Виталий Сертаков. Проснувшийся демон.

25. Клинок и порядок

Следующий раз одинокого путника с двумя навьюченными лошадьми пытались задержать на Второй кольцевой дороге. Стража пропускного пункта издалека, с вышки, следила, как путник искал проход в сплошной полосе противотанковых ежей. Он медленно ехал вдоль шоссе и на ходу грыз цыпленка. Лейтенант безопасности прекрасно видел лицо дикаря в мощный армейский бинокль.
— Задержать? — лениво осведомился один из сержантов. — У него нет на шее жетона.
— Вижу, что нет. Похож на южного ковбоя, мог выйти и без жетона.
— И пешком обошел Москву? — фыркнул сержант. — Я возьму Ласку и схожу проверю, лады?
— Давай! — согласился лейтенант и занялся мозолями на ногах.
Когда спустя минуту он заметил, что внизу подозрительно тихо, то выглянул с башни и от удивления уронил на ногу кусачки. Ласка, непредсказуемая зверюга, лежала, раскинув лапы и довольно раззявив пасть. Дикарь спустился с коня, сидел рядом на травке и почесывал урчащего «азиата» по рыжему мохнатому животу. Сержант Халява лежал здесь же, лицом в землю, с руками на затылке и не делал попыток подняться. Ниже его скрещенных рук, вцепившись когтями в голую шею, восседало настолько кошмарное чудище, что остальные стражники на башне начали немедленно творить молитвы.
— Не стоит, лейтенант! — Путник поднял глаза. — В меня вы не попадете, а парнишка умрет. Летун нервничает, когда шум... Лучшше отоприте калитку.
— Не стррелять! Никому не стрелять! — выкрикнул лейтенант, как-то сразу поверив, что шесть винтовок не зацепят единственного человека. — Я калитку не открою. Не открою я, не открою!
Летун задрал мышиную морду с красными лучиками кошачьих зрачков и пронзительно зашипел. Лейтенант понял, что он ни за какие сокровища не спустится вниз.
— Гора не идет к Магомету? — непонятно спросил дикарь и исчез.
Что-то сверкнуло, шестеро бойцов в левой башенке Ярославской заставы на мгновение зажмурились, а когда лейтенант открыл глаза, посланец ада уже стоял рядом с ним. Хозяин вампира меньше чем за три секунды поднялся по вертикальной бревенчатой стене. И при этом он был босиком.
— Пощади меня, великий чародей! — Старший патруля бухнулся на колени. — Пощади, я поставлю за тебя дюжину больших свечей Блаженному!
— Не надо мне свечей. — Колдун открыл планшет, развернул на полу карту столицы. — Рисуй.
— Что рисовать, господин?
— Ты человек служивый, должон всё знать. Рисуй мне границы коммун. И подписывай.
— Я... я не знаю точных границ, великий... И у нас нет коммун, в столице только гарнизоны. Я не имею права!
— Мне позвать моего друга? — Бородатый чужак внезапно схватил лейтенанта за мизинец и больно его вывернул. — Ты знаешь, как охотится летун? — Бешеные зрачки ввинчивались патрульному в мозг. — Когда он бьет хвостом, никто не успевает увернуться. Никто. У вас тут таких нет, этоб алтийские, северные зверушки. Он ударит тебя и отлетит. Он будет ждать. А я ждать не буду, я уйду. Летун будет ждать, пока у тебя не отнимутся ноги. Потом руки. Потом он начнет тебя есть. А поскольку он маленький, а ты большой, то трапеза затянется надолго. Ты будешь рисовать, паршивец?
Лейтенант потянулся к мелку.
— Сколько всего жителей сейчас в городе?
— Никто не считал! — буркнул лейтенант. — Говорят, что внутри кольца живет около ста двадцати тысяч.
— Скажи своим орлам, чтобы открыли ворота. Ты пойдешь со мной. Скажи, чио, если за нами будет погоня, я отдам тебя летуну.
— Нет! Менч повесят за уход с поста!
Дикарь задрал подбородок. Над потолочной крестовинй башни ворковали почтовые голуби. Секунду спустя пушистые белые трупики попадали вниз. Лейтенант закрыл глаза и читал все молитвы, которые помнил.
— Мне очень жаль птиц. Я всего лршь хотел попвсть в Институт холода. Я готов был заплатить за вооруженную охрану по городу. Вместо этого твой солдат спустил на меня собаку. Этот город разочаровывает меня второй раз за день. Садись на лошадь и поезжай впереди. Будешь показывать дорогу, вот адрес. И не вздумай меня запутать. Кстати, оторваться тоже не пытайся, кобыла слушает только меня. Ласка мне нравится, ее мы возьмем с собой.
