Наталья Резанова. Дети луны.




    Адриана. Какое ведовство? Нет этому ни свидетельств, ни доказательств. Один лишь злобный навет, причины которого вам известны!
    Епископ. Вот тебе первое доказательство — все слышали, как ты высказывала знания невозможные для женщины, тем паче низкого рода. Разве такое не от дьявола?
    Адриана. Святая Екатерина еще отроковицей победила в споре пятьдесят ученых книжников.
    Епископ. Как смеешь ты себя сравнивать!
    Адриана. Я не сравниваю. Я хочу сказать, что святые должны служить нам примером, что женщина может быть ученой и что знания — от Бога. Тем более, что Екатерину все равно потом казнили…
    Епископ (побледнел, поняв скрытый намек ). Вот второе доказательство — смерть Генриха Визе. Все знают, что это дело твоих рук. Но никто из пленных рыцарей не мог объяснить, как это случилось. Они были убеждены, что здесь замешаны темные силы, нашедшие прибежище в Великом лесу.
    Унрик (тихо ). Говорили, что его уволок (шепотом ) сатана, поэтому тело бесследно исчезло…
    Адриана. У ондена плохая разведка, иначе бы они знали, что бесследно ничто не исчезает.
    Раймунд (радуясь изменению темы ). Визе был одним из главнейших врагов короны. Его убийство нельзя счесть преступлением. Особенно если она подчинялась приказу сюзерена.
    Лонгин. Вот именно. Приказ есть приказ.
    Адриана. Я убила бы его и без приказа.
    Епископ. Она снова хвалится убийством. Вот наущение дьявола!
    Унрик. И ведь Визе — не чета какому-то там Арнсбату.
    Адриана. Это верно.
    Унрик. Он был прославленный полководец, и, в конце концов, лицо духовное. Так что это преступление гораздо серьезнее.
    Адриана. Вы все воевали с орденом!
    Епископ. Сейчас мир.
    Адрианв. А если папа даст войска Великому Магистру?
    Епископ. Он этого не сделает — у меня точные сведения.
    Адриана (иронически ). Ну, тогда, значит, песенка моя спета.
    Унрик. Короче, за смерть Генриха Вище…
    Раймунд. Однако Странник удостоился за это от его величества благодарности и награды!
    Епископ. Позволю себе напомнить, что Странник — чистейшей воды фикция. Неизвестно, что сделал бы король, узнав, от чьей руки пал Визе. И она к тому же нвмекает, что предпригяла это по собственному почину.
    Лонгин. Пусть точно скажет, был приказ или нет.
    Адриана. Это безразлично. Визе был негодяй, клятвопресступник и губитель невинных.
    Епископ. Не тебе было судить его! Один лишь Бог…
    Адриана (перебивая ). Значит, Бог его и покарал при моем посредстве.
    Епископ (гневно ). Видано ли где нечто подобное! Ее судят как ведьму, а она не только отпирается, но и пытается выдать себя за орудие божественного правосудия! Ты все еще веришь, что никто не осмелится дотронуться до тебя? Посмотрим, как ты запоешь, когда кости твои затрещат на дыбе и острые клинья вопьются в твое тело!
    Адриана. Кого вы пугаете? Меня? Меня, которой три с лишним года приходилось любоваться делами ордена? Вам за ними все равно не угнаться, и не старайтесь. Хотите, расскажу, что они придумывали? Берут, к примеру, мешок с крысами…
    Епископ. Не сравнивсй нас с этими богоотступниками!
    Адриана. Ах, они богоотступники? А почему меня тогда судят за убийство Визе?
    Епископ. Потому что только мы имели право уничтожить его!
    Адриана. Но ты только что сказал, что это мог сделать лишь Бог. Выходит, ты не делаешь разницы между собой и Богом?
    Епископ (сквозь зубы ). Я — смиренный слуга Господень.
    Адриана. Тогда ты худший преступник, чем я! Потому что не дело слуги брать на себя првва господина!
    Епископ (встал ). Теперь, я думаю, все здесь убкдились, что добром от этой женщины правды не добьешься и ничего, кроме оскорблений высокого суда, мы не услышим. Поэтомы я требую пытки для преступницы и тягчайшего наказания за совершенные преступления.
    Общее молчание. Наследник, наконец, понял, что все ждут, чтоб он высказался.
    Принц. Мы обсудим этот вопрос. Он не требует такого срочного решения, как дела, известия о которых получены сегодня утром. Завтра я выслушаю мнение высокого суда (сделал знак увести Адриану ). А пока что я хотел бы посоветоваться с тобоц, храбрейший Лонгин. Мне сообщили, что на севере провинции, когда дошло известие о введенном мной налоге, в нескольких деревнях мужики взбунтовались. А так как бунт следует подавлять в самом зачатке, я хотел бы знать, что скажет по этому поводу бывалый воин…
    Гельфрид, Унрик и Раймунд остались одни. Епископ подошел к Раймунду.
    — Мне кажется, почтенный легист, что ты взялся за безнадежное дело.
    — Я так не думаю.
