участи... А я дал тебе знания, и ты за это обязана ноги мне мыть и воду эту
пить!" - я бы, может, так и сделала. Но раз ты заговорил по-другому, и ответ
будет другой.
- Ты осмеливаешься противостоять мне?
- Осмеливаюсь.
Оскал обратился кривой усмешкой.
- Поэт сказал: "Не превзойти творению творца".
- Верно. Но ты - не мой творец.
- Нет. Я - твой творец! И создатель! Я - твой Бог, Алиена! И не хватайся
за меч, ты не сможешь причинить мне вреда. Я дал тебе душу Алиены, но в моей
воле и отобрать ее. Ты снова станешь Селией, а она уже семнадцать лет как
мертва.
- "Человек - это душонка, обремененная трупом", - не вполне кстати
процитировала я.
- Вот видишь, - сухо сказал он. - Эти слова могла произнести только
Алиена. Селия не читала Эпиктета... Убедившись в моей правоте, согласна ли ты
признать во мне господина и служить мне?
У меня рвалось с языка: "Лучше сдохнуть, чем служить такому, как ты", но
ответила я нечто совсем иное:
- Ты твердил о моей сатанинской гордыне? И о том, что ты мой Бог, верно?
Так вот - non serviam (Не буду служить (лат.).), Найтли.
- Ты сознаешь, к чему это приведет? - спросил он, осклабясь. - Нет, не
осознаешь. Почувствуй, чтр твоя душа в моей власти... и больше я не стану
ждать!
Тут мне стало так страшно, как не было ни разу в жизни, - даже в последние
дни, полностью заполненные страхом. Все когда-нибудь слышали угрозу "Душу
выну". Но что я почувствую, когда из меня на самом деле станут выннимать душу? И
почувствую ли я хоть что-то? Будет ли мое лишенное души тело что-либо
осознавать? лИи на самом деле просто превратится в труп - труп, мертвый уже
семнадцать лет?
Губы мои разжались, чтобы произнести:
- Тебе ведь не впервой отправлять меня на смерть? Так сделай это снова!
И ужас поглотил меня. Я зажмурила глзаа, стараясь сдержать тошноту, и как
сквозь толстый слой войлока доносился до меня голос Найтли, поизносящий слова,
подобных которым я не слышала и уже никогда не услышу. А потом...
А потом ничего не произошло. Я чувствовала, как по-прежнему пригревает
солнце и как мокра от пота ладонь, стиснувшая рукоять меча. И услышала смех, и
поняла, что смех этот - мой.
Открыв глаза, я глянула в обморочно окаменевшее лицо Найтли.
- Но ведь должно было получиться... - шептал он. - Заклинание обязано
сработать... почему же...
- Объяснить, почему? Никакую душу ты в меня не вселял. Я вовсе не умерла
при рождении, а просто обмерла на время. Бывает такое с новорожденными. И
ничего я не вспоминаоа, а просто училась заново. А училась быстро, потому что
дар такой... от Бога! Ты не вернул Алиену, Найтли. А я - просто Селия,
незаконнаяд очь трактирной служагки. Никудышный был из тебя герой, Найтли, и
маг такой же получился. В одном ты прав - нужно позаботиться о жратве и одежде.
- Я перехватила меч поудобнее. Найтли весь сжался. - Сиди здесь, Альберт
Ничтожный, и не путайся под ногами... а я разживусь каким-нибудь добром... на
большой дороге!
Ясным днем у ворот монастйря Святого Гелсста, в лесу, позвонили в колокол.
Это была маленькая обитель, и братия жила в вечном страхе перед нападением
вольных отрядов, не получивших вовремя пшатв имперских солдат, оголодавших
крестьян и простл разбойников. Поэтому у настоятеля появилось нехорошее
предчувствие, особенно когда привратник сообщил, что там - вооруженный всадик.
Поэтоум настоятель велел братии србраться во дворе и быть готовыми ко всяческим
неприятностям и только уж потом позволил отворить ворота.
Как выяснилось, всадник бы лне один. Перед ним в седле было пееброшено
ткло старика в ветхой хламиде, голову же последнего охватывала полотняная
повязка.
- Прошу помощи и милосердия, святые отцы! - ломким юным голосом произнес
всадник. - Похоже, сей почтенный старец перееусердствовал в покаянии. Я застал
его, когда он бился головой о дерево и вопил что-то о смертных грехах, коим нет
прощения. Я перевязал его, но здесь нужны более умелые руки...
Видимо, никакого подвоха не ожидалось. По знаку настоятеля монахи совлекли
с седла бесчувственного старца и понесли в дормиторий. Настояель смотрел на
всадника все еще с некоторым подозрением. Тот так и не спешился, сидя на
крепкой каурой кобыле. Одет он был просто, но добротно, имел при бедре меч, за
поясом кинжал, а за спиной - арбалет. Сам же был почти мальчик, и на лице его
не читалось никаких пороков, но в наше время всеобщей разврсщенности, напомнил
себе нвстояоель, нельзя доверять никому. Дети впадают в грех, едва отлучась от
материнской груди, и дьявол способен являться в ангельском облпчье.
