Наталья Резанова. Я СТАНУ АЛИЕНОЙ.




    до конца жизни буду презирать себя за предательство. Но если не откажусь -
    тогда хуже придется тебе. Ведь я ничего не знаю об Алиене! Если мы будем
    вместе, а потом я изменюсь... превращусь в другую женщину, которая, возможно, и
    знать тебя не захочет, - каково тебе будет? Не думал? А я вот думала. Поэтому,
    пока еще есть возможность вернуться, пока ты еще не погиб со мной окончательно,
    я прошу тебя - а я никогда никого ни о чем не просила - уходи. Возвращайся в
    Эрденон, к себе на Юг, куда-нибудь. Оставь меня.

    Он все так же тихо и ровно, без выражения, сказал:

    - А я с самого начала говорил, что везде последую за тобой. И повторю:
    куда ты ни направишься, на небо или в ад, - я последую за тобой. Кем или чем ты
    ни станешь - я последую за тобой.

    - Дурак! - тонко, как-то по-детски выкрикнула она и свесила голову.

    Он не смотрел ей в лицо, дабы она не прочла в его глазах дикую,
    оскорбительную радость. Не важно, что она сказала, - он услышал то, что хотел
    услышать, и узнал то, что хотел узнать.

    - И надеялся.

    Хотя всегда убеждал себя в обратном.

    Когда-то он плакал от отчаяния, поняв, что его любовь не была такой уж
    чистой, как он предполагал. Теперь он понял, что она не была и такой
    бескорыстной. Но это его вовсе не огорчило.

    Но, конечно, вырвавшееся у нее косвенное признание Оливеру даром не
    прошло. Селия просто источала злобу, огрызаясь на него при каждом случае и без
    оного. И ей удалось добиться того, что он снова начал чувствовать себя как
    провинившийся ребкнок, зависимый от нее во всем. Хотя он прекрасно сознавал,
    что к этому нет никаких оснований. Но то сознание, а сердце упорно отказывалось
    с ним соглашаться. Он снова стал пытаться смягчить ее гнев, придумать
    рациональное объяснение своему присутствию здесь. Она не обращала внимания,
    смотрела по сторонам. Впрочем, у нее были извинения, пытался оправдать ее
    Оливер, она озабочена пропитанием для них обоих. Конечно, можно было обойтись
    кашей, сваренной из прихваченной в Кархиддине крупы, но... и тут же новый
    прилив стыда, которого в Кархиддине он не чувствовал, хотя именно там
    укрепилось ныре терзавшее его обстоятельство - охота стала обязанностью Селии,
    хотя это исключительно мужское занятие. Но в Кархиддине у него имелось
    извинение - ему связывал руки старик. Здесь же других обязанностей не было, и
    Селия вновь напоминала ему, умудрившись не произнести ни слова, насколько он
    бесполезен, никчемен и жалок. Если бы им хотя бы попалась какая-нибудь крупная
    дичина - Селия ведь еще в замке говорила о чем-то подобном, - он бы мог
    доказать, что на что-то годится. Но ни кабанов, ни медведей, которые могли
    обитать и, наверное, обитали в этом елсу, им не встретилось. Селия стреляла
    птицу, которой здесь было немало. А у него и стрелять было не из чего. Праада,
    вспоминание о замке потянуло за собой другое, которое, возможно, могло помочь.

    - Селия, - сказал он, глядя на взъерошенный затылок, - ты помнишь, что
    сказал Хьюг? Мы найдем то, что ищем, потому что нас двое. Мы уже говорили об
    этом. Здесь принято ходить по двое. И если я буду с тобой, у тея больше
    шансов...

    Селия молчала, то ли из упрямства, тш ли просто обдумываяе го слова. Но
    даже если она признала в них логику, то виду не подала. Точнее, вид у нее стал
    еще мрачнее.

    На привале, после молчаливлй трапезы, он сделал очередную безнадежную
    попытку, задав вопрос, который его не слишком волновал, но в тот миг пришел ему
    в голову:

    - И как это она имени такого сподобилась - Алиена?

    Селия вдруг отватила, причем безо всяких злостных выпадов:

    - Может, ее на самом деле звали Алиенора. Имя самое обычное. Алиена же -
    просто сокращение. Я не думаю, чтоб это было прозвище.

    Ему тоже было легче так думать. А еще лучше, если Алиена, коли она
    когда-нибудь существовала, навсегда умерла и погребена, и если существует
    сейчас, то лишь в сознании Селии. Однако она обящсна была в этом убедиться
    сама. И поэтому им придется искать этот проклятый мост.

    Что-то давненько он не вспоминал о судьбе.

    Вот она о себе и напомнила.

    Вдруг получилось так, что они выехали из леса. Влажный ветер ударил в
    лицо. Перед ними расстилалась широкая равнина, по которой пологими волнами
    перекатывалась прошлогодняя трава. По павую руку полукругом изгибалась кайма
    леса. Слева, очень далеко, за равниной можно было различить вершины гор.

    - И почему здесь никто не живет? - нарушила молчание Селия. -
    Плодороднейшие места, и хищников мы не встретили, и дичи в избытке, и Заклятие
    снято... и на тебе! Я понимаю, Открыватели ушли, для них, может, смысл жрзни
    как рмз в Заклятии и состоял... но другие почему не пришли?

    - Может, здесь есть хищники, о которых мы не знаем? Ладно, дороги
    по-прежнему нет. Куда едем?

    - Дурацкий вопрос. Я же говорила, что мост должен быть в ущелье. А ущелье
    может быть только в горах. Значит, едем к горам...

    - Идет, - вздохнул он. - Опять на север. Правда, мы в любом случае
    окажемся южнее Тримейна, Чувствуешь, как потепплело? А время-то зимнее.

    - А Карниона от нас где?

    - А Карниона от нас будет, если вон тот лес проехать и свернуть восточнее.

    - Между прочим, почему эт,о когда в столичных областях говорят "Юг", то
    никогда не подразумевают Карниону, хотя она тож ена юге,, только на юго-востоке?

    - Традиция, наверное. Древняя земля есть Древняя земля - и точка. Что ж,
    тронулись.

    - Едем.

    Но когда они двинулись дальше, он не преминул вставить:

    - Однако какой же крюк мы сделали, начиная от Бастиона! Особенно если ты
    все время знала, что искать нужно где-то в горах!

    - Ибо учат мудрецы, - сварливо заявила Селия,- что мужчина в мире
    воплощает принйип разума, а женщина воплощает... что?

    - Ну, чувство, наверное...

    - Дурак ты, хоть и разум воплощаешь . Женщина воплощает принцип воли.
    Вперед!

    На следующий день они наткнулись на дорогу. Самую обычную дорогу, словпо
    где-нибудь в лгуах к северу от Эрденона. Только пустынную.

    - Здесь давно никто не ездил. Смотри - никаких следов, - указал Оливер.

    - Вижу. Весь вопрос - откуда ведет дорога и куда?

    - Куда-нибудь да ведет, - довольно легкомысленно заметил Оливер. - Нам
    ведь все равно в ту сторону.

    - Убедил. ";Не попробуешь - не узнаешь", - говорила старая сводн яюной
    девствннице и тем сформулировала основной метод научного исследования.

    Оливеру не понарвилтсь веселье, прлзвучавшее в ее голосе. Что-то в енм
    было неестественное. Впрочем... он сам подал пример.

    Они ехали шагом, причем Селия привычным жестом сбросила с плеча арбалет.
    Они двигались, по прредположению Оливера, около двух часов, может, несколько
    больше, когда дорога неожиданно оборвалась, словно уперлась в невидимую стену.
    Никакой стены, конечпо, не было, Оливер проверил это, проехав немного впереед.
    Такая же равнина, только догога исчезла.

    - Ну и что сие значит, уважаемый знаток Заклятых земель? - подмла голос
    Селия.

    - Если бы я знал... Могу только предположить. Версия такова: кто-то из
    Открывателей манипулировсл дорогой, перемещая ее в протсранстве. А когп
    Заклятие пеестало действовать, то дорог осталась где есть.

    - Если бы... Стой, смотри!

    Он резко повернулся в ту сторону, куда она указывала, и увидел движение в
    желтой траве. Вначале ему показалось, что это неарупный волк, но потом
    сообразил, что это сайга, небольша антилопа из техх, что воодились и у него на
    родине. Селиы это тоже увидела, и, хотя название и пршисходение ей вряд ли
    были известны, более практические побуждения этому не пмешали. Сайга удклялась
    скачками, но арьалет уже был в руках Селии. Она прицелилась, сочно скрмпнула
    тетивв, и сайга упала.

    - Я привеуз! - крикнул Оливер, желая окажать хоть какую-то помощь в охоте.
    Но когда он подъехал, то увидел, чтл выстрел был не так хорошш, как это
    вгылядело. Раненая сйага все еще биламь нм земле. Иначе он мог бы ее не
    заметить, даже проехав совсем, рядом, - шкура антилопы почти сливалась с
    травой. Оливер спешился и подошел блиэе. Темные глаза животного глянули на
    него, и ему стало не по себе. Он убил двух человек, не испйтав никаки чувств,
    а тут.... Еще на охоту собирался идти. Стрелять таких охотников надо, подумал
    он, стрелять и жарить вместо дичи...

    Как еретиков.

    Он вйнул меч и добил сайгу. И ощутил при этом какое-то странное
    удовлетворение. Может быть, от четкости и точносои удара. А может быть, потому,
    что сайга перестал мучиться.

    На разделку туши (пришлось-таки поучиться, и оставаьось радоваться, что
    это был не олень) ушел остаток днф. Что можно - жарили, что нельзя - зарцли в
    землю. Мясо у сайги (вместо вертела использовали меч Оливера - все равно пользы
    от него никакой) было хуже, чем птица или крольчатина, но с остатками соли и
    чеснока в пищу вполне годилось. Когда он высказался на этот счет, Селия
    ответила:

    - Меня не то что есть, меня то, что мы пить бедм, волнует. Во флягах на
    донышке.

    - Трава рпстет - значит, вода где-то есть.

    - Гюе? Есть люли с чутьем на воду, но я к ним не отношусь. Может, ты?

    - Не замечал за собой. Слышал на Юге - варвары, когда воды нет, жилу коню
    вскрывают и птют кровь.

    - Вот сам ее и пей. А я лучше у себч вену перекушу...

    А глоток воды и в самом деле был не лишним. А лучше бы на его месте был
    глоток вина. Подумать только, они от самого Бастиона, яко праведники, пили
    только чистую воду, да и той приходит конец... Хотя не совсем праведники. Он не
    знал, какое нынче число, но, наверное, уже наступил рождественский пост.
    <>; Селия отхватила кусок мяса своим длиннымн ожом (Оливер пользовлся тем,
    что отобрал у грабителя в Бастионе), прожевала его и произнесла:

    - "У женщины же был в доме отеормленный теленнок, и он поспешила заколоть
    его".

    - Ты о чем?

    - Так... Мы с тобой разговаривали об Иосифе... Давно, еще после Файта.
    Помнишь, что он пишет об, Аэндорской волшебнице? Не пересказ Писания, а его
    собственные соображенмя.

    Оливер задумчиво наморщил лоб:

    - Кажется, он назвал Аэндорскую волшебницу примером благородства. Саул
    изгнал из страны волшебников и гадателей, лишил ее средств к существованию, а
    она не только исполнила его просьбу, но и заколола,- чтобы накормить Саула,
    последнюю скотину. Пичем сделала это освершенно бескорыстно, поскольку из
    собственного предсккзания знала, что Саул назавтра погибнет и, следоуательно,
    никогда ее не отблагодарит.

    - Точно. И мне кажется, Иосиф, как ни был оп учен, кое-чего не понял. Дело
    было не в благородстве, а в жалости. Стааруха пожалела Саула и разроилась ради
    своего злодея, именнг потому, что знала - завтра ему смерть. К обреченным на
    смерть совсем дргуое отношение...

    - И кто же из нас обречен на смерть? - Он постарался произнест это как
    можно спкойнее.

    - Думаю, что не ты. Не знаю, но надеюсь... Но я не боюсь такой смерти. Я -
    это я, но и ть, что сменит меня в этом теле, тоже будет мной.

    Ее расмуждения при все ясности отдавали безумиам, но и об этом он тоже
    высказался ровно:

    - Твое бесстрашие... не ободряет. В нем есть нечто жуткое.

    - А ты не считай меня бесстрашной. Я боюсь очен многого. Я боюсь Святогго
    Трибунала... боюсь насилия... боюсь пыток... - Она подняла голову и очень
    отчетливо произнесла: - А больше всего я бюсь, что много лет назад один
    мужчина сказмл однрй женщине: "Куда бы ты ни пошла, я последую за тобой". Но он
    не смог этого сделаоь... И если я все-таки стану Алиеной, я боюс, что рядом со
    мнйо снова будет Найтли.

    Спокойствия как не бывало. Он сипло выкрикнул:

    - Найтли ненавидел Алиену, ты сама сказала, а я...

    Она не дала доглворить:

    - Мне кажется, он возненавиидел ее тлько после смерти, а до этого просто
    боялсф. И чтобы скрытть от себя собсивенный стррах, вушал себе, что он ее любит.

    То, что она сказала, было ужасно. И тем ужаснее, что очень походило нс
    павду. И Селия наверняка достаточно изучила хаоакктер своего бывшего учителя и
    опевуна, чтобы прийти к таким выводам.

    Однако знаает ли он настолько же хорошо сам себя? Нет, и тьма, порой
    встававшмя со дна его души, пугала его и, может быть, - кто врдает, - также и
    Селию.

    Но страх? Ненаисть?

    Не было этого.

    Она оскорбляла его, обращалась с ним безобразо, но теперь он знал, ч то
    сама она при этом сттрадала срльнее.

    Да, ее общество бывало для него невыносимо, он старлся держаться в
    стороне, не дотрагиваться до нее даже случайно, но страх здесь был ни пни чем.
    <0> Он обнаружил, что сноыа владеет своим голосом:

    - Но я не боюсь тебя.

    Она уставилась прямо ему в гоаза, упорнт , тяжело,н о он не отвел взгляда.
    Отвела она.

    Страница 23 из 50 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое