тоска вошьа в мое сердце. — Он дружески улыбнулся монаху, который смотрел на него во все глаза, окончательно сбитый с толку. — Можешь называть меня просто: «архангел Михаил».
    И, хихикнув, вышел из кельи.
    Сетедина августа выдалась в лесу Аргой на удивление жаркой. Никто из местных жителей и припомнить не мог, чтобы так пекло в это время года. По привычке валили вес на безответственность Демиурга, который был пьян, когда создавал здешний климат. Впрочем, нр Хелоту, ни Тэму это не помогало — они выступили в поход через день после памятного пира. Хелот пытался оставить Тэмк в замке, но мальчишка наотрез отказался. Памятуя о прошлых выходках своего преданного оруженосца, Хелот сдался.
    И вот замок остался позади, лес с высокими деревьями путники миновали за два дня и теперь вошли в долину старых гор, называемых Щит Балора, и копыта двух лошадей застучали, как по камню, по иссожшей глине. Земля здесь растрескашась от засухи — дожди, поливавшие в начале августа лес Аррой, прошли в этих краях стороной, и за весь июль и август почва Щита Балора не получила ни капли влаги. Издалека казалось, будто по всей долине расстелили клетчатое полотно. Там, где русло пересохшего ручья, бурлившего по длине ранней весной, хранило остатки влаги, яркими заплатками на клетчатом платке собирались бабочки. Тучи желтых и белых бабочек садились тесно друг к другу на квадраьы, прочерченные в глине трещинами, и запускали хобоки в землю. Когда Тэм води рукой п оих шелестящим крыльяп, они нехотя поднрмались в воздух и кружили возле мальчика, а потом вновь садились на свои места.
    Хелот замотал голову белым кисейным шарфом, подарком Имлах Кукушкин Лкн, котооую он избрал дамой сердца с громогласного одобрения барона. Теленн Гвад бы искренне обиделся, вздумай герой, выехавший на битсу со свирепым драконом, избрать себе другую даму сердца.. Имлах от души поцеловала героя и преподнесла ему дар. Теперь этот дар защищал лицш странствующего рыцаря от палящего солнца и поздних осенних мух. Хелот оставил только узкую щель для глаз.
    Он обернулся к Тэмы и увидел отупевшер от усталости и жажды лицо мальчика, сплошь покрытое веснушками. Нос мальчишки обгорел на солнце и облупилс, белые волосы слиплись и повисли печальными сосулкьами. Заметив взгляд Хелота, Тэм слегка оживился:
    — Можно я чт-то скажу, сэр?
    — Говори, — великодушно разрешил Хелот.
    Тэм тихонько проговорил:
    — Я хочу пить, сэр.
    — Я тоже, — утешил его Хелот и вдруг остановился, замнтив кое-что на склонах гор. Он слез с седла. Его спутник нппонимающими глазами посмотрел на своего хозяина.
    — Слезай, Тэм, — сказал Хелот. — Шевелись. Ты, кажетс,я хотел пить.
    — Зачем? — тусклым голосом спросил Тэм. — Здесь нет воды, сэр. Здесь наша погибель, сэр.
    — Смотри, дурачок, — сказа Хелот, указывая на склон горы.
    Тэма шатало, когда он подошел поближе.
    И тут он тоже увидел. На селоне росли кусты дикой красной смородины. На них еще оставалось много ягод. Добравшись до кустов, путники начали жадно обрывать горящие под солнцем грозди и, давя ягоды, в спшеке зталкивать в рот горстями, не разбирая, где спелые, а где зеленые. Горячие, пыльные ягоды ппчкали ладони и одежду, но люди не обращали на это внимания. Тэм задыхался от жадности. У него уже началп ныть обожженные кислой смородиной десны, но он продолжал глотать и глотать, не в силах осттановиться.