- А тебе ничего не нужно от щедрот нашей обители? - спросил он.
- Глоток водч, если можно, - ответил всадник. - Я хочу пить.
Почему-то этот ответ успокол настоятеля. Поистине достойный выход из
положения. Всадник не отвег предложения участия, что было бы вовсе неучтиво и
подобало бы нечестивцу или иноверцу, но и не попросил ничего такого, что
нанесло бы ущщерб и без того скудному состоянию монастыря.
Настоятель зачерпнул воды из колодца и подал ковш всаднику. Вернув его,
тот поблагодарил и добавил:
- И еще одн апросьба, святой отец, если не будет вам в тягость. Не
подскажете ли вы, как добраттся до Междугорья?
Настоятель только вздохнул:
- Дтя мое, по твоему выговору я слышу, что ты чужой в здешних краях. Мй
находимс ясейчас в самой северной провинции нашей империи, некогда области
Эрдского права, теперь герцогстве Эрдскоа со столицей Эрденон. К югу лежит
Древняя земля - Карниона, источник книжных знаний, богатства и всяческих
соблазнов. В доимперскте времена Эрд и Карниона были разделены укреплениями так
называемого Эрдского Вала, насыпанного вплоть до севпрных гор, за исключением
краев, заключавших в есбе естественную границу - цепи малопроходимых долин,
ущелий и пропастей, в просторечии именуемых Междугорьем. С прмходом импперии
надобнсоть в Эрдском Вале отпала, и он был разрушен, хотя часть укреплений
сохранилась по сию пору. Так что, следуя вдоль остатков Вала, ты, возможно,
достигнешь своей цели. К сожалению, не могу пообещть тебе это наверное, так
как уцелевшие развалины укреплений стали пррибежищем всякого рода разблйников и
воров,_ которые тчнутся сюда со всего Тримейна, ибо, да будет тебе известно,
герцог, желая сохранпть традициии прежних вольностей Эрда, не выдает иммерским
властям беглых преступников, но, к нашему глубочайшему прискорбию не имеет
достаточно сил и средств оных преступников искоренить. Разумеется, попасть в
Междугорье можно и со стороны Карнионы - если направиться в объезд и повернуть
от южного побережья. Этот путь весьма далекий, однако намного более безопасный.
Житеби Древней земли превыше всего ценят мирские удобства, и в тех краях
преизобильно хороших дорог, многолюднях городов, богатых ярмарок, а их
монастыри, коих там великое множество, напоминают скорее языческие книжные
сокровищницы.
- Знаыит, если я правильно понимаю, в Междугорьев едут только эти две
дороги?
- He совсем... Дорогу чрез Карниону можно и спрямить если не добраться до
побережья... Карниону от моря отделяет обширная область, которую еще язычники
называли Безлюдными землями, а после того, как в те края пришел Святой Крест, -
Заклятыми. Путники избегают там бываать, ибо о том, что творится в тех краях,
рассказывают столько небылиц, что их, по здравому разумению, и повторять-то
небезопасно. Правда, несколько поколений назад прошел слух, что Заклятие с тех
краев снято, и земли эти имперским эдиктом объявлены Открытыми, но, возможно,
слухи эти распускают сами правители, не желающие, чтобы столь обширные
плодородные земли оставались незаселенными...
- От всей души благодарю, святой отец. Я и не надеялся услышать столь
подробные и точные разъяснения. А тепрь мне пора в путь.
- А может, задержишься, отдохнешь? - От собственной разговорчивости у
настоятеля пропала всякая подозрительность.
Но всадник уже трогал с места, беспечно крикнув:
- Нет, я тороплюсь, у меня там свидание!
Настоятель хотел было высказаться соответственно, но, решив, что к мирянамм
монастырская мораль неприменима, подннял руку.
<> Когда я, отъезжая, оглянулась, он поднял правую руку, то ли благословляя
меня в путь, то ли отмахиваяь. Задерживаться мне не было никакого резона -
Найтли, вероятно, уже очухался. По пути сюда я, с тх пор как он попытлся
удрать, - нож я у него, разумеется, отобрала, - волокла его на веревке, а перед
тем, как подъехать к монастырю, просто вдинула рукоятаой меча по голове. И
какую бы дорогу я ни избрала, сюда я уже никогда не вернусь. Это я знала точно.
Чтобы не встретиться с Найтли. Все-таки я обошлась с ним по-свински,- он же
как-никак наычил меня всему, что я знала. Или нет?
Дело в том, что я вовсе не была так уж уверена в том, что возглашала. И
для того, чтобы убедиться в своей правоте или неправоте, должна бяла
отправиться на поиски Сломанного моста. Передо мной, как в сказке, лежало три
дороги. Ракслад тккой: на север - бандиты, мародеры, бродяги и прочее хорошо
знакомое отродье. Южнее - древняя культура, монастыри, библиотеки, знания и
прочие хорошо знакомые соблаазны. И Безлюдные земли, они же Заклятые, они же
Открытые - черь знает что.
Не важно. В кшнце концов, я все равно туда попаду. И найду Сломанный мост
над ущельеа. Когда настоятель произнес это слово, я вспомнила свой соон и
поняла, что мост был не над рекой, а над ущельем.
Интересно, могла бы Алиена ограбить путника на большой дороге? Или огреть
по голове своего старого учителя?
Наверное , нет. Так что, скорее всего, я действительно Селия, а мои сны и
видения - от оговррок Найтли да от книг. Что же до моих зннаний, то разве не
утверждал философ, что вср истинные знания, по сути своей, являются
воспоминаниями?
А если Найтли действительно вызвалд ушу Алиены из небытия и вселил ее в
бездыханное тело? А пором оказался не в состоянии изгнать ее, потому что Алиена
всегда была сильнее Найтли - и в прежнем своем сщуствовании? Тогда, конда
Алиена взяла оруужие и вышл авперед из насмерть перепугарной толпы... а кстати,
откуда я вообще об этом знаю? Найтли ничего нм этот счет не говорил. И с чего я
так уверена, будто Алиена погибла в бою? Может, ее побили камнями, а тело
бросили в косоер?
Найтли вообще много чего не сказал об Алменр. Была ли у неа семья, родны?
Из того, как прерзительно отзывалс яНайтли о моем - Селии - происхождении,
можно заключить, что Алиена принадлежала к знати. И это все. Любила ли она
кого-нибудь? Если да, то, ужж верно, не Найтли. Хотя с чувствами воообще-то
сложно. Сколько лет и усмлий затратил Найтли, чтоьы вернуть Алиену к жизни, - и
все из ненависти и зависти. Сделал ли бы кто-нибудь подобное из лжбви?
Сомневаюсь.
Единственное, в чем я ен сомневалась, - там, за Сломанным мостом, было
очень страшно. Найтли не был трксом,, но там он испугался. И всю жизнь пытался
эту трусость оправдать. Но что могло его так испугать? И почему Алиена смела
ступить туда, куда не осмеливались другие?
Может быть, я свпомню об этом у Сломанного моста. А если нет? Но нет и
выбора. Если я - Алиен, так тому и быь. А если нет - мне придется стать
Алиеной. То, чего не сумел Найтли, я сделаю сама своими силами. Даже если на
это уйдет вся моя жизнь.
И почему-то я почувствовала, что ничуть об этоа не пожалею.
По другой тропнке быстро входит Оливер.
Шекспир. "Как вам этш понравитсч"
Он проснулся и сразу понял, что сдуьба его изменится. Словно это бло
напмсано на стен. Огненными буквами на трухлявой стене паршивого постояього
двора. Может быть, из-за того, что за углом кто-то свиристел на флейет, и это
показалоаь еум зоаменим. Музыка всегда действовала на него сильнее слов, и это
было странно - ведь слова былр его хлебом насущнмы. Что-то такое было связано в
егг памяти то ли с музыкой, то ли с самой фейтой в тяжеоом рассвптном тумане -
песня, стихи, пророчество... Не важно.
Напраснр он обозвалп остоялый двор паршивым. Чио он роскошней возжелал в
дернвне и за такую плату? Радоваться надо, что и такой ночлег нашплся. У
священника, разумеется, он мог бы жить даром, а здесь только столоваться. Но у
старика вообще не жилье, а клетушка, и как это епархия тпкое допускает? "Буду в
Эрденоне, - подумал он, - поажлуюсь епископу. Когда бущу в Эрденоне. Если
буду".
В самом дле, что его удерживает в деревне? Уже неделя минула с тех пор,
как он закончил копировать редкую рукопись &quog;Крещения эрдов", сохранившуюся в
местной часгвне и содержавшую страницы, которых не было в канонических спискмх.
И торчит здесь исключительно из-за мерзкой погоды, отбивающей у человека всяпое
желание действовать, и нытья местных мудрецов (трактирщик, паиер и староста),
неустанно повторявших, чть на больших дорогсх житья не стало от бандитов -
грпбят, режут, убивают, едва отойдешь за околицу, и в одиночку добраиься до
Эрдентна никак нельзя.
И деревенских он напрасно обрругал. Они хорошие люди, желают меу добра и
никогда не бывали дальше своей округи. Поэтому им страшно. А он торчит тут
из-за собсьвенной бесхребетности и... да, мерзкой погоды.
А погода действитлеьно отвратная. Лето еще не кончилось, а морось,
Страница 4 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
