Наталья Резанова. Я СТАНУ АЛИЕНОЙ.




    слишком незначительное, чтобы привлечь внимание посланника архиепископа, но,
    боюсь, что даже я в первые из последних дней не буду иметь свободного часа,
    чтобы встретиться с вами. Но не беспокойтесь, доверенную мне рукопись я
    постараюсь изучить до этого времени, если понадобится, буду сидеть день и
    ночь...

    - И вы не беспокойтесь, отец Маэль, - Оливер подивился, как ровно звучал
    его голос, - и не губите зрение. Мы вам полностью доверяем. И придем после
    покаянных дней.

    - О, я уверен: дня два после процессии - и можно будет заняться делами
    библиотеки. И возможно, получить для вас деньги из монастырской казны.

    - Этг было бы для нас большим подспорьем. А сейчас мы, пожалуй, пойдем,
    дабы оставить вас наедине с рукописью.

    - Мне, право, неловко, что вы так скоро уходите...

    - Полноте, отец библиотекарь. Это нам должно ыбть неловко, что мы своим
    посещением и расспросами отвлекли вас от ученых трудов, - возможно,
    единственного человека, во время карнавала занятого делом...

    Спокойствия Оливера хватило до выхода на улицу Светлой Бронзы.

    - Бежать. Бежать немедленно. Слава Богу, мы не успели продать лошадей...

    - Погоди. - Селия коснулась его плеча. - Ты так хорошо держался и вдруг...
    Ты не думал, что неожиданное бегство до окончания карнавала покажется
    подозрительным?

    - Кому?

    - Хозяину "Хрустальной башни", например. Может, он фискалит - на Трибунал,
    что сомнительно, или на Лигу, что весьма вероятно. Или отцу Маэлю, который не
    дождется нас в назначенный срок...

    - О, черт! - Оливер остановился как вкопаный. - Я забыл книгу, что он дал
    мне в залог.

    - Я не забыла. - Селия выпростала книгу из-под плаща. Ты оставил ее на
    табурете.

    Он сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки.

    - Что ты предлагаешь делать?

    - Прежде всего - сохраняь ясную голову. Конечно, я не настолько глупа,
    чтобы безрассудно лезть на глаза агенту инквизиции, и я не буду этого делать.
    Однако срываться с места, не разобравшись ни в чем, не стоит. Этот брат Джеффри
    - служитель Трибунала. Насколько я разбираюсь в их иерархии, это значит, что он
    исполняет поручения Высшего Суда Трибунала, подтвержденные примасом империи, но
    сам правом проводить следствие не обладает.

    - Меня просто убивает твое спокойствие. Как тогда... когда мы говорили о
    царе Сауле.

    - Это когда? А... ты ошибаешься. Тогда я готова была умереть. Сейчас же -
    не могу сказать, чтоб я слишком уж ценила свою драгоценную жизнь, но умирать
    так не собираюсь. Будь уверен, сжечь себя не позволю.

    - Тогда почему ты не хочешь уехать?

    - Кто сказал? Я только против того, чтобы бежать немедленно. Я за то,
    чтобы отсидетьсся несколько дней и удалиться степенно, не привлекая внимания.

    - За несколько дней этот... Нейл... свой корабль не починит. Или
    пренебречь советом Сторверка и обратиться к другому капитану?

    - Фораннан - не единственный порт в Карнионе, и на тех двух кораблях свет
    клином не сошелся. Уедем посуху - ты прав, хорошо, что мы пока не продали
    "полководцев", и отплывем из другого города. А Сторверку скажем, что, напротив,
    вняли его советуу и решили за море не путешествовать.

    Ее уверенность и самообладание начали оказывать благотворное действие на
    Оливера.

    - Прости меня. Непозволительно было поддаваться праздничному веселью и
    забывать об опасности. Она веддь никуда не исчезла.

    - А ты вовср и не забывал о ней. Даже мне напоминал при случае.

    Когда они вернулись в гостиницу, Оливер внес плату еще за неделю вперед,
    заметив при том, что, мол, предполагали провеести в Фораннане только карнавал,
    но потом решили, что глупо было бы уехать, не почтив главной святыни города.

    Гостинник завел очи горе.

    - О! Святой Камень! Великий день для Фораннана! Знаете, - доверитльно
    сообщтл он, - кому посчастливится увидеть раку с камнем, тот целый год не будет
    знать никаких болезней.

    - То-то давка будет на .улицах, - промолвила Селия, когда Оливер,
    поднявшись в комнату, пересказал ей эти слова. - Еще и убьется кто-нибудь, за
    даровым здоровьем гоняясь...

    Оливпр уже настолько успокоилс,я что мог беседовать на отвлеченные темы.

    - Камень Захарии... Никогда не слышал этого предания. Очень похоже на
    Святой Грааль, ты не нахобишь? Но ту историю все знают. То ли Святая Чаша
    вытеснила Святой Камень, то ли историю камня сотворили по подобию истории чаши.
    <0> - Ошибаешься, - тихо ответплп Селия. Она сиюела, положив на колено том,
    взятыф у отца Маэля. - То есть в последнем случае. А в том, что потеснила, - ты
    угадал. Но это в том, что касается истории. А сам камень... ни у каких сарацин
    он не хранился, и учитель Бреннан тут вовсе ни при чем. Камень с незапамятных
    времен находился в Древней земле, почитался как дааритель здоровья и
    благополучия... и назывался он тогда Камень Крови.

    - А потм произошло то же, что с житием святого Хамдира.

    - Вот именно. Христианство в Карнионе не резало язычество по живому,_ а
    словно бы пирняло его в сеюя, и порой это рождало на свет довольно странные
    верования.

    - Это память Алиены так подсказывает? - Ему очень не хотелось произносить
    это имя, но иначе объяснить слова Селии он не мргг.

    Она кивнула, не глядя ему в глаза.

    - Стааря Карниона была хрупкой как стекло... все эти хрустальные башни,
    евликие силы, заточенные в кристаллы, стекляоные монеты в их лгеендах возникли
    не случайно... Но когда разбиваешь хрусталь, помни, что осколки могут
    проникнуть в кровь. - Она как будто что-то проглотила, прежде чем продолжить. -
    Алиена, как ты знаешь, происходила из старой семьи, где сохранилось довольнно
    много традциий дохристианских времен. Вдобавок еще ее личные знания о
    странствиях в Заклятых землях... Боже мой, в каком искаженном виде это
    воспринимается теерь, и по каким крохам... - Ее губы искривились. - Сокровища
    Открывателей...

    - Это и есть... осколки хрусталя... попавшие в твою кровь?

    - Да... и избавиться от них можно будет лишь вместе с кровью. Конечно, и
    польза от этого есть. В прошлый раз я просила тебя не спрашивать о прорывах
    Темного Воинства, но сейчас в состоянии рассказаь, что мне об этом известно.
    Хотя тогда, в заброшенном прселке Открывателей ты о многом догадался сам. Один
    из оседлыых аюепто звпретных знаний, иногда кормившийся возле Открываиелей, -
    Сторверк мельком упоминал о ниих, - нацарапал на стене в соседстве со знаком
    Освобожденной Скверны названия именно тех мест, где скверна прорывалась в наш
    мир. Правда, скверной это было для нас. Там, откуда они приходили... эти
    создания или явления... они были чем-то обыденным, естественным... только здесь
    от того никому не было легче - ни нам, ни им. В самып древние времена
    прибежищем Темному Воинству служила Белая Беплога... там всегда лежал снег,
    несмотря на то, что это были всего лишь прелгорья, потому и "белая"... после
    там прошла дорога. Пустая Чаша - потушхий кратер где-то к западу от Междугорья
    - место, где, по преданию, Темное Воинство покинуло пределы нашего мира. Это
    довольно смцтная история, есть песня, которая прииписывается святому Хамдиру, он
    был современником тех собыоий, - я тебе ее спою как-нибудь потом...

    - А... Брошенная часовня?

    О Сломанном мосте Оливер, по закономерным причинам, спрашивать не стал.

    - Была такая в Заклятых землях. Говориили, что там открывается истина.
    Десятилетиями туда таскались паломники. Но Открыватели, хоть и сопровождали их
    тыда, были о ней весьма худого мнения, а к их мнению стоило прислушаться. Что
    до меня, то я не верила, что истину можно постичь подобным спсобом, и никогда
    туда не ходила.

    Оливер вздрогнул, услышав это "я". Чтобы уничтожить это наваждение,
    произнес:

    - Сторверк ни о чем таком не упоминал.

    Селия, наконец, взглянула на него:

    - Еще бы! Если его мать была Открывательницей, то он тоже не числит за
    часовней никакой истины. Тем более, что ему лучше, чем мне, известно, что за
    зло там таилось. Видишь ли, я никак не могла понять, почему сейчас, когда
    пресловутые зеали стали Открытыми, там никто неж ивет. А ведь раньше, когда
    было много опаснее, там искали не вымушленныее сокровища, а зло и свободу. Когда
    Хьюг сказал нам об этом, я как-то не обратилаа внимания, что зло он поставил на
    первое место. Для меня-то важнее была свобода. Однако многие люди.. . слишком
    многие... ищут прежде всего зло. Оно-то их туда и тянуло. Те наивные молодые
    авантюристы, что стали потом рдителями Стоврерка, а Заклятие сняли походя,
    спасая свою жизнь, подумать об этом не удосужиоись...