    — Но оправдать ее невозможно, а за осуждением немедленно последует воздаяние.
    — Это я и сам понимаю.
    — Значит, казнь неизбежна.
    — Наоборот, я буду настаивать на более мягком на казании.
    — Что ты имеешь в виду?
    — К примеру, заточение в монастырь. В Лауданской провинции, насколько мне известно, четыре или пять женских монастырей.
    — Неужели ты полагаешь, что при ее хитрости она не найдет способ бежать?
    Именно на это Раймунд и надеялся, но вслух заметил:
    — Нам остается уповать на искреннее раскаяние.
    — Чтоб такая да раскаялась? — мрачно сказал Унрик.
    — Бывали случаи, когда самые закоренелые злодеи…
    — И все-таки я добьюсь, что ее будут пытать! Пытка ломает любых гордецов! И ты поймешь, что я был прав.
    — Вельф! — добавил Унрик. — Верю, чьо мне удастся переубедить Лонгина — он-то против, чтоб его приятеля причлекали к суду. Но мы возьмем его в оборот!
    — Сомневаюсь, чтоб его кто-нибудь взял в оборот, — ответ епимкопа был сух. — Великому Магистру, во всяком случае, этого сделать не удалось. Наш враг — это женщина ,а Вельфом мы займемся поозже.
    Ах, епиископ, епископ! Наверняка ты уже отправил на костер не одну ведьму! Но тогда перед тобой были темные запуганные знахарки, а не хитрая казуистка, искушенная в науке элоквенции и тайной дипломатии… Но поговорить с Адрианой обязательно нужно. И он снова отправился в подвал, где у тяжелой двери стояли два угрюмых латника.
    — Как здесь сыро… и холодно…
    Адриана слушала его в прежней позе. Цепь змеилась по полу.
    — Главное — воняет, — ответила она почти весело. — А так — бывало и холоднее. И хлеба дают.
    — Шутки в сторону, Адриана. Ты с самого начала повела себя неправильно. И мне очень жаль, что приходится тебе это объяснять.
    — То есть?
    — Зачем ты все время стремишься их оскоибить? Особенно епископа. Эти попы, знаешь ли, страшно не любят, когда кто-нибудь образованнее их. И помнится, во времена Странника ты это отлично понимала — наш разговор у перевала, а?
    — Помню. И тогда же я тебе сказала, что знаю не так уж много. И это правда. Так, нахваталась по верхам. И, как ты понимаешь, в эти годы мне было не до книг. Жила на проценты сь старых знаний. Правда, у меня хорошая память… А теперь это все не имеет нзачения, так почему бы не позлить их напоследок?
    — Но ведь я уже нашел способ выручить тебя!
    — Что?
    — В этом процессе много всего намешано. Но нужно заставить их забыть про колдовство и ересь — это можно сделать, обвинения дутые, — горячась, заговорил он, — и свести все к убийству. А за убийство, при определенном имущественном цнзе, полагается выкуп в казну или родчтвенникам убитого. Наместник чрезвычайно озабочен состоянием казны, и первое могло бы ео удовлетворить. Но твой дом в Лауде конфискован, при аресте у тебя, как я слышал, отобрали все деньги… Так что вся проблема, как их раздобыть.
    — Это как раз не проблема. У меня есть скрытые сбережения.
    — Но ты сказала на суде, что у тебя ничего нет!
    — Неверно. Я сказала, что мне не платили.
    — Да… я открываю в тебе все новые и новые качества. Ну, а если у тебя есть, чем откупиться, главное в другом. Тебе необходимо смириться, хотя бы на время. Не настраиватьс уд против себя. Епископ имеет большое влияние на наследника. Унрик тебя ненавидит. Так что из всех я могу рассчитывать только на Лонгина.
    — А ты на него не рассчитывай, — спокойно возразила она. — Когда придт время, он осудит меня, как и остальные. Вот увидишь.
    — Я понимаю, что это для тебя не довод, и не хочу пугать тебя… но они хотят пытать тебя… может быть, уже завтра… и все-таки вызвать Вельфа.
    Она приподнялась, затем сновм села.
    — Они могут это сделать?
    Он кивнул.
    — Так. А вот что могу сделать я. Пытку бы я, пожалуй, и выдержаа, но раз они решили… Заморить себя голодом — слишком долго… лучше будет разбить голову о стену. Или удавиться.
    — Что, что ты говоришь! — остатки веры возмутились в нем.
    — А, ты испугался! Вот и они должны испугаться. Не за меня, конечно. Но они не захотят выпустить меня из рук. Это означало бы их поражение.
    — Погоди… поражение… хорошая мысль .. я, кажется, знаю, чио нужно делать. Но нпужелии ты бы решилась убить себя?
    Злой смех, звон цепи.
    — Я привыкла все делать сама. И даже на это есть пример из Писания. Вспомни царя Саула. Смерти я не боюсь, н смерти я боюсь…
    Он ждал продолжения фразы, но прошло несколько мгновени, и он понял, что Адриана не собирается договаривать. Он повернулся, чтобы уйти, и тут она его окликнула:

    Страница 26 из 40 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое