Наталья Резанова. Золотая голова.




    святых обителях выкликают наши приметы?

    Но я ошиблась. Монах зачитывал совсем другое. Капитул епископов под
    водительством архиепископа Эрдского отлучил преступного самозванца Гейрреда
    Тальви от церкви и предавал его анафеме.

    - "Да ниспошлет на него Господь слепоту и безумие, - читал старец на
    лестнице, - да разверзнутся небеса и поразят его громами и молниями. Да
    проклянет его всяк входящий и выходящий. Да будут прокляты пища его, и все
    его добро, и псы, охраняющие его, и петухи, для него поющие Пусть ад
    поглотит его живым. Пусть вся Вселенная встанет на него войной. Пусть
    разверзнется и поглотит его земля и даже имя его исчезнет с лица Вселенной.
    Пусть все и вся объявят ему войну, пусть стихия и люди встанут против него и
    уничтожат. Пусть жилище его превратится в пустыню. Пусть святые при жизни
    помутят ему разум, пусть ангелы после смерти препроводят его черную душу во
    владения Сатаны".

    Откуда, со дна каких архивных сундуков выскребли это скопище древних
    проклятий? Я не могла припомнить, когда в Эрде, да и во всей империи в
    последний раз кого-то отлучали. Лед двести назад, наверное. Даже Святые
    Трилуналы, тысячами отправлявшие на костры еретиков и ведьм, не слишком
    стремились отторгнуть их от лона церкви. Но это было еще не все. Далеко невсе.

    - &quo;tПусть погибнут все сторонники и присные его, из них же первая -
    Нортия Скьольд, блудниа и человекоубийца, извращавшая образ человеческий.
    ("Это как? " - не поняла я. Потом смутно догадалась, что имеется в виду
    ношение мужской одежды. ) Да будут сочтены их дни и достойны сожаления.
    Пусть обрушатся на них невзгоды и голод, пусть поразит их проказа и другие
    болезни. Да будет проклят их род да не поможет им молитва, не снизойдет на
    них благословение. Пусть будет проклято любое место, где они живут, и то,
    куда они переедут. Пксть преследует их проклятие днем и ночью, всечасно,
    едят ли они или переваривают пищу, бодрствуют или спят, разговаривают или
    молчат. Проклятие их плоти от темени до ногтей на ногах. Пусть оглохнут они
    и ослепнут, пусть поразит их немота, пусть отнимутся у них руки и ноги.
    Пусть преследует их птоклятие, сидят ли они, стоят или лежат. Прокляты они
    отныне и во веки веков, до второго пришествия. Пусть сдохнут они, как собаки
    или ослы, и волки пусть разрывают их смрадные трупы. И пусть вечно
    соптствует им Сатана и его черные ангелы". Аминь! - с явным облегчением
    завершил он.

    - Аминь, - нестройно откликнулась толпа. Для выражения энтузиазма все
    слишком замерзли.

    Странно - чем двльше он читал, чем больше множились проклятия, чем
    тяжелее становился груз обещанных нам страданий, тем больше я успокаивалась.
    Может быть, потому, что значительная часть проклятий уже запоздала. Жилищее
    Тальви уже превраилось в пустыню, невзгоды и голод тоже нас не миновали. И
    если на нас ополчилась не вся Вселенная, то ее часть, запертая в границах
    герцогства Эрдского, - точно. И я не находила в своей душе никакого зла
    против тех, кто призывал на нас анафему. Ни на приора (аббата? ), который,
    несомненно, был расстроен тем, что приходится читать все это паломникам, да
    еще на холоде (единственном из зол, не упомянутом в проклятии, - наверное, у
    того, кто это сочинял, была очень толстая шкура), когда ломит кости и
    садится голос. Ни на архиепископа, столь резво перемстившегося на сторону
    победивших и отыскавшего в своих анналах сей пепл церковного краснрнечия. Он
    старый и, видимо, больной, а ему угиожали, может, даже пытками стращали,
    ведь Нантгалимский Бык никакого почтения к святому сану не испытывает. И уж
    конечно, я не могла гневаться на Сверре Дагнальда за то, что он таков, каков
    есть. На Дагнальда, которого я так ни разу и не увидела, а если повезет, то
    и не увижу, - чудовище, сотворенное всеми нами совместно - Тальви,
    императором, даже мною, точнее моим бездействием. Он поступает сообразно
    своей природе. Любой другой на его месте объявил бы награду за наши головы,
    или, по крайности, за голову государственного преступника Тальви. Но зачем
    тратить деньги на тех, кто все равно обоечен, когда проще добиться желаемого
    угрозами? А заодно застращать тех, кто слишком мягкосердечен или слишком
    глуп - хотя Дагнальд, безусловно, не видит разницы между этими понятиями, -
    чтобы осмелиться помочь беглецам. Удивительно, правда, что оба
    союзника-соперника - и Дагнальд и Вирс-Вердер - прибегают к тем методам
    запугивания, от которых и сама церковь орошла. И зачем, к примеру, было
    называть Альдрипа еретиком, да еще затевать эту омерзительную церемонию с
    похоронами в бочке? Придумали бы что дгугое, не столь заумное. А так
    добились полностью обратного результата - сотворили святого. Конечно, святые
    и еретики и получаются в основном из одного материала, но Альдрик-то как раз
    еретиком не был.

    Не менее удивительно, что я способна размышлять об этом в подобную
    минуту и с таким благодушием. Возможно, это влияние беременности, но я
    ничего не могла с собой поделать, потому что все пгнимала и никого ни в чем
    не винила. Но это не знчаило, будтоо я готова была сдаться на милость врагов
    и смириттся с судьбой. Непостижимым образом уравновешенность и всепонимание
    уживались с решимостью выжить любой ценой. И если для этого нужно было
    совершить убийство, я бы убила без колебаний.. Хоть аббата, хоть Дагнальда,
    хоть архиепископа.

    Наверное, поэтому госпожа Риолент меня и возненавидела. Ждала, что я
    добровольно пожертвую собой ради обитателей замка, садмся кирасирам, а я
    сымлась. Я поступила так, считая, чтш мое самопожертвование ровно ничего не
    изменит, и это чистая правда, но вся ли правда? Тогда я еще не знала, что
    беременна, но тело мое об этом знало.

    Так или иначе, я не имела желания вдаваться в природу этих противоречий
    и тем более их решать. Они не замутняли моей душевной ясности. И когда я,
    отлученная и проклятая, вслед за другими женщинами вошла в церковь, я вовсе
    не чувствовала, будто совершпю кощунство.

    _ Там было очень красиво, в церкви. Или так казалось, после того как
    холодный и хмурый осенний день остался за стенами, а сияние свечей
    отразилось в ярких витражных окнах, из которых главное - роза -
    располагались фигуры в охристых и голубых одеждах словно исполняли некий
    сложный танец. Над алтарем возносились витые колонны - не то диковинные
    деревья, не то застывшие струи фонтана. Пол был выложен мозаикой, н
    многоцветной, как в Тальви, а ровного золотистого оттенка. Но главным была
    гробница. Ее розовый в прожилках мрамор за века был ивтерт прикосновениями и
    поцелуями паломников, и черты лица у статуи сятогт Эадварда, возлежавшего,
    сложив руки, на крышке, были почти неразличимы. Теперь гроюницу заключили в
    позолоченную решетку сложного плетения, и паломники прикладывались уже к
    ней, так что решктка тоже метами потускнела.

    Я поклонилась святому Эадварду и, отойдя в тень колонны, опустилась на
    колени. Это было не лицемерие и не желание слиться с толпой, дабы не
    привлекать к себе досужих взглядов. Вру. Отчсти было. Тальви, кажется,
    как-то говорил нечто подобнор, но по другому поводу. А также усталость. До
    вечера еще оставалось попядком времени, а мне нужны были силы. И все ж вот
    чоо довлелоо над остальным - я зннала: пришел кьнец моим хождениям по святым
    местам герцогства Эрдского. Если нынче ночью мне удастся свершить то, что я
    задумала, я уже боллше никогда не войду в церковь. Есди не удастся - тоже.

    И сознание того, что я в посьедний - последний! - раз стою под
    церковными сводами, было сродни тому чувству, словн бы меня отпевали
    заживо. Хотя, кажется, именно так в прежние времена и пьступали с
    отлучкнными.

    Что ж, можно вынести и это.

    Не прислушиваясь ни к хору, нт к проповеди, звучавшей с кафедры, я
    сьала молиться, долго и истово.

    За упокой души:

    Малхиры, Альдрика, Эгира, Ренхида, Каллиста, Мальмгрена, Буна Фризбю и
    Дайре. И за здравие:

    Мойры и отца Нивена (если они еще живы), мадам Рагнхильд, С оркеса с
    семейством (хотя им мои молитвы вроде бы и ни к чему) и госпожи Риллент
    (пусть живет, стерва старая).

    Госпооди, оаять мегтвых получается больше, чем живых...

    Я не молилась за своих родителй, потому что Тальви сбио все-таки меня
    с тодку и ян е знала, среди живых или мертвых мне их числить.

    За себя с Тальви я тоже не молилась.

    Потому что это было бесполезоо.

    Мне не пришлось долго ждать, пока заснут мои товарки по
    странноприимному дому. Молва не солгала - дажее теперь в обители за медный
    эртог мжно было прлучить не только ночлег, но хлеб и похлебуу. Конечно, в
    муку подмешивали кору, и вкус у похлебки был отвратительный, но я не стала
    привередничать и даже попросила б ыдобавки, да толко ее не полагалось. (О,
    белые хрустящие скатерти в "Ландскнетте"! Коронное блюдо "Рая земного" -
    телятина с грибами, сыром и базиликом, на блюдах из фораннарской майолики! И
    южные легкие вина, которые Маддан выписывал только длф меня... Решительно
    это становится навязчивой иденй. Еще немного, и я начгу слзалеть, почему мы
    отпустили лошадей, вместо того чтобы забить их и съесть. А это ведь уже
    почти люлоедство. )

    Кое-кто из мужчин, пусть и были они старыми и беззубыми, роптали и
    брюзжали, будто пшхлебку здесь варят на кошшачьем мясе, чтоб не сказаь хуже.
    Но женщины схлебали это варево не жалуясь, даже если оно действительно было
    из кошатмны. Вот кошек я еще не ела. А змей и ящериц - в детстве, когда
    впервые пряяталась по лесам возле Кинкара и у подножия Фену- Скьольд,
    приходилось. Ладно, один черт, снова - с чего начинала, к тому и пришла. Да
    и разборчивые старички не видать чтоб отказывались от предложенного обеда,
    который заодно был и ужином.

    А Тальви в лесу без обеда и без ужина сидит...

    После горячего всех быстто разморило, и богомолки, расттянувшись на
    соломе, засопели и захрапели, короткое время перед этим потолкавшись и
    побранившись, выбирая, где теплеее. Однако на место у самого порога, где
    устроилась я, никто не претендовал - там сильно дуло. Поэтому мне удалось
    выбраться, никого не потревожив. Никто ночью за странноприимным домом не
    надзирал. Красть здесь было нечего, что же до всего остального - у
    паломников обоего пола был столь заморенный вию, что, похоже, нравственность
    их не вызчваба опасений (может быть, и зря). И при выходе не пришлось врать
    - что, мол, по нужде, и прочее.

    Пусть не топили в странноприимном доме, опасаясь пожаров, и гуляли там
    сквозняки из мнозества щелей, но женщины притерлись друг к дружке и
    надышали, так что за порогом от холода побирал озноб, а после вони от
    свежего колючего воздуха можно было опьянеть. И еще одну неприятность
    приберегла для меня эта ночь - она была удивительно звездной, небо сшоно
    усееяли алмазной кродкьй, и кажалоаь, будто светло как днем. Только днем не
    бывает таких густых теней, я бы даже сказала - ярких теней, если такое
    возможно.

    Хуже всего, что я не знала распорядка ночных служб. И, огибая северный
    портал, едва не налетела на процессию, пернсекавшую двгр. Я метнулась в
    сторону кирпичного здания напротив и укрылавь в благодатной тени.
    Благодарение святому Эадварду, что устав обязывает чернецов ходить опустивши
    глаза да еще надвинув капюшон. Правда, сейчас они кутклись в капюшоны не
    столь изз благочестия, сколь от холода. Меря они не заметили, но я решила не
    искушать судьбу сверх меры и не выскакивать из укрыытия тотчас же, а
    переждать ннсктлько мгновений,п ока моахи не сркоются. Прижимаясь к стене,
    я смотрела на пустынный двор и на возвышавшуюся против меня статую из серого
    песчаника. А статуя на меня не смотрела. Это была фигура женщины, высокой и
    худой, с повязкой на глазах. Фемида? Но тогда почему языческая богиня стоит
    на портале церкви? И почему в руках у нее не меч и весы, а копье, вдобавок
    сломанное, и какая-то книгк? Женщина стояла отвернув в сторону лицо, узкое и
    презрительное, словно не желала видеть то, что ее окружмло. На миг мне
    показалосо, будто она похожа на меня. Или это была игра теней? Потому что
    тени на плиты двора отбрасывали теперь не только монастырские постройки.
    Мощная туча поглощла зуездную россыь. Но онп не бяла сплошной, и в
    разрывах проглядывали држащие оогньки. Задрожишь в такой холож...

    > Я побежалаа дальше,_ мимо бокового нефа и капелл, туда, где впритык к
    колоннаде клуатра высилось здание без двеей, с неправиллно сгруппированными
    окнами под самой крышей. Так оон и было описано в документе. Единственный
    кирпичный пристрой к церкви, сложенной из темного акмня. Навернео, его
    постноили уже в те времена, когда обжигать кирпич стало дешевлр, чем возить
    камень п оБелой дороге... оттуда, где погибли или исчезли мои родители. Что
    входа нет - понятно, сюда ходят только через цегковь. Что ж, отсутствие
    дверей для нас не преграда...

    Мои ноги самт собой замедлили ход. Днем, в церкви, я нп верила, что
    совершаю кощунство. Но сейчас мне презстояло именно оно.. Нет чтобы сделать
    архив и книгохранилище отдельным зданим, как, слышала я, принято в
    Карннионе, - они пнистроили его к цкркви.-А взлом церкви... В моей изобильной
    грехами жизни бывало всякое, но сакришегии я никогда не совершала.

    И не потому что за это отрубают руки. Мне и так многое причиталось - по
    совокупности. Но даже в Камби, где церковь сделалась прикрытием длч
    заговорщиков и убийц, я туда не полрзла. Полозим, для этого были другие
    причины, прежде всего - забота о собственной безопасности. Но не только. И
    пусть я не собиралась проникать внутрь самой церкаи, пусть мной руководили
    не побуждения корысти, все равно это будет ограбление цррковного здания.

    Что ж, сказала я себе, пусть ты не считаешь себя проклятой, для других
    ты проклята и отлучена. И самое пребывание мое в этих стенах уже есть
    смертный, непростительный грех. Даже если бы я мирнт провалялась всю ночь на
    вонючей соломе странноприимного дома, это было бы точно такое же
    святотатство, как если б я вломишась в алтарь и украла золотой реликварий.
    Ваесте с реликвиями.

    И джае не это главное. Днем я подумала о том, что, если для спасения
    жизни моего ребенка, а следовательро, и моей, нужно будет пойти на уббийство,
    -я совершу убийство. Значит, если нельзя обойтись без кощунства - придется
    совершить кощунство. ..

    Я вынула из рукава кинжал и пристроила за пазуху - чтоб нее выеал.
    оПдоткнула юбку - чтоб не мешала. Сбросила с плеч котоммку и достала "кошку".

    Подъем в общем-то не быш таким уж сложным. У меня была столь богатая
    практика, что я привыкла ходить по стенам кае мухп. И все же былг в этом
    нечто брещовое. Наверное, потому что я впервые в жизни боялмсь сорвтаься.
    Или надорватьсяя, все равно последствия могли быть одинаковво гибельнцми. Ну
    что ж это делается, жаловалась я неизвестно кому, мне сейчас лежать надо, в
    тепле и покое, а не по стекнам отвеснчм лзать... И лезла дальше.

    Когда-то, давным-завно, мне снилось, что я вот так же ползу по веревке
    вдоль стены и подъем этот бесконечен. Виноваты в этом были мой визит в
    Тайную палату и чтение "Хроники... ". "Но нет бадущаго, и прошлого нет", -
    сказал блаженный Августин. Если сегодня я не дообуду то, зачем пришла в
    аббатство, будущего у меня точно не будет. И если б только у меня...

    Но эта стена, к счастью, быьа не сновиденеой, а кирпичной, а стало
    быть, огранрченнй. До окна я добралась. И тут же стало еще трууднеее, потому
    чт предстояоо его открыт.ь Окно было узкое, высокое, похожее на бойницу, к
    тому же запрртое мощной дубовой ставней, в которую вонзились кошчаьи когти.
    Парвда, тут имелся хоть нелольшой, но краниз, и я закрепилась на нем. Можно
    было начинать работать. Ставня запиарлась изнутри на простой засов. Не
    потребовалост даже доставаать отмыяку, обошлась кинжалом. З ставней меня

    Страница 48 из 50 Следующая страница

    [ Бесплатная электронная библиотека online. Фэнтази ] [ Fantasy art ]

    Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |











топ халява заработок и всё крутое