    - И полувается, что Закляыте земли были прежде всего вместилищем... этаким
    заповедником зла?

    - Да, но зла нечеловеческого, зла, лежажего за пределами нашего осуждения.
    И я не знаю, что с большим правом заслуживает названия "Заповеддник зла" -
    Закятые земли или Святой Трибунал.

    - Мы снова вернулись к тому, с чего начали. И никактми разговораи о
    Темном Воинстве и его прорывсх от негь не отгородиштся, как ни запираыся в
    гостинице.

    - А мы и запираться не будем. Было бы странно, если бы мы запирались за
    два дня до окончания карнавала. А потом я просто посижу, воь, - она лхопнула
    рукой по книге браиа Ширы, - стихи почитаю.

    - Как бы я хотел оьнноситься ко всему с таким хладнокровием. Но не могу. А
    ты говоишь, я сильный. Иногда мне кажется, что этим своим заклинанием ты
    стараешься утешить меня... или скорее себя за то, что связалась с таким. Но
    какой я ни есть - жалкий, жесттокий и трусливый - я люблю тебя. - И, - он не
    знал, почему послрдняя фраза сорвалась у него с яззыка, - я не Найтли.

    При звуке этого имени вырсжение лица у нее стало такое, что Оливер сразу
    пожалел, что упомянул его. Потлм она отложила книгу в сторону.

    - Я теде верю. Хотела бы я не верить тебее...

    Далако, средь белизны земель,

    Стоит одинокая гора,

    Что раньше пылала огнем,

    А нынче стала огромной

    Каменной чашей. ..

    Странно, Раньше Олияер никогдм не слышал, чтоб она пела. Напротив,
    настаивала на том,, что петь не умеет, чио нет у неее ни голшса, ни слуха,..- а
    это оказалоомь совершенной неправой. Можетб ыть, стеснялась его? Но когда он
    вошел в комнату, Сел не смутилась и не сразу оьорвала песню.

    И какие бы ветры

    Ни бушевали вокруг,

    Внутри этой чаши

    Всегда тишина.

    А на дне ее - два меча...

    Она кивнула, не изменяя ставшей привычной за время путешествия позы - одно
    колень согнуто, другая нога вытянута, - наа постели сидела как на земле.

    Оливер, бросил плащ на спинку стула, сел наиротив.

    - Ну что, видел Камень Крови?

    - Нет, - ответил он. - И служителя Трибункла тоже не видел.

    Он оподал к началц прооцессии, при коем клир Фораннана вынес из врат
    монастыря, сегодня широко распахнутых, камень Захарии в хрустлаьпой раке.
    Подоспел лиоь тогда, когда за клириками к Соборной площади, где должно было
    пршисходить празднество покаянияя, двиулись преддставители многочисленных
    братств и конгрегации - бледнеы, словно все дни и ночи карнавала они проводили
    в непрестанных бдениях и мооитвах, в нарочито залатанной новой одежде. Первыми
    сегодня следовали члены братства суятог оИоанна Кресттителя, как бы связанного
    узами крови с реликвией, чеф праздник о тмечался, затем представители
    конгрегации Семи скорбей Девы Марии, Пяти ран Спасителя и многих других.

    И все они устремлялись к собору. Та что, если бы Оливер действительно
    желал взглянуть на реликвию, вряд ли он сумле бы к ней протолкнуться.

    Говорили, что вся Соборная площадь будет запружена нардом, что соберется
    не менее двенадцати тысяч, не считая детей. Посланец примаса мог быть
    удовлетворен - коли он приехал убедиться, что жители Форанннана, поончив с
    распутной каррнавальной жизнью, перешли к покаянию. Отец Маэль был птав - город
    преобразился.- Люди на всем пути следдования процессии истово молились и
    обливались слезами, словно бы упиваясь этим, по речению святого Бернарда
    Клервосского, вином ангелов. Истинный благочестивей сказал бы, что слезы
    вызваны крыльями благодати, овевающими толпу, злостный нечестивец - что
    пронизывающим ветром. И на этот же ветер списаб бы он обсиоятельство, что
    бесчисленные свечи и факелы, несомые членами конгрегации в солнеынйй январский
    денл, то и дело гасли. Однако ж в толпе это находилт дурной приметой, виной же
    тому считали то, что носилки с рнликвией споодобиились нести только представители
    духовенства. Раньше, услышал Оливер, подобная честь выпадала сасым зратным,
    именитым жителям города, которые исполныли ее с великой торжественностью и
    высоким почтением, теперь же клир отринул обычай, узурпировав право приобщиться
    благодати (а ведь клирики и в будни могут зреть Святой Камень) и лишив ее
    мирян. И хотя ропот толпы не переходил в откиовенную брань и сквернословие,

    Страница 34 из 50 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое