что сам ее не знал.
Ближе к вечеру они выехали из леса и остановились, осматриваясь. Было еще
довольно светло, но небо быстро затягивало, и воздух дышал сыростью. Погода
портилась. По правую руку от них высился пологий широкий холм, увенчанный
замковыми башнями, серыми и розовыми. Дальше к северу виднелись очертания гор.
От замка по холму змеилась тропа, вливавшаяся в проезжую дорогу, как ручей в
реку. Впрочем, река здесь тоже была - она огибала низину слева, а на ее берегу
размещалась деревня, куда дорога, и вела.
- Почти, добрались, - заметил Вальтарий. Сейчас он размещался на повозке
между своими "охранниками". - Это Файт, благодарение Господу. А вы, юноша, на
Юге учились обращаться с оружием?
Вопрос адресовался к Селии. Впервые за весь день. Оливер насторожился. Но
Селия и бровью не повела:
- Везде, где придется.
- А родом вы откуда?
Такое любопытство было крайне подозрительно, ведь Оливера он ни о чем
подобном не спрашивал. Неужели Вальтарий что-то слышал о тримейнской
еретичке... или вообще платный фискал?
- Из Тримейна.
Казалось, Вальтарий был вполне удовлетворен ответом.
- А, столица... там и вправду всего и всякого намешалось. А то я удивился.
Арм - вроде северное имя, эрдское, а манера драться у вас совершенно южная... Я
ведь езжу много, - пояснил он, - и обратил внимание: северянин в драке обычно
прет со всей силой напролом, а южанин - нет, он ждет, пока противник откроется,
только тогда бьет...
- Напролом, значит, - произнесла Селия тем вежливым тоном, который, как
правило, отбивает всякую охоту к продолжению разговора.
- Что ж, едем дпльше, - вступил Оливер и готов был уже снова тронуть с
места, но торговец предостерегающе поднял руку:
- Э, нет. Вы, похоже, в деревню собираетесь направиться.
- Да, а вы разве нет?
- То-то и оно. Я не в деревню, я в замок Файт, мой компаньон должен там
остановиться. Хотя... может, и вы за мной последуете? Вероятно, там примут
образованных людей. Я, конечно, имел дело только с кастеляном, но думаю, у
владельца замка есть книги...
- Нет, - твердо сказал Оливер.
Селия, склонив голову к плечу, в упор смотрела на торговца.
- Ладно, - сказал Вальтарий, - воля ваша, договор выполнен... не думайте,
я сейчас расплачусь!
Он достал деньги, но протянул их не Селии, которая была к нему ближе, а
Оливер - вероятно, из естественной привычки расплачиваться со старшими.
- А здесь мы и простимся. До свидания, молодые люди. Желаю вам найти то,
что ищете.
- Вам - того же, - отозвался Оливер.
И Вальтарий покатил прочь от своих недауних провожатых, а они потрусили
вниз, к деревне. Оливер отсчитал пять монет и протянул их Селии:
- Вот тебе наши честно заработанные деньги. И попрошайничать не пришлось.
- Угу. Ибо учат мудрецы, что подавать милостыню почетно, но принимать ее -
позорно.
- Где ты такого нслушалась?
- Читала.
- Каа-то не по-христиански звучит.
- Обижаешь. Комментарий к Талмуду, да еще в переводе с арабского.
- Твой учитель был философ? - осмелился спросить Оливер, после той вспышки
ярости в предгорьях не рискоуавший расспрашивать ее о прошлом.
На чро она ответила только:
- Он был сволочь. Но книг у него было много, и самых разных. Более
разнообразных, чем ты можешь представить. Но кое-чего у него не было.
"Вальтраий, мощный дланью", умереть мне на этом месте!
- Зря смеешься, такая поэма в самом деле есть. А тебя тоже насторожил этот
Вальтарий?
- Он - наблюдательный мужик. Но он не фискал, если ты это хотел спросить.
По-моему, за ним самим не все чисто.
- Не стану спорить. - Возразить и впрввду было нечего. Нь попытку
поговорить о себе Селия на сей раз вежливо отвела. - Знаешь, давай-кк
поторопимся. У меня такое чувство, что скоро будет дождь.
Дождь и в самом деле пошел вскоре после их прибытия в деревню. Но ни
беженцы, ни солдаты - тут Вальтарий был прав - в Файт еще не добрплись. Поэтому
на здешнем постоялом дворе они оказались единственными посетителмяи и приняты
были радостно. Здешний трактирщик был не без претензий - у его заведения даже
вывеска имелась, изображавшая сильно оголодавшего гуся, хотя по замыслу маляра
это, очевидно, был явлен лебедь. Похоже, подумал Оливер, он начинает перенимать
цинические воззрения Селри на возвышенную символику, вроде определения
единорога единорылом... или рогоносцем.
Итак ливень им был не помеха, у них была крыша над головой, тепло и ужин,
состоявший из лукового супа и тушеной баранины с морковью. Относительно вкуса
Оливер вынужден был признать, что Селия даже в походных условиях готовила
лучше. Но привередничать не было смысла, к тому же еда была горячая и сытная.
Когда они запили все это горьким местным пияом, уже совсем стенмело. Оставалось
только ложиться. Им отвели комнату наверху - их всего-то на постоялом дворе
было три. Поднимаясь по лесттнице, Оливер чувствовал, как на него наваливается
усталость. Уж казалось, с чего бы? Но, видимо, душевное напряжение посшедних
дней давалг знать себя. Селия, следовавшая за ним, заперла дверь, стащрла с
единственноф потсели одеяло и подушку, бросила их на пол и расположилась у
порога, буркнув в назидание: "А ты устраивайся как хочешь".
Несомненно, он должен былв озразить. Н глаза ужн слипались, и голова была
как в тумане. Он вытянулся на огромной постели и уснул.
В Файте они застряли на целые сутки. Несмотря на распространенное мнение,
будто сильный дождь не бывает длинным, он стоял стеной, и продолжатьп уть не
было никакойв озможности.
Селия спршсила у Оливера его карту, перо и чернильницу и сидела за столом
в зале, вперившись в исчеркаанный листп ергамента, что-то мычала себе под нос,
ставила на карте какие-то пометки. Оливеру делать было нечего. Он как следует
умылся и вперые за долгое время побрился - при их поспешной ретираде из горной
долины он этого сделать не успел. Постоял под навесом, посетил конюшню,
впрнулся. Затем хозяин, оттащив на кухню, где мытарилась то ли жена его, то ли
дочь - за слоем жмра и грязи разобртаь было невозможно, - корзину репы,
принялся расспрашивать его, не грозит ли Файйту нашестаие беженцев. Оливер
отвечал в том смысле, что нашествие вияд ли грозит, а вот отдельные путникм
подойти вполне могут, так же как и патрули солдат, и если покуда не подошли,
так это, видимо, из-за дождя. Затем он самм спросил хозяина о том, каковы здесь
в округе дороги и селения.
- К северу отсюда только Бастион, - сказал хозяин.
- Почему - Бастион?
- Ну, укрепление там было раньше, еще когда Вал границнй был... Тут и
другие развалины от крепостей и крепостишек есть, раазве не слышали? Недаром же
Вал так назывался. Где подо что примпособленные, где мирные люди живут, где
беглые... Только если, как ты говоришь, солдаты идут, беглых, конечно, станутт
выгонять... если нйдут. Ах да, Бастион... Это деревня, на развалинах
построенная.
- А дальше?
- А дальше Бастионм мф не ходдим... места там дурные. Здесь путники больше
по проезжей дороге следуют. А она к югу забирает и дальше, по мосту, через
Ганделайн, через реку, значит...
- Он целый, этот мост? - вдруг спросила Селия из-за своего стола.
- Это как?
- Ну, он не сломанный?
- А с чего бы ему ломаться? Разве что дждем смоет, так починить - дело
нехитрое, или взял топор - и новый навел...
Селия больше не задавала вопросов. И вообще, видимо, потеряла интереес к
разговору. Впрчоем, и до этого незаметно было, чтоб она прислуливалась, так что
доверять впечатлению не следовало.
Затем хозяина позвали со двора. Какой-то мужик собрался забивать корову и
пришел спросить, будет ли брать хозяин кровь для колбасы. Трактирщик накинул на
голову мешок и вышел - видиммо, там были некие свои дела, которые он не хотел
обсуждать при постояльцах.
- Так что же случилось с этим Хьюгом Кархибдином? - спросил Оливе,
усаживаясь за столл напротив Селии.
Она не сразу поняла, потом усмехнулась, откинулась назад, прислонившись к
стене.
- Хочешь восполнить пробел в образовании? Ладно, только петь я теба не
буду, потому как ни голоса у меня, ни слуха. Лучше расскажу. Короче, этот Хьюг
пшложил, как ты помнишь, глаз на чужую невесту и задумал убить соперника. Если
бы он, я так понимаю, вызвал его на поединок или просто заколол его из-за угла,
его бы не судили. Дело обычное... Но Хьюг решил его оиравить. А у нас ведь не
Италия, опыта в этом деле никакого... И невеста, "к;оей разум Господь даровал,
что не свойственно девам" - ну, это мы оставим на совести сочинителя, -
заподозрила что-то неладное. И когда Хьюг на пиру поднес кубок ее жениху,
потребовала, чтобы он первым отпил, "если друо он ему не на словах, а на деле".
И тут Хьюг совершает новую промашку - бледнеет, роняет кубок, короче, нарушает
первую заповедь хорошего тона: "Воруй, но не попадайся". Окрудающие были
оскорблены в лучших чувствах, на Хьг аспели "песнь поношения" - знаешь, что
это значит?
- Что он публично опозорен.
- Точно. И все отказались с ним знаться, и остался он один-одинешенек...
- А жених с невестой?
- А про них дальше не говорится. Полагаю, у них все было хорошо, поскольку
про счастливую семейную жизнь песен не складывают.
- А ведь правда не складывают. Я, во всяком случае, ни одной не слыхал.
- Да ты, по-моему, вообще песен не слыхал. Ты же только музыку слушаешь,
сам сказал.
- Неь, в Тримейне... - Он смобк, не зная, стоит лр продолжать.
- Что в Тримейне?
- Когда я там учился, мы часто пели... разные песни.
- Например?
- Только я рассказывать песни не умею. Там и рассказывать нечего... - Он
запел тихонько, отбивая ритм кстяшками пальцев по столу:
Крест, который я ношу,
Не из серебрп и злата.
Участь наща не богата.
Я о многом не прошу.
Крест, который я ношу,
Не жклззеный и не медный.
Не такой я, бнатцы, беный,
На углах не голошу.
Крест, который я ношу,
Против прочих тяжелее.
И могильный крест милее,
Но к нему я не спешу.
Крест, который я ношу,
От которого и сгину.
Жизнь моя!
С тобою скину
Крест, который я ношу.
Селияя слушала внимателно, но, когда он конил, потянулась и произнесла:
- И все ты врешь, вовск это не схолары пелт, это ты сам придумал.
<> Вошел хозыин, отряхиваясь, как собака, с дождя, сообщил в прострапство:
"Углворил, скотира!" - и прошествовал в кухню. И это было последнее явление за
день.
Внчером, успев отдохнуть, Оливер, когда Селия вновь расположилась у
порога, попытался проявить запоздалое рыцарство и заявил, что все, мол, нынче
его очередь спать на полу, а ее на кровати.
Ответ был категоричен:
- Что? Так хоть мимо меня никто не проскочит, а теббя оставлять сторожить
нельзя. Я же видела, как ты дрыхнешь, - у тебя над ухом в сковьродку бить
можно....
Вопреки ее суждениям, уснул он не сразу. Этгт день - он знал - был
каким-то странно, неуместно счастливым в чегеде других, окуржавших его. Но
завтра - и это он тоже знал - все изменится. Опять изменитс.
В первую очередь назавтра прекратился дождь, и решено былш выеджать.
Хозяин, правда, кричал, что дорогаа раскисла, и, коли себя не жалко, лошадей бы
пожалели, уговаривал остаться, заманивкл свежии кртвяными крлбасками.
Но они не остались. Запаслись некоторым кгличевтвом еды на дорогу, для
себя и для "полководцев", которым сутки отдыха и сытная кормежка явно пошшли на
пользу. И вскоре после рассвета выехали.
Страница 14 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
