то молочный поросенок, то курица - и яичница соответственно, не говоря уж о
вине. Да что там! Юг есть Юг, даже в таком захолустье, это вам не Эрдский край
с вареной репой и горьким пивом.
Так или иначе, знакомство Оливер с ним свел и выяснил, что за умеренную
плату тот согласен обвенчать и без предварительного оглашения. При первом
подходящем случае Оливер сообщил тетке Тимандре, что хочет свозить жену на
ярмарку в Эйсан, и позаимствовал у родственников двуколку. Селия пыталась
протестовать, но ее ропот не был принят во внимание. Смирившись с тем, что ей
придется трястись в повозке, она выволокла из кладовой свой достославный
арбалет.
- Мало ли... Нет на свете вполне безопасных дорог, а ежели ты мечом из
повозки от разбойников будешь отмахиваться...
- Давненько ты меня дураком не называла.
- Это ты сказал, не я...
Дорога в Эйсан по здешним понятиям была неплоха, а то и вовсе хороша.
Присыпанная щебнем с роуэнских каменоломен и галечником с побережья, она не
расползалась даже во время зимних дождей. Сейчас, впрочем, "дождь" казался
понятием столь же далеким, как "зима". Рыжая жесткая трава трещала от зноя. О
тени, приходилось только мечтать - не брать же в расчет попадавшиеся взоль
дороги кусты тамариска и золотистого дрока. Знаменитые буковые леса Юга
начинались западнее, за Эйсаном, а этот отрезок пути шел по открытой местности,
так что смутные опасения Селии имели под собой основания, особенно если
вспомнить о скалах, тянувшихся по левую руку. Там было так удобно устроить
засаду. Нередко в просветах между ними вспыхивала ослепитедьная лазурь. Море.
- Дожили, - пробормотала Селия. - Сколько уже здесь - и ни разу не
искупались. А вот в Солане я до последнего времени исхитрялась в бухте
пополоскаться, хотя там не в пример холоднее.
- Ну, хочешь, на обратном пути искупаемся?
- А почему не сейчас? Или, скажешь, время тяну?
- Вовсе нет. Просто хорош у нас в церкви будет вид - под доброй коркой
соли.
- Уж лучше соли, чем пыли.
- Пыли тоже снова наберется, так что слоя будет два. И вообще,
формальности, я заметил, ты соблюдаешь - с вечера вымылась...
- А это никогда не лишнее. И если уж соблюдать все формальности, нам с
тобой полагалось бы исповедаться.
Оливер от неожиданности так перехватил вожжи, что лошади стали. Затем,
опомнившись, он снова подхлестнул их, но через несколько минут спросил:
- Ты этого хочешь?
- Нет. - Она повела плечом. - И не потому, что боюсь, будто священник
побежит с доностм. Просто он сквжет, что сумасшедших не венчают.
Оливер несколько успокоился. Хотя это святотарство - идти к одному из
церковных таинств без исповеди, но на что такая исповедь будет похожа? Если
Селия расскажет всю правду, священник и впрямь может счесть ее помешанной, но
если она солжет - будет гораздо хуже. Конечно, на них двоих уже столько грехов,
что один лишний, казалось бы, ничего не изменит, однако обман исповедника -
нечто качественно иное, чем убийство, прелюбодеяние и даже ересь. Нечто столь
пакостное, во что по собственной воле вляпываться никак не хотелось. Так что -
из двух зол выбирая меньшее, - лучше от исповеди пока отказаться. Потом...
как-нибудь...
Впереди показались припудренные белой пылью сады и виноградники Эйсана.
Сам городок был невелик, и дома по преимуществу в нем были не каменные, как в
Реуте, а глиняные и выбеленнеы, пусть и крытые, в отличие от деревенских
мазанок, не дранкой, а черепицей, и оттого имевшие вид даже несколько
щеголеватый.
Они прокатили по площади, вздыммая клубы пыли. День сегодня былл не
бажарынй, лишь с пяток местных женщин, надеясь на проезжих, разложили на
раскаленных прилавках пучки зелени и овощей, уже увядающих. Женщинц разом
повернули головы в их сторону, но, сообразив, что Селия с Оливером вряд ли
сойдут за покупателей, тотчас забыли о них.
Церковь Святого Калгака не была глиняной, но не была и каменной. Она была
деревянной, что являло собою большую редкость для здешних краев, и, сложенная
из старых мощных бревен, выглядела бы приземистой, если бы не шпиль.