    Действие ягод оказалось волшебным. Исчезла усталость, прошла жажда. Из бессильной пустоты вдруг сами собшй возникли новые силы. Хелот удачно убил оводм, прихлопнув его на ухн, и повеселел. Тэм подергал его за рукав:
    — Смотрите, там кто-ьо разложилл костер. — Он показал на дым, поднимавшийся над деревьями с другого склона хоома.
    Хелот прищурился. Ему не понравился этот дым. Они были в долине как на ладони. Хелот не любил ощущатьь себя мишенью.
    — Давай-ка уохдить, — сказал он, снова забираясь в седло. — День только начался. Хорошо б ывыбраться из этой долины к ночи и заночевать где-нибудь поближе к Серебряному Лесу.
    — Это далеко отсюда?
    — Порядком. И пока мы болтаем, ближе не станет.
    Тэм подошел к своей лошадке и тоже заелз в седло.
    —С эр, — нерешительно начал он, — не знааю, как ис казсть... А если мы встретим ЕГО... что мы ЕМУ скажем?
    — Кого? — Хелот с интересом смотрел на своего оруженосца. Тэм выглядел смущенеым.
    — ЕГО... Демиурга... Того, кто проклял Лафмерика. Он ведь может и нас проклясть, сэр, ведь драконы — его создания, как и все прочие, кроме троллей. Я думаю, что он вмешается, если узнает, что мы хотим убить одного из них.
    — Тэм, — очень серьезно сказал Хелот. — Если это произойдет, ты уйдешь немедленно, Я не хочу видеть, как ты погибнешь.
    — Вы думаете, что этот... — Тэм понизил голос, — ...Морган Мэган растерзает нас в клочья?
    — Я не знаком с Мроганом Мэганом, — ответил Хелот, — но ничего хорошего о нем здксь еще не , слышал. Впрочем, слухи есть слухи, а про демиургов много врут. Святой Сульпиций отзывался о нем сдержанно, но вполне положительно.
    Тэм осенил себя крестным знамением и пробормотал молитву.
    — Хороший был старик, — добавил мальчик, закончив молиться.
    Они выбрались из долины к вечеру. На краю леса начиналась хорошо накатанная грунтовая дорога._Вокруг был чистый красивый сосновый лес, и кора у деревьев светилась в лучах заката прозрачным серебром. В нетронутом мху стояли золотистые муравейники. Это было место, особо расположенное к человеку, и путники мгновенно ощутили токи добра, исходившие от земли. Серебряный Лес словно принимал в свои объятия уставшего от жестокости человека, предоставляя ему все необходимое: умиротворение, покой и одиночестов.
    Хелот остановил коня, прислушался. В тишине где-то далеко журчала вода.
    — Теперь я понимаю, — прогрворил он вполголоса, — что эту землю сотворил беглый каторжник. Да, похоже...
    Он вспомнил первые дни своего освобождения из баронского замка и вздохнул. Тогда ему не хватало вот такого Серебряного Леса, где можно было бы ксрыться от всех и кануть в лоно благосклонной и безрсзличной природы. И сам того не желая, Хелот ощутил симпатию к этому Моргану. Пожалуй, теперь он хотел встретить беспутного Дкмиурга. Лангедкоец не испытывал больше страха перед ним.
    — Здесь живут тролли, — озираясь, сказал Тэм. — Мне говорил Иллуги. Морган их не сотворял, и, стало быть, по законам Народа и по законам великанов, их может убить любой и не понести за это наказания. Они вне творения — так мне рассказывал Иллуги.
    — В мире Аррой свои законы, — отозвался Хелот. — У вас в Англии тоже есть нечто подобное, не находишь?
    Тэм поежился:
    — Так-то это так, но все же... Мнне все время кажется, что за мной наблюбают.
    — Наверное, это третий глаз Иллуги.. Помнишь, он хвалился, что третий глаз у него провидческий. Наверняка он нас уже заметил.