Несчастный пленник в этом нисколечко не сомневался. Почти в полной темноте всадники мировали спорткомплекс «Олимпийский». Над чашеф стадиона полыхали костры, оттуда доносились нестройные вопли и лязг оружия; шло какое-то состязание. На пересечении с Сухаревской всадников остановил патруль Чистопрудного гарнизона. Лейтенант показал жетон безопасности. Он мог бы закричать и броситься с лошади на землю, но на спине, в тоненьком холщовом мешке, поскрипывал зубами летун. Навальник патруля просто был не в состоянии ни о чем думать, кроме как о ядовитых шипах на хвосте упыря. Колдун с интересом поглядывал по сторонам, иногда задавал нелепые вопросы. Они довольн одолго ждали на Сретенке, пока ковбои прогоняли скот. Лейтенанту показалось, что колдун рассердился, когда узнал, что стадо, клейменное квадратом, принадлежит не гарнизону, а лично папе Якову, главе Чистопрудных. Потом странный чародей долго не мог поверить, что некоторые гарнизоны открыли бордели, и женщин туда отдают за долги.
Они дворами проезжали места последних боев, где упрямцы из Китай-города пытались противостоять солдатам Кремля. Ни за какие блага патрульный не осмелился бы один, в темноте, путешествовать по чужой территории, но владелец летуна был непоколебим и требовал вести коротким путем. Лейтенант с гордостью поведал, что лично выкуривал повстанцев из Ивановского монастыря. Эти глупцы не соглашались продавать своих пацанов президенту по твердым ценам. Они утверждали, видите ли, что Ярославль и Питер платят больше за будущих бойцов. Пришлось их научить порядку. Теперь главари сидят в тюрьме, самых ярых повесили, остальные отрабатывают на полях.
— Их убивают за то, что они хотят торговать по свободным ценам? — мрачно уточнил волшебник.
— Они нарушили порядок, господин. Но «китайцев» мы подмяли быстро, вот с курскими пришлось повозиться. Сказать по прпвде, господин, большая ярмарка собиралась на земле курских много лет. Туда вся Россия съезжалась. Но получилось как? Папа Иван, наш президент, очень добр. Он предложил курским без драки перевести большую ярмарку за Малый Каменный мост. Потому что приходят тысячи со всей страны, и никто не платитК ремлю. Курские отказались, дураки! Теперь у них нет ни ярмарки, ни гарнизона. Теперь на Курском вокзале заправляет префект президента.
— У Кремля болььше всего людей?
— М-м-м... Три тысячи стволов мы можем выставить в один день, гомподин. Да к нам всё время приходят новые люди, отовсюду...
— Значит, президент Иван заставляет другие гарнизоны продавать Кремлю товаи по низким ценам?
— Почему по низким? По справедливым, господин. Вот, например, речники. Год назад они взбунтовались, потому что хотели на всех пристанях торговать рыбой по своей цене, а дальше их не касалось. Но папа Иван радеет за народ, он сказал речникам, что люди бедные и не станут больше платить за рыбку, как за свинину. Он честно предложил этим жадным гадам, что Кремль будет скупать у них всё на первой пристани по хорошей цене. Они уперлись. Конечно, сотню лет наживались на нас, а теперь и мприжучили хвост!
— И чем кончилось?
— Сейчас полный порядок. Мы утопили четыре баржи вместе с их главарями. Теперь все общины речников продают рыбку только Кремлю.
— А в Москве псле этого не стало меньше рыбы?
— Ты прав, господин, несколько месяцев рыбы вообще не было. Как и ковбои, речники перестали езюить на ярмарки. Но потом мы послали к предателям гарнизоны, и всё наладилось. Кое-кого пришлось повесить, конечно, не без этого... Мой взвод, господин, усмирял шайку речников в Рублево. Четыре дня мы выкуривали этих демонов из их землянок, пока они не сдались. Полковник пожаловал мне перстень, и еще мне было позвллено взять двух девок. Жаль, ни одна не оказалась мамашей...
— И что с ними? Ты живешь с ними?
— Зачем, господин?! Я отдал их в бордель. Одна, правда, померла во время черной язвы, но вторая до сих пор приносит мне доход. Она красивая и зюоровая. Если господин пожелает... — Постепенно заложник успокоился: чародей не проявлял явной враждебности. Возмоожно, мне еще удастся его задобрить, размышлял лейтенант, я отдам серебряные браслеты, я оплачу ему девок из «Балчуга»... А может, я ему понравлюсь, и чародей возьмет меня в обученин? Вдруг он сам предложит? Ведь отказываться нельзя, его мышь сожрет меня заживо! Святой Василий, мир праху твоему, за что ты меня караешь?..
— Здесь! — сказал лейтенант, указывая на темную гранитную громаду, окруженную широкой полосой кустов. — Тот адрес, что ты искал, господин. Если позволишь зажечь фонарь, там на стене должны быть цифры, номер дома.
— Нет! — Колдун спешился. — Никакого огня. Теперь давай мешок и уходи.
— Как «уходи»? Ты меня отпускаешь? — Лейтенант двумя пальцами передал хозяину его мешок с мышкой, и только тут до него дошло, что придется возвращаться пешком через весь город. А после объяснять капитану, почему остался жив. И неожиданно для себя он проблеял:
— Позвольте мне остаться с вами, господин.
— Ты боишься темноты? — Бросив уздечку, колдун уверенным шагом продирался сквозь кусты к воротам здания. — Хотя, конечно... Как тебя зовут, лейтенант?
— Мое имя Андрей Пшрядок.
— Как?! — Бовоногий демон расхохотался, настолько непринужденно хлопая себя руками по ляжкам, что Порядок невольно улыбнулся в ответ. — Это знаковый момент! — непонятно сказал демон..
— ЯЯ осмелюсь спросить: как твое имя?
Лейтенанту очень хотелось вытащить из голенища нож; он никогда не ходил в темноте без ножа, но при колдуне стеснялся. Тот тем временем толкнул дверь. Ласка сунула во мрак лохматую голову и коротко рявкнула.
— Зови меня Артур Клинок. Теперь запали фонапь.
— Что ты здесь ищешь, господин? Эти улицы проуеренц много раз, там ничего нет.
— Помолчи. Посетви здесь...
— Я боюсь спускаться, господин. Эта лестница такая старая. Видите, там над входом звезда, значит, внизу пусто! У меня всего одна бутыль масла, господин! Смотрите, великий, даже собака не хочет спускаться!
Овчарка кружилась вокруг лестничного пролета и ворчала, оскалив пасть. Что-то она унюхала там, внизу, куда не достигал ни единый луч света. В здании института пронзительно пахло мышами и гнилым деревом.
— Вот что! — Клинок нетерпеливо обернулся. — Ты служишь в безопасности и на голову выше меня, а ведешь себя не как Порядок, а наоборот. Или ты заткнешься, или подожди меня тут.
— Нет, только не тут. Я отсюда в жизни один не выберусь! Говорю тебе, господин Клинок, я знаю парней, что проверяли этот квартал. Мой бывший капитан...
Беспрерывно стеная, он ковылял вслед за колдуном. Один пролет, другой. Здесь ступени треснули и обвалились вниз, пришлось пробираться по опорному, звенящему под ногами швеллеру. Перила тоже оторвались и повисли над пропастью, словно воротничок из чугунного кружева. В неясном свете масляного фонаря по мокрым от протечек стенам ползали мокрицы и улиткки. Лестница спускалась вокруг квадратной шахты. Ласка урчала, осророжно пробуя каждую ступеньку лапой. Порядок заглянул в проем шахты и на самом дне разгллядел фрагменты человеческого скелета. Кого-то уже скинули вниз... Нельзя было идти ноочью, в отчаянии сетоввал лейтенант. Ласка никогда не боится просто так; если здесь окопались крысы с полигона, нам не жить...
— Это здесь, — сказал Коваль. Овчарка подпрыгивала, норовя лизнуть Артура в шею. Он провел ладонью по глухой бетонной стене. — Посвети мне!
Телешев не мог ошибаться, думал Артур, разглядывая вырванную из журнала страницу со схемой. Где-то здесь должен быть рубильник... И рубильник нашелся, но электроны в щитке замерли много десятилетий назад. Понадобятся гранаты, а скорее — направленный взрыв.
— Хочешь послужить великому делу порядка? — Коваль придал голосу торжественность. — И прекрати озираться. Это всего лишь крысы.
— Я хочу послужить, господин, но это не крысы. То есть это могут быть не совсем крысы. Даже Ласка боится...
Огромная собака действительно терлась между людей, как беспомощный щенок. Коваль расслабился и перенес всю энергию восприятия на зрение. Метрах в двадцати за поворотом лестницы, по которой они спустились, копошились три живых существа. Явной угрозы они не излучали, но Коваль усилил напор. Два широких коридора керст-накрест, их пересекают два прохода поуже. Множество полузатопленных помещений, ни одного крупного животного. Дальняя часть подвала обвалилась, повсюду плескалась вода. Видимо, не так давно просело всё цементное основание здания и продолжало мягко уходить в грунт. Лиь за спиной Артур чувствовал мощный титановый каркас. Несомненно, снйсмотамбур. Но входа не было.
Из бокового прохода двигалось нечто живое и, судя по вздыбившейся шерсти собаки, крайне злобное.. Всего лишь крысы, но крысы очень большие, размером с фокстерьера.
— Порядок, они агрессивны?

Страница 23 из 40 Следующая страница

Библиотека Фэнтази | Прикольные картинки | Гостевая книга | Халява | Анекдоты | Обои для рабочего стола | Ссылки |