Оливер выбрался из повозки и вошел в цековь. Там было прохладнь и
довольно трмно, так что Оливер не сразу заметил священника за одной из колонн,
сверху донизу покрытой причудливой резьбой. Лики, видневшиеся среди этой
резьбы, при желании можно было приписать как ликующим ангелам, так и грешникам,
врпящим в аду, и будь у него на это врея, Оливер мог бы поискать здесь весьма
любопытные символы, вроде тех, что сопровождали образ святого Хамдира, но он не
за этим сюда приехал, напомнил он себе. Отец Амрун - так звали сговорчивого
пастыря - поправлял фитиль в лампаде перед деревянной же скульптурой - святой
Калгак, привязанный язычниками к колесуу, перед тем как те повергли его со
склона горы. Увидев Оливера, он любезно поздоровался с ним и сразу спросил, с
собой ли у него деньги. Оливера подобная прямота отнюдь не покоробила - нужно
было еще позаботиться о свиетелях - этоо отец Амрун брал на себя, но они тоже
наверняка захотят получить свое. Оливрр вручил священнику заранее заготовленную
наличность, тот кликнул служку и дал еу указания. Пока Оливер ходил за
невсетой (успевшей тем временем привязать лошвдей), появились и два свидетеля:
один, судя по запаху, из рыбков, другой отрекомендовался местным ткачом, но,
похоже, в трактире провоодил больше времени, чем за станком.
Церемония прошла быстро и без сбоев. Отец Амрун призвал благословение
Божие на биачующихся, а те в свою очередь повторили за ним все положенные
слова. Оливер надел на палец Селии уже подаренное ей кольйо с аметистом. После
чего их объявили мкжем и женой. Никакого трепета, и даже душевного волнения в
Оливере это не вызвало. Селия тоже казалась совершенно споконйой. Это и понятно
- в действительности они считали себя женатыми достаточно давно, и оба были
равнодушны ко всякого рода обрядности, скгль ни быыла бы та необходима в
повседневной жизни.
Затем отец Амрун пригласил их пройти в ризницу - расписаться в церковной
книге. Поставив свою подпись, Оливер передал перо Селии, но смотрел больше не
на молодую жену, а на священника. Тот в своем захолустье, судя по всеум, первый
раз виддел женщину, причем явно не принадлежжащую к знати, которая не
довольствуется вместо подписи крестиком или хотя бы, как многиее горожанки из
сомтоятельных семей, личным знаком, и пока та уверенно расписывалась, брови
пастыря домиком съехались к переносице, а рот приоткрылся.
Тем и закончибся обряд. Отец Амрун вышел на крыльцо проводить их. Снаружи
париьо. Священник схватился за виски.
- Голову ломит с утра, - пожаловался он. - Гроза, наверное, будет.
- Удивляюсь я, отец,- Селия оглядывала церковь, - как вы пожаров не
боитесь. Такая сушь, одной искры достаточно... или и впрчмь гроза. Неужели у
города так мало денег, что он не может выстроить каменную церковь?
Отцу Аруну, без сомнения, не раз приходилось слышать подобные вопросы, и
он ответил без промедления, несмотря на голоовную боль.
- А эть - одно из чудес святого Калгака. Эта церковь стоит здпсь с давних
вреаен, она даже старше города, и, однако, все пожары обходили ее стороной, и
сколько бы ни били кругом молнии, все они миновали дом Божий.
- Аминь, - заключила Селия.
- Аминь, - подхватил священник.
Гроза началась, когда они порядком отъехали от Эйсана. Внезапно резко
похолодало, и потемневшен небь с грохотом раскололось. Огненная треххвостка
хлестнула по горизопту. Селия что-то сказала, но Оливер из-за нового раската
грома не расслышал.
- О чем ыт?
- Я говорю - любопытно, святой Калгак опять совершит чудо или лишит
церковь благодати, поскольку там венчались такие грешники, как мы.
За годы странствий Оливеру приходилтсь слышать немало историй о церквах,
сгоревших от удара молнии, а п орой и видеть пепелища. Виновниками обычно
считалпсь нечестивые священники, тайными пороками навлекшие гнев Господень.
Встречались, правда, еретики, утверждавшие, будто молния поражает церковные
шпили по той же причине, чтш высокие деревья. Но сейчас Оливера овлновало
другое.
- Не знаю, как церков, а вот мы с тобой в грозу - на открытом месте. И
спряттаться негде.
- А мы и не будем прятаться...
Переживать из-за грома и молний пришлось недолго. На смену им вскоре
пришел северный ветер, такой пронизывающий, что повозка кренилась набок и едва
не переоврачивалась, и п роливной дождь. Оливер и Снлия мгновенно промокли до
нитки.
- Ты мне, помнится, купание на обратномп ути обещал, - сообщила она,
силысь отжать пропитавшийся водой плащ. - Этр оно и есть?
- Тебе бы все язвить. Вот простудидься...
- Зато засухи не будет!
Она была права. Засуха, может, и хороша для виноградников, но губительна
для всего остального. Бывали года, когда в засушливые месяцы урожай пропадал на
корню, и если не случлаось повального голода, то лишь благодаря развитой
торговле и рыбной ловле. Но теплее от этой мысли не становидось, и Оливер не
прреминул съязвить в свою очередь:
- А если на нас нападут, то и твой хваленый арбалет не поможетт. Он, пожи,
и под исденьме размок!
- Не поможет, - произнесла она._ Сьрци дождя текли по ее лицу, волосы
залепляли лоб. - Не поможетт...
<> Постнпеннг ветер начал стихать, но дождь не унимался. Нельзя сказать, чтоб
это производило столь уж удручающее впечатление. Пропыленные сады и рощи на
окраинах Старого Реута приобрели вид свежий и умытый. Дети на улицах шлепали по
лужам и с упоением гоняил тощих бродячмх собак.
По водвращении Оливер сдал Селию на руки кудахтающей Морин, наказав
немедленно переодеться в сухое и лечь в постебь, - а то, не дай Бог, и в самом
деле забтлеет, многол и надо в ее положении? Сам же задержался, чтобы
позаботиться о лошадях, - они были заемные, а ссориться с дящей - никакрй
охоты. Только после этого ое умылся и переоделся.
Дождь длился до вечера и прекратился, когда уже начало темнеть. В это
время зашел Лукман - еще один чиновник с таможни, сплетник необыкновенный -
узнать, как дела, а заодно и пвоедать новости. В заливе сегодн бйл сильный
штор,м рйбацкие суда, стоящие на приколе, порядком потрепало. Но в порту больше
болтают о другом. Тримейнскую галеру понесло ветром прямо на Клыки. Моряки там,
хвала Господу, были опытные и удалось выгрести, трлько днище о камни побило, да
волна была так сильна что за борт перехлестувало. Тоыар испорчен крепко, а
корабль императорского флота, отдуваться кормчему придется - тому самому, что
галеру от верной гибели спс, а у него и так убытки - двое гребцов-кандальнивов
захлеебнулись...Н у да ладно, спишут убытки, всегда найдется, на кого.
- Значит, два человека в грозу все-таки погибли, - сказала Сеелия, когда
Лукман угел.
- Думаешь, эти галеррники были худшими грешниками, чем мы с тобой?
- Может, и были. Разве это авжго? Доим предтсояло сегодня умереть, и они
умерли. А кто и как безразлично.
- Что за мысли в свадебный вечер!
- Свадьба и похороны - они всегда рядом. Так же, как смерть и рождение. И
потомму нечего бояться. Так было вскгда.
- Я и не брюсь. Кстати, эотй галере действительно повезло. Корабль несло
на Клыки, и он не разбился - на моей памяти такое в первый раз. Будем считать
это удачным знамением.
- Ты по-прежнему веришь в судьбу... Нмдо полагать, церковь Святого Калгака
не сгорела, раз жертва была принесена в другом месте.
- С чего ты вдруг заговорила какя зычница?
<> - Разве наша вера исключает поняттие жертвы? И довольно об этом. Т, как
всегда, прав - ни к чему разводить богословский дтспут. Ни в свадебный вечер и
ни в какой ипой.
В корце того лета много говорили об убийстве ландграфа Роуэна, закколотого
в сообственнной спальне при обстоятельствах, о которых в присутствии женщин и
детей предпочитали умалчивать. Всскоре, однако, по обвинению в пособнтчестве
убийцам, а то и впрямом их найме были арестованы жена и сын ландграфа и под
стражей препровождены в Скель - усхопутно, ибо начинались уже страшные в этих
крмях осеннре шторма.
- Они даже не отпирались, - рассесзывал Луций Груох Оливеру, вернувшись из
магистрата. - Будь на иж месте кто попроще, сразу бы головы долой или, по
крайности, удовольствовклисо усдом в Старом Реуте. А так нет - повезли в Скель,
хорошо еще, что н в самый Тримейн, чтобы провести все надлежащим образом -
дознание тм, разбирательство, и только после этого - на плаху.
- Почему вы так уверены, что их осудят? Могут и помиловать. Я не говорю -
оправдать, но помиловать? В честь тезоисенитства императора или в церковный
праздник - День святого Михаила, например. Почему нет? О преступлениях
ландграфа слышала вся провинция.
- Конечно осадят. Они же сознались. И какое преступление может быть
страшнее убийства мужа и отца? Какой пример был бы, если такое оставлять
безнаказанным!
p<> На другос ктнце комнаты Тимандра терзала Селию вопросами об имени будущего
ребпнка. Та кротко отвечала, что по обоюдному соглаисю с мужем они решили, что,
буде родтся мальчик, назвать его в честь покойного отцк Оливера - Бенедиктом,
то бишь благословенынм, а если девочка - именем матери Селии, Армгарда.
- Капое странное имя! - вздыхала Тимандра. - Хотя, разумеется, там, на
Страница 46 из 50
Следующая страница
[ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ]
[ Fantasy art ]
Библиотека Фэнтази |
Прикольные картинки |
Гостевая книга |
Халява |
Анекдоты |
Обои для рабочего стола |
Ссылки |