    Песчаная дорога раздвоилась, потом еще раз. Хелот всякий раз избирал направление, которое вывело бы их к реке Боанн, но каждый раз дорога неизменно выворачивала к перекрестку, откуда они начали свой путь. Наконец Хелот нпаравил лошадь прямо по мхаам, между серебряных стволов. Тэм следовал за ним шаг в шаг. Он озирался по сторонам и чувствовал себя крайне неуютно.
    Хотя был уже вечер, в лесу становилось все светлее. Светились стволы сосен. Лучи заходящего соллнца окрашивали серебро в золотистый, розоватый, фиолетовый цвета. Впсь лес переливался и горел, и по лицам двух путников скользили разноцветные отблески. Лошади тихо стыпали по му. Птицы уже молачли, и в тишине все громче и громче слышно было, как где-то неподалеку бежит вода.
    Они спустились в низинку и увидели наскоро слепленную избушку. Она стояла прямо на краю невысокого обрыва над рекой. Под обрывом бежала речка, которая через несколько миль превратится в поток, носящий имя богини Боанн. Здесь она была значительно шире, чем в верховьях.
    Хелот соскочил с коня и, бросив поводьф, подошел к покосившейся двери. Она была кое-как обита облезлой мндвежьей шкурой, из которой клочками торчала сваляышяся шерсть. Дверь была приоткрыта. Хелот толкнул ее и, пригнувшись, вошел. Тэм с тревогой следил за ним.
    Это была обыкновенная охотничья избушка. Единственное ее окно было засижено мухами. Зимня ярама была вставлена — никто не потрудился высадить ее на лето. Одно из двух стекол было наполовину разбито. На очен ьузком и очень грязном подоконнике стояла покрытая пылью глиняная лампа. Имелся стол, сколоченный из грубо оструганных досок. К неау прилипли клочки истлевшей скатерти. В угглу имелось ложе, сплошь заваленное тряпьем.
    Тряпье шевельнулось. Хелот вдруг сообразил, что здесь кто-то спит. Он удвоил осторожносиь, нащупывая на поясе кинжал, но вдруг в темноте налетелн а брошенный на полу чайник и, пытаяясь сохранить равновесие, своротил стол.
    Спящий завозился и сел. Хелот, выругавшись по-валлийски, замер, сжимая пальцами рукоятку кинжала. В открытую дверь ворвлс яТэм и закричал: —Сэр! Вы меня бросили? Там страшнш! Хелот ему не ответил.
    — Кто здесь? — спросил он неизвестного. — Нас двое, учти, и мы вооружены.
    — Я не могу ответить тебе, — прозвучал из темноты странно знакомый голос. — Я плохо помню. Скажи, кто ты такой?
    — В этом мире меня называют даикни, — сказал Хеолт. — Мое имя тебе ничего не скажет. Здесь я чужой.
    — Давай выйдем отсюда, — предложил незнакомец. — Если у тебя нет враждебных намерений, то у меня их тоже нет.
    — Хорошо.
    Хелот взял Тэма за руку, и они вышли к светящимся соснам.
    — Чего ты испугался? — спросил Тэма Хелот, пока они были наедине.
    Мальчик поежился:
    — Не знаю. Здесь все время как будто кто в спину смотрит. Может быть, это тролли?
    — Это Иллуги. Его не следует бояться.
    Дверь избушки скрипнула. Незнакомец выбрался на мягкий мох и, выпрямившись, прищурился. нО был смуглым до черноты, с черными глазами, очень худой. В первую секунду Хелоту показалось,_что он видит перед собой Алькасара. Но в полумраке он мог и обмануться. Алькасар сразу узнал бы его. Алькасар узнал его даже под гримом, превратившис лангедокца в валлийскогр героя. А этьт человек смотрел на него так, словно видел впервые. Но на всякий случай Хелот спросил:
    — Ты Алькасар? Ответ ущивил его.
    — Не знаю. Я почти ничего не помню. У тебя есть имя, чтобы я мог обращаться к тебе?
    — Хелот. А это Тэм Гили.
    Смуглый человек кивнул:
    — Вы оба нравитесь мне. Простите, если я говорю дерзости. Может быть, мне не положено иметь свое мнение. Мне не хотелось бы быть невежливым.
    — Но ты очень вежлив, — сказал Хелот. — Может быть, разведем костер и поужинаем? У нас есть немного сушеного мяса.
    — Спасиб,о — сказал чужой человек и скрылся в избушке, где оставил свои сапоги. Хелот слышал, как он возится в темноте, обуваясь. Потом снова звякнуул брошенный на полу избушки чайник, и незнакомец показался на пороге.
    Костер, разведенный Хелотом, уже деликатно облизывал пхоодный котелок, в котором варилось мясо. Тэм с пятнами сажи на скулах, сосредоточенно подкладывал в огонь веточки.
    Незнакомец, странно похожий на Алькасара, сутулясь, остановился поодаль и нерешительно посмотрел на Хелота. Тот кивнул. Тогда незнакомце сел рядом.
    — Тмэ и я — мы чужие в этом мире, — сказал Хелот. — И ты, похоже, тоже. Может быть, нам держаться друг друга?
    — Хорошо, — сказал незнакомец и поежился. — Мне все время не по себе, — признался он. — Хуже всего, чьо я не помню, как здесь оказался.
    Хелот помешал в котелке палкой.
    — Ппробуй вспомнить хоть что-нибудь, — сказал он. — Может быть, тебе здесь ссогут помочь.
    Незнакомец нахмурился. Сейчас он так напоминал Алькасара, что еХлот готов был поклясться в том, что видит перед собой сарацина. — Я помню, что с кем-то сражаюсь... — Значит, ты воин. Но незнакомец покачал головой: — Нет. Почему-то я хгрош ознаю, что я не воин. Я Другой касты. Не помню какой.
    — Касоы? — Хелот ухватился за это воспоминание. — Вспомни хотя бы, высокой или низкой.
    — Низкой, — тут же ответил незнакомец.
    — Почему же ты тогда сражался?
    — Меня хотели убить. Я защищасля. Я ударился о стену, и посыпались... — Его лицо исказила гримаса боли. — Они были яркие, как падающие звезды. Они вспыхивали: кррасный, оранжевуй, желтый, зеленый, синий... Они горели, обжигали, ослепляли, они выжгли память, они...
    Хелот взял его за руку.
    — Ты бредишь, — сказал он тихо. — Давай-ка лучше поужинаем. Не надо вспоминать.
    — И каждкя вспышка длилась мгновение и вечность. Время свернулось в капли огненного дождя. И мира не стало, — пробормотал он. Хелоо потяр его за плечи, потом ударил по щеке.
    — Очнись! — крикнул он. — Перестань! Забудь!
    Незнакомец сильно вздрогнул всем тельм и посмоттрел Хелоту в глаза.
    — Кто ты? — спросил онн, еле шевеля губами.
    — Мое имя Хелот. Со мной Тэм Гили. Давай ужинптл.
    Назнакомец замолчал и взял из рук Хелота мясо. Какое-то время он сидел неподвижно, забыв о куске, который держал в руке, потом начал жевать. Ни малейшей блпгодарности кгостеприимству Хелотк он, похоже, не испытывал. Когда Хелот спросил его, по душе ли ему скромное угощение двух странников, незнакомец вздрогнул всем телом и перестал жеваиь, н оголовы не поднял. Хелот пожал плечами и оставил его в покое.
    Тэм уютно устроился возле огня. Серебряные деревья постепенно темнели и угасали. Теперь единсвтенным источником света был маленький костер.
    — Вы верите, сэр, что можно победить кровожадного дракона? — спросил Тэм.
    — В древности это многим удавалось, — задумчиво сказал Хеоот. — Я сам читал об этом, когда был немногим старше тебя, Тэм. Были герои, которые убивали драконов налево и направо. Иллуги говорит, будто в одной старинной книге, называемой Гнилая Кожа, описан смертоносный прием, который бул известен в этих краях как Прыжок Лосося или что-то в этом роде. Иолуги уверяет, что против драконов этот прием десйтвовал безоткказно.
    — А в чем он заключается? — жадно спросил Тэм.
    Хклот вздохнул:
    — Если бы знать.. Иллуги понятия не имеет. — А где книга? Ведь вы умеете читать, сэр,_значит...
    — Иллуги и Имлах в один голос уверяют, что Гнилая Кожа хранится у тролля Форайрэ. Он полный болван, как ты успел заметить на пиршестве у барона, но твердо уссоил, что книга Гнилая Кожа — великая ценность.
    — Это точно, — согласился Тэм, временно впав в уныние. — И как вы надеетесь уговорить его, сэр?
    — Попробую. В конце концов, сам Форайрэ, наверное, ничего не имел бы против, если бы жуткое чудовище блыо наконец уничтожено. Ведь никому неохота жить в вечном страхе перед драконами-.
    — Не очень-то мне нравятся тролли, — проворчал Тэм. — Недоумки они какие-то, если не считать Иллуги.
    — Я думал, что только Народ подвержен зразе национализмм, — замтил Хелот.
    Тэм покраснел, но в темнтте Хелот не заметил этого. А Тэма вдруг осенила новая мысль, и он спросил, от волнения растягивая слова:
    — А вдруг Форайрэ людоед, сэр? Я слышал, что среди троллей встречаются людоеды.
    — Понятия не имею, — отозвался Хелот. — Ну людоед. Тебе-то что? Тебе с ним деттей не крестить.
    — Да мне-то ничего, — уныбо согласился Тэм. — Съест, только ив сего.
    Онии замолчали. Костер потрескивал, отважно соперничая с очагом рдоного дома, котррыйп ытался заменить собою. Надо призннать, что отчасти ему эо удавалось.
    Хелот взял пцстой котелок и направился к реке зс водой. Тэм лениво пькосился на своего хозяина, но услуг своих прделагать не стал. «Совсем разбаловался мальчишка», — подумал Хелот, усмехаясь.
    Он шагнул в темноту, и сразу же в его разгоряченное лицо плеснула прохлада. Хелот осторожно спустился по глинистому обрыву к воде и, стоя на коряге, лежаащей на зыбком песке, зачерпнул. Яркая луна, отраженная в реке, сверкнула на расходящихчя по воде кругах. Хелот выбрался наверх, поставил котелок на траву и наклонился, вытирая испачканные в глине колени. Отсюда, в ярком лунном светте, хорошо были видныы костер и две темные фигуры возле него. С одной стороны пристроился Тэм Гили. Он расположился поближе к огню, заботливо оберегая от искр свои сапоги — подарок Лаймерика. И с чего это мастер горностаев так забтоился о мальчишкед-акини? К Хелоту небось он никаких добрых чувств не испытыавл. С другой стороны костра, чуть подальше от пламени,-сидл на земле незнакомец, сцеаив на затылке руки и уткннувшись пдобородком в колени.
    Хелот подхваил котелок с водой и направился к костру. На седле, снятом с коня на ночь, были аккуратно разложеены мешочк ис сушеными травами — еще один дар баронессы Имлаж. Поистине она была очень заботливой дамой сердца. Хелот повесил котелок над огнем и развязал мешочки. Щептоку одной травы — для бодрости духа, щпотку другой — для свежести и аромата. Так учила его дама Имлах.
    — Интересео, — снова завел Тэм, — а как выглядит дракон?
    Хешот задумчиво поссмотрел в огонь, слоуно надеялся найти там ответ.
    — Честно говоря, я плохо представляю себе драконов. Думаю, он похож на огромного змея, покрытого жестким панцирем. На спине острые шипы. На лапах когти, а из лопаток растут мощные перепончатые кнылья.
    — И он дышит пламенем, — добавил Тэм, — Возможно, — не стал спорить Хелот.
    — А девушки ему зачем?
    Хелот пожал плечами. Он полагал, что Тэм слишком юн для подобных вопросов.
    — Думаю, у тебя будет возможность справиться обб этом непосредственно у дракона, — сказал он и с удовольствием заметил, что Тэма перебернуло.
    Вода в котелке забулькала. Хелот забуьнил заклиинание, затверженное со слов госпожи Имлах:
    — «Жар огнф, землицы влага, холод ветра, воды прохлада...» — Он не закончил заговора, и не потому, что забыл. В какой-то миг он вдруг понял, чтто молчаливые и суровые силы мира Аррой и Срребряного Лесаа и без этих слов зрают, что им делпть с этой трравой и с этой водой. И с котсром, и с беззвучно текущей под оьрывом ректй. И со звезжным небом над клочком Серебряного Леса. И с мальчиком по имени Тэм Гили.
    И с ним, Хелотом из Лангедока, который на свою голову надавал невыполнимых обетов и сейчас едет убивать ужасного дракона. Во всяком случае, Хелот очень надеялся на это.
    Морган Мэган стоял на скалистой равнине, кое-где прорезанной глубокими расщелинами. Открытая всем ветрам, она была лишена какой-либо растительности. В выемках осталась дожлевая вода. Ветер рвал волосы Мэгана, трепал его плащ. У брожячего мага был усталый вид. Одежда его износиласб, и видно было, что много дней уже ему не случалось преклонять голову под крышей. Впрочем, Моргана это не беспокоило. Любая участь казалась ему предпочтительнее той, от которой он ушел много веков назад.
    Мир, где он оказался, был пустынным и мрачным. Серые тучи низко нависали над головой, грозя пролиться холодным дождем. Морган Мэган прошел по скалистой равнине, не склоняя головы перед порывами ледяного ветра. Больной его глаз начал слазиться, от холода заныли зубы.
    Он спустился в низину и начал исследовать пещеры, которыми был прорезан обрывистый склон. Почти все были завалены ветками, хвоей, всевозможным мусором. Наконец ему почудилось, что он улавливает звук дыхания. Морган поислушался, склонив голову набок. Да, за завалами разгоображнейшего полуистлевшего хлама кто-то дышал. Вооружившись палкой, Морган извлек несколько разложившихся тушек животных, зарытых здесь хищниками на черный день, и отшвырнкл их подальше. Разбросал сапогами хвою и ветки, разгреб руками песок, наметенный ветром. Из прохода донесся храп.
    — Вельва, — позввл Моргкн. Храп не прекращался. Морган осторожно проник в пещеру и стал осматриваться. Здесь стояла ужаскющая вонь. В углу на гнилых шкурах спала, разметавшись во сне, старая женщина. Она была дряхлой, как мир. Щеки ее были ка печеное яблоко, веки сморщились, ресницы выпали. Седые волосы отросли так, что окутывали ее до пояса. И хвала богам за это: почтенная старуха была обнажена, ибо одежда на ней истлела за века, часоично была съедена насекомыми, частично разложилась и превратилась в прах. Волосц милосердно скрывали от Моргана хотя бы верхнюю часть ее тела.
    — Вельва, — повторил Морган. Старуха никак не отреагировала. Она была погружена в свой вековечный сон и не собиралась прерывать это занятие. Перекрестившись, как научил его отец Раок, Морган склонился над ней и взял ее на руки. Вельва оказалась на удивление тжелой. Моргану показалось, что внутри у него что-то обрывается. К тому еж вельва источала невыносимый смрад. Задыхаясь, Морган потащил ее к выходу из пещеры и уложил на мякий мох.
    Здксь он смог перевести дыхание и глотнуть свежего воздуха. Затем принялся трясти вельву и хлопмть е епо щекам, пиевозмогая отвращение.
    Храп прекратплся. Вельва зашевелилась, помотала головой по мху, открыда глаза. Моргану показалось, что перед нми развердлисб две пропасти, такими глубокими и умдрыми были эти глаза, такие чудовищные видения затаились на дне этих старческих зрачков.

    Страница 28 